Стоицизм
Стоики говорили, что философия похожа на фруктовый сад, где логика является оградой, физика — деревьями, а этика — плодами. По их представлениям, вначале существовал только огонь (так считал и Гераклит), затем появились другие первоэлементы (воздух, вода и земля), а из них произошла Вселенная. Но рано или поздно свершится космический пожар, и все снова превра&тится в огонь. Это не конец, а завершение цикла: процесс же будет продолжаться вечно. Все, что случается, случалось и раньше и случится снова — и не однажды, а бесчисленное количество раз.
В мире два начала: страдательное — вещество и деятельное — бог, представляющий собой неотделимое от вещества дыхание. Бог (он же Ум, Судьба, Зевс) наполняет собой весь мир, как мед наполняет пчелиные соты. Бог — душа мира, и в каждом из нас содержится частица божественного огня.
Душа человека должна быть замкнута в себе, чтобы телесные страдания не сопровождались душевными. Человек должен посту&пать в соответствии с волей богов и проникаться внутренней си&лой и стойкостью от сознания этого. Важна не жизнь как таковая, а ее нравственное содержание. Зенон любил повторять: «Не в силе добро, а в добре сила».
В мире все предопределено, но лучше по своей воле действо&вать в согласии с природой, в то время как дурных людей можно сравнить с собакой, привязанной к тележке и вынужденной идти туда, куда она едет.
Природа для стоиков — закон, разум (как космос не просто все, находящееся за пределами Земли, а разумно и гармонично устроенный мир).
Жить по природе означает стремиться к добро&детели, которая достигается таким усовершенствованием челове&ческого разума, при котором он тождествен природному закону, а жизнь человека, вследствие этого, становится согласной как с идеальной природой, так и с природой вообще. Это и есть обрете&ние назначения человека, ведущее к счастливой жизни.Действие, согласное с природой, Зенон называл надлежащим. Надлежащие поступки — чтить родителей, братьев, отечество, любить друзей.
Стоики, как и киники, считали, что добродетели достаточно для счастья, но, с их точки зрения, состояние внутренней свобо&ды не является полным безразличием к внешнему, а связано с признанием его относительной ценности или отсутствием тако&вой. Богатство, славу, здоровье, силу и т.п. стоики относили к предпочтительному безразличному, как имеющему ценность для жизни, и таким образом они отходили от аскетизма киников.