Е.Н. Трубецкой. Москва в конце восьмидесятых и в начале девяностых годов. Лопатинский кружок.
С. 455. Скудость умственных ресурсов в Ярославле ... — После окончания Московского университета (1885) Е.Н.
Трубецкой преподавал в ярославском Демидовском юридическом лицее.В 1887г. в Москву переселились мои родители. — Родители Е.Н. Трубецкого Николай Петрович и Софья Алексеевна Трубецкие переехали в Москву из Калуги, где Николай Петрович служил вице-губернатором.
... я познакомился (...) с Львом Михайловичем Лопатиным. — Дружеские отношения Е.Н. Трубецкого и JI.M. Лопатина надломились после публикации первым книги «Миросозерцание Вл.С. Соловьева» (М., 1913), во втором томе которой была помещена глава «Спор Соловьева и Л.М. Лопатина о множественности субстанций». Эта глава вызвала негодование Лопатина, который выступил с циклом полемических статей, см.: Лопатин Л.М. Вл.С. Соловьев и кн. Е.Н. Трубецкой. ВФП. 1913. Кн. 119, 120; 1914. Кн. 123. Е.Н. Трубецкой ответил в том же журнале: К вопросу о миросозерцании B.C. Соловьева. ВФП. Кн. 120; B.C. Соловьев и JI.M. Лопатин. ВФП. Кн. 124. Тексты Лопатина и Трубецкого воспроизведены в Приложении к кн.: Трубецкой Е.Н. Миросозерцание Вл.С. Соловьева. Т. II. М., 1995. История отношений и характерного спора друзей подробно рассмотрена А.А. Носовым, см.: История и судьба «Миросозерцания Вл.С. Соловьева». — Там же.
Старик Лопатин — Михаил Николаевич Лопатин (1823-1900) — юрист, судья, деятель первых пореформенных судов, член и председатель одного из департаментов Московской судебной палаты; публицист.
Владимир Иванович Герье (1837-1919) — профессор всеобщей истории Московского университета; Василий Осипович Ключевский (1841-1911) — историк, публицист, профессор Московского университета; Михаил Сергеевич Корелин (1855-1899) — профессор всеобщей истории Московского университета; Виктор Александрович Гольцев (1850-1906) — публицист, литературный критик, редактор «Русской Мысли», член МПО; Сергей Андреевич Юрьев (1821-1889) — по характеристике Л.М.
Лопатина, «(...) один из последних и самых оригинальных литературных представителей блестящей плеяды людей сороковых годов (...)», «(...) публицист, критик, драматический писатель, великий знаток сценического искусства, ученый (...)» (Лопатин Л.М. Сергей Андреевич Юрьев как мыслитель. — Философские характеристики... С. 254); редактор журнала «Русская Мысль»; переводчик. См.: В память С.А. Юрьева. М., 1891. (Здесь опубликованы воспоминания о Юрьеве Е.М. Лопатиной, см. с. 161-175.)Николай Яковлевич Грот — См. прим. к с. 125.
С. 456. Николай Александрович Иванцов — в 80-е гг. приват-доцент Московского университета, литератор, критик, историк философии, активный участник МПО.
Летом 1894 г. Лопатин и Иванцов жили на одной даче в Царицыно (см. письмо Лопатина к Гроту 11 июня 1894 г. — РГАЛИ. Ф. № 123. On. 1. Ед. хр. 120. Л. 17 об.).
Сергей Николаевич Трубецкой (1862-1905) — см. прим. к с. 125.
Лев Иванович Поливанов (1838-99) — педагог, литератор, критик. См. о нем: Лопатин Л.М. Личность и взгляды Л.И. Поливанова. — Сб. Памяти Л.И. Поливанова (к 10- летию его кончины). М., 1909; перепеч.: Философские характеристики... С. 236-244.
... благодаря незаурядным актерским талантам Льва и в особенности Владимира Михайловича — Владимир Михайлович Лопатин — по образованию и роду деятельности юрист, после революции — актер Московского Художественного театра; Л.М. Лопатин с успехом выступал в постановках шекспировского кружка, организованного в 1870-е гг. Л.И. Поливановым и просуществовавшим около 10 лет. «Актеры» — главным образом выпускники поливановской гимназии — играли «Гамлета», «Отелло», «Двенадцатую ночь», «Генриха IV», «Ромео и Джульетту» в постановке Поливанова. См.: Венкстерн А. Л.И. Поливанов и Шекспировский кружок. — Памяти Л.И. Поливанова ... С. 33-41.
... читалось (...) открытое письмо Соловьева... — Имеется в вцду Письмо «О заслуге В.В. Лесевича для философского образования в России», обращенное к редактору ВФП и написанное Соловьевым 29 октября 1890 г.
в Санкт- Петербурге), см.: ВФП 1890. Кн. 5. С. 117-123 (огд. «Критика и библиография»).Екатерины Михайловны Лопатиной ... — Екатерина Михайловна Лопатина (1865-1935) — сестра Л.М. Лопатина, писательница (литературный псевдоним — К. Ельцова, автор романа «В чужом гнезде», см.: Новое слово. 1896. № 12; 1897. № 1-7; отд. изд. — СПб., 1899), в начале 1900-х гг. — попечительница Хамовнического 1-го женского училища. После революции эмигрировала во Францию.
... старушка Екатерина Львовна Лопатина — мать Л.М. Лопатина, в девичестве Чебышева.
... наверху в мезонине... — Вот как описывает лопатинский дом М.К. Морозова, познакомившаяся с Лопатиным в 1906 г.: «Он жил в прелестном собственном особнячке в Гагаринским переулке, деревянном, оштукатуренном, с колоннами, одноэтажном с небольшим мезонином, где было несколько низеньких комнаток, в которых жил и сам JI.M. Внизу комнаты были обставлены старинной мебелью красного дерева; там жили мать и сестра Л.М. Матери Л.М. я не застала, она скончалась раньше, но с сестрой и братьями Л.М. я была знакома. В этих низеньких комнатах мезонина Л.М. жил с раннего детства и в них он и умер в 1920 году. Обстановка этих комнаток была самая неприхотливая. Я помню, что на одной стене на гвоздике висел готовый, завязанный галстук и, покосившись, висел мой портрет. Кроме кровати Л.М, двух стульев и столика в комнатке ничего не было» (Морозова М.К Мои воспоминания...С. 103).
С. 457. когда нужно было выговориться — Этот «философский собор» Е.Н. Трубецкой подробно описал в письме к брату Сергею (4 ноября 1886 г, опубл. в: Носов А.А. История и судьба «Миросозерцания Вл.С.Соловьева». — Трубецкой Е.Н. Миросозерцание Вл.С. Соловьева. М, 1995. Т. II. Комментарии. С.566-571).
страшными рассказами Льва Михайловича ... — О Лопатине и его «страшных рассказах» см. также: А. Белый. На рубеже двух столетий. М, 1989. С. 230-234 (Грот и Лопатин); с. 255-258 (Прощание с Демьяновом). По словам М.К. Морозовой, «кроме самих рассказов, привлекала всегда удивительная русская речь Л.М.
и игра его выразительных глаз при передаче всех «ужасов». Ужасы всегда заключались в явленьях души умершего, причем душа являлась в самой будничной домашней обстановке, являлась она близким и родным и говорила крикливым, резким, пронзительным голосом» (Морозова М.К. Мои воспоминания... С. 104).до знаменитой январской речи царя о «бессмысленных мечтаниях». — Имеется в виду речь вступившего на российский престол в 1894 г. Николая И, произнесенная 17 января 1895 г. перед земскими депутациями. Ею он ответил на начавшие раздаваться после смерти Александра III в земских и дворянских собраниях речи о народном представительстве и, в целом, на оживившиеся надежды на установление западных государственных форм. Николай II сказал, в частности: «Мне известно, что в последнее время слышались в некоторых земских собраниях голоса людей, увлекавшихся бессмысленными мечтаниями об участии представителей земства в делах внутреннего управления; пусть все знают, что я, посвящая все свои силы благу народному, буду охранять начала самодержавия так же твердо и неуклонно, как охранял его мой покойный незабвенный Родитель» (цит. по: Олъденбург С.С. Царствование императора Николая И. СПб., 1991. С. 47 (репринт изд.: Вашингтон, 1981)). Здесь же С.С. Ольденбург поясняет: «Слово «беспочвенные» мечтания (которое, как утверждают, имелось в первоначальном тексте речи) лучше выражало мысль Царя, и оговорка была, конечно, досадной; но дело было не в форме, а в существе».
... долгой и тяжкой болезни старшего сына... — Николай Михайлович Лопатин (1854-1897) — собиратель и издатель (вместе с В.П. Прокуниным) русских народных песен. Лопатин писал Н.Я. Гроту: «... с моим братом Николаем на Страстной неделе сделалось вроде маленького удара, и он несколько дней провел в очень тяжелом состоянии» (3 мая 1894 г. - РГАЛИ. Ф. № 123. On. 1. Ед. хр. 120. Л. 15); и через три года: «Ты уже знаешь, какое постигло нас горе. Конечно, мы были к нему подготовлены, но есть вещи, которые всегда кажутся неожиданными» (18 августа 1897 г.
— Там же. Л. 21).он жил в ней с детства. — В действительности семья Лопатиных переехала в особняк на углу Гагаринского и Хрущевского переулков в 1872 г., см.: Егоръева Е. Особняк на Гагаринском. — Декоративное искусство СССР. 1987. № 7. С. 35. До 1872 г. Лопатины жили в Нащокинском переулке. Ср. «(...) наш старый особняк, в который мы переехали со студенческих лет старших братьев (...)»(Ельцова К. Сны нездешние... С. 263).
С. 458. Когдаяуехал... — На Дон для участия в действиях Добровольческой армии.
... Авенариус, Мах, Оствальд... — См. прим. к с. 309, 247.
С. 460. моя книга «Метафизические предположения познания». — Трубецкой Е.Н. Метафизические предположения познания. М.: Путь, 1917.
... в каком-нибудь Когене или Риккерте ... — 6 июля 1908 г. Лопатин писал Маргарите Кирилловне Морозовой из Финляндии, где в то лето отдыхал: «(...) В.М. Хвостов очень благодушен; он презирает природу и весь погружен в самые головоломные вопросы теоретической и моральной философии. Мы часто с ним беседуем, и когда речь заходит о Когене, в мирном единомыслии стараемся общими силами прорвать злокозненную паутину его диалектики; но зато когда вопрос подымается о бессмертии души, мы впадаем в темную и глухую ярость и беспощадно пожираем друг друга освирепелыми глазами» (ОР РГБ. Ф. 171. К. 1. Ед. хр.
39. Лл. 1-2). — Вениамин Михайлович Хвостов (1868-1920) — профессор римского права Московского университета, член МПО; Герман Коген (1842-1918) — немецкий философ — неокантианец марбургской школы; Генрих Риккерт (1863-1936) — немецкий философ — главный представитель баденской школы неокантианства.
С. 468. захватим все дела в университете — Воспроизведем здесь воспоминания Ф. Степуна о встречах с Лопатиным в 1910 г., когда Степун вознамерился осуществить русский вариант «Логоса» и торопился сдать магистерские экзамены. Его первая встреча с Лопатиным имела место в доме доктора А.Д. Петровского и была устроена Д.Н. Петровской: «Приехал Лев Михайлович по обыкновению поздно.
Войдя в комнату шаркающей походкой и поздоровавшись с хозяевами и гостями, уже давно поджидавшими за самоваром знаменитого философа, он уютно опустился на оставленное ему место против графина с красным вином и, вынув платок, стал протирать очки. Я внимательно всматривался в него: высокий, выразительный лоб, умные, строгие, печальные серые глаза; сразу видно — недюжинный большой человек, но одновременно, по прадеду, а быть может, даже и по деду — несо- мненнейший леший: длинные, прямые, зачесанные за уши волосы, кудластая, седая, в желтых табачных подпалинах борода и большой беззубый рот, превращающийся не только в моменты громкого смеха, но даже и при улыбке в жутковатую пасть. Ручки маленькие, напоминающие поплавки. Между пальцами правой, все время как-то зябко прячущейся в рукав потрепанного сюртука, вечная папироса, с которой желтый ноготь то и дело стряхивает пепел. Но самое странное в Льве Михайловиче то, что он никогда не выпрямляется во весь человеческий рост; стоит и ходит так, как будто бы только что поднялся с четверенек. — От Дарьи Николаевны я узнал, что этот одинокий человек — лесовик, живет странною, детскою жизнью. За ним все еще ухаживает старый лакей, который ежедневно стелет ему постель и при выездах в холодную погоду неизменно наказывает заткнуть «ушки» ваткою. — Думаю, что в тот вечер Лев Михайлович своих страшных историй не рассказывал; если бы рассказывал, как бы я мог их забыть. (...) Очарованный Львом Михайловичем, его своеобразным обликом, его старомодною любезностью и юношескою разговорчивостью, я тут же в двух словах намекнул ему на свои планы и попросил разрешения в ближайшее время навестить его. — Принял он меня, если не ошибаюсь, в редакции «Вопросов философии и психологии». От разговора с ним у меня в памяти остался только тот тон, что делаіет музыку. Милейший в доме Дарьи Николаевны, Лопатин оказался в редакции совершенно другим человеком. Несмотря на то, что его представление о неокантианских течениях в немецкой философии было весьма приблизительным, его отрицание этих течений было весьма определенным. Я ушел от него с чувством, что Историко-философский факультет, «Психологическое общество» и редакция «Вопросов философии и психологии» были в глазах Лопатина некою вотчиною, в которой им искони заведены определенные порядки, не нуждающиеся ни в каких заморских новшествах» (Степун Ф. Бывшее и несбывшееся. М.-СПб., 1995. С. 150-151).... в опустошенной «детской» ... — После революции Лев Михайлович действительно оставался в детской, где и умер. Внизу же, как пишет Е. Егорьева (основываясь, видимо, на дневниковых записях и рассказах своей матери, жившей в том же особняке), жил «еще один Лопатин с женой», служивший в Румянцевской библиотеке. Вероятно, это был Александр Михайлович (Николай умер в 1897 г., Михаил умер ребенком, а Владимир Михайлович, закончив свою юридическую карьеру товарищем председателя Елецкого окружного суда, поступил на службу в Московский Художественный театр).