Примечания и комментарии

1Хорасан и Нишапур. Хорасан (с перс. “Хора-сан” – “Страна Солнца”, название известно со времен Сасанидов) – историческая нагорная область на северо-востоке современного Ирана (до 1935 г.

Предки иранцев еще в 3 тыс. до н.э. входили в единую группу скотоводческих протоиндоиранских племен, обитавших на территории Юго-Восточной Европы. На рубеже 12-11 вв. до н.э. ираноязычные племена вторглись со стороны восточных Причерноморских степей через Кавказ в Западный Иран, а позже, обойдя с севера Каспийское море, через юго-западные Приаральские степи - в Восточный Иран. Уже в 9-8 вв. до н.э. иранцы распространились по всей территории Иранского нагорья (под именем мидян и персов, говоривших на родственных иранских диалектах, они упоминаются с 9 в. до н.э. в ассирийских надписях, описывающих походы ассирийцев на территорию Мидии с целью захвата добычи). На захваченных территориях, потеснив и ассимилировав аборигенные племена, пришельцы сумели создать на протяжении 12 веков (с 6 в. до н.э. по 7 в. н.э.) три крупнейшие иранские империи, господствовавшие на большей части Ближнего и Среднего Востока:

1) Персидскую державу Ахеменидов (558-330 до н.э.; важнейшие цари: Кир II Великий - внук последнего мидийского царя Астиага и третий царь из персидского рода Ахеменидов, Дарий I, Ксеркс I, Артаксеркс III), завоеванную через 228 лет (в 336-330 до н.э.) при последнем ахеменидском царе Дарии III Александром Македонским (356-323 до н.э.);

2) 475-летнее Парфянское царство (250 до н.э.-224 н.э.), созданное парфянской династией Аршакидов в борьбе с Селевкидами - наследниками империи Александра в Малой Азии,;

3) Иранскую державу Сасанидов (224-651н.э.; названа в честь Сасана – предка Ардашира I, основателя династии, выходца из Парса на юго-западе Ирана; важнейшие цари – сын Ардашира Шапур I, Шапур II, Кавад I, Хосров I Ануширван, Хосров II Парвиз), завоевавшую Парфянское и другие соседние царства на Иранском нагорье.

Эта третья и последняя до арабских завоеваний коренная персидская империя просуществовала 428 лет. Она противостояла в 4-7 вв. на своем западе Византии (Восточной Римской империи), но, будучи завоевана к 651 г. арабами, вошла в состав Арабского халифата. С 704 г. арабским наместником Хорасана был назначен Кутейба ибн Муслим, который организовал в 709-715 гг. завоевание ряда территорий Средней Азии, включая Мавераннахр и Хорезм . Как писал среднеазиатский ученый-энциклопедист аль-Бируни (973-1050) в своих “Хрониках минувших поколений”, жестокие репрессии исламский завоеватель обрушил в первую очередь на ученых Хорезма: “и всеми способами рассеял и уничтожил Кутейба всех, кто знал письменность хорезмийцев, кто хранил их предания, всех ученых, что были среди них, так что покрылось всё это мраком и нет истинных знаний о том, что было известно из их истории во время пришествия к ним ислама”.

В 10 в. начался, вызванный внутренними междоусобицами и внешними угрозами, распад Арабского халифата, существовавшего к тому времени в виде халифата Аббасидов (750-1258; династия происходила от Аббаса – дяди пророка Мухаммеда), или Багдадского халифата (при Аббасидах столица государства была перенесена из Дамаска в Багдад), на отдельные эмираты и феодальные государства. Фактический конец правлению Аббасидов положила династия Буидов (Бувейхидов, 935-1055; династия ираноязычных военачальников, выходцев из Гиляна –юго-западной области Прикаспия; поддерживала персидские традиции и культуру), завоевавшая в 935 г. Западный Иран, а через 10 лет захватившая и Багдад. На 120 лет (до завоевания государства Буидов в 1055 г. тюрками-сельджуками) Буиды установили свое правление в Западном Иране и в Ираке. Багдадский халиф был поставлен под опеку буидских эмиров, лишен светской власти, но ему была оставлена почетная духовная власть главы мусульман-суннитов (сами буиды покровительствовали шиитам).

В 9-10 вв. на восточных просторах Багдадского халифата сформировалась персидская династия Саманидов (875-999 гг.; основатель - крупный феодал из Балха Саман-худат, принявший ислам; его потомки служили багдадскому халифу в Мавераннахре и Хорасане, став, соответственно в 875 и 900 гг., наместниками этих провинций, причем вскоре им удалось добиться полной независимости от Багдада; в середине 10 в.

В 10-11 вв. на юго-востоке Багдадского халифата сформировалась тюркоязычная среднеазиатская династия Газневидов (977-1186; основана в 962 г. военачальником Себук-Тегином из Газни – городе на юго-западе Афганистана, центре караванного торгового пути из Индии, ставшим столицей империи Газневидов), просуществовавшей более 200 лет. Султан Махмуд Газневи (969-1030, правил с 998 г.), сын Тегина, расширил империю до максимальных пределов. Он захватил в 999 г., после распада саманидского государства, Хорасан (но уже его наследник утратил эти земли через 10 лет своего правления, в 1040 г., после поражения от сельджуков), в 1017 г. - Хорезм, в 1025 г. - Мавераннахр, а также Афганистан и Северную Индию. Его завоевательные походы в Индию, а их было 17, проходили под лозунгом “священной войны” мусульман и борьбы “с идолопоклонством индусов”, причем, только из одного похода Махмуд привез 57 тыс. рабов, 350 слонов и 20 млн. дирхемов (арабских серебряных монет, весом каждая в 3,9 г) [8].

В начале 11 в. на северных границах империи Газневидов, совпадавших с северной границей Хорасана, появились из степей и пустыней западного и восточного Приаралья кочевые племена тюрков-сельджуков (тюрки-сельджуки принадлежали к племенам огузов – далеким предкам современных туркменов, турок и азербайджанцев – представителям юго-западной группы тюркских языков; древнейшие огузы известны с 6-8 вв., времени образования Тюркского каганата - империи от Монголии до Черного моря; Сельджук был основателем в конце 10 в.

За 15 лет сельджуки завоевали весь Западный Иран, а в 1055 г. Тогрул-бек вступил в Багдад и принял от халифа Каима титул султана (этот момент стал концом государства Буидов). Его преемники Али-Арслан (султан в 1063-1072 гг.) и Мелик-шах (1055-1092, султан с 1072 г.; покровительствовал наукам и искусствам, провел реформу календаря; в годы его правления государство Сельджуков достигло наибольшего могущества; большое влияние на султана оказывал его везир Низам аль-Мульк, 1018-1092, везир с 1063 г., основатель ряда высших мусульманских школ – медресе, убит исмаилитом) подчинили себе почти всю Малую Азию (в 1971 г. сельджуки одержали победу над Византией, и именно с этого периода Анатолию стали заселять тюркоязычные народы, образовавшие впоследствии основное население Османской империи и современной Турции), в 1088 г. страны Закавказья (Армению, Грузию, Азербайджан), в 1084 г. Сирию, а в 1089 г. Мавераннахр (караханиды, завладевшие Мавераннахром после разгрома саманидов, стали вассалами сельджуков). После смерти Мелик-шаха в 1092 г. в государстве сельджуков началась длительная феодальная смута. При последнем сельджукском султане Санджаре (правил в 1118-1157 гг.) произошел распад государства на отдельные султанаты (к 1200 г. сельджуки сохранили власть лишь в султанате Рум на западе Анатолии, который был завоеван к 1230 г. бывшими вассалами сельджуков хорезмшахами). Мавераннахр вышел из-под власти сельджуков в 1141 г., а в 1153 г.

Нишапур – один из главных городов Хорасана (бывшая столица сасанидских правителей 5 в.) и средневекового Ирана (наряду с Ширазом на юго-западе Ирана, Исфаханом в центре и Реем на севере), имевший население свыше 200 тыс. человек. Основан в середине 3 в. Шапуром I. В городе были ремесленные цеха и корпорации купцов, но управлялся он чиновничьей и духовной знатью. К середине 7 в., во время арабского завоевания, город пришел в упадок, но в 9-10 вв. пережил новый период расцвета. В 11 в. стал резиденцией сельджукского султана Тогрук-бека, а в 12 в. вновь вступил в полосу упадка. Близ города находится могила Омара Хайяма.

Из приведенных исторических фактов видно, что если первая половина жизни Хайяма (с 1048 г. до 1092 г., когда умер покровитель Хайяма Мелик-шах, а самому ученому стукнуло 44 года) сложилась в период укрепления могущества сельджуков и относительно спокойного существования Хорасана как их резиденции, то вторая половина жизни ученого (с 1092 г. по 1131 г.) пришлась на период раздоров и распада нового государства. Об этом времени своей жизни поэт писал: “Я небосводом брошен на чужбину; Что дал сперва, он отнял половину. И я из края в край на склоне лет Влачу, как цепи, горькую судьбину”.

2Биография Хайяма: математик, астроном, философ.

Омар Хайям родился и умер на своей родине, в Хорасане, в родном городе Нишапуре, который находился на важном перепутье дорог из Малой Азии и Ирана в Среднюю Азию, Афганистан и Северную Индию, а потому подвергался на протяжении столетий постоянным нашествиям чужеземных племен. Незадолго до рождения Омара власть в его стране в очередной раз переменилась - на смену афганским Газневидам (а до них были арабы и среднеазиатские Саманиды) пришли огузские племена тюрков-сельджуков, которые сильно разорили страну (историки, например, отмечали, что Шираз на юге Ирана был полностью разграблен и разрушен до такой степени, что оставался в развалинах до конца 12 века).

Сведения о жизни Хайяма очень отрывочны и иногда окрашены сомнительными домыслами и легендами. Известно, что детство свое он провел не в Нишапуре, а за 750 км восточнее его, в Балхе (возможно, у родственников, и в более спокойном для учебы месте, чем Нишапур той поры). В 18 лет, т.е. в 1066 г., он потерял отца, вынужден был прервать учебу в медресе и стал самостоятельно зарабатывать на жизнь преподаванием, используя полученные в медресе богословские знания и плоды собственного неустанного самообразования. В области философии его духовным учителем стал среднеазиатский философ (приверженец Аристотеля), ученый, врач, поэт и музыкант Ибн-Сина (Авиценна, 980-1037), автор знаменитого пятитомного труда по медицине “Канон врачебной науки” (даже незадолго до своей смерти Хайям, в который уже раз, внимательно перечитывал его философскую энциклопедию “Книга исцеления”). В 1069 г. он оправился в Мавераннахр, в Бухару, столицу султаната караханидов (позже, с 1089 г., султанат стал вассалом сельджукского государства), по приглашению правителя Бухары Шамс-аль-Мулька, прослышавшего о способностях и разносторонних талантах молодого ученого-богослова. Через несколько лет Хайям получил доступ ко двору самого сельджукского султана Мелик –шаха. В период 1076-1092 гг. в распоряжение ученого была предоставлена обсерватория в Исфахане. Возможно, именно тогда у него родилось это четверостишие:” Как жутко звездной ночью! Сам не свой, Дрожишь, затерян в бездне мировой, А звезды в буйном головокруженье Несутся мимо, в вечность, по кривой…”. Свои астрономические наблюдения Хайям использовал в процессе реформы старого персидского календаря и разработки нового календаря, очень точного даже по современным меркам. После смерти Мелик-шаха и его везиря Низам-аль-Мулька, которые постоянно помогали ученому, он лишился поддержки двора. Началась неустроенная полоса его жизни. Уже будучи в возрасте за 50 лет и пытаясь отвести от себя обвинения в безбожии, связанные с его философскими взглядами и критикой ряда мусульманских доктрин, он был вынужден совершить хадж в Мекку, откуда вернулся в 1103 г. Последние годы жизни Хайяма совпали с временем междоусобиц в государстве сельджуков, когда правителям стало уже не до ученых и до их науки.

Математические сочинения Хайяма дошли до наших дней и характеризуют мыслителя как выдающегося математика своего времени [3,4]. В математическом труде “О доказательствах задач алгебры” он дал изложение в общем виде оригинальных решений уравнений до 3-й степени включительно с использованием геометрического метода, основанного на нахождении пересечений двух конических сечений. Другой дошедший до нас трактат в 3 книгах называется “Комментарии к трудным постулатам книги Евклида”. Первая книга “Об истинном смысле параллельных и об известных сомнениях” содержит оригинальную теорию параллельных, опирающуюся на рассуждения, эквивалентные допущению известного пятого постулата Евклида. Во второй книге ”Об отношении, пропорции и их истинном смысле” он стремится усовершенствовать теорию отношений, изложенную в 5-й книге “Начал” Евклида, устанавливая единую теорию для чисел и величин. В третьей книге “О составлении отношений и их исследованиях” каждому отношению положительных действительных чисел или величин автор ставит в соответствие действительное число, вследствие чего отношения становится возможным применять, наряду с числами, для измерения любых величин. Известен трактат Хайяма по физике “Об искусстве определения количества золота и серебра в состоящем из них теле”, в котором он рассматривает известную классическую задачу, решенную Архимедом. Из философских работ ученого дошел его труд “Трактат о бытии и долженствовании”.

В своей стране и в свое время Омар Хайям был прославлен не за свои стихи, которые были известны лишь очень узкому кругу его близких друзей, а за научные достижения в математике и астрономии. Кроме того, он был известен как философ и знаток мусульманского права. Стихи Хайяма были для мусульман таким же запретным плодом, как вино, и поэтому в течение столетий были табу для официальной мусульманской массовой поэзии и культуры.

3 Переводчики и переводы. Первым переводчиком Хайяма на Западе стал английский писатель Эдуард Фицжеральд (1809-1883), опубликовавший в 1859 г. свободное переложение стихов Хайяма (немногим более ста рубаи), ставшее классикой английской литературы. До конца 19-го века его переводы были переизданы 25 раз! Многие из его найденных при переводе образов стали общеупотребительными, расхожими фразами. Именно переводы Фицжеральда обратили внимание западного мира на Омара Хайяма как на самобытного и глубокого восточного поэта-философа. Эти переводы основательно встряхнули весь англо-саксонский поэтический мир в Европе и в Северной Америке, привели к созданию ряда “хаямовских” кружков и фондов по исследованию поэтического наследия поэта-ученого.

Следует четко понимать, что переводчик стихов является таким же сотворцом поэта, как сам автор. Переводы одного и того же рубаи, но разными поэтами-переводчиками, разительно отличаются друг от друга по образам, рифмам (хотя общая строчная рифма, присущая рубаи, – ААВА – сохраняется без изменения) и ритмике. Ниже даны примеры таких переводов русскими поэтами-переводчиками для отдельных рубаи Хайяма (одни поэты переводили иноязычные стихи напрямую, а другие по подстрочнику, предварительно составленному опытным филологом). Выше, в тексте статьи, я лично выбрал те переводы, которые более близки мне по духу, легче читаются и более, как мне кажется, гармоничны (хотя другие люди, возможно, выберут для себя и другие переводы).

“Вино запрещено, но есть четыре “но”: “Запрет вина – закон, считающийся с тем,

Смотря кто, с кем, когда и в меру ль пьет вино. Кем пьется, и когда, и много ли и с кем,

При соблюдении сих четырех условий Когда соблюдены все эти оговорки,

Всем здравомыслящим вино разрешено.” Пить – признак мудрости, а не порок совсем.”

(Л.Пеньковский) (О.Румер)

******

Увидал я бродягу; в пыли на земле он лежал, Мне встретился гуляка нищий – он мог смутить сердца,

На ислам, на безверье, на веру, на царства плевал, Отверг он веру, и неверье, и беса, и Творца,

Отрицал достоверность творца, шариат, откровенье,- И правду, и мирские блага, ислам и шариат…

Нет! Бесстрашней души я в обоих мирах не встречал. Кто видел в том иль в этом мире такого храбреца?

( В.Державин) (С.Липкин)

******

Мы только куклы, вертит нами рок, - Мы-куклы, а судьба – наш кукольник забавный.

Не сомневайся в правде этих строк. Иносказание? Нет, вывод жизни главный!

Нам даст покувыркаться и запрячет На сцене бытия играем – и уходим

В ларец небытия, лишь выйдет срок. В сундук небытия: таков конец бесславный.

(Ц. Бану) (С. Липкин )

Мы – послушные куклы в руках у творца! Будет прав, кто театром наш мир назовёт,

Это сказано мною не ради словца! Все мы — куклы; а кукольник — сам небосвод.

Нас на сцене всевышний на ниточках водит На ковре бытия он нам даст порезвиться

И пихает в сундук, доведя до конца. И в сундук одного за другим уберёт.

(Г.Плисецкий) (Н.Стрижков)

******

Держит чашу рука, а другая - Коран: Несовместимых мы всегда полны желаний:

То молюсь до упаду, то до смерти пьян. В одной руке бокал, другая – на Коране.

Как лишь терпит нас мраморный свод бирюзовый – Итак вот мы живем под сводом голубым,

Не кафиров совсем, не совсем мусульман. Полубезбожники и полумусульмане.

( Н.Стрижков) (О.Румер)

Священный Коран – в деснице, а в левой – чаша пиров.

То мы- благочестивы, то нет для молитвы слов.

Под этим мраморным сводом в эмалевой бирюзе,

Кто мы – мусульмане, кафиры? Не ясно в конце концов. (В.Державин)

Поскольку поэты-переводчики являются полноправными соавторами поэта, то следует хотя бы кратко знать их биографии.

Плисецкий Герман Борисович (1931 -1992) - русский поэт, переводчик. Окончил в 1959 г. филфак МГУ. С 1960 года учился в аспирантуре Института театра, музыки и кино в Ленинграде. Одновременно начал заниматься переводами. В конце 1960-х годов выиграл конкурс в издательстве «Наука» на переводы Омара Хайама. В 1970-80-е годы переводил Хафиза и других восточных поэтов, делал стихотворные переложения библейских книг, печатал собственные стихи. Первый полный сборник стихотворений и избранных переводов Плисецкого «От Хайама до Экклезиаста» вышел в Москве в 2001 году.

Румер Осип Борисович (1883-1954) - российский поэт-переводчик, филолог. Знал двадцать шесть языков и не переводил по подстрочнику. Для него характерны точность смысловой и эмоциональной подачи перевода, отсутствие личного пристрастия. Переводил поэтов Востока - Навои, Низами, Омара Хайяма, поэтов Индии, стихи многих поэтов Армении. Из европейцев переводил Петефи и Адама Мицкевича, средневековых и ренессансных поэтов Франции и Англии.

Державин Владимир Васильевич (1908-1975)- русский советский поэт, переводчик, художник. С 12 лет учился в Костромской художественной студии. В 1928 г. впервые опубликовал стихи. В 1934-1940 гг. печатался в журналах, в 1936 г. выпустил единственную прижизненную книгу стихов. С 1940 года до конца жизни активно публиковался как поэт-переводчик, в первую очередь классической поэзии Востока - Омар Хайям, Хафиз, Алишер Навои, Низами, Фирдоуси, Саади.

Липкин Семен Израилевич (1911–2003) - русский поэт, прозаик, переводчик, мемуарист. С начала 1930-х годов, освоив персидский язык, занимался переводами, параллельно учась в Московском инженерно-экономическом институте. В годы Великой Отечественной войны был военным корреспондентом. В 1956 опубликовал первую подборку своих стихов. С 1934 года переводил поэзию, преимущественно эпическую, с восточных языков (в частности, аккадский эпос «Поэма о Гильгамеше», калмыцкий эпос «Джангар», киргизский эпос «Манас», памятник индийской культуры «Бхагавадгита»).

Бану Цецилия Бенциановна (1911-1998) - советский и российский литератор, переводчик с персидского языка, известный исследователь творчества Фирдоуси, автор полного перевода «Шахнаме». Училась на курсах востоковедения, на персидском отделении, отправилась в Среднюю Азию, жила в Самарканде, где настолько освоила таджикскую речь, что работала диктором на радио.

Тхоржевский Иван Иванович (1878-1951) - русский поэт и переводчик. Окончил юридический факультет Петербургского университета. Был оставлен для подготовки к профессорскому званию, но предпочёл государственную службу. Дослужился до поста управляющего канцелярией Министерства земледелия, камергер; в 1916 вышел в отставку. Известен как мастер художественного перевода. Переводил с французского и итальянского. Главный переводческий труд поэта - рубаи Омара Хайама.

Стрижков Николай - поэт-переводчик Омара Хайяма из Ташкента.

Седых Дмитрий Иванович - поэт-переводчик.

4 Хайям-поэт и его последователи. По разным источникам Хайяму приписывают свыше 2 тыс. рубаи (иногда 4-5 тыс.), хотя наиболее взвешенные исследователи говорят лишь о 100 или еще меньшем количестве. При жизни его рубаи не публиковались (часто он их записывал на полях черновиков своих научных трудов), и, исходя из их содержания, понятно почему. Слишком много в них было мотивов, противоречащих исламу и шариату (отвергал веру в потусторонний мир, призывал наслаждаться радостями земной жизни, критиковал Аллаха за плохое обустройство мира), слишком много в них было свободомыслия и непочтения к общепризнанным мусульманским ценностям и догмам (обличал лицемерие и догматизм мусульманского духовенства, непочтительно обзывал его представителей ослами), слишком много в них было опасных вопросов, сравнений и выводов (призывал людей к духовной свободе и самостоятельному мышлению), которые могли повлиять на сознание правоверных и отвратить их от религии.

Но, в то же время, массовая религиозная промывка мозгов правоверных далеко не во всех случаях достигала цели, и всегда оставались люди, которые сами пытались разобраться в своей собственной жизни, отбросив в сторону навязываемые исламом стереотипы. Для таких людей острые и глубокие стихи Хайяма были живительной струей свежего воздуха. Поэтому его стихи они передавали из уст в уста и путем тайной переписки на протяжении столетий, а часто, вдохновленные его идеями и в подражание ему, писали под его именем (чтобы выразить свои мысли, но при этом не накликать беду на свои семьи) новые стихи на аналогичные, запретные для мусульман темы (прежде всего темы вина и развлечений). Так на протяжении веков сохранялось и плодилось поэтическое наследие поэта-ученого.

И для нас, нынешних читателей Хайяма, не столь уж важно, сам ли поэт или его эпигоны написали те рубаи, которые приписываются Хайяму. Важно в данном случае, не то, кто конкретно написал то или иное четверостишие, а важно то, о чем и как оно написано, насколько оно соответствует хайямовскому вольному духу и его типу философского мышления. По мере того, как поэтическое наследие Хайяма приобрело известность и вес, вначале на Западе, а через Запад и на Востоке, поэта стали подделывать и те, кто захотел взять его авторитет на вооружение в борьбе с вольнодумством и безбожием. Видимо, именно эти лицемеры и попытались вложить в уста покойного мыслителя те строки, в которых он отказывается от своего свободомыслия и осуждает якобы сам себя за то, чем он жил и дышал всю свою беспокойную творческую жизнь. Такой подход для апологетов религии не нов: вначале распять или сжечь своего идеологического противника, а затем возвести его, уже безмолвного и неспособного дать отпор, в ранг мученик и святого, пострадавшего якобы за религиозные идеалы.

5Словарь мусульманских терминов.

Мудрецы-каландары – странствовавшие мусульманские дервиши-нищие, жившие на подаяние, пренебрегавшие условностями окружающего мира (внешней религиозностью, обрядами, традициями), прикидывавшиеся дурашливыми мудрецами, вызывавшими раздражение и нарекания со стороны других мусульман, но постоянно занятые поиском Бога в своем сердце и жившие во имя Его. Могли при случае дать мудрые наставления.

Кааба (с араб. куб) – мусульманское святилище в Мекке (Саудовская Аравия), расположенное на площади в центре города и имеющее форму куба, в одну из наружных стен которого вделан “черный камень” - метеорит. Существовало еще в домусульманскую эпоху как всеаравийский языческий пантеон племенных божеств-идолов, ежегодно посещавшийся арабами со всей Аравии для поклонения и принесения жертв своим божествам. С уходом в 622 г. (этот год считается началом мусульманского летоисчисления по лунному календарю - хиждры) Мухаммеда со своими сторонниками мухаджирами (переселенцами) из Мекки в Медину, мекканская знать опасалась упадка культа святилища и потери, в связи с этим, своего политического и экономического влияния на другие аравийские племена. После почти восьмилетней вооруженной борьбы Медины с Меккой за религиозно-политическое влияние в Аравии, был достигнут компромисс, по которому мекканцы признали ислам и Мухаммеда как пророка, сохранив при этом свое экономическое влияние. Святилище Кааба было преобразовано в главный мусульманский храм (“заповедную, священную, или запретную, мечеть”): он был очищен от идолов и племенных божеств, но основная доисламская святыня - “черный камень”, был оставлен и объявлен “даром божьим”. Кааба стала местом обязательного, хотя бы раз в жизни, хаджа (паломничества) мусульман со всего мира (ныне ее ежегодно посещают миллионы мусульман, принося в казну саудитов немалые деньги).

Михраб (с араб. святилище) – молитвенная ниша во внутренней стене мечети, обращенная в сторону Мекки и украшенная орнаментальной резьбой, инкрустацией и росписью. К этой нише верующие обращаются лицом во время молитвы, чтобы она “имела силу”.

Муфтий – духовное лицо у мусульман, облеченное правом выносить решения (фетвы) по религиозно-правовым вопросам и давать разъяснения по применению шариата (свода мусульманских и теологических нормативов, провозглашенных исламом “вечным и неизменным” плодом божественных установлений, - мусульманского права).

Минск, 17 января 2016 г.