§ 5.8. Система расселения во второй хронологический период (V-VIII вв. н.э.).
Как уже было показано выше, с конца IV в. н.э. происходит достаточно быстрое расселение по Кисловодской котловине носителей катакомбного обряда погребения, связываемого большинством ученых с аланским этносом.
Первые достоверно зафиксированные аланские подкурганные катакомбы появляются в первой половине IV столетия на могильнике Левоподкумский 1, что установлено нашими недавними раскопками, проведенными совместно с В.Ю. Малашевым (Коробов и др., 2014. С. 132-133). Примерно к этому же времени относятся доследованные Е.П. Алексеевой еще в 1961 г. подкурганные катакомбы в районе Учкекена и Терезе (Алексеева, 1966. С. 158-167, 176-177). Уже со второйполовины IV в. на могильнике Клин-Яр 3 появляются первые грунтовые катакомбы, связываемые с аланским населением (Малашев, 2008. С. 273. Рис. 6). Впоследствии в течение жизни одного-двух поколений данный обряд широко распространяется по котловине - Т-образные катакомбы V в. зафиксированы на могильниках Сан. им. Орджоникидзе, Георгиевское Плато 1, Сан.
Наркомтяжпром, Отстойник и Задвижка (Кисловодское Озеро 1 и 2), Замковый 1, Мокрая Балка 1, Лермонтовская Скала 1 и 2, Острый Мыс 1, Клин-Яр 3, Березовский 2 и Хлораторный (Зеленогорский 1) (рис. 165). Все эти памятники сопровождают укрепленные поселения с элементами каменной фортификации - так называемые каменные крепости. В дальнейшем это сочетание - каменной архитектуры, расположенной на скальных останцах и мысах, в сопровождении грунтовых катакомбных могильников - будет являться основным типом поселенческих и погребальных памятников в Кисловодской котловине в раннем Средневековье (V-VIII вв.).
К данному периоду на основании особенностей топографического расположения можно отнести 110 укрепленных и 13 неукрепленных поселений, более или менее равномерно расположенных по всей территории Кисловодской котловины (рис. 227). Это шесть укреплений на останцах и 99 на скальных мысах, а также шесть поселений на скальных мысах, три - на плато и четыре - на склонах.
В предыдущем разделе обосновывалось существование некоторые укреплений II-IV вв. в более поздний период на основании материалов, полученных в ходе полевых исследований (укрепления на мысах с эскарпированными склонами Боргустанское 2, Подкумское 6), либо предположительно большее соответствие их пространственного размещения памятникам второй половины I тыс. н.э. (укрепления на холмах Эчкивашское, Верхнеольховское 1, Высокогорное 1). Все эти памятники также были включены в анализ системы расселения V-VIII вв., рассматривающегося в данном разделе.Глядя на карту плотности поселений рассматриваемого периода, следует отметить приуроченность памятников к долинам основных притоков Подкумка и относительно невысокую их плотность - 1-2 поселения на 1 кв. км и менее (рис.
228). Наивысшего значения - до 5 памятников на 1 кв. км - плотность достигает в среднем течение р. Теплушки - правого притока Эшкакона, где сосредоточена агломерация из двух укрепленных и трех неукрепленных поселений. Достаточно высокая плотность памятников (3-4 на 1 кв. км) наблюдается в низовьях правых притоков Аликоновки (Мокрая, Катыхинская и Конхуторская Балки), в среднем течение Березовой (Мосейкин Мыс) и в верховьях Кабардинки.
Укрепленные поселения V-VIII вв. обнаружены во всех семи выделенных для анализа микрозонах (рис. 229): 17 из них относится к микрозоне 1, одно - к микрозоне 2, девять - к микрозоне 3, 36 - к микрозоне 4, 20 - к микрозоне 5, 11 - к микрозоне 6 и 29 - к микрозоне 7 (Диаграмма 15). Налицо существенные изменения в заселении котловины - если в первый хронологический период более половины памятников (52%) приходилось на первую микрозону, самую крупную, более 62% территории которой могло использоваться в хозяйственных целях, то во второй период к этой территории относится лишь 14% памятников, которые, однако, используют порядка 52% площади (Диаграмма 16). Очевидно смещение поселенческой и хозяйственной активности вглубь территории котловины - к микрозонам 3-6 относится от 7 до 29% памятников V-VIII вв., тогда как в предшествующий период здесь располагалось от 3 до 15% памятников.
Процент моделируемого использования территории этих микрозон во II-IV вв. колеблется между 30 и 61%, в V-VIII вв. - от 41 до 78%. К восточной части котловины (микрозона 7) относится 11% поселений первого и 24% поселений второго этапа, процент освоения этой территории немного уменьшается с 83 до 79% (Диаграмма 16).Приведенные выше расчеты неплохо иллюстрируют процесс перемещения поселений с северной пограничной территории во внутренние пространства Кисловодской котловины, что связано с ее освоением аланским населением. Обратимся теперь к особенностям расселения внутри каждой из семи микрозон более подробно (рис. 230).
На данной территории обнаружено 15 укреплений и два поселения с суммарной хозяйственной территорией около 230 кв. км. Площадь моделируемых угодий достаточно серьезно отличается у разных памятников - ее значение колеблется от 139,0 га (Тарный Склад) до 3655,4 га (Джагинское). Как уже было показано выше, наибольшие значения площади по результатам построения полигонов Тиссена отмечается у поселений, расположенных на периферии исследуемой территории (рис. 231-235). В целом же примерно в половине случаев площадь хозяйственной территории поселений этой группы колеблется между 1000 и 2000 га либо составляет менее 1000 га (Таблица 25).
То же можно сказать и о потенциальных пахотных и пастбищносенокосных угодьях. Размер минимальных пашенных угодий по результатам моделирования колеблется между 8,9 га (Карсунка 1) и 125,3 га (Джагинское), максимальных - от 47,6 га (Подкумское 7) до 179,2 га (Острый Мыс). Пастбищные угодья в ходе моделирования определены от 54,3-56,8 га (Тарный Склад) до 3481,0-3530,1 га (Джагинское). Соотношение пахотных и пастбищных угодий в основном составляет менее одной десятой к девяти десятым. Лишь в пяти случаях пахотные угодья составляли от 11 до 61% моделируемой потенциальной хозяйственной территории (укрепления Тарный Склад, Аланская Крепость, Кольцо-гора, Подкумское 7 и 9). Пастбищно-сенокосные угодья этих укреплений, соответственно, занимали от 39 до 89% территории (Таблица 25; Диаграммы 17, 18) .
Таким образом, исходя из результатов проведенного моделирования, можно рассчитать приблизительное количество населения и количество крупного рогатого скота, способных прокормиться с данных угодий. Для памятников первой микрозоны очевиден разброс потенциального количества обитателей от одной семьи при моделировании минимальных пахотных угодий вокруг укрепления Карсунка 1 (максимальная площадь удобных для возделывания земель на данной территории способна прокормить 11 семей) до 30 домохозяйств (укрепления Острый Мыс и Подкумское 8). В среднем же рассчитанное количество семей потенциальных обитателей поселений данной микрозоны колеблется между 10 и 20. Таким образом, налицо преобладание небольших по размерам коллективов в 50-120 человек (Таблица 26).
Интересно сопоставить моделируемые пахотные угодья с результатами почвенно-археологических исследований, проведенных в Кисловодской котловине совместно с А.В. Борисовым. Заложенная серия почвенных разрезов в зоне потенциального земледелия вокруг укреплений Подкумское 3 и 7 (рис. 189) дало значительное количество керамики I тыс. н.э., свидетельствующее об обработке данных угодий и регулярном внесении удобрений (Борисов, Коробов, 2013. С. 156-161). При этом наблюдается постепенное уменьшение количества керамических фрагментов по мере удаления от поселений. Так, в разрезах Б-344 и Б-345, заложенных непосредственно возле укрепления Подкумское 3, было найдено от 50 до 100 ф-тов керамики I тыс. н.э., в разрезах Б-346 - Б-350, удаленных на расстояние 200-400 м от поселения - от 15 до 55 ф-тов, а в разрезе Б-353, устроенном на расстоянии 1200 м - всего шесть фрагментов (рис. 236). Любопытно, что эти данные хорошо соотносятся со значениями показателя уреазной активности пахотных горизонтов, также уменьшавшегося по мере удаления от поселений от 160 мкг NH4 +/г до 8 мкг NH4 +/г. Данный показатель свидетельствует о дополнительном поступлении мочевины в почвы при регулярном внесении органических удобрений (Чернышева и др., 2014в.
С. 252253). Аналогичная картина наблюдалась в потенциальной зоне пахотных угодий возле укрепления Подкумское 7 - в разрезе возле укрепления Б-357, а также на территории моделируемых угодий (разрезы Б-354 и Б-356) было обнаружено от 35 до 45 фрагментов раннесредневековой керамики, тогда как вне этой зоны в разрезах Б-355 и Б-358 - всего 2-3 фрагмента (рис. 237). Анализ уреазной активности почв также полностью подтвердил предположение о внесении удобрений на удобные ровные участки местности, непосредственно прилегающие к поселению (Чернышева и др., 2014в. С. 252).На остальной территории хозяйственных угодий поселений первой микрозоны могло круглогодично выпасаться от 300 до 880 голов крупного рогатого скота. На укреплениях Тарный Склад, Крымушкинская Балка 1, Аланская Крепость, Кольцо-гора, Подкумское 7 и 9, где зафиксировано соотношение пахотных и пастбищных земель от 10-60% до 40-90% (Диаграммы 17 и 18) потенциальное количество скота резко уменьшается, составляя от 14 до 95 голов. При расчета количества крупного рогатого скота на семью или на одного обитателя большинство укреплений демонстрируют средние показатели (от 10 до 30 голов на семью или от 1 до 5 голов на человека). Исключение составляет укрепление Карсунка 1, где максимальное количество голов крупного рогатого скота на одно семейство достигает 330, что представляется явно завышенным показателем (Таблица 27).
Насколько соответствуют проведенные расчеты информации о жилых сооружениях на поселениях анализируемой микрозоны? Если обратиться к сведениям о присутствии на поселениях развалин башен и построек, обнаруженных в результате визуального осмотра памятников, то лишь в немногих случаях число этих развалин совпадает с минимальным количеством семей, способных прокормиться с данной территории. Это укрепления Боргустанское 2 и 4, где рассчитанное по минимальной модели количество семей составляет 3, а на поверхности прослеживаются развалины двух-трех башенообразных построек; укрепление Подкумское 7 - четыре семьи, которые могли проживать в трех башнях и одной постройке; укрепление Карсунка 1, где одна семья могла занимать единственную башню укрепления (Таблица 14, 26).
В остальных случаях рассчитанное количество семей, которое могло содержаться за счет использования ресурсов на минимальном и максимальном удалении от поселения значительно превышает количество наблюдаемых на поселениях построек. Особенно разителен этот контраст, когда речь идет об одиночных башнях, прослеженных, например, на укреплениях Подкумское 8 или Карсунка 3, потенциальные пахотные угодья которых способны прокормить от 11 до 30 семей (Таблица 14, 26). Очевидно, что проводимый расчет потенциального количества обитателей котловины в данном случае далеко отстоит от реального их количества. Однако, как уже отмечалось в Главе 4, далеко не все каменные сооружения сохраняются на поверхности - известны случаи обнаружения построек в шурфах, заложенных на ровных площадках без видимых следов проживания (к первой микрозоне, например, относится стена постройки, найденной на нижней площадке укрепления Подкумское 7). Кроме того, степень изученности поселенческих памятников региона по-прежнему оставляет желать лучшего. Так, на поселении Боргустанское 2 прослеживается ряд каменных развалов построек, занятых современными лесопосадками, что затрудняет визуальные наблюдения на памятнике. В результате реконструируемые размеры данного поселения в 18-27 семей могут быть вполне адекватны размеру этого поселения, что требует полевой проверки в будущем. В целом следует признать завышенность расчетов количества населения даже при использовании моделирования минимальной потенциальной пахотной зоны вокруг поселения.