Критика позитивизма Опоета Конга и неокантианское наследие
Лаппо-Данилевский всесторонне и обоснованно критикует учение Конта, указывая на догматизм многих его построении, на смешение теоретического и эмпирического уровней знания, подмену научного понимания закона эмпирическим обобщением, пренебрежение психологией и отрицание понятия «субъект» и значения личности. Главный упрек контовскому учению состоял в том, что основатель положительной философии попытался пост роить науку об обществе, не выяснив ее оснований. Это требование Лаппо-Данилевский взял в качестве приоритетной задачи своих собственных исследований. В то же время многие идеи позитивной философии оказались ценны и привлекательны для русского мыслителя. Прежде всего, это ее общий настрой, сформулированный Лаппо-Данилевским в начале критического разбора: «Глубокая вера во всеобъемлющее значение науки и сильная потребность в нравственном обновлении общества проникают всю философию О. Конта»10. Более частные стороны концепции Конта также нашли отклик в методологическом труде Лаппо- Данилевского. Это и понятие «человечество», принимаемое в качестве предельного предмета социологических построений, и основные принципы контовской социологии: принцип условий существования; принцип единства человеческой природы; принцип «консенсуса», то есть согласованности элементов всякой данной группы общественных явлений между собой: принцип эволюции.
Указанные здесь положения, конечно, не были бездумно перенесены Лаппо-Данилевским в свое исследование. но подверглись значительной корректировке. В частности, принцип условий существования вошел в учение об исторической связи в качестве принципа, интерпретирующего отношения индивида со средой. Принцип единства человеческой природы стад пониматься как принцип единства по преимуществу психофизической природы человека, связанной с истолкованием проблемы «чужого я» и чужой одушевленности. Принцип консенсуса и принцип эволюции начали рассматриваться как два аспекта одного принципа. Лаппо-Данилевский мог критиковать многие прот иворечивые и непоследовательные положения философии позитивизма, но никог да не изменял ее общему научному духу. Позитивизм же приучил историка-теоретика исходить от предмета, полагаться на конкретную действительность, с которой должна соотноситься наука. Особенно важно это было в начальные годы научного пути: «...в годы созревания его мысли школа позитивизма оформила и укрепила его тягу к выяснению их неустранимой связи с восприятием и изучением конкретной действительности»11.В еще большей мере на «Методологию истории» Лаппо-Данилевского оказала влияние баденская школа неокантианства (В. Виндельбанд и Г. Риккерг). Однако следует учитывать характер этого влияния. Основная часть специальной терминологии «Методологии истории» имеет неокантианское происхождение. Примером может служить уже упомянутое понятие «исторической связи», используемое Риккергом в его «Философии истории». Неокантианское «присутствие» в работе Лаппо-Данилевского заметно при первом же знакомстве. Показательно в этом отношении начало посмертного издания «Методологии истории», провозглашающее канговское понимание научного знания и обильно подкрепленное ссылками на сочинения самого И. Канта'2.
Совсем, казалось бы, по-кантовски звучит следующее утверждение из первого, литографированного варианта «Методологии истории»: «Всякий исторический факт с теоретико-познавательной точки зрения есть только наше представление о нем»13. Хотя для того, чтобы прийти к такому заключению, не обязательно быть кантианцем. Многочисленные ссылки на немецких философов выглядят скорее данью школьной традиции, вариантом академического педантизма, чем единственно возможным каноном исторического построения. Тер- минология баденских философов в большей степени используется Лаппо-Данилевскнм как вариант современного ему научного языка, а не только как свидетельство знакомства с концепциями немецких ученых. В «Методологии истории» Лаппо-Данилевский прежде всего стремился быть на уровне современной ему науки.