11. М. Я. Чаадаеву Петербург, 25 Марта 1820.
Спешу сообщить тебе, что ты уволен в отставку \ может быть, ты это уже знаешь. Итак, ты свободен, весьма завидую твоей судьбе и воистину желаю только одного: возможно поскорее оказаться в том же положении.
Если бы я подал прошение об увольнении в настоящую минуту, то это значило бы просить о милости; быть мо- жзт, мне и оказали бы ее — но как решиться на просьбу, когда не имеешь на то права? Возможно, однако, что я кончу этим. О моем деле решительно ничего не слыхать.Рассказать тебе что-нибудь о здешних новостях? Знай, что здесь была дуэль, привлекшая всеобщее внимание; это было чем-то вроде судебного поедипка, по крайней мере по отношению к числу присутствовавших зрителей; я был в публике. Один из бойцов погиб, это был родной брат моего товарища Лачииова, Ланской. Он был убит наповал 2. Не нахожу слов передать то впечатление, которое на меня произвела эта смерть: это был молодой человек, красавец, единственный сын. Я не предполагал в себе такой чувствительности — но ты знаешь, что бывают смешные стороны даже во всем том, что случается наиболее печального на свете. Чтобы ие отступить от этого правила, мой товарищ Лачииов, брат покойного, вздумал убить себя и излил свое отчаяние в красивом письме к Васильчикову, написанном отменно красивым почерком, где оп толкует о своем желании покинуть эту долину слез, погрузиться в вечность, и т. д., и т. д. Вся эта невыносимая галиматья и весь этот пафос убедили- таки моего дурака, и он прибежал — вырвать роковой нож из его рук; в результате чего получилась весьма забавная сцена из мелодрамы. А па деле, этот повергнутый в отчаяние брат узнал о дуэли, когда все уже было кончено, что может тебе дать понятие о степени его нежности к несчастному брату.
Я замечаю, впрочем, что с этой болтовней я забываю поговорить с тобой о делах, потому обращусь теперь к другому несчастному, к твоему Ischavenss3. Ему причитается не десять тысяч рублей, а только 600, которые он и немедленно получит, как только он побеспокоится придти за ними или поручит кому-нибудь получить их за него, послав этому последнему на сей предмет доверенность.
Время, когда эти деньги будут выдаваться, будет объявлено в газетах во всеобщее сведение; говорят, что это будет через месяц или два.Еще большая новость — и эта последняя гремит по всему миру: революция в Испании закончилась, король принужден был подписать конституционный акт 1812 года. Целый народ восставший, революция, завершенная в 3 месяца, и при этом ни одной капли пролитой крови, никакого разрушения, полное отсутствие насилий, одним словом ничего, что могло бы запятнать столь прекрасное дело, что ты об этом скажешь?4 Происшедшее послужит отменпым доводом в пользу революций. Но во всем этом есть нечто, ближе пас касающееся,— сказать ли? доверить ли сие этому нескромному листку? Нет, я предпочитаю промолчать; ведь уже теперь толкуют, что я демагог! дураки! они ие знают, что тот, кто презирает мир, не думает о его исправлении.
Еще новость, на этот раз последняя. В одном из городских садов нашли рысь, погибшую от холода. Это по твоей специальности. Как это животное могло пробежать по улицам незамеченным? Как оно могло перелезть через стену? Как оно не напало ни па кого, прежде чем умереть с голоду? Вот тебе пища на три дня.
Прощай, мой добрый друг, мой милый, дорогой брат. Извиняюсь за свою болтливость, но не обещаю исправиться; я может быть и сейчас продолжал бы, если бы листок не отказывался принимать мою болтовню. Итак, прощай. Сообщи, мне, пожалуйста, то, что получится из твоих разговоров с нежеланным lt;?gt; другом. Тебе, может быть, было бы любопытно узнать, как себя чувствует Семеновский vas lt;?gt; после злой шутки, которую с ним сыграли (Шварц), ио об этом другой раз \