1. СЕВЕР И ЮГ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XX ВЕКА

То обстоятельство, что многие ученые и публицисты и в конце тысячелетия продолжают считать, что противоборство Севера и Юга может стать главным, самым определяющим противоречием современного мира, требует под-робного анализа данной проблемы.

Север и Юг — понятия относительно новые и основаны отнюдь не на географических принципах. В недалеком прошлом — с легкой руки Р. Киплинга — эта оппозиция рассматривалась как Запад — Восток. Но усиление Советского Союза и возникновение социалистических государств в Восточной и Центральной Европе придало этой оппозиции определенную двусмысленность, и в 50-х годах сравнительно прочно установилось противопоставление Север — Юг.

Итак, что же такое категории Север и Юг? С географической точки зрения в группу Север входят страны, расположенные в Европе, Северной Америке и на далеком юге — в Океании, а также на Дальнем Востоке (Япония, Южная Корея, Тайвань). Ныне эта группа несколько расширилась за счет включения бывших социалистических государств и постсоветских республик в Европе. Группа Юг охватывает не только расположенные в субтропических и тропических широтах страны Азии, Африки и Латинской Америки, но и такие государства, как Киргизия или Монголия, расположенные в северных широтах.

Поэтому различие между Севером и Югом определяется не географическими, а социально-экономическими, политическими и технологическими факторами. В группу Север входят страны, базирующиеся на развитых, рыночных, ка-питалистических и посткапиталистических отношениях и индустриальных методах производства.

Группа Юг охватывает страны, обладающие обширными анклавами дока-питалистических отношений и широким распространением инструментального труда, а следовательно, и его низкой производительностью. При такой структуре экономики рыночные отношения должны дополняться административным вме-шательством государства. К тому же, высокие темпы демографического роста, неуклонно увеличивающаяся численность населения, а также неэффективное, архаичное использование факторов производства обуславливают бедность

большей части населения и появление значительной прослойки безработного, нищего населения. Таким образом, оппозиция Север — Юг подразумевает гро-мадные различия не только в методах производства и характере общественных отношений, но и в уровне доходов населения, его положении.

Еще одно важнейшее различие между Севером и Югом — характер власти. На Севере после второй мировой войны, а точнее в 60-70-х годах, повсеместно устанавливались демократические режимы. На Юге же, при самых различных формах государственности, в большинстве стран продолжают существовать тоталитарные или авторитарные режимы, что является в немалой степени следствием традиций восточной деспотии либо колониального прошлого.

Существует несколько этапов взаимоотношений Севера и Юга. На первом этапе, охватывавшем формирование колониальных империй и зон влияния (XVIII — середина XX вв.), вряд ли можно выделить какие-либо скоординированные действия Севера или Юга, тем более их сколько-нибудь организованное противостояние.

На этом этапе все великие державы того времени по экономическим, политическим, а иногда демографическим причинам пытались всемерно расширить свои колониальные владения и создать зоны влияния в сохранявших независимость странах. При этом происходили довольно жесткие столкновения между великими державами, нередко приводившие к военным действиям.

Еще меньшие возможности взаимодействия существовали у Стран Юга. Разделенные различными уровнями социально-экономических отношений, конфессиональными перегородками, традиционно-культурными подходами и обычаями при архаичности путей сообщения многие народы в то время просто не подозревали о существовании друг друга. Кроме того, в XVIII-XX вв. эти народы во все большем числе подпадали под колониальное владычество великих держав.

Потеря суверенитета оказала достаточно противоречивое влияние на страны Юга. С одной стороны, вхождение в колониальную империю способствовало установлению определенных контактов между этими странами, прежде всего экономических (в виде внешней торговли и движения капитала) и, в меньшей мере, политических. Более того, после первой мировой войны, и особенно в годы мирового экономического кризиса, многие метрополии пытались организационно укрепить свои империи, вводя общую систему таможенных тарифов, общую валюту и т.п., тем самым подкрепляя общность входивших в нее стран. Но все эти меры были направлены на закрепление преимуществ данной метрополии в собственной колониальной империи. С другой стороны, колонии и зависимые страны были политически и экономически неравноправными членами империи, поэтому все переговоры об изменении своего статуса они могли вести лишь «стоя на коленях», направляя петиции, просившие об устранении наиболее грубых злоупотреблений. Отсюда — и ничтожность достигнутых результатов.

Начало второго этапа во взаимоотношениях Север — Юг связано с окон-

U U U -1—Г /•— U

чанием второй мировой войны. Победа сил антигитлеровской коалиции привела к военному освобождению колоний Италии и Японии. Быстрое складывание двух конфронтационных блоков, каждый из которых пытался опереться на народы колониальных стран, противоречия в лагере союзников и, наконец, подъем

национально-освободительного движения привели к довольно быстрому — к началу 60-х годов — распаду колониальной системы.

Новая обстановка породила два новых явления — организационное оформление государств, входивших в Север и Юг, и организационное противостояние этих блоков на мировой арене, прежде всего в международных экономических организациях.

Что касается Севера, то входившие в него страны стали членами- учредителями самых различных организаций, начиная от международных и кончая региональными, имевшими разный профиль. Во всех организациях эти страны должны были выработать не только скоординированную политику собственных взаимоотношений, но и политику по отношению к третьим странам. Хотя в течение длительного времени эти организации и концентрировались на отношениях с Советским Союзом и странами Варшавского договора, но по мере распада колониальной системы, многочисленной смены режимов в развивающихся странах и частых поворотов в их ориентации все большее место в этой скоординированной политике стали занимать развивающиеся страны. Необходимость выработки такой единой консолидированной политики стран Севера диктовалась, во-первых, началом операций по предоставлению «официальной помощи развитию», которая влияла на темпы роста и политическую ориентацию страны- получателя, равно как и на состав элит, находившихся у власти; во-вторых, созданием Конференции по торговле и развитию ООН (ЮНКТАД), которая пыталась поставить на равноправные условия все отношения Севера и Юга, добиваясь определенных преференций для последнего; в-третьих, топливно- энергетическим кризисом, подрывавшим традиционно сложившуюся систему производства на Севере и потребовавшим, с одной стороны, консолидации всех сил Запада, а с другой — вынуждавшим Север впервые подойти к требованиям развивающихся стран с равноправных позиций.

При оценке формирования общей позиции Севера по отношению к Югу необходимо учитывать два обстоятельства. Напомним, что леворадикальные экономисты из развивающихся стран считают, что и в 50-60-х годах политика Севера была направлена на закрепление отсталости Юга. С таким утверждением вряд ли можно согласиться. С конца XIX в. экономика развитых стран претерпела огромную структурную ломку. Она уже не нуждалась в таких количествах тех видов сырья и продовольствия, которые поставляла периферия; не смогли развивающиеся страны стать и сколько-нибудь емкими рынками сбыта новых отраслей. Это отражалось в снижении потока инвестиций в колониально-зависимые страны и относительном сокращении получаемых из них прибылей. Поэтому перед Севером стояла задача осовременить экономику Юга таким образом, чтобы она отвечала его нынешним воспроизводственным потребностям. В то же время

это осовременивание не должно было превратить Юг в мощного конкурента Севера. Отсюда — постоянные изменения в экономических отношениях с ними.

Далее, лишь неоспоримый лидер Севера — США — и, в меньшей степени, Великобритания и Франция пытались добиться политических и экономических целей на Юге. Что же касается других стран Севера, то для них основными были не политические цели, а захват экономических позиций на территориях бывших колониальных империй. Поэтому единство подходов к Югу могло быть только относительным: в каждый данный момент возникали противоречия между экономическими и политическими целями, между экономическими интересами отдельных развитых стран.

Гораздо более сложно изложить причины организационного объединения стран Юга. Во-первых, вся эта группа стран обладала сравнительно однотипными социально-экономическими характеристиками.

С достижением политического суверенитета эта отсталость выявилась особенно отчетливо, и народы развивающихся стран впервые ясно осознали масштабы своего отставания от наиболее передовых обществ. В связи с этим лозунгом всех освободившихся государств стал экономический рост и достижение экономического суверенитета. Иными словами, Юг впервые начал понимать общность своих экономических интересов.

Во-вторых, в 50-х годах наиболее популярной экономической теорией была идея «порочного круга нищеты», которая постулировала, что низкая производительность труда ведет к низкому уровню доходов, а последний влечет за собой низкий уровень накоплений и инвестиций, а следовательно, и низкую величину производительности и дохода. Иначе говоря, «порочный круг бедности» мог быть разорван только путем массового привлечения ресурсов из-за рубежа. Помимо экономической необходимости притока ресурсов для разрыва «порочного круга бедности», страны Юга рассматривали этот приток и как компенсацию за предшествовавшую многолетнюю эксплуатацию их Севером. Вместе с тем они понимали, что разрозненными, индивидуальными действиями такой компенсации они не добьются.

В-третьих, конец 40 — начало 50-х годов характеризовался возникновением множества вооруженных конфликтов, вызывавшихся многочисленными спорными вопросами, оставленными в наследство колониализмом; в некоторых случаях эти конфликты умышленно подогревались бывшими метрополиями. В данных условиях нужна была какая-то организация, которая могла бы способствовать мирному решению конфликтов. Инициаторами созыва такой конференции выступили видные лидеры национально-освободительного движения — Дж. Неру, Сухарно, Чжоу Эньлай, Кваме Нкрума. Следует отметить, что СССР открыто поддерживал (через Китай) идею создания такой организации, которая в какой-то мере могла нейтрализовать влияние ведущих держав, прежде всего США, в «третьем мире».

Постепенно численность Движения неприсоединения, возникшего в 60-х годах, росла, и к концу 80-х годов она стала охватывать большую часть освобо-

дившихся стран. В нее стали вступать не только страны Юга, придерживавшиеся нейтралистской позиции по отношению к двум противоборствующим блокам, но и те, которые пытались приобрести некоторый статус равноудаленности: в обстановке сохранявшихся антиимпериалистических настроений это могло повысить престиж у собственного населения.

Первоначально деятельность организации носила преимущественно политический и, отчасти, культурный характер. Однако сама обстановка 60-х годов толкала к расширению сферы деятельности этой организации. Во-первых, структурные изменения в промышленности Севера вызывали перенос спроса с сельскохозяйственного сырья, поставляемого Югом, на минеральное сырье и топли-

ТТ U U U с»

во. Далее, с окончанием второй мировой войны европейские страны начали проводить мероприятия по повышению самообеспеченности продовольствием за счет внутреннего производства, что уменьшало спрос на продовольствие, производимое на Юге. Положение усугублялось и тем, что с ликвидацией колониальных империй возросла подвижность факторов производства и возникла достаточно острая конкурентная борьба между странами Юга по отдельным товарным группам. Поскольку Юг поставлял на мировой рынок главным образом продовольствие и сельскохозяйственное сырье, то изменения в мировой экономике вызвали неуклонное ухудшение условий торговли, т.е. за каждую единицу своего экспорта страны Юга получали все меньше, а за каждую единицу импорта они платили все дороже. Следует отметить еще одно обстоятельство: в рамках колониальных империй страны Юга обладали, как правило, положительным сальдо торгового баланса; если же возникал дефицит платежного баланса, то он урегулировался метрополией. С распадом колониальных империй страны Юга вынуждены были урегулировать платежный баланс с помощью кредитной системы, что сдерживало обороты внешней торговли.

Во-вторых, ухудшение условий торговли потребовало ограничения импорта или замены его местным производством, что и породило мысль об импортзаме- няющей индустриализации. Казалось бы, что она давала возможность скачкообразно повысить производительность, вовлечь в производство недоиспользуемые факторы, уменьшить аграрное перенаселение, повысить уровень доходов и ослабить зависимость от мирового рынка. Отсюда — почти повсеместное принятие среднесрочного планирования как инструмента осуществления индустриализации.

Однако проведение индустриализации в странах Юга оказалось далеко не столь простой задачей, как это представлялось их лидерам. Прежде всего, развитие промышленности предполагалось как некий саморазвивающийся процесс, не

u и т-ч

связанный или мало связанный с другими отраслями. В результате промышленный рост значительно опережал другие отрасли, которые должны были обеспечивать ее сырьем, энергией, полуфабрикатами, транспортировкой и т.п. Возникшие диспропорции препятствовали полному использованию установленных мощностей, что было равнозначно омертвлению вложенных капиталов. Далее, создание промышленности требовало привлечения значительных ресурсов. Поскольку Юг в тот период не обладал собственным потенциалом ни производства основного капитала, ни научно-техническими разработками, ни системой подготовки квалифицированных кадров, большая часть этих ресурсов должна была поступать из-за рубежа. В обстановке ослабления позиций на мировом рынке и дефицитности платежных балансов эти ресурсы по большей части поступали в виде иностранных инвестиций или помощи. Между тем в Европе в 50-х годах

еще продолжался период структурной перестройки, поэтому ресурсы, которые могли бы быть направлены в страны Юга, оказались ограниченными. Нестабильность политической обстановки и радикализм заявлений в этой группе стран также сдерживали приток иностранных ресурсов. Определенное значение играло и то, что возникавшие в тот период в странах Юга производства конкурировали с издавна существовавшими на Севере отраслями. Относительное и абсолютное сокращение рынка, рост издержек, в том числе зарплаты, снижал конкурентоспособность промышленности Севера. Для ее защиты он начал прибегать к дискриминационным мерам — повышению пошлин, введению квот и т.п.

Хотя индустриализация к середине 60-х годов существенно повысила экономический потенциал Юга, однако на том этапе она не решила полностью ни одной из поставленных Югом задач. Из-за низкого качества изделий и высоких издержек деятельность промышленности могла поддерживаться только с помощью высоких импортных тарифов, что препятствовало вывозу ее изделий на внешний рынок. Поскольку новые предприятия использовали значительное число импортных компонентов, вспомогательных изделий и пр., их импорт должен был оплачиваться за счет обычного экспорта, что отражалось в углублении дефицита платежного баланса.

Индустриализация на Юге носила в основном импортзамещающий характер, т.е. была направлена на вытеснение ввозимых изделий с национального рынка. По мере того, как внутренний рынок насыщался такими изделиями, а экспорт оставался невозможным, промышленное развитие начинало замедляться, что сопровождалось ухудшением всех экономических показателей. Наконец, сравнительно современный характер импортируемой технологии обуславливал относительно небольшое воздействие индустриализации на расширение занятости. Вследствие всех этих причин к концу 60-х годов первый этап импортзаме- щающей индустриализации на Юге практически завершился, что проявилось как в падении темпов промышленного развития, так и в существенном нарастании внутриотраслевых диспропорций.

К 60-м годам относится и резкое ухудшение продовольственной ситуации на Юге. Демографический взрыв и быстрый рост населения порождали дополнительный спрос на продовольствие, а рост доходов в городах и вызываемое этим осовременивание потребления повлекли за собой изменение его качества. Ни с одной из этих задач местное сельское хозяйство, оснащенное архаической техникой и отягощенное докапиталистическими пережитками, справиться не могло. Поэтому на протяжении 60-х годов не просто нарастал импорт продовольствия в страны Юга, а происходило неуклонное повышение доли импортного продовольствия в его общем внутреннем потреблении. Поскольку развивающиеся страны не имели средств для оплаты этого импорта, то оно во все большей степени стало поставляться в счет помощи, главным образом из США. Естественно, что такая ситуация позволяла Соединенным Штатам добиваться многочисленных политических и экономических уступок от стран-получателей.

Складывалось впечатление, что завоевание политического суверенитета не принесло ожидаемого чуда — быстрого достижения экономического уровня развитых стран. Напротив, сохранялось неравноправное положение развивающихся стран в международном разделении труда, усиливалась зависимость простого и расширенного воспроизводства, особенно быстро растущего насе-

ления, от мирового рынка, увеличивался разрыв по уровню подушевого дохода между центром и периферией.

В данной обстановке у экономистов развивающихся стран, частично работавших в ООН, возникла идея о перестройке системы международных экономических отношений. В дальнейшем она была подхвачена Движением неприсоединения и приобрела название борьбы за «новый мировой экономический порядок» (НМЭП). Эта идея предусматривала регулирование цен и сбыта сырьевых товаров, переработку экспортируемого ныне сырья в развивающихся странах и расширение рынков сбыта для этих готовых изделий, разработку системы передачи технологии, а также реформу мировой финансовой системы, направленную на поддержание платежных балансов и создание резервов. Иными словами, идея НМЭП предусматривала определенные преференции развивающимся странам за счет развитых держав при относительной сохранности сложившейся системы международных экономических отношений.

Большинство развивающихся стран поддержало идею НМЭП. В ее поддержку выступил и блок социалистических стран: политически он, тем самым, привлекал на свою сторону какую-то часть развивающихся стран, а экономически он мог несколько выиграть как от изменения положения на сырьевом рынке, так и за счет расширения доступа на рынки развивающихся стран. В борьбе за «новый порядок» развитые державы оказались в меньшинстве. К тому же по политическим причинам они не могли открыто выступить против идеи провозглашения НМЭП.

В осуществление этой идеи в 1964 г. была создана специальная Конференция ООН по торговле и развитию (ЮНКТАД), а в 1974 г. на Генеральной Ассамблее ООН была принята Декларация и Программа действий по установлению нового экономического порядка (май) и Хартия экономических прав и обязанностей государств (декабрь), включившие основные требования развивающихся стран. Таким образом, события первой половины 70-х годов отражали, с одной стороны, достижение наиболее высокого уровня организованного противостояния Севера и Юга, а с другой стороны, громадную моральную победу Юга.

Победа эта действительно оказалась по преимуществу моральной, так как в экономическом плане ее результаты оказались невелики. Правда, до конца 70-х годов, когда развитые страны опасались, что пример стран-нефтеэкспортеров может быть подхвачен другими странами Юга, они шли на продолжение переговоров с развивающимися странами. Однако в их ходе Север применил достаточно гибкую тактику. Во-первых, ход этих переговоров необычайно затягивался. Так, хотя развивающиеся страны еще в 1976 г. добились принятия Интегрированной программы по сырью, решение о создании Общего фонда, без которого эта программа не могла реализоваться, было достигнуто лишь в 1980 г. (этот фонд не начал полностью действовать и в настоящий момент). Во-вторых, общие проблемы дробились на множество частных вопросов, по каждому из которых и проводились переговоры. Поэтому, решая частный вопрос, они мало сои U T-v

действовали разрешению основной задачи. В-третьих, наряду с переговорами о новом порядке, Север развернул целую серию переговоров и консультаций в рамках Уругвайского раунда о торговле и тарифах, которые должны были снять накал страстей с проблемы нового порядка.

В конце 70-х годов опасность коллективных действий Юга на рынках сырья заметно спала, что сразу же отразилось на политике Севера. В 1979 г. на конференции ЮНКТАД-V Север просто отказался от дальнейшего обсуждения

вопросов нового порядка. Неоднократные попытки Юга возобновить эти переговоры не увенчались успехом.

Но главную роль в неудаче попыток коллективной перестройки существовавшей системы международных экономических отношений сыграла не осмысленная политика Севера, а огромные изменения в мировой экономике. Прежде всего, необходимо остановиться на топливно-энергетическом кризисе. Этому вопросу посвящена огромная литература, да и последствия его буквально пронизывают все поры международной экономической жизни. Поэтому здесь необходимо остановиться лишь на тех его аспектах, которые так или иначе затрагивают отношения Север — Юг.

Многократное повышение цен на энергоресурсы привело к существенному возрастанию издержек производства и началу структурной перестройки экономики Севера, а также существенному сокращению темпов его развития. Поскольку Юг был тесно втянут в международное разделение труда, то общее снижение темпов роста распространилось и на него. Однако отдельные группы стран Юга оказались в самом различном положении, что в известной мере явилось отражением процессов, происходивших на Севере.

Топливно-энергетический кризис существенно повысил издержки в энергоемких и трудоемких отраслях; в связи с ухудшением экологической ситуации были введены разного рода санкции против «грязных отраслей». Вследствие этого в США структурную перестройку начали производить 10 из 28 имеющихся по Международной стандартной промышленной классификации отраслей, в Западной Европе — 8. Можно выделить два последствия этой структурной перестройки для стран Юга.

С одной стороны, в странах Севера были разработаны программы энергосбережения, снижения материалоемкости, автоматизации трудоемких процессов. Были также разработаны программы диверсификации закупок сырья и энергоносителей, предусматривавшие установление максимальных квот закупок, позволявшие избегать чрезмерной зависимости от одного поставщика. Очевидно, что такое изменение политики прежде всего затрагивало интересы тех стран, которые традиционно выступали крупными поставщиками сырья и топлива на мировой рынок. Положение усугублялось переносом основных затрат горнодобывающих компаний на освоение новых месторождений в ранее малоосвоенные регионы Севера. В результате целая группа стран Юга, развивавшаяся на базе экспорта минерального или сельскохозяйственного сырья на Север, оказалась в достаточно неблагоприятном положении.

С другой стороны, осуществление отмеченных выше программ требовало довольно значительного времени и инвестиций, так как необходимо было проведение крупных научно-исследовательских работ, разработка соответствующей технологии, машин и т.п. Падение же прибыльности и прямые убытки наблюдались уже во второй половине 70-х годов. В связи с этим во второй половине 70-х годов происходил массовый вынос в развивающиеся страны производств, утрачивавших на Севере свои естественные преимущества. Именно в этот период резко увеличивается доля инвестиций, направляемых в развивающиеся страны, происходит настоящий взлет транснациональных корпораций, которые служили основными каналами перераспределения установленных мощностей между Севером и Югом.

Перенос в страны Юга трудоемких, энергоемких и «грязных» производств на основе деятельности ТНК либо долгосрочной контрактации продукции мест-

ных предприятий породил здесь новую категорию государств — промышленных экспортеров. Хотя численность их была сравнительно невелика и увеличивалась сравнительно медленно, они по основным воспроизводственным параметрам довольно существенно выделяются из развивающегося мира.

Основную массу доходов от повышения цен на энергоносители получили страны ОПЕК, прежде всего арабские государства, что превратило их в богатейшие государства мира. Эти доходы позволили им снять ограничения на импорт потребительских товаров, начать широкомасштабные программы развития. Но низкий уровень экономического и социального развития не позволил этим государствам использовать значительную часть полученных доходов для внутренних инвестиций. Поэтому нефтедоллары широким потоком хлынули на мировой кредитный рынок. В дальнейшем неэффективно использованные кредиты послужили причиной громадной задолженности ряда стран Юга.

Поскольку повышение цен на энергоносители довольно сильно ударило по развивающимся странам-нефтеимпортерам, арабские страны в целях поддержки своих действий другими развивающимися странами предприняли ряд мер. Во-первых, они создали ряд фондов, которые стали предоставлять помощь развивающимся государствам, прежде всего исламским, на льготных условиях. Во-вторых, они неформально обязались закупать в развивающихся странах все те товары потребительского назначения, которые раньше приобретались на Западе. В результате в развивающемся мире выделилась еще одна группа государств — «капиталоизбыточных арабских нефтеэкспортеров» и небольшая часть стран, тесно связанная с ними финансовыми, коммерческими и иными потоками.

К 80-м годам изменился и подход к официальной помощи развитию. Уже отмечалось, что в 60-70-х годах страны Юга требовали увеличения помощи (как доли ВВП стран-доноров), а также отказа от практики предоставления «связанной» помощи с тем, чтобы они могли приобретать за ее счет товары и услуги на наиболее приемлемых условиях. В 80-е годы, ссылаясь на внутренние трудности и возможности многих стран Юга привлекать иностранные инвестиции на коммерческих началах, страны-доноры передали международным экономическим организациям основные полномочия по распределению помощи по странам. Она стала направляться преимущественно наименее развитым странам. Кроме них, помощь получали всего 5-6 стран (Израиль, Индия, Египет и др.). Поскольку в наименее развитых странах помощь направляется на поддержание текущего воспроизводства, экономическая политика этих стран находится под огромным влиянием доноров и международных экономических организаций.

Наконец, в 70-80-х годах произошло довольно большое количество территориальных, конфессиональных и иных конфликтов (ирано-иракский, эфиопско-

U U U U С» \ T-V

эритрейский, ангольский, кампучийский). В подавляющем большинстве случаев конфликтующие стороны здесь поддерживались не только развивающимися стра-нами, но и великими державами. В результате политические противоречия в дви-жении неприсоединения заметно усилились, что во многих случаях затрудняло достижение договоренностей даже по сравнительно второстепенным вопросам.

Если попытаться кратко суммировать эволюцию взаимоотношений Севера и Юга на протяжении второго этапа, то можно сделать следующие выводы.

1. Возникли организованные группировки Севера и Юга, противостоявшие друг другу. Поскольку группировка Севера создавалась для противодействия социалистическому блоку и возглавлялась лидером (США), который по мо-

щи и влиянию превосходил другие страны, то для нее была характерна большая скоординированность действий и четкость проводимой политики. К тому же взаимодействие с Югом для нее в тот период было побочной задачей, что и оп-ределяло большую возможность компромисса. Что же касается Юга, то его ор-ганизованность нарастала до тех пор, пока в мировом хозяйстве сохранялись ос-татки колониальных форм эксплуатации, ставившие эти страны в крайне нерав-ноправное положение в мировом хозяйстве и препятствовавшие переходу к режиму экономического роста. Кроме того, во главе организаторов движения выступала небольшая группа лидеров, снискавших себе популярность еще в годы национально-освободительного движения. Тем не менее движение стран Юга из-начально носило аморфный характер и разделялось политическими, территори-альными, конфессиональными противоречиями. Следует добавить, что эти проти-воречия сознательно подогревались глобальными конфликтующими блоками.

Идея борьбы за «новый мировой экономический порядок», если отвлечься от ряда эгалитаристски-идеологических представлений, была направлена против наиболее одиозных пережитков колониальной эксплуатации, сохранявшихся в ме-ждународных экономических отношениях. Своего апогея противостояние достигло в конце 70-х годов, завершившегося большой моральной победой Юга. Но эконо-мические результаты этой победы оказались далекими от ожидаемых.

В основе экономической неисполнимости требований нового мирового экономического порядка лежала огромная структурная ломка мирового хозяйства, развернувшаяся в 70-х годах. Эта ломка подорвала единство стран «третьего мира»: недаром экономисты и публицисты того времени начали говорить о появлении «четвертого», «пятого» и прочих миров. Действительно, в ходе структурной перестройки мировой экономики интересы различных групп стран разошлись так основательно, что никто из них (за исключением, может быть, группы наименее развитых) не стал стремиться к перестройке всей системы существовавших международных отношений. Скорее, каждая из групп стран отныне выступала за внесение каких-то частичных поправок в существующую практику, но расходившиеся интересы препятствовали объединению этих стремлений в единое русло и, тем самым, достижению позитивных результатов.

Несмотря на провозглашенный еще в 50-х годах лозунг «достижения экономического суверенитета», фактически за истекшие десятилетия зависимость Юга от центров мировой экономики существенно возросла. Для каждой из упомянутых ранее групп стран эта зависимость определялась различными при-чинами. Для группы наименее развитых стран, где даже простое воспроизводство зависит от иностранной помощи, давление международных финансовых ор-ганизаций с помощью манипуляций с объемами, формами и сроками предостав-ления помощи имеет решающее значение. Для стран — промышленных экспортеров основную роль играют нетарифные барьеры, квоты, позиция тесно связанных с ними ТНК. Нередко любое действие, задевающее интересы их влиятельных контрагентов, может повлечь за собой довольно жесткие санкции. Иначе говоря, здесь политика тесно прикрывается экономической оболочкой. Что же касается капиталоизбыточных нефтеэкспортеров, то их успешная деятельность зависит не только от экономических взаимосвязей с центрами мировой экономики, но и от военно-политической поддержки последних. В целом же резкое усиление участия стран Юга в международном разделении труда неизбежно накладывает ограничения на их внутри- и внешнеэкономическую политику.

5. В данных условиях идея о перестройке международной экономики в пользу стран Юга не исчезла как таковая. Но из нее постепенно выпало требование глобальной, тотальной перестройки; его место заняли предложения о частичных дополнениях и исправлениях. Само это изменение резко снизило противостояние Севера и Юга. Далее, поскольку государства отказались от глобальной перестройки в соответствии с изменением собственных интересов, то борьба за перестройку перешла к общественным, неправительственным организациям. Из них наиболее важными были две: «Комиссия Брандта» и «Комиссия Юга», представившие свои доклады в 80-х годах. Но к этому времени взаимодействие стран Юга в рамках различных межправительственных организаций уже заметно ослабло, поэтому доклады этих комиссий не дали даже большого пропагандистского эффекта.

Завершение второго этапа в конце 80-х годов происходило в обстановке больших изменений в системе как международных отношений и целом, так и в мировой экономике. Эти изменения оказали большое воздействие как на страны Севера, так и Юга. Поскольку эти новые процессы еще далеки от своего завершения, то не очень ясны контуры этого третьего этапа. Поэтому можно скорее говорить о наметившихся и развивающихся изменениях, чем об их последствиях и результатах.

Прежде всего, необходимо отметить изменение конфигурации и Севера и Юга. Распад Советского Союза и Югославии, социалистического блока в целом, создание «большой Европы» вызвали существенное расширение Севера, к тому же, отныне базирующегося на однотипной системе общественных отношений. Одновременно наметилось сужение Юга за счет выделения из него новоиндустриальных и ряда арабских нефтеэкспортирующих стран, которые по типу общественных отношений и уровню дохода существенно приблизились к Северу; в ближайшие десятилетия этот список, по-видимому, еще более расширится. Следует отметить еще одно новое явление: массовая эмиграция по политическим или экономическим причинам с Юга на Север сопровождается сравнительно компактным расселением иммигрантов, примерно однотипной занятостью и уровнем доходов, позволяющих сохранить земляческие, клановые, конфессиональные и иные связи. Иначе говоря, на Севере появляются островки Юга. Таким образом, когда-то четкая граница между Севером и Югом начинает размываться как за счет государств Юга, в которых возрастает доля системных признаков Севера, так и островков Юга на Севере. Можно сказать, что такая размытость будет нарастать, противодействуя открытой конфронтации всего Юга и всего Севера.

Далее, следует остановиться на влиянии распада Советского Союза на взаимоотношения Севера и Юга. С одной стороны, развал СССР и ликвидация Варшавского договора резко ослабили, а фактически ликвидировали основного противника Севера. Отмечавшийся подрыв прежней системы договоренностей и дисциплины Севера, вызванный данным обстоятельством, проявляется, в частности, в акциях, которые позволяет себе проводить Европейский Союз в Африке и на Ближнем Востоке, Япония — в Юго-Восточной Азии. Положение усугубляется тем, что Китай, Индия, Бразилия, стремящиеся стать мировыми державами, вовсе не считают для себя обязательным ориентироваться на политику США. При относительном усилении Европейского Союза, Японии, быстром росте региональных держав поддержание организационной дисциплины на Севере вряд ли окажется возможным в течение длительного времени.

С другой стороны, распад СССР ослабил позиции Движения неприсоединения. Дело даже не в том, что СССР постоянно поддерживал левое крыло этого

движения и морально, и материально. С прекращением этой поддержки в Движении существенно усилились центристские и консервативные силы. Более важно другое. Во-первых, развал СССР и экономический и политический кризис, охвативший все постсоветское пространство, означал крах той модели развития, которую выбрала своим образцом довольно большая группа стран социалистической ориентации и примыкающих к ним. Во-вторых, СССР и страны социалистического лагеря были основными донорами стран социалистической ориентации; в других странах (Индия, Шри Ланка, Алжир и пр.) советская помощь служила своего рода ферментом, вызывавшим увеличение западной поддержки. Поэтому с развалом социалистического лагеря и переходом большинства бывших его членов к возрождению капитализма довольно большая группа стран Юга лишилась цели развития и заметной части финансирования. Неудивительно, что в большинстве этих стран произошли военные перевороты или вспыхнули этнические, конфессиональные и прочие конфликты. В результате в этих странах пришли к власти достаточно консервативные силы, которые вследствие своей политической ориентации вряд ли будут поддерживать движения радикального толка.

Выше уже отмечалось, что численность стран Юга за истекшие десятилетия несколько сократилась за счет государств, по многим параметрам приблизившихся к Северу; для них характерна, как и для Севера, концентрация населения в современных отраслях, высокий уровень грамотности и доходов. Но в то же время в них сохраняются сильно развитые семейно-клановые и кастовые связи, соединение сакрального и мирского во внутренней политике и т.п. Поэтому их принято выделять в особую группу, стоящую на стыке Севера и Юга. Иначе говоря, они уже вышли из Юга, но не вошли еще полностью в Север.

Не менее важно отметить усилившуюся дифференциацию Юга. В первую группу необходимо включить три страны с крупнейшим населением — Китай, Индию и Индонезию. Хотя по таким параметрам, как уровень производительности, темпы естественного прироста населения, уровень грамотности и доходов, они немногим отличаются от других стран Юга, однако огромные масштабы ВВП (по его объему они входят в первую десятку стран мира), высокие темпы роста, наличие прослойки, хотя и узкой, высококвалифицированных кадров отличают их от основной массы Юга. Если в 70-80-е годы эти страны пытались добиться упрочения своего положения в мировой экономике путем совместных действий с другими странами, то в изменившихся условиях они предпочитают действовать в одиночку. К этой же группе по ряду показателей примыкает и другая крупная страна — Бразилия. Можно сказать, что, оставаясь частью Юга, ныне они предпочитают действовать преимущественно в индивидуальном качестве.

Далее, на Юге имеется около 50 государств, которые вследствие стабильной политической обстановки, благоприятного географического положения, наличия дешевой рабочей силы, редких или очень обильных видов сырья оказались тесно втянутыми в международное разделение труда. В каком бы виде деятельности эти страны не специализировались, их рост может происходить лишь на основе тесных связей с иностранными корпорациями, кредитными учреждениями, транспортными предприятиями и т.п. Поэтому они не заинтересованы в радикальной ломке международных экономических отношений, хотя по традиции могут принимать участие в каких-то общих действиях развивающихся стран, направленных на те или иные изменения в мировом хозяйстве. В случае

возникновения разногласий со странами Севера они пытаются решить их на путях индивидуального компромисса.

Наконец, на Юге имеется довольно большое число государств, отличающихся от описанных. Их тяжелое положение вызывается бесконечными конфликтами на самой различной почве, скудностью ресурсов, неблагоприятным географическим положением, высокими темпами демографического роста и т.п. Несмотря на внешнюю помощь, темпы их роста отстают от увеличения населения. Именно эти страны продолжают сохранять заинтересованность в коренной ломке международных экономических отношений и создании своеобразной системы преференций. Однако отсутствие лидеров, пользующихся международным авторитетом, нежелание стран, благополучно вписавшихся в нынешнее международное разделение труда, поддерживать их приводят к тому, что их коллективные выступления не обещают сколько-нибудь серьезных успехов этой группе стран.

За эти «серые зоны» основные мировые центры не желают (либо не могут) брать никакой ответственности. В условиях противостояния двух «общественно- политических систем» сверхдержавы считали весь мир местом своих жизненных интересов и стремились к вытеснению противника из любой, самой далекой и отсталой страны. Однако провоцирование военных действий, как правило, не входило в задачи сверхдержав, которые, напротив, обычно сдерживали наиболее агрессивные устремления своих союзников. Более того, желание упрочить свое положение вело к оказанию массированной экономической помощи странам Юга.

Крах биполярной системы резко снизил заинтересованность «Запада» к утверждению в тех государствах, которые не занимают важного места в геоэкономике и геополитике («Восток» уже просто и не имеет таких возможностей). В результате, с одной стороны, стал усыхать поток материальных средств, направляемых в наименее развитые страны, а с другой стороны, практически не оказывается противодействие внутренним конфликтам.

Мировое сообщество устраняется от какого-либо воздействия на внутриполитические события в подобных странах. Попытки вмешательства (как в Сомали) заканчиваются неудачей, поскольку выяснилось, что в новой глобальной ситуации никто не готов к существенным финансовым затратам и гибели своих граждан ради прекращения гражданских войн в странах, не занимающих высокого места в приоритетах внешней политики ведущих государств. Существуют и другие факторы: формирование новых механизмов экономического развития, основанных на наукоемких технологиях, стимулирует экономическую консолидацию и изоляционизм передовых стран.

Сами же развивающиеся государства, преимущественно наименее развитая их часть, не в состоянии обеспечить своего развития, а сужение экономической базы в условиях неустоявшихся институтов, наличия особо сильных этно- национальных, религиозных и прочих противоречий часто приводит к переходу существующих конфликтов в вооруженную фазу (Ангола, Афганистан, Йемен, Кампучия, Конго, Мозамбик, Руанда, Сомали, Эфиопия и т.д.). Массовые разрушения еще больше отбрасывают эти страны назад. В результате здесь сохраняются широкие возможности для сохранения архаических способов производства и традиционных идеологий.

Неспособность справиться с внутренними проблемами собственными силами порождает крайне тревожную ситуацию в этой группе стран. Огромное распространение нищеты и незанятости населения ведет к распространению ре-

лигиозного фундаментализма, криминализации экономики. Местные криминальные структуры начинают заниматься массовым производством наркотиков и их контрабандной торговлей, контрабандой оружия, незаконной добычей драгоценных камней и металлов и их международной торговлей, нелегальным перемещением населения с Юга на Север. Через кастово-кланово-земляческие связи эти товары попадают в островки Юга на Севере, а затем в сотрудничестве с местными криминальными структурами начинают распространяться в огромной «серой» зоне, охватывающей все возрастающую часть Севера.

Таким образом, со времени достижения политического суверенитета странами Юга неуклонно возрастало его организованное противостояние сильному экономически, технологически и социально Северу. Однако по мере структурной перестройки экономики стран Севера и усиливающегося втягивания большинства стран Юга в новое международное разделение труда в 80-90-х годах это противо-стояние ослабевало, а главное — исчезал его организованный характер.

Казалось бы сбываются представления многих экономистов и политологов (как западных, так и российских) о формировании однотипного и односис- темного мирового хозяйства («общечеловеческой» цивилизации), члены которого в течение обозримого будущего будут отличаться лишь уровнем развития и степенью участия в международном разделении труда. Но усиливающаяся дифференциация развивающихся стран, формирование фундаменталистских и хронически неустойчивых государств, образование мощных криминогенных зон создают иную картину.