Настоящее время

— это реальное время. Это относится, видимо, и к индивидуальному настоящему времени человека.

Одним из его свойств может быть то, что допустимо обозначить, наверное, как подвижность, непостоянство степени его актуализации даже у здорового человека.

Степень актуальности настоящего времени человека определяется, видимо, не только функциональным состоянием целого мозга, но и тем, насколько много событий воздействуют на субъекта из времени (и пространства) независимого от него внешнего мира. Резко изменяется психическое состояние здорового человека, лишенного повседневных воздействий социальной и физической среды. Может быть, и здесь имеет место «ослабление» индивидуального времени субъекта? Об этом можно думать на основе возникновения галлюцинаций, иллюзий, резких ошибок в восприятии времени внешнего мира. Эти изменения психического состоянии сходны с нарушениями психической деятельности при избирательном поражении правого полушария мозга и наводят на размышления не только о том, что «мы не обладаем чувством пустого времени» [James W., 1905]. Приходится думать, что соотношения индивидуального времени человека и времени независимого от него мира более сложны, чем это пока нам представляется.

Французский спелеолог Антуан Сеньи на 122-й день пребывания в пещере резко отставал в отсчете времени: по его подсчетам было 6 февраля, когда в действительности наступило 2 апреля.

Три здоровых испытуемых участвовали в двух опытах. В первом за основу был взят 24-часовой цикл: 8 ч сна, 8 ч отдыха, 8 ч работы; во втором — 18-часовой цикл: по 6 ч на сон, отдых, работу. Во втором опыте: 1) сократилось время выполнения ряда операций; например, на прием пищи вместо 20–25 мин (первый эксперимент) тратилось 10–15 мин; 2) возрос темп выполнения комплекса упражнений; 3) появилась «неусидчивость», испытуемые часто меняли позу [Душков Б. А., Космолинский Ф. П., 1968].

Исследования воздействия «сенсорного голода» на состояние человека стали важными в связи с освоением космоса. При лишении внешних раздражителей у испытуемых возникало двигательное беспокойство; в течение первых нескольких часов переживали события текущего дня, думали о себе и близких; затем начинали испытывать ощущение «удовольствия» от эксперимента, которое очень скоро сменялось быстро усиливающейся потребностью в раздражениях извне. В опытах, где испытуемые помещались в сурдокамеру и несколько часов занимались работой, имитирующей операторскую деятельность, а остальное время были предоставлены сами себе, отмечены иллюзии — неправильное узнавание раздражителей, информативная характеристика которых недостаточна для опознания; развивалось чувство присутствия в сурдокамере постороннего человека; были «субъективно ореализованные сновидения», эйдетические представления, «формирование сверхценных идей» и другие феномены. Изменялось восприятие времени: происходило «субъективное убыстрение течения времени» (20-секундный интервал воспринимался как 30,5 с), у других — «субъективное замедление течения времени» и у третьих — поочередное укорочение и удлинение воспроизводимого интервала [Леонов А.

Лишение воздействия такой глобальной характеристики мира, как гравитация, также сопровождается изменениями восприятия времени и пространства, да и всей психики [Китаев-Смык Л. А., 1979]. У американского астронавта Д. Макдивитта в космическом полете возникла ошибка при оценке расстояния от ракеты-носителя, с которой он должен был стыковать свой корабль, и из-за ошибки не смог произвести стыковку. На этот факт ссылается Г. Т. Береговой (1979), описывая собственные ощущения: «В начальный период воздействия невесомости при движениях возникали своеобразные ощущения остановки времени». Когда он начинал писать карандашом, было ощущение, что рука двигается «значительно медленнее, чем это мне хотелось». Автор объясняет это так: «Если в условиях с обычным действием силы тяжести более значимым является осознание пространственного перемещения конечностей (руки), чем временных характеристик движения, то в невесомости увеличивается значение осознания времени, за которое совершается движение. Видимо, в невесомости осознаются более мелкие «кванты» движения и времени, за которое это движение совершается. При неосознаваемом сопоставлении числа этих «квантов» в полете со следами памяти о таких же движениях в обычных условиях до полета в сознании может возникнуть то чувство, которое я испытал. На Земле при всех движениях человек прилагает усилия, адекватные силе тяжести. В невесомости подобный стереотип может стать источником ошибок».

При правополушарной патологии мозга возможны ощущения невесомости в условиях сохранения силы тяжести. Они сочетаются с ощущением измененного течения времени и нарушением всего поведения больного.

Клинические наблюдения заставляют думать о том, что может быть расхождение времени человека относительно времени внешнего мира. Время мира представляется текущим более быстро или более медленно относительно времени больного. В случае феномена «остановки времени» перестает восприниматься время внешнего мира; сама возможность этого феномена, может быть демонстрирует то, что время внешнего мира отражается в сознании только через собственное индивидуальное время: у больных, переживающих ощущение остановки времени, индивидуальное время скорее «исчезает» из-за повреждения правой половины мозга.

Например, после гипнотического внушения много хода времени [Гримак Л. П., 1978]. При переживании ускоренного (в 5 раз) течения времени возникает внутреннее напряжение, а замедленного (в 5 раз) — «своеобразная раскованность». В нервом случае труднее из-за внутренней напряженности, которая приводит к избытку преждевременных реакций: объективно проявляются общая скованность, напряженность, видимое усиление тремора рук, увеличение частоты дыхания до 30–40 в минуту, «мимика крайней тревоги и беспокойства»; ускорение пульса (за 10–12 мин на 23 %). Во втором случае появляется своеобразный запас «свободного» времени, позволяющий реагировать точно и своевременно; отмечается редкое дыхание, замедленность движений, уменьшение общей двигательной активности. Речь становилась медленной, односложной. Испытуемый — «крайне пассивным, апатичным... при любом удобном случае он закрывал глаза. При открытых глазах взгляд обычно оставался неподвижным, сосредоточенным в бесконечности. Вместе с тем это малоподвижное состояние не мешало испытуемым точно выполнять тестовые задания, своевременно реагировать на сигналы. При этом мимика и общий вид испытуемых отнюдь не свидетельствовали о том, что переживаемые ими состояния являются отрицательными. Скорее всего они напоминали состояние своеобразной «нирваны».

Можно предположить, что восприятие мира (и времени мира) субъектом может быть точным, а его поведение — целенаправленным, если его индивидуальное время не расходится относительно времени мира, а согласовывается с ним каким-то оптимальным образом.

Настоящее время некоторых левшей может быть, вероятно, иным, чем у правшей, в частности, в соотношении со временем мира. Сказанное относится, по всей вероятности, к тем левшам, которые обнаруживают при патологии мозга необычные феномены. Они выражают собой как бы иные (по сравнению с правшами) способы восприятия мира в пространстве и времени. В чем могут заключаться особенности времени левши, отличающие его от правши, неизвестно. Не исключается, в частности, возможность того, что левша в своем восприятии больше опирается на индивидуальное время и как бы менее зависим от времени мира.