ЗАПАДНОЕВРОПЕЙСКИЙ И АМЕРИКАНСКИЙ РЕАЛИЗМ (общая характеристика)

Стихотворение итальянского романтика Джакомо Леопарди «Бесконечность» помогает раскрыть одну из важнейших идей романтизма.

Ма sedendo е mirando, interminato Но, сидя здесь и глядя в даль,

пространства

Spazio di la da quella, e sovrumani Бескрайние за ними, и молчанье

Silenzi, е profondissima quiete Неведомое, и покой глубокий

Io nel pensier mi fingo, Я представляю в мыслях...

Сила мысли поэта позволяет ему сопоставить себя с универсумом, лирический герой представляет себе то, что таится за границами видимого им пространства. Потому

... е mi sovvien l’etemo, ... и вечность,

Е le morte stagioni, е la presente И умершие года времена,

Е viva, e’l suon di lei. Cosi tra questa И нынешнее, звучное, живое,

Infmita s’annega il pensier mio: Приходят мне на ум. И среди этой

E’l naufragar т’ё dolce in questo таге. Безмерности все мысли исчезают,

И сладостно тонуть мне в этом

море.

(Перевод А. Ахматовой)

Тема молчания (silenzi, silenzio) дважды возникает в стихотворении, усиливая контраст видимого (единичного) и бесконечного (общего). Ум человеческий и воображение способны лишь приблизиться к непознаваемому. При этом поэт испытывает смешанное чувство испуга и наслаждения: ему «сладостно тонуть... в море» «безмерности», где «мысли исчезают», упоительно раствориться в мироздании, ощущая себя его частью.

Поэты, создававшие свои произведения в конце 1820-х — 1860-е гг., по-иному воспринимали мир и себя в нем, их волновали иные проблемы, и передавали они свое видение мира иначе. Возрожденческие представления человека о своей связи с уни-

версумом исчезли, человек виделся брошенным судьбой во ВраЖ" дебный ему мир.

В стихотворении французского поэта Шарля Бодлера «Сплин» передается безысходное отчаяние. Отвратительные образы разложения усиливают неизбывность страдания, овладевшего лирическим героем:

J’ai plus de souvenirs que si j’avais Душа, тобою жизнь столетий

mille ans. прожита!

<...> * <...>

- Je suis un cimetiere aborre de la lune, - Я — кладбище, чей сон луна

давно забыла.

Ой, comme des remords, se trament Где черви длинные, как угрызений

de longs vers клуб,

Qui s’achament toujours sur mes Влачатся, чтоб влачить любезный

morts les plus chers. сердцу труп...

(Перевод Эллиса)

Немецкий поэт Генрих Гейне в «Книге песен» выразил свое отчаяние от утраты жизненных ориентиров, отрицая две диаметрально противоположные сущности мира:

Gestorben ist der Herrgott oben Там в небесах не стало Бога,

Und unten ist der Teufel tot. А под землей скончался черт.

Теперь даже любовь перестала быть всеобъемлющей, но и все- таки именно в ней находит человек убежище:

Und ware nicht das bisschen Liebe, He будь у нас любви немного,

So gab’ es nirgends einen Halt. Нам негде было б отдохнуть.

(Перевод Р. Минкус)

Английский поэт Томас Гуд в «Песне о рубашке» заговорил об изнурительном труде работниц. Это новая тема в литературе, и новый подход к ней основан на том, что не воображение диктует образ, но сама жизнь:

With finger weary and worm, Затекшие пальцы болят

With eyelids heavy and red... И веки болят на опухших глазах...

Рефрен передает безысходность положения и тяжесть труда:

“Work! Work! Work! «Работай! Работай! Работай,

While the cock is crying aloof. Едва петухи прокричат!

And work — work — work, Работай! Работай! Работай,

Till the stars shine though the roof” Хоть звезды сквозь кровлю глядят!»

(Перевод М. Михайлова)

Норвежский драматург и поэт Генрик Ибсен рассказал о му-чительности творческого процесса, использовав символ: At leve er — krig med trolde I hjertets og hjemens hvaelv.

Жить — это снова и снова С троллями в сердце бой. Писать — это суд суровый, Суд над самим собой. (Перевод В.Адмони)

Тролли в норвежском фольклоре — это внешне безобразные, враждебные человеку существа. Тролли «в глубине сознания и сердца» — это неразрешимые конфликты бытия. Так возникает усложненность поэтического языка.

А американский поэт Уолт Уитмен в стихотворении «Лики» передал образ нового человека, лицо которого перестало отражать его внутреннюю жизнь.

Западноевропейская и американская литературы конца 1830 — 1860-х гг. имеют много сходных черт, но, несмотря на это, каждая из них развивается по своим законам. Вот почему хронологические рамки учебников по литературе двух континентов несколько различны. В Европе реализм складывается в 1830-е гг., а об американском реализме мы начинаем говорить только с 1850 г. Наиболее значительные произведения Г.Мелвилла и У. Уитмена появляются после 1850 г., но в них еще ощутимы черты романтизма. Да и в Европе не все страны развиваются равномерно: Норвегия, которая получила самостоятельность только в начале XIX в., пришла к реализму лишь в 1870-е гг.

Границы периодов в литературе не могут быть резко очерчены в силу того, что свойства нового явления исподволь вызревают в уже существующем. Точно так же мы не можем говорить о закате реализма в литературе Европы в 1870 г. и о возникновении нату-рализма, импрессионизма или символизма после него, ибо их предвестие ощутимо уже в творчестве Бодлера и Флобера во Франции, прерафаэлитов в Англии, Мелвилла и Уитмена в Америке.

Реализм как метод отражения действительности столь же древен, как и романтизм, но на различных этапах развития общества его особенности проявляются по-разному. Возрождение приносит интерес к анализу бытия, обнаруживает закономерности, скрытые за случайным; в XVII в. человек становится центром пересечения всех сил; в XVIII в. внимание к быту сменяется желанием познать бытие более глубоко.

Наука первой половины XIX в. открывает новые горизонты в знаниях о растениях и животных, о строении Земли и Вселенной. Метафизические системы философии уступают место философии позитивной. Самым ярким ее представителем был Огюст Конт (1789—1857), который в течение 1830—1840-х гг. разработал на основе достижении математики, астрономии, физики, химии, биологии и социологии «Курс позитивной философии» (Cours de philosophic positive, 1830—1842). Его учение оказало влияние на искусство и литературу. Философия перестала быть умозрительной — она обратилась к работам ученых. XIX век дал жизнь идее развития, сделав ее самой приоритетной. Научный подход к явлениям жизни и личности человека, убежденность в их постоянном движении и развитии были присущи искусству и литературе этого времени.

Идеи К. Маркса и Ф. Энгельса входят в сознание европейцев, переживающих сложнейшие политические катаклизмы. Революции в Европе, Гражданская война в Америке требуют осмысления. По-прежнему немалое значение имеют учения социалистов- утопистов А. К. Сен-Симона и Ш. Фурье, идеи П. Ж. Прудона также находят сторонников.

Но уже на этом этапе начинает ощущаться воздействие идей

А. Шопенгауэра, в которых превалирует субъективное начало. Ему противостоят философия и эстетика Г. В. Ф. Гегеля.

В начале XIX в. появилась целая плеяда ученых-историков Европы и Америки, сумевших увидеть закономерности общественного развития, заслоняемые ранее вниманием к личности, стоявшей у власти или возглавлявшей то или иное движение. Особое значение приобрели работы французских историков О. Тьерри, Ф. Гизо, В. Кузена и Ф. Минье. Последний пришел к заключению, что «люди меньше управляют вещами (Ies choses), чем вещи — людьми», «вещи действуют с последовательностью, по необходимости и пользуются людьми как средством и событием как поводом» .

Деятельность французского историка романтического направления Ж. Мишле приходится на 1830— 1840-е гг. Высоко оценивая труды своих предшественников, он считал, что история — это «последовательная победа (victoire successive) человеческой свободы над предопределением природы (fatalites da la nature)» . Отводя первое место в развитии истории народу, Мишле не видел в классовой борьбе двигателя истории.

Несмотря на то что школа французских историков вышла на первое место в начале и середине века, немалое значение имели работы немцев и англичан JI. Ранке, Ф.Шлоссера, Т. Маколея, Т. Карлейля.

В освещении жизни человека и общества большую роль стали играть работы экономистов — А. Смита, Ж. Б. Сея и И.Бентама. Труды естествоиспытателей-систематиков К. Линнея, Ж.Л.Л.Бюф- фона, Ж. Кювье, Ж. Сент-Илера давали возможность проводить аналогии между развитием мира животного и мира человеческого. Клеточная теория М.Шлейдена и Т. Шванна еще более укрепила эту связь. Ч.Лайелль доказал, что и сама Земля находится в непрерывном развитии. Работы К. Бернара продемонстрировали единство и общность жизненных процессов в животном и растительном организмах. Книга Ч. Дарвина «Происхождение видов путем естественного отбора» (1859) дала миру эволюционную теорию. Писатели-реалисты искали научные подходы к явлениям. Например, они изучали исследования о работе человеческого мозга.

Каждый этап в развитии искусства, и литературы в том числе, характеризуется своими принципами отражения действительнос-ти. Романтики писали, что их зеркало превращает мерцание в свет, а свет — в пламя, называли свое зеркало конденсирующим и кон-центрирующим. Ф. Стендаль, считая себя романтиком, но уже не будучи им, говорил о зеркале, которое проносят по большой дороге: большая дорога включает в себя весь движущийся мир.

Реализм предполагает не копирование внешнего мира, а исследование его, передачу наиболее характерных явлений. Создавая образ старика Гранде, Бальзак писал, что подобный тип есть в каждом городе. Следовательно, реализм — это изображение реальной действительности во всем ее многообразии и развитии, основанное на ее изучении, осмысленное творческим сознанием и потому типизированное в художественном произведении. Бальзак, сопоставляя свой принцип изображения мира с гофманов- ским, говорил, что он анализирует там, где тот опьянялся. Субъективность романтизма сменяется выявлением причинно-следственных связей реальности — одним из важнейших законов реализма. Это оказывается возможным при использовании достижений науки в различных областях знания.

Реалисты преимущественно писали о своем времени, но объясняли его с научных позиций, их произведениям присущ историзм настоящего. Так, Стендаль указал в начале романа «Красное и черное», что описанные им события произошли в 1827 г. Историзм настоящего сказался в воспроизведении основных конфлик-тов времени: у Бальзака и Стендаля это противоборство буржуа и аристократов; у Диккенса — столкновения внутри буржуазного круга, противостояние богатых и бедных; у Теккерея конфликты буржуа и аристократов, осложняющиеся борьбой внутри этих социальных групп. Для Америки были актуальны проблемы противостояния черного и белого населения страны, борьба разных религиозных конфессий; для Норвегии — независимость личности и свободы всего общества от устаревших догм.

Историзм настоящего и отказ от экзотики привели к изменению места действия: события, за редким исключением, стали происходить в городе. У Бальзака почти нельзя встретить пейзажей. Стендаль считал, что описания природы нужны только для того, чтобы разрядить напряженность ситуаций. Перемещение событий в город, в дом привело к тому, что возросла роль предметного мира в характеристике персонажа и окружающей его среды. Местный колорит, явление частное, сменился социальной средой, определяющей характер человека. Так, мысли и поведение Бекки Шарп у Теккерея объяснены теми условиями, в которые она попала сначала в доме отца, а затем в пансионе, где каждый считал своим правом оскорбить безродную молоденькую пансионерку, зарабатывавшую себе на жизнь и образование.

Поместив свой персонаж в определенное время и среду, писатель-реалист, будучи убежденным в том, что мир меняется (Стендаль считал, что он «меняется каждые пятьдесят лет»), показал изменение и самого человека под влиянием изменяющихся об-стоятельств. Эжен Растиньяк у Бальзака и Жюльен Сорель у Стендаля в начале рассказа о них отличаются от тех молодых людей, которых мы встречаем в конце повествования. Изменения происходят как в лучшую, так и в худшую сторону.

Романтики намеренно описывали «сломы» характеров, катастрофические изменения, как это произошло с Жаном Вальжаном у В. Гюго или Старым Мореходом у С. Колриджа. Реалисты отказались от создания необычных характеров, ибо стремление к достоверному изображению действительности и к типизации делали таких персонажей психологически неубедительными. Но они прибегали иногда к генерализации основных черт личности, как, например, Бальзак, создавая Гобсека, или Диккенс, представляя читателям мистера Домби.

Однако не только материалистическое объяснение развития мира и человека стимулировало творчество писателей и поэтов XIX в.: мистика Э. Сведенборга проникает в сознание Ш. Бодлера, Бальзак пишет «Серафиту», не чужды таинственности произведения прерафаэлитов и Г. Мелвилла. Не исключена в произведениях реалистов и фантастика, но только в философском жанре, как, например, в «Шагреневой коже» Бальзака или «Моби Дике» Мелвилла.

Стремление к всеохватности, к изображению сложнейших конфликтов времени и тончайших переживаний человека вывело на первый план роман. Великие романисты Бальзак, Стендаль и Фло- бер, Диккенс и Теккерей, Мелвилл и Готорн создали эпоху в мировом искусстве. Именно роман сумел включить в себя основной конфликт времени. Е. М. Мелетинский, ведя историю романа от греческого истока, писал: «Превратности одинокого человека во враждебном мире — это исходная формула романа как жанра» . Это определение ученого очень точно выражает специфику романа XIX в.

В XIX в. в литературу приходят значительнейшие поэты: Ш. Бодлер во Франции, прерафаэлиты в Англии, Г. Гейне в Германии, У. Уитмен в Америке. Каждое из этих имен открыло новый этап в поэзии.

Наиболее значительные драматурги появляются в Германии и Норвегии: К. Геббель, Г. Бюхнер, К. Гуцков, Г. Ибсен. Это объясняется историей этих стран, где в изучаемый период консолидация общества еще шла, следовательно, конфликты времени выявлялись в рамках того жанра, который ориентирован именно на развитие противостояния.