ПАЛЕОГЕНОВАЯ И НЕОГЕНОВАЯ СИСТЕМЫ

На описываемой территории установлено присутствие отложений верхов палеогена (олигоцена) и неогена.

Отложения олигоцена — низов миоцена, представляющие собой прибрежно-морские и прибрежно-континентальные образования крае­вой зоны южнорусского морского бассейна, развиты только в Смолен­ской области, где сохранились в виде отдельных останцов мощностью до 20 л/.

Более молодые неогеновые отложения широко развиты в пределах Окско-Донской равнины, северная часть которой попадает в пределы рассматриваемой территории (Рязанская область). Они представляют сложный комплекс аллювиальных, озерных, а также солоноватоводных лиманных отложений максимальной суммарной мощностью до 200 м, накапливавшихся в течение миоцена и плиоцена. Отдельные толщи от­лагались в долинах субмеридионального направления, параллельных друг другу и бесспорно принадлежащих бассейну Понто-Каспия (рис. 92).

Неогеновые отложения известны также на отдельных участках в Мещерской низменности (Рязанская и Владимирская области), в Подмосковье (Московская и Калужская области) и в Ярославско­Костромском Поволжье (Ярославская, Костромская и Ивановская об­ласти), где имеют мощность до 60 м и представлены аллювиальными и озерными отложениями, выполняющими фрагменты долин пока еще неясного направления.

Первые указания на присутствие третичных пород в Смоленской области, не подкрепленные, однако, палеонтологическим материалом, были приведены в известных работах Р. Мурчисона и др. (1849) и Г. Д. Романовского (1862). Значительно позднее А. П. Ивановым (19156) и А. М. Жирмунским (1928) по рекам Десне, Сожу, Остру, Надве и другим были описаны разрозненные островки палеогеновых (?) пород — немых слюдистых песков и зеленых глин, с размывом зале­гающих на мелу, литологически сходных с палеогеновыми отложениями Украины.

В 1950—1957 гг. С. М. Шиком, Т. Е. Горбаткиной и другими в па­леогеновых отложениях Смоленщины было выделено два типа пород — морские глины с фораминиферами и континентальные пески.

Рис. 92. Схематическая гипсометрическая карта ложа неогеновых отложений

/ — граница распространения неогеновых отложений; 2 — абсолютная высота ложа неогеновых отложений; 3 — граница распространения ламкинской свиты; 4 — граница распространения горел- кинских слоев; 5 — направление сноса; 6 — линии геологических профилей (см. рис. 94, 95, 98, 100). Шкала высот в метрах: 7 — ниже 60, 8— от 60 до 100, 9 — от 100 до 140, 10—выше 140; 11— гра­ница территории, рассматриваемой в настоящем томе; 12 — площади, в пределах которых абс. высота ложа неогена охарактеризована единичными отметками

тип был сопоставлен с харьковскими слоями олигоцена, а второй_____

с полтавскими слоями верхнего олигоцена — миоцена. В 1955 г. была опубликована сводная работа Д. И. Погуляева, освещающая геологию Смоленской области, в том числе и строение палеогеновых пород. В. П. Семенов (1965) при описании палеогеновых отложений Воронеж­ской антеклизы отнес пески и глины верховьев Днепра и Десны к при­брежным и литоральным осадкам киевского, харьковского и полтав­ского бассейнов.

Стратиграфическая схема, применяемая при расчленении палео­гена Смоленской области, в основных чертах разработана еще Н. А. Со­коловым (1893) для территории Украины. Распространенные на Смо­ленщине аналоги полтавского, харьковского и, возможно, киевского «ярусов» Н. А. Соколова в настоящее время приравниваются к слоям того же названия и датируются соответственно верхним олигоценом — миоценом, нижней частью олигоцена и средним — верхним эоценом.

Значительно полнее представлены и лучше изучены на рассматри­ваемой территории неогеновые отложения. В истории их исследования можно наметить два этапа. Первый, начавшийся еще в дореволюционное время и закончившийся в 50-х годах, характеризуется описанием раз­розненных выходов неогена без пространственной и стратиграфической увязки; возраст пород в большинстве случаев устанавливался не по палеонтологическим данным, а исходя из положения в разрезе.

При 10-верстных съемках 73 листа общей геологической карты России Н. А. Богословский (1906) на междуречье Прони и Цны выде­лил мощную толщу «проблематических песков», залегающую между мезозоем и ледниковыми образованиями и отличающуюся от четвер­тичных отложений отсутствием галек кристаллических пород. В сход­ных условиях залегают развитые в бассейне р. Пахры «зеленовские пески», выделенные А. П. Ивановым (1925) в самостоятельный страти­графический горизонт и предположительно отнесенные им к третичной системе.

В 1935 г. Г. Ф. Мирчинк в работе, посвященной палеогеографии бассейна Пра-Волги, высказал предположение, что в нижнем плейсто­цене в состав бассейна Пра-Дона входили водосборы рек Воронежа, Оки, выше Спасска-Рязанского и Клязьмы. В 40-х годах было выявле­но, что на площади, пересекаемой средней частью этого гипотетического потока, широко развиты неогеновые осадки. Так, П. А. Герасимов (1945) на междуречье Прони и Пары выявил мощную толщу, нижняя часть которой образована глинами с пыльцой, обычной для миоцена (определения С. Н. Наумовой), а верхняя — немыми песками (с галь­кой местных пород в основании), которые этот исследователь считал плиоценовыми или древнечетвертичными и сопоставлял с «зеленовски- ми слоями» А.

В 1948 г. Г. Ф. Мирчинк приходит к мнению, что «на всем водо­разделе между Спасском на Оке и бассейном Воронежа широко рас­пространены отложения аллювиального и аллювиально-озерного проис­хождения, выполняющие широкое понижение эрозионного происхожде­ния и, по-видимому, соответствующие по возрасту неогеновым отложе­ниям среднего течения Дона».

В 1947—1948 гг. В. Е. Беляевой, Е. Е. Соколовой, Е. Я. Умцнской, И. Н. Леоненко и В. И. Ечеистовой в северной части Окско-Донской равнины было установлено широкое распространение неогена. Палино­логические исследования Л. А. Юшко, изучавшей глины из обнажений у д. Ламино в бассейне Пары, у д. Черная Речка на р. Пожве и других мест, подтвердили правильность отнесения нижней части неогеновой толщи к миоцену (Ечеистова, 1958).

Систематическое изучение неогена Окско-Донской равнины Начи­ная с 1937 г. производилось М. Н. Грищенко (1952 и др.), который рас­членил неогеновые отложения этой территории («ергенинскую свиту») на 4 толщи: собственно ергенинские, ламко-андреевские, усмань-хап- ровские и воронежско-гуровские слои, сопоставив их соответственно с понтическим, киммерийским, акчагыльским и апшеронским яру­сами плиоцена. По М. Н. Грищенко, толщи заполняют долины, вытяну­тые параллельно Дону, причем каждая более молодая смещена к запа­ду относительно предшествовавшей ей по возрасту. С воронежскр-гу- ровскими слоями М. Н. Грищенко (1953) параллелизует развитые в Ивановской области темные пески и глины, залегающие между Мин- дельской и рисской моренами, перемещая миндельское оледенейие в неоген. В 1955—1959 гг. установлено присутствие миоцена в бассейне р. Мокши (Г. И. Блом, Е.

В 1957 г. была опубликована монография П. А. Никитина «Плио­ценовые и четвертичные флоры Воронежской области», в которой сум­мированы результаты палеокарпологйческих исследований, проводив­шихся автором с 1922 по 1933 г. на междуречье Дона и Воронежа (примерно в 100 км южнее границы территории тома). Флоры из обна­жений у селений Кривоборье, Урыв и других, приуроченные к воронеж- ско-гуровским слоям М. Н. Грищенко, датированы П. А. Никитиным нижним — средним плиоценом. Флоры Белой горы и Ивниц отнесены с среднему плиоцену, а флора из подвалунных глин Урыва — к верх­нему плиоцену. Флора из скважины МТС г. Усмани, происходящая из ламко-андреевской толщи, отнесена к миоплиоцену.

В 1950—1960 гг. геологическая история долин Оки, Дона и Волги изучалась А. И. Спиридоновым (1950, 1957), А. А. Асеевым (1954, 1959, 1962), М. И. Лопатниковым (1957, 1960), Г. И. Горецким (1964, 1966) и многими другими. А. А. Асеев и М. И. Лопатников отвергают гипо­тезу Г. Ф. Мирчинка о существовании неогенового стока вкрест совре­менной Оки. Основываясь главным образом на представлении об отсут­ствии сквозных неогеновых долин на междуречье Оки и Дона, эти ис­следователи приходят к мнению, что разделение бассейна Дона и Верх­ней Волги произошло еще в донеогеновое (возможно, мезозойское) время.

М. И. Лопатниковым (1960) в основании песчано-глинистой толщи с линзами торфяников, обнажающейся у селений Кривоборье, Урыв и других (воронежско-гуровские слои схемы М. Н. Грищенко), были

Таблица 14­графических схем неогена Окско-Донской равнины

(ламко-андреевскую) свиту или принимались за фацию верхней части последней.

(1966), горелкинские слой не помещены ввиду неясности возраста и соотношения с лам-

Продолжение табл.

найдены валуны кристаллических пород; он отнес эту толщу к сред­нему плейстоцену.

Геологические съемки, проведенные в 50-60 годах на территории Окско-Донской равнины (материалы В. И. Ечеистовой, В. Ф. Кривиц­кого, 3. Д. Нефедовой, Ф. И. Урусбиевой, Е. А. Шулешкиной, Ю. И. Ко- ломийца и др.), подтвердили высказанное Г. Ф. Мирчинком предполо­жение о широком распространении неогеновых отложений на между­речье; Оки и Дона и наличие в их составе четырех разновозрастных толщ, выделенных М. Н. Грищенко (1952); однако палеоботанические материалы показали, что значительная часть неогеновых отложений относится не к плиоцену, а к миоцену, что привело к пересмотру преж­них стратиграфических схем (Ечеистова, 1958; Грищенко и др., 1963, 1965, 1966, схема ГУЦР 1963, 1964 и др.).

М. И. Лопатниковым (1965) в бассейне р. Челновой (30 км южнее границы описываемой территории) в отложениях, в настоящее время параллелизуемых с собственно ергенинскими слоями М. Н. Грищенко (горелкинские слои современной схемы ГУЦР), был найден пласт мор­ского диатомита, что доказало присутствие морского неогена на терри­тории Окско-Донской равнины.

В 1965—1966 гг. Ю. И. Иосифовой при тематических исследова­ниях неогеновых пород удалось обнаружить листовые флоры конца среднего —начала верхнего миоцена в собственно ергенинских слоях схемы М. Н. Грищенко и доказать, что последние перекрывают ламко- андреевские слои (Иосифова, Якубовская, 1969). Комплексное изучение флористических остатков (семена, листовые отпечатки, пыльца), при­уроченных к ламко-андреевским слоям М. Н. Грищенко, позволило- высказать предположение о соответствии этой толщи среднему мио­цену (Иосифова, 1967 и др.). Находки линз морских диатомитов, семян морских растений и отпечатков скелетов морских рыб в собственно ергенинских слоях и в верхней части ламко-андреевских слоев решили вопрос о присутствии морских отложений в неогеновом комплексе Окско-Донской равнины.

В 1966 г. была опубликована работа Г. В. Холмового, в которой показано, что воронежско-гуровские слои М. Н. Грищенко состоят из отложений трех самостоятельных погребенных террас, вложенных друг в друга.

В результате геологосъемочных работ присутствие неогеновых отложений установлено на многих участках в Подмосковье, Мещерской низменности и Ярославско-Костромском Поволжье. При этом в неко­торых случаях возраст отложений достаточно надежно обоснован палеоботанически (Ильховский, 1962; Махлина, Семенова, 1966; Филип­пович, 1969; материалы Б. М. Кордуна, ML Ф. Жарковой, Е. М. Шик, Т. Н. Штыхалюк, А. А. Евсеенкова, Н. И. Строка, А. А. Гузман, М. Н. Валуевой, Е. Н. Анановой, В. В. Писаревой). В других случаях неогеновые отложения выделены условно по литологическим признакам или не имеют достаточно четкой палеоботанической характеристики; возможно, что местами в их состав включены пески нижнего мела (от­ложения, выделенные В. И. Ечеистовой к востоку от Калуги) или ниж­него плейстоцена (отложения, выделенные 3. Д. Нефедовой близ г. Ве- нева, Е. А. Балашковой, С. И. Гольцем и другими, — в Мещерской низ­менности, А. М. Белозеровой, — в низовьях Оки и в долине Волги у г. Пучежа).

Среди описываемых в настоящей главе палеогеновых и неогеновых отложений выделены следующие возрастные группы (см. табл. 14): олигоцен — нижний миоцен (аналоги харьковских и полтавских слоев), средний и верхний миоцен, плиоцен. Отдельно описываются нерасчле­ненные неогеновые отложения, а также отложения, возраст которых. определяется как верхний плио'цен-нижний плейстоцен.

Термины «ламкинская и кривоборск.ая свиты», «терновские, сосновские и усман- ские слои» утверждены Казанским совещанием по стратиграфии неогена восточных районов Европейской части СССР (1966) и МСК СССР в 1968 г. В утвержденной стратиграфической схеме неогена Окско-Донской равнины «ранг» некоторых под­разделений отличается от применяемого ниже: ламкинская свита приравнена к серии,, терновские, сосновские, усманские слои •— к свитам, а кривоборская свита — к слоям кривоборской свиты. Яманьские слои, видимо, отвечают верхней террасе.

Внутри каждой группы описание ведется по отдельным районам,, так как отложения разных районов в большинстве случаев не могут- быть достаточно уверенно сопоставлены между собой.