МЕНДЕЛЕЕВ Дмитрий Иванович

МЕНДЕЛЕЕВ (Mendeleev) Дмитрий Иванович (8 февраля 1834 — 2 февраля 1907) — естествоиспытатель, открывший периодический закон химических элементов, а также крупнейший экономист России.

В 1855 М. окончил его с золотой медалью и был направлен учителем гимназии сначала в Симферополь, а потом в Одессу. В 1856 он возвратился в Петербург и защитил магистерскую диссертацию на тему «Об удельных объемах», после чего в начале 1857 был принят приват-доцентом на кафедру химии в Петербургский университет.

1859—1861 он провел в научной командировке в Германии, в Гейдельбергском университете. В 1860 М. участвовал в работе первого международного химического конгресса в Карлсруэ, а в 1861 написал первый в России учебник по органической химии.

Весной 1862 его учебник был удостоен полной Демидовской премии.

В 1863 он получил место профессора в Петербургском технологическом институте, а в 1866 — в Петербургском университете, где читал лекции по органической, неорганической и технической химии. В 1865 М. защитил докторскую диссертацию на тему «О соединении спирта с водой», а в 1867 получил в университете кафедру неорганической (общей) химии, которую и занимал в течение 23 лет.

Еще в начале работы на кафедре он обнаружил, что ни в России, ни за рубежом нет курса общей химии, и решил написать его сам. Эта работа, получившая название «Основы химии», выходила в течение нескольких лет отдельными выпусками.

Работая над вторым выпуском, М. столкнулся с затруднениями, связанными с последовательностью изложения материала. Сначала он хотел сгруппировать все описываемые им элементы по валентностям, но потом выбрал другой метод и объединил их в отдельные группы, исходя из сходства свойств и атомных весов.

До М. многие ученые пытались привести в систему все многообразие элементов, которых к тому времени было открыто 64. Немецкий химик Гмелин опубликовал свою таблицу в 1843. В 1857 английский химик В. Одлинг предложил свою. Французский ученый Де Шанкуртуа искал закономерность, расположив элементы по винтовой нарезке, нанесенной на стоящий цилиндр, а английский химик А. Ньюлендс пытался найти разгадку с помощью музыки... Однако связь групп элементов между собой оставалась непонятной.

М. удалось найти ее, расположив все элементы в порядке возрастания их атомной массы. М. использовал следующий метод открытия: закупил около 70 пустых визитных карточек и на каждой из них написал с одной стороны название элемента, а с другой — его атомный вес и формулы его важнейших соединений, после чего многократно раскладывал эти карточки. Сначала у него ничего не получалось. Десятки и сотни раз он их раскладывал, перетасовывал и снова раскладывал. При этом, как он потом вспоминал, в его сознании всплывали какие-то новые закономерности, и он с хорошо знакомым ему волнением, предшествующим открытию, продолжал свое занятие.

Так он проводил целые часы и дни, запершись в своем кабинете, пока не пришло озарение — ему сразу и окончательно стало ясно, в каком порядке надо разложить карточки, чтобы каждый элемент занял подобающее ему место согласно законам природы.

На основании периодического закона все свойства химических элементов периодически изменяются по мере нарастания их атомного веса, так что через определенные интервалы появляются элементы, сходные или близкие по свойствам. М. не только первый в мире точно сформулировал этот закон и представил содержание его в виде таблицы, которая стала классической, но и всесторонне обосновал его, показал его огромное научное значение как руководящего классификационного принципа и как сильнейшего инструмента для научного исследования.

В феврале 1869 М. разослал русским и зарубежным химикам отпечатанный на отдельном листке «Опыт системы элементов, основанный на их атомном весе и химическом сходстве».

Первый вариант периодической таблицы довольно сильно отличался от привычной всем со школы таблицы М. Несколько элементов, как потом оказалось, были в этом первом варианте помещены не на свои места. Однако, сопоставляя свойства элементов, попавших в вертикальные столбцы, можно было ясно видеть, что они изменяются периодически по мере нарастания атомного веса. Это было самое главное в открытии М. Сбои в этом периодическом ряду М. объяснил тем, что науке известны еще не все химические элементы. Он оставил в таблице четыре незаполненные клеточки, но предсказал их атомный вес и химические свойства. Он также поправил несколько неточно определенных атомных масс элементов.

Первый набросок таблицы впоследствии подвергся переконструированию. Наряду с главными группами элементов, М. стал выделять подгруппы; он исправил атомные веса 11 элементов и изменил местоположение 20.

В 1871 периодическая таблица приняла вполне современный вид. Однако никто из известных европейских химиков не оценил важности сделанного М. открытия. В России попросту некому было дать им должную оценку.

Отношение к периодическому закону изменилось только в 1875, когда был открыт элемент галлий, свойства которого совпадали с предсказанными М. Новым его триумфом стало открытие в 1879 скандия, а в 1886 — германия, свойства которых также соответствовали описаниям М.

В последующие годы из-под пера М. вышло еще несколько основополагающих трудов по разным разделам химии. Его полное научное и литературное наследие содержит, по разным оценкам, от 350 до 500 работ, посвященных не только химии и химической технологии, но и метрологии, воздухоплаванию, метеорологии, сельскому хозяйству, экономике, народному просвещению и пр.

Труды М. получили широкое международное признание. М. был избран членом и почетным членом более 70 академий наук и научных обществ разных стран мира. Двадцать пять томов составляют собрание его сочинений.

Российская академия наук на выборах 1880 забаллотировала его из-за своих внутренних интриг.

Общий объем экономических трудов М. достигает 200 печатных листов. Ему не было еще 30, когда известный нефтепромышленник В.А. Кокорев попросил его выехать в Баку для изучения состояния нефтедобычи и нефтепереработки. М. тщательно обследовал все бакинские нефтепромыслы и установки по переработке нефти, но не ограничился этим, а наметил целую программу повышения эффективности отрасли.

Он оценил потребности всей России в нефтепродуктах, принял в расчет все известные тогда и предполагаемые им месторождения нефти, выявил условия, когда нефтеперерабатывающие заводы лучше размещать в местах добычи нефти, а когда — в центрах ее потребления, и составил схему размещения новых нефтеперерабатывающих заводов в Центральной России, в особенности вблизи Москвы и в крупнейших городах на Волге (в Царицыне, Саратове, Самаре, Нижнем Новгороде, Ярославле, Рыбинске).

Позднее он побывал в США и, познакомившись с практикой нефтедобычи в Пенсильвании, пришел к выводу, что в России ее можно поставить не хуже, а лучше. Его труды дали мощный толчок развитию теории и практики, рациональной постановке всего нефтяного дела в стране.

Точно так же комплексно подошел М. и к оценке перспектив развития незадолго до того открытых залежей угля в Донецком бассейне. М. просчитал, во что обходится снабжение Петербурга и Москвы польским (из Силезии) и импортным английским углем, и определил, при каких условиях донецкий уголь окажется конкурентоспособным с ними. Он разработал предложения по изменению таможенных тарифов на уголь, обосновал необходимость постройки специальной углевозной железнодорожной магистрали (дорога Москва — Донбасс была построена только при советской власти, в 1930-е гг.), проведения шлюзования и дноуглубительных работ на Донце и Дону, развития портов на побережьях Азовского и Черного морей. При проведении намеченных им мероприятий Россия могла бы не только отказаться от импорта угля, но и сама экспортировать его сначала в страны Средиземноморья, а затем и в страны Балтии, причем эта задача рассматривалась им не только как экономическая, но и как политическая, как вопрос престижа страны.

По его мнению, народы средиземноморских и балтийских стран, видя, что Россия вывозит высококачественный уголь, убедились бы в том, что она в состоянии производить и экспортировать и другие товары высокого качества. Не ограничившись изучением только Донецкого угольного бассейна, М. обратил внимание общественности и промышленных кругов на месторождения угля на востоке, в первую очередь в Кузнецком бассейне, и далее вплоть до Сахалина.

Глубоко исследовал М. и пути развития промышленности Урала, переживавшей тогда серьезный кризис. Разработанные им меры по расширению топливной базы для металлургии Урала, в частности за счет каменных углей востока, в том числе Кизеловского и в перспективе Кузнецкого бассейнов, стали залогом спасения целого промышленного района, который впоследствии сыграл столь важную роль в экономическом развитии страны.

Примечательно, что внутри каждого из этих территориальных комплексов М. выделил подсистемы на основе кооперирования и комбинирования предприятий таким образом, чтобы отходы одного производства служили сырьем для другого. В идеале общественное производство должно было бы приближаться к кругообороту веществ в природе, у которой, как известно, не бывает отходов. Там, где добываются и перерабатываются нефть и уголь, выплавляется металл и пр.; из отходов надо извлекать соду, соль, серу, деготь и другие ценные продукты.

Это не только повысит рентабельность производства, но и позволит решить встающие перед человечеством экологические проблемы.

М. критиковал практику проводимой в то время индустриализации страны, обосновывая приоритетное развитие тяжелой промышленности по сравнению с легкой. Еще Петр I поставил задачу совершенствования сети путей сообщения с целью прежде всего облегчения вывоза русских богатств (особенно хлеба) на Запад. Тот же курс проводился и при Николае I, и при Александре II.

Широкое строительство железных дорог развернули, не создав предварительно своей металлургии, в итоге рельсы и подвижной состав приходилось за золото покупать на Западе. Ученый, подсчитав, сколько на этом потеряла Россия, с горечью отметил, что промышленность Германии отчасти построена на российские деньги, да и впоследствии более половины российских заводов принадлежало иностранцам, что, по его мнению, было опасным и в мирное, и, особенно, в военное время.

Крупнейшим экономическим исследованием М. является работа «Таможенный толковый тариф», которую современники назвали «библией русского протекционизма». До этого таможенный тариф рассматривался только как мера чисто фискальная, т.е. как источник пополнения доходов казны за счет таможенных пошлин. М. считал совершенно необходимым установление протекционистских пошлин, руководствуясь соображениями национальной безопасности России. Протекционизм он определял широко, не только как установление пошлин, но и как всю систему мер по созданию благоприятной обстановки для развития отечественного производства. Сам М., понимая значение этого своего труда, шутил: «Какой я химик, я политикоэконом! Что там «Основы химии», вот «Толковый тариф» — это другое дело!»

М. категорически отвергал саму возможность существования некой абстрактной, единой для всего человечества экономической науки — политической экономии. Науку он вообще представлял не космополитически безликой, а национально окрашенной. Она всемирна в уже полученных знаниях, но в способах постижения истины «неизбежно приобретает народный характер». Поэтому русским «надобно скорее приняться за установление твердых начал всей нашей образованности», пока заимствуемой с Запада. Абстрактной политической экономии не может быть потому, что народное хозяйство (промышленность и торговля) и государственность находятся в тесной взаимосвязи с другими сферами народной жизни — религией, искусством и наукой.

Поэтому правильнее было бы принять идею немецкого экономиста XIX в. Ф. Листа и переименовать «политическую экономию» в «национальную (народную) экономию».

М. изучал «Капитал» К. Маркса, делая на полях многочисленные пометки, но «научного социализма» не принял, оставшись верным своему пониманию «народной экономии» — народной сразу в двух отношениях: и потому, что она отвечает условиям России, и потому, что должна прежде всего выражать интересы «русского трудового класса».

Он даже особо оговорил, что он — русский и пишет для русских и цель его — внести вклад в «небывалый расцвет русских сил», чтобы обеспечить независимость России, ибо в противном случае ее ожидает судьба народов, сошедших с исторической арены. Он подчеркивал, что неизменно отстаивает не частные и даже не казенные, а именно народные интересы и потому борется с неправильным пониманием путей развития России. А чтобы быть при этом действительно независимым от властей предержащих, он принципиально отказывался быть заводчиком или фабрикантом, иметь акции промышленных компаний и пр. М. отрицательно относился к проблеме общественного переустройства, считая, что из этого еще со времен древности никогда ничего не выходило.

Чтобы создать правильную научную теорию, считал М., надо опираться на факты, но сами по себе они ничего не решают, тем более что неизбежно включают и субъективный момент, — нужно определенное миросозерцание, «гармония научного здания», тем более когда речь идет о создании теории национальной экономики. М. думал о том, как создать такое народное хозяйство, которое обеспечит не только благосостояние, но и нравственное здоровье общества. Крупнейшим недостатком современного ему обществоведения М. считал именно допотопное понимание человека, не учитывавшее, что человек, представляя собой высшую форму живых существ, «включает в свои потребности требования, неизбежные для низших существ. У него есть чисто минеральные требования (например, пространства), настоящие растительные отправления (например, дыхание, пища) и чисто животные требования (например, движения, полового размножения); но есть и свои, самостоятельные, людские функции, разумом и любовью определяемые», а естественный закон любви — закон истории, людского разума и Божеский. Экономика призвана удовлетворять все потребности человека — не только низшие (чем пока исключительно и занимается политическая экономия), но и высшие.

Народное хозяйство, по мнению М., должно представлять собой комплекс, в котором пропорционально развиты и гармонически сочетаются сельское хозяйство, промышленность, транспорт, наука, культура, образование, церковь, вооруженные силы и пр.

Чтобы не разделить участь «теоретиков» сельского хозяйства, составляющих рекомендации для других по книгам предшественников, М. купил в Клинском уезде Московской губернии имение Боблово с 400 десятинами земли, хотя его и отговаривали от этой затеи, предрекая неминуемое разорение.

Однако он, не вкладывая больших капиталов (которых у него никогда и не было), в короткий срок добился такого роста урожайности (более чем вдвое) в растениеводстве и продуктивности в животноводстве, что его хозяйство стало местом паломничества земледельцев и объектом, где проходили практику студенты Петровской (ныне Тимирязевской) сельскохозяйственной академии. Изучив состояние молочного животноводства в центральных губерниях России, М. разработал рекомендации по организации крестьянского сыроварения и других перерабатывающих производств, которые помогли крестьянам избавиться от гнета кулаков и перекупщиков. Он же наметил пути улучшения кормовой базы животноводства в разных по природным условиям зонах, включая травосеяние, орошение и пр. Изучал он и возможности расширения плантаций винограда, производства хлопка в Средней Азии. Именно М. принадлежит первенство в практической постановке проблем химизации сельского хозяйства и разработке основ отечественной агрономической науки, в том числе новых приемов обработки почв, лесоразведения, селекционной работы.

М. не соглашался с тезисом об относительном и абсолютном обнищании рабочего класса при капитализме, а также с законом Т.Р. Мальтуса о перенаселении.

Идея о превращении всей страны в единую фабрику или об уподоблении ей (как ее излагал, следуя К. Марксу и Ф. Энгельсу, например, В.И. Ленин в «Государстве и революции» и других работах) казалась М. противоестественной и, главное, не отвечавшей характеру русского человека. Ведь на Руси издавна жили рядом и люди, вполне довольные общинными порядками, и другие, более предприимчивые, которых их неукротимая натура толкала на поиск новых земель, открытие рискованных предприятий и пр., причем многих из них оценили уже на Западе. По этой причине ученый отстаивал и общинное землевладение, и частную собственность (особенно мелкую, например на крестьянский земельный надел), и конкуренцию.

М. многократно выступал против монополий, подчеркивая, что монополисты стремятся к обогащению за счет взвинчивания цен и противятся прогрессу технологии, что ведет к остановке развития, загниванию всей экономической и общественной жизни, и отстаивал интересы мелких собственников, в том числе и в нефтеперерабатывающей отрасли, где засилье монополистов было особенно заметно.

К проектам переустройства общественных отношений М. подходил с теми же строгими мерками научности и практичности. По его мнению, есть три способа борьбы с жадным на большие прибыли капитализмом «и все они, более или менее, имеют уже приложение в практике... Эти три способа назовем: складочными капиталами, государственно-монопольными предприятиями и артельно-кооперативными.

В идеале, можно себе представить заводы и фабрики основанными на складочные капиталы, поступившие от самих же работников и потребителей, действующих на тех же или на других фабриках и заводах».

С точки зрения народного блага и экономической независимости России М. рассматривает и проблемы развития транспорта. Он доказывает необходимость выполнения морских перевозок не только в малом (в пределах одного бассейна), но и в большом каботаже (например, из Черного моря в Балтийское) лишь на отечественных судах, чтобы не платить фрахт иностранцам, предлагает схему усовершенствования сети железных дорог и водных путей, которая должна служить не только вывозу хлеба, и пр. В этих вопросах к советам М. прислушивался С.Ю. Витте, построив в России множество железных дорог, в которых прежде ощущался большой недостаток.

В 1894 М. по секрету сообщил Витте рецепт приготовления сорокоградусной водки, которую российское правительство тут же запатентовало под маркой «Московская особенная». Несколькими годами позднее за три года исследований М. изобрел новый эффективный вид бездымного пороха — пироколлодия, но его российское правительство, тогда уже возглавляемое не Витте, а П.А. Столыпиным, запатентовать не успело, и рецепт «уплыл» в Америку, хотя М. это предвидел уже заранее и предупреждал о возможной потере секрета. Однако к его предостережениям не прислушались — и в 1914 русское военное ведомство вынуждено было закупить у Соединенных Штатов несколько тысяч тонн этого самого пороха, причем сами американцы, получая золото от России, открыто смеялись и не скрывали, что продают ей «менделеевский порох».

С 1891 М. принимал деятельное участие в создании Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона в качестве редактора химико-технического и фабрично-заводского отдела и автора многих статей. В 1900—1902 он редактировал «Библиотеку промышленности» (изд. Брокгауза-Ефрона), где ему принадлежал выпуск «Учение о промышленности».

С 1904 стали выходить «Заветные мысли» М., в которых содержится как бы его profession de foi и в то же время завещание потомству, итоги пережитого и передуманного по различным вопросам, касающимся экономической, государственной и общественной жизни России. По своему содержанию к «Заветным мыслям» примыкает и сочинение М. «К познанию России», представляющее анализ данных переписи 1897 и выдержавшее при жизни автора четыре издания (с 1905).

М. считал гибельной политику, когда Россия все время догоняет страны, от которых она отстала в промышленном развитии. Непрерывно догоняя других, никогда нельзя выйти на передовые мировые рубежи экономического развития и технологии. М. пишет популярные работы по экономике (часто в форме писем), разрабатывает проект принципиально нового учебного заведения, составляет смету расходов на его строительство и содержание. Но и в этом деле он не нашел поддержки.

Умер в 1907 от воспаления легких.

Среди трудов М.: «Заветные мысли»; «К познанию России» (в издании Мировая экономическая мысль. Сквозь призму веков. В 5 т. / Рук. работы Г.Г. Фетисов; Моск. гос. ун-т им. Ломоносова. М.: Мысль, 2004. Т. 3: Эпоха социальных переломов / Ред. А.Г. Худокормов. 2005).