Базовые модели и представления. Понятие пространственного неравновесия
В процессе своего развития региональные экономики постепенно превращаются в сложные динамично изменяющиеся экономические системы. Это требует при исследовании экономики региона применения более совершенных методологических подходов и новых методик прикладных экономических расчетов.
Традиционные подходы к решению региональных проблем экономического развития путем моделирования взаимосвязей в территориально-производственных комплексах, формирования на данной основе производственных узлов, решения задач размещения производительных сил и производственных мощностей за счет минимизации транспортных издержек или приведенных затрат в настоящее время представляются во многом упрощенными. Определенный интерес при изучении перспектив развития региональных систем представляют концепции, предлагающие выделять различные функциональные сферы анализа. Например, при изучении экономического потенциала региона рекомендуется выделять следующие социально-экономические характеристики: природные и сырьевые ресурсы; трудовые ресурсы, их образовательный уровень и иные индикаторы воспроизводства человеческого капитала; производственные мощности и их отраслевую структуру; уровень развития науки, научно-технического прогресса и восприимчивость к нововведениям; степень развития общественных институтов и институциональную систему; экономико-географическое положение региона и его инфраструктурную обеспеченность; характеристики инвестиционнофинансового потенциала; совокупную покупательную способность региона. Между тем при таком анализе часто не уточняется, как выделенные сферы взаимодействуют между собой. К тому же пространственные характеристики при таком анализе, как правило, задаются экзогенно. То есть являются задаваемым исследователем условием, а не решением задачи организации эффективного функционирования региональных экономических систем. В то же время практика расчетов убедительно свидетельствует о том, что с изменением границ, размеров региона, а также ряда других пространственных характеристик в исследуемой региональной системе будут изменяться структура экономического потенциала и производства (в том числе и промышленного), потребления, доходов, занятости и благосостояния.
В связи с этим встает проблема экономической обоснованности границ региона.Чаще всего экономические границы определяются в терминах тех или иных концептуальных определений региональных кластеров, пространственных сетей, стратегических партнерств, организационной и географической близости. Проводя такой анализ региональных экономических систем, многие авторы справедливо подчеркивают, что пространственные характеристики не являются нейтральными и должны быть подвергнуты строгому экономико-политическому, экономико-географическому, социальному и институциональному анализу. Они обращают внима- ниє на то, что теоретические положения и модели в экономике, основывающиеся на неоклассических традициях, в большинстве случаев игнорируют пространственный фактор. И настаивают на "эндогенизации" пространственной переменной как в экономической теории, так и при исследовании функционирования отраслевых и региональных хозяйственных систем.
В прошлом в экономической литературе уже неоднократно предпринимались попытки ввести пространственные характеристики в экономический анализ. Так, например, еще в XIX в. И. фон Тюнен предлагал центр хозяйственной системы определять в зависимости от пространственной концентрации экономической активности. В соответствии с этим критерием центр хозяйственной системы им отождествлялся с наиболее крупным городским поселением, концентрирующим промышленные активности (поселением "первого порядка"). Другая группа поселений (поселений "второго порядка") принадлежала следующему "пространственному слою", ограниченному концентрической окружностью (описанной вокруг выделенного центра хозяйственной системы). Радиус этой окружности И. фон Тюнен рекомендовал определять исходя из возникающих различий в транспортных издержках[51]. Позже этот подход применительно к освоению городских земель в связи с расширением промышленности, инфраструктурнокоммерческого использования и застройкой жилья был эффективно видоизменен У.
Алонсо и М. Фудзита[52]. Территориальная близость к городскому центру являлась, как показали исследования этих ученых, решающим фактором распределения и локализации земель при таком расширении.Известный экономист А. Маршалл предлагал исследовать экономию и эффекты от агломерации и анализировать хозяйственную деятельность в выделяемых экономистами отраслевых округах. В процессе развития, по его мнению, должно происходить углубление территориального разделения труда и образовываться пространственно локализованные излишки различного рода стратегических ресурсов (рабочей силы, инвестиционнофинансовых средств, производственных мощностей и т. и.). Эти излишки являются результатом происходящих агломерационных процессов[53]. Полагалось, что таким образом возникают различия в экономических потенциалах различных промышленнопространственных зон концентрации экономической активности.
В соответствии с постулатами неоклассической теории отмеченное различие в потенциалах запускает экономические механизмы достижения общего пространственного экономического равновесия. Так, например, в рамках модели Солоу — Свана, применяемой для описания пространственного роста, утверждалось, что регионы (страны), имеющие одинаковую структуру предпочтений и технологии, с необходимостью будут сближаться по уровням реальных доходов на душу населения. Причем развитие торговли между ними и мобильность факторов производства (труда и капитала) будут ускорять этот процесс конвергенции.
Действие простейшего механизма выравнивания в рамках неоклассической теории можно проиллюстрировать на следующем примере. Предположим, что экономическая система состоит из двух регионов А и В. Предположим, что изначально А — "богатый" промышленно развитый, а В — "бедный". Допустим, что они производят одинаковый набор товаров, имеют сходные по качеству затраты труда и капитала, а также характеризуются постоянным уровнем относительного прироста дохода при увеличении затрат.
При этом в регионе А — имеет место высокий уровень реальной заработной платы и низкий уровень предельного дохода на вложенный капитал.
В свою очередь, в регионе В - ситуация наблюдается обратная. Экономика характеризуется низким уровнем реальной заработной платы и одновременно высоким уровнем предельного дохода на вложенный капитал. В этом случае рыночные силы заставляют капитал устремляться из "богатого" региона А в "бедный" регион В, а рабочая сила, напротив, должна будет мигрировать из региона В в регион А. В результате таких встречных потоков, согласно неоклассической теории, будет происходить структурная конвергенция экономик двух обозначенных регионов, выравнивающая промышленное развитие, и устанавливаться общее пространственное экономическое равновесие.Позже в своих работах Р. Лукас убедительно показал, что описанные факторные потоки между двумя странами в реальной экономической системе устроены совершенно по-другому. Эмпирический анализ свидетельствует, что происходит бегство как основного, так и человеческого капитала из "бедной" страны В в "богатую" страну А[54]. В результате в экономическом развитии даже такой простейшей исследуемой хозяйственной системы усиливается пространственное неравновесие и различия в промышленном развитии.
Приблизительно в то же время в работах И. Пападжорджиу и Р. Смита было показано, что в рамках теорий чисто рыночных взаимодействий в явном виде не учитывается базовая потребность индивидуумов и их групп в формировании устойчивых социальных контактов. Между тем каждый агент выигрывает в процессе социальных контактов и подобного рода взаимодействий от проецируемых другими агентами положительных пространственных внешних эффектов. Причем интенсивность этих внешних эффектов заметно снижается с увеличением удаленности одних агентов от других. Таким образом, в соответствии с теорией И. Пападжорджиу и Р. Смита, если изменяется структура предпочтений в формировании социальных контактов или же если склонность формирования социальных контактов в социально- экономической системе становится существенно более значимой, начальное пространственное равновесие может быть нарушено[55].
Способствовать пространственному неравновесию может также и наличие серьезных барьеров различной природы между регионами.
Анализируя несовершенство региональных рынков, В.Я. Феодоритов обращает внимание исследователей на то, что равновесие есть тенденция, отражающая стремление отдельного региона к достижению оптимальных для него пропорций экономического развития. Другими словами, каждый регион с учетом своих особенностей формирует для себя в качестве целевого ориентира некую "идеальную" модель желаемого экономического состояния. При этом внутрирегиональное экономическое развитие редко претендует на равновесие регионального агрегированного спроса и предложения. Поэтому, по мнению В.Я. Феодори- това, вполне реальной может быть ситуация, когда улучшение дел в том или ином регионе будет вызывать ухудшение положения в других регионах.
Таким образом, пространственное равновесие им понимается скорее как оптимум по В. Парето, соответствующий состоянию региональных экономических систем, когда ни один из входящих в национальную хозяйственную систему регионов не может улучшить свое социально-экономическое положение, не ухудшая социально-экономического положения другого региона. Соответственно, когда действие тех или иных институциональных механизмов вызывает длительное устойчивое отклонение от состояний региональных экономических систем, оптимальных по В. Парето, формируются тенденции усиления пространственного неравновесия.
В обобщенном варианте "теория пространственного неравновесия исходит из взаимодействия в экономической системе региональных хозяйственных подсистем с различным экономическим потенциалом, заметно отличающихся инвестиционной эффективностью, инвестиционной привлекательностью, а также уровнем социального благосостояния"[56]. Изменение экономического потенциала хозяйственных систем определяет некоторый "коридор жизнедеятельности" соответствующей региональной экономики. Степень использования имеющегося экономического потенциала может этот "коридор жизнедеятельности" заметно сужать или расширять.
При этом функционирование региональных экономических систем опирается на механизм воспроизводства регионального продукта, дохода, производственнотехнического и человеческого капитала, адаптационные, защитные и мотивационные механизмы. Соотношение форм и способов взаимодействия этих механизмов в значительной степени предопределяет технологии и процедуры принятия решений (своего рода управленческие "рутины"), обеспечивая институциональную устойчивость региональной социально-экономической среды. В этом смысле методологически оправдано анализ такого взаимодействия рассматривать в качестве одного из подходов исследования системообразующих связей как в развитии экономики самого региона, так и пространственного неравновесия.Так, например, нарушение баланса экономических интересов различных значимых социально-экономических групп, перераспределение доходов от более эффективных участников воспроизводственного процесса в пользу менее эффективных участников существенно ослабляют мотивационные механизмы, подавляют экономическую активность в сфере производства товаров и услуг и, напротив, активизируют деятельность экономических агентов в сфере перераспределения доходов. Одновременно такое развитие событий локализует действие адаптационных механизмов, что существенно замедляет процессы трансформации в региональной хозяйственной системе в целом. Заметно сокращаются реальные экономико-политические возможности структурной адаптации, а также потенциал реформирования соответствующей региональной экономики.
Как следствие, формируется устойчивый дисбаланс в действии механизмов воспроизводства, возникают стратегические диспропорции в структурах регионального продукта, цен, распределения дохода, трудовых ресурсов, промышленного и человеческого капитала. Все более активно включаются защитные механизмы, усиливающие разнообразие и неоднородность региональной институциональной среды. А это, в свою очередь, запускает механизмы формирования нового состояния неравновесия региональной экономической системы, а также формирует иной, чем ранее, баланс экономических интересов социально- экономических групп в рамках вновь активизируемых (с изменением институциональной среды) мотивационных механизмов.
Поскольку различные региональные экономические системы имеют свою специфику в соотношении, формах и способах взаимодействия воспроизводственных, адаптационных, мотивационных и защитных механизмов, постольку в их развитии, особенно в условиях нестабильной экономики, отчетливо наблюдаются тенденции расхождения. Различия усиливаются в изменении организационно-экономической, воспроизводственнофункциональной, институциональной и социальной структур региональных хозяйственных систем, а также инвестиционнофинансового потенциала и потенциала экономического роста.
При этом, как показывают существующие в настоящее время оценки, инвестиционно-финансовые потоки формируются независимыми инвесторами, главным образом в пользу тех регионов, социально-экономические условия и культура менеджмента в которых позволяют получать в среднесрочном и долгосрочном периодах более высокую отдачу на вложенный капитал. Другими словами, инвесторы приходят в те регионы, где более динамично формируется и увеличивается класс эффективных собственников. Вследствие этого при российской традиции доминирования институтов власти над институтами собственности рентная составляющая, приходящаяся в таких регионах на одного собственника (инвестиционный проект), устойчиво снижается и в долгосрочном периоде оказывается ощутимо более низкой. Между тем еще не так давно региональные различия в эффективности использования собственности не были столь значительными.
21.2.