7. Натурфилософия о смерти.
Метафизика говорит о бытии души, натурфилософия о ее жизни. Она не берется определить леизнь. Она берет ее так, как она дается интуицией и мыслит ее там, где даются внешние признаки, указывающие на ее наличность.
Когда она учит об универсальном бессмертии - в форме ли вечности, органической клетки или в материальной форме мировой энергии, принимающей наряду с другими формами еще и психическую - она не мыслит в меньших, а, молеет быть, и почти исчезающих (но никогда окончательно) дозах леизнь.Она говорит о продоллеешш жизни, ио не в трансцендентных сферах, а в границах настоящей, окружающей нас вселенной.
Мыслящая материя Вольтера, Дидро18 и других - это примитив универсального натурфилософского бессмертия.
Приводимый натурфилософами параллелизм между психическими и физическими явлениями - аргумент более сильиый, чем все метафизические постройки. Этот параллелизм ведет, с одной стороны, к отрицанию индивидуального, а с другой стороны, к признанию универсального бессмертия. С укреплением тела укрепляется и душа, рост тела вместе с тем и рост души, умирание тела - умирание души, и когда уничтожается тело, то, очевидно, должна уничтожиться и индивидуальная душа. И, кис остальные части тела, не уничтожаются, а остаются в той вечно пребывающей материи, которая является в различных формах, так и душа остается продолжать жизнь, ио не индивидуальную, а универсальную жизнь одухотворенной материи.
Далее в учении о мыслящей материи сказано больше, чем в метафизическом пантеизме по вопросу о смерти. Картина потухания жизни до степени близкой к исчезновению и все новых и новых вспышек в различных местах, объятой огнем жизни массы, говорит уму мыслящего челове-ка больше, чем фантазия верующего или бледная расплывчатая метафизика.
В то время как метафизик против воли своей увлекается к универсальному бессмертию, натурфилософа его психофизический параллелизм
от отвергнутого индивидуального бессмертия через универсальное - влечет к признанию нового индивидуального бессмертия, которое можно на-звать атомистическим.
Последнему неразложимому биологическому элементу, в силу психофизического параллелизма, должна быть приписана наиболее элементарная жизнь.
На смерть следует смотреть ие как на слияние души с универсальным океаном, а как на раздробление одной струи на тысячи брызг и ка-пель.
Душа человека - это агрегат клеточных душ, так же как тело - агрегат клеток. Душа человека гибнет, остается жизнь клетки; бессмертие души может быть только бессмертием клеточной психики.
Это - психически бесконечно малое, продоллсает ясить при делении клетки. При делении половой клетки в производимом иа свет организме делятся элементы, составляющие души родителей, в ребенке продоллсается жизнь родителей.Но вместо того, чтобы остановиться на клетке, молено опуститься ниже до биофора или до молекул, атомов, электронов, мыслить физический, химический гилозоизм, в котором клеточные души заменены атомными душами, являющимися неразрушимыми не только в потенции, но и в действительности.
Это воззрение, воспитанное натурфилософией, ближе к истине, чем метафизическое. Вместо простоты оно утверлсдает слолсность души. Тело
обиталище не одной, а многих душ, оно сложный агрегат при простой монаде. Но такое воззрение мыслит эту слолсность неправильно, чисто ме- ханически, в форме соединения однородных элементов. Упорное в своей вере в психофизический параллелизм, усматриваемый только в ограниченной области, оно вымучивает его и там, где наш внутренний опыт решительным образом говорит против него.
Души не складываются из нескольких я, как бы они ни были малы, но дают одно я. В теле находятся и клеточные души, а с ними и души высоких порядков, носителями которых являются ганглиозные центры нервной системы, но каждая из этих душ должна иметь свою леизнь как леизнь, амебы, корненожки и выше (по степени сложности биологической организации), свою леизнь, а не мою жизнь.