§ 6. О суждении
Как суждение является комбинацией идей, так рассуждение есть сравнение отдельных суждений. Для того чтобы оно было правильным, надо иметь две ясные идеи, или точное восприятие двух вещей; надо, кроме того, столь же хорошо видеть третью идею, которая с ними сравнивается и очевидность которой вынуждает нас делать положительный или отрицательный вывод о соответствии или несоответствии этих идей.
Это делается сразу, когда мыслишь ясно, т. е. когда имеются в наличии проницательность, способность к различению и память.Глупцы рассуждают плохо; они настолько мало обладают памятью, что не вспоминают идею, которую только что восприняли; или если им и удалось суждение о сходстве своих идей, то они уже теряют из виду это суждение, когда требуется сделать сопоставление с третьей идеей, являющейся логическим выводом из первых двух. Помешанные говорят без всякой связи в своих идеях; они, собственно, бредят, разговаривая. В этом смысле глупцов можно считать разновидностью помешанйых. Они не согласны считать себя невеждами, так как их ум сводится лишь к самолюбию, которым их компенсировала природа.
Из нашей теории вытекает, что, когда душа отчетливо и ясно воспринимает какой-нибудь предмет, она уже в силу очевидности ощущений вынуждена признавать истины^ которые ее столь резко поражают; этому пассивному согласию мы дали название суждения. Я употребляю выражение «пассивное», чтобы подчеркнуть, что оно вытекает не из деятельности воли, как утверждал Декарт. Когда душа с такой же ясностью открывает выгоды, которые преобладают в мотивах, заставляющих нас действовать или не действовать, то ясно, что это решение есть лишь суждение такого же характера, как и то, которое она делает, уступая истине в силу очевидности, сопровождающей ее ощущения.
Мы не знаем, что должно происходить в человеческом теле, для того чтобы душа могла использовать свою способность высказывать суждения, рассуждать, воспринимать, чувствовать и т. д. Мозг непрерывно изменяет свое состояние: животные духи вносят в него все новые отпечатки, неизбежно дающие все новые идеи и порождающие в душе постоянную и быструю смену различных операций. Чтобы не иметь вовсе идей, нужно, чтобы каналы, по которым проходят эти духи, были наглухо заткнуты под влиянием глубокого сна. Когда волокна мозга пробуждаются от своего утомления, духи заполняют открытые пути и идеи, неотделимые от духов, двигаются и скачут галопом вместе с ними. «Все мысли, — справедливо замечает Круза,—- рождаются одни из других; мысль (вернее, душа, акциденция которой есть мысль) видоизменяется, проходя через различные состояния; согласно разнообразию ее состояний и ее способов существования или мышления, она приходит к познанию то одной вещи, то другой. Она чувствует самое себя, она является для себя собственным, непосредственным объектом; чувствуя себя такой, а не иной, она представляет себе отличные от себя вещи». Пусть те, кто думает, что идеи отличаются от мысли, что у души, подобно зрению, есть свои глаза и объекты — одним словом, что все различные созерцания души не являются лишь различными ее способами чувствовать самое себя, ответят на это мудрое рассуждение 55