Столыпин Петр Аркадьевич

СТОЛЫПИН Петр Аркадьевич (14 апреля 1862 — 18 сентября 1911) — российский реформатор, ставший председателем Совета министров в день роспуска I Государственной думы.

С. родился в Дрездене в семье, принадлежащей к старинному русскому роду. С отличием окончив физико-математический факультет Петербургского университета, С. в 1884 поступил на службу в правительство, в 1889 перешел в МВД и вскоре стал самым молодым губернатором в России: сначала в Гродно (с 1902), потом в Саратове (в 1903—1906). 26 апреля 1906 44-летний С. принимает портфель министра внутренних дел, а с 8 июля 1906 становится одновременно председателем Совета министров.

Столыпинская аграрная реформа — понятие условное, ибо она не составляет цельного замысла и при ближайшем рассмотрении распадается на ряд отдельных мероприятий. Не совсем правильно и название реформы, так как С. не являлся ни автором ее основных концепций, ни разработчиком.

Хотя у него были и свои собственные идеи, план аграрной реформы складывается у С., видимо, в период его губернаторства — в Гродно он имел возможность сравнить жизнь крестьян российских и прусских, в Саратове — лучше узнать положение в русской деревне. Он принимал участие в подавлении крестьянских и рабочих волнений — его губернаторство пришлось на время революции 1905, проявляя незаурядное личное мужество. При этом он старался уменьшить применение войск, делая ставку на черносотенное движение, что ему, впрочем, до конца не удалось.

Будучи саратовским губернатором, С. предлагал создавать крепкие крестьянские хозяйства на землях, купленных при поддержке Крестьянского банка. Процветание этих хозяйств должно было стать примером для окружающих крестьян, которые, как надеялся С., постепенно отказались бы от общинного землевладения.

В отличие от столыпинского замысла проект Гурко предполагал сочетание хуторов и отрубов на надельных (крестьянских) землях, а не на банковских. Разница была существенной. Впрочем, не в создании хутора и отрубов заключалась первоочередная цель проекта Гурко, а в ускоренной ломке общины.

Реформа 1861 — первый этап перехода к индивидуализации землевладения и землепользования. Но отмена крепостного права не привела к прогрессу частной собственности. В 1880—90-е гг. правительство стремилось к насаждению общинных структур в деревне, что противоречило в будущем свободной крестьянской собственности.

Преодолеть данные трудности могли реформы, начатые С. Основой взглядов С. становится необходимость разрушения общины, насаждения частного землевладения, преимущественно в виде хуторов и отрубов.

Вместе с тем формирование взглядов С. и его реформы следует рассматривать в историческом контексте, в первую очередь в связи с реформами С.Ю. Витте.

После роспуска I Думы 8 июля 1906 решение земельной проблемы перешло в руки С., которому удалось составить целостную программу умеренных преобразований. 24 августа 1906 правительство опубликовало декларацию, в которой пыталось оправдать свою политику массовых репрессий и возвещало о намерении провести важные социально-политические реформы. Подробнее преобразовательная программа была изложена С. во II Думе 6 марта 1907.

Некоторые мероприятия правительство начало проводить в спешном порядке, не дожидаясь созыва Думы. 27 августа 1906 был принят указ о передаче Крестьянскому банку для продажи крестьянам части государственных земель.

Последние три акта составили юридическую основу мероприятий, вошедших в историю как «столыпинская аграрная реформа».

В намерения С. не входило ни восстановление абсолютизма, ни уничтожение народного представительства — он стремился лишь к установлению в России консервативной, но строго конституционной монархии. Его мечтой была могучая, централизованная империя, экономически здоровая и культурно развитая. Проводя либеральные по сути реформы, С. оставался политиком жесткого административного стиля. Ставя целью своих реформ внутреннее успокоение России, он не забывал и об административных репрессиях — испытанном средстве внутренней политики: военно-полевые суды, созданные по его инициативе, вынесли только с осени 1906 до весны 1907 более 1100 смертных приговоров. Введение «скорорешительных» судов зачастую приводило к произволу на местах, к казням невинных людей. Большинство реформ было проведено чрезвычайным порядком с не очень убедительными ссылками на неизбежные при прохождении через Думу задержки в принятии неотложных решений.

В III Думе премьер-министру с большим трудом удавалось лавировать между правым (октябристско-монархическим) и центристским (кадетскооктябристским) блоками. Многие законопроекты удалось провести лишь благодаря закулисным интригам и знаменитому красноречию С.

Столыпинский курс сочетал в себе жестокую борьбу против революционного движения с постепенными шагами по обновлению старого строя.

С. предлагал осуществить ряд реформ: аграрно-крестьянскую, местного самоуправления, судебную, просвещения, введения страхования рабочих.

Цель столыпинского курса — укрепление государственности, модернизация общества, создание условий для новой социальной опоры существовавшей власти.

Двойственность политики С. проявилась в стремлении обеспечить максимум полномочий правящей элиты и сохранения выборной Думы. Поддерживая местное дворянство, он, разрушая крестьянскую общину и раскалывая крестьянство, стремился создать условия для расширения социальной опоры строя за счет крупной буржуазии и зажиточного крестьянства.

С. выдвигал либеральную доктрину управления сельской общиной, устранения чересполосицы, развития частной собственности на селе и достижения на этой основе экономического роста. По мере прогресса крестьянского хозяйства фермерского типа, ориентированного на рынок, в ходе развития отношений купли-продажи земли должно произойти естественное сокращение помещичьего фонда земли. Будущий аграрный строй России представлялся С. в виде системы мелких и средних фермерских хозяйств, объединенных местными самоуправляемыми и немногочисленными по размерам дворянскими усадьбами. На данной основе должна была произойти интеграция двух культур — дворянской и крестьянской.

С. делал ставку на «крепких и сильных» крестьян. Однако он не требовал повсеместного единообразия, унификации форм землевладения и землепользования. Там, где в силу местных условий община экономически жизнеспособна, самому крестьянину предлагалось избрать тот способ пользования землей, который наиболее его устраивал.

Аграрная реформа, начавшаяся указом 9 ноября 1906 и прекращенная постановлением Временного правительства 11 июля 1917, состояла из комплекса последовательно проводимых и связанных между собой мероприятий.

Деятельность Крестьянского банка. С размахом проводились банком покупка земель с последующей перепродажей их крестьянам на льготных условиях, посреднические операции по увеличению крестьянского землепользования. Он увеличил кредит крестьянам и значительно удешевил его, причем банк платил больший процент по своим обязательствам, чем платили ему крестьяне. Разница в платеже покрывалась за счет субсидий из бюджета, в 1906—1917 составивших 1457,5 млрд руб. Банк активно воздействовал на формы землевладения: для крестьян, приобретавших землю в единоличную собственность, платежи снижались.

В итоге если до 1906 основную массу покупателей земли составляли крестьянские коллективы, то к 1913 единоличными крестьянами были 79,7% покупателей.

Разрушение общины и развитие частной собственности. В реформе общины были заложены идеи, высказывавшиеся еще в XIX — начале XX в. Еще весной 1905 А.В. Кривошеин (министр земледелия в правительстве С.) предупреждал, что очень нужный переход к хуторам и отрубам — «задача нескольких поколений». Но между всеми прежними заявлениями и указом 9 ноября лежали события 1905—1906.

Расселить крестьян хуторами и мелкими поселками требовалось не только по экономическим, но и по политическим причинам. «Дикая, полуголодная деревня, не привыкшая уважать ни свою, ни чужую собственность, не боящаяся, действуя миром, никакой ответственности, — подчеркивал С., — всегда будет представлять собой горючий материал, готовый вспыхнуть по каждому поводу». И царизм, ощутив сполна эту угрозу, стал крушить общину.

Для перехода к новым хозяйственным отношениям была разработана целая система хозяйственно-правовых мер по регулированию аграрной экономики. Указом от 9 ноября 1906, ознаменовавшим начало столыпинской аграрной реформы, провозглашалось преобладание факта единоличного владения землей над юридическим правом пользования.

Вместо того чтобы содействовать развитию свободного фермерства, за что ратовал Витте, положить конец принудительному характеру общинной системы и законам, ущемляющим гражданские права крестьян, столыпинский закон насильственно ликвидировал общину в интересах крестьянского «буржуазного» меньшинства.

По традиции, демократический путь аграрного развития условно называется американским, консервативный — прусским.

Столыпинская аграрная реформа находилась на прусском варианте. Она и была задумана во спасение помещиков. С. сделал разрушение общины первоочередной задачей своей реформы.

Предполагалось, что первый этап — чересполосное укрепление наделов отдельными домохозяевами — нарушит единство крестьянского мира. Крестьяне, имевшие земельные излишки против нормы, должны были поспешить с укреплением своих наделов. С. говорил, что таким способом он хочет «вбить клин» в общину. После этого предполагалось приступить ко второму этапу — разбивке деревенского надела на отруба или хутора. Последние считались наиболее удобной формой землевладения, ибо крестьянам, рассредоточенным по хуторам, трудно было бы поднимать мятежи.

Что же должно было появиться на месте общины — узкий слой сельских капиталистов или широкие массы процветающих фермеров? Не предполагалось ни того, ни другого. Первого не хотело само правительство. Сосредоточение земли в руках кулаков должно было разорить массу крестьян. Не имея средств пропитания, они хлынули бы в город. Промышленность, до 1910 пребывавшая в депрессии, не смогла бы справиться с наплывом рабочей силы в таких масштабах, а наличие массы бездомных и безработных грозило новыми социальными потрясениями. Поэтому правительство дополнило указ, воспретив скупать в пределах одного уезда более 6 высших душевых наделов, определенных по реформе 1861. По разным губерниям этот предел колебался в размерах от 12 до 18 десятин.

Установленный для «крепких хозяев» потолок оказался низким. Что касается превращения нищего российского крестьянства в «процветающее фермерство», то такая возможность исключалась вследствие сохранения помещичьих латифундий. Переселение в Сибирь и продажа земель через Крестьянский банк тоже не решали проблему крестьянского малоземелья. Результатом такой реформы могло стать полное и окончательное утверждение в России помещичье-кулацкого («прусского») типа капитализма и пауперизация большей части сельского населения.

Капитализму потребовались бы многие десятилетия для переработки всей этой пауперизированной социальной среды, крайне слабой в производственном и культурном отношении, пораженной аграрным перенаселением.

В реальной жизни из общины выходила в основном беднота, а также некоторые горожане, вспомнившие, что в недавно покинутой деревне у них есть надел, который можно теперь продать.

В 1914 было продано 60% площадей чересполосно укрепленных в том году земель. Покупателем земли иногда оказывалось крестьянское общество, и тогда они возвращались в мирской котел.

Чаще покупали землю зажиточные крестьяне, которые сами не всегда спешили с выходом из общины. Покупали и другие общинники. В руках одного и того же хозяина оказывались земли и укрепленные, и общественные, что запутывало поземельные отношения.

Поскольку столыпинская реформа в целом не разрешила аграрного вопроса и земельное утеснение возрастало, неизбежной была новая волна переделов, которая должна была смести многое из столыпинского наследия. И действительно, земельные переделы, в разгар реформы почти прекратившиеся, с 1912 возобновились.

Закон 5 июня 1912 разрешил выдачу ссуды под залог любой приобретаемой крестьянами надельной земли.

Развитие различных форм кредита — ипотечного, мелиоративного, агрокультурного, землеустроительного — способствовало интенсификации рыночных отношений в деревне.

В 1907—1915 о выделении из общины заявило 25% домохозяев, а действительно выделилось 20% — 2008,4 тыс. домохозяев. Широкое распространение получили новые формы землевладения: хутора и отруба. На 1 января 1916 их имелось уже 1221,5 тыс. Кроме того, закон от 14 июня 1910 счел излишним выход из общины многих крестьян, лишь формально считавшихся общинниками. Число подобных хозяйств составило около 1/3 от всех общинных дворов.

Переселение крестьян в Сибирь. По указу 10 марта 1906 право переселения крестьян было предоставлено всем желающим без ограничений. Правительство ассигновало немалые средства на расходы по устройству переселенцев на новых местах, на их медицинское обслуживание и общественные нужды, на прокладку дорог. Переселялась в основном беднота.

В 1906—1913 за Урал переселилось 2792,8 тыс. человек. Масштабы данного мероприятия обусловили и трудности в его осуществлении. Количество крестьян, не сумевших приспособиться к новым условиям и вынужденных вернуться, составило 12% от общего числа переселенцев.

Итоги переселенческой кампании были следующими. Во-первых, за данный период был осуществлен громадный скачок в экономическом и социальном развитии Сибири. Также население данного региона за годы колонизации увеличилось на 153%. Если до переселения в Сибирь происходило сокращение посевных площадей, то за 1906—1913 они были расширены на 80%, в то время как в части России — на 6,2%.

По темпам развития животноводства Сибирь также обгоняла европейскую часть России.

Но, несмотря на всю масштабность переселенческого движения, оно не перекрывало естественный прирост крестьянского населения. Земельное утеснение в деревне возрастало, аграрный вопрос продолжал обостряться.

Кооперативное движение. Ссуды Крестьянского банка не могли полностью удовлетворить спрос крестьянина на денежный товар. Поэтому значительное распространение получила кредитная кооперация, которая прошла в своем движении два этапа. На первом этапе преобладали административные формы регулирования отношений мелкого кредита. Создавая квалифицированные кадры инспекторов мелкого кредита и ассигнуя значительные кредиты через государственные банки на первоначальные займы кредитным товариществам и на последующие займы, правительство стимулировало кооперативное движение. На втором этапе сельские кредитные товарищества, накапливая собственный капитал, развивались самостоятельно.

В результате была создана широкая сеть институтов мелкого крестьянского кредита, ссудо-сберегательных банков и кредитных товариществ, обслуживавших денежный оборот крестьянских хозяйств. К 1 января 1914 количество таких учреждений превысило 13 тыс. Кредитные отношения дали сильный импульс развитию производственных, потребительских и сбытовых кооперативов. Крестьяне на кооперативных началах создавали молочные и масляные артели, селькохозяйственные общества, потребительские лавки и даже крестьянские артельные молочные заводы.

Агрикультурные мероприятия. Одним из главных препятствий на пути экономического прогресса деревни являлись низкая культура земледелия и неграмотность подавляющего большинства производителей, привыкших работать по общему обычаю.

В годы реформы крестьянам оказывалась широкомасштабная агроэкономическая помощь. Специально создавались агропромышленные службы для крестьян, которые организовывали учебные курсы по скотоводству и молочному производству, демократизации и внедрению прогрессивных форм сельскохозяйственного производства.

Много внимания уделялось и прогрессу системы внешкольного сельскохозяйственного образования.

Аграрные реформы С. привели к увеличению удельного веса «средних слоев» в крестьянском землепользовании. В период реформы крестьяне активно покупали землю и увеличивали свой земельный фонд ежегодно на 2 млн десятин. Также крестьянское землепользование существенно увеличивалось за счет аренды помещичьих и казенных земель.

В ходе реформы поощрялся выход крестьян на хутора и отруба, так как С. считал эти формы хозяйства наилучшими. На деле, однако, хутора приживались лишь в западных губерниях, а отруба — на юге России.

В результате, по официальным данным, в 1909—1913 производительность труда в сельском хозяйстве выросла в 1,5 раза. Результаты реформы характеризуются быстрым ростом аграрного производства, увеличением емкости внутреннего рынка, возрастанием экспорта сельскохозяйственной продукции, причем торговый баланс России приобретал все более активный характер. В результате удалось не только вывести сельское хозяйство из кризиса, но и превратить его в доминанту экономического развития России. Валовой доход сельского хозяйства составил в 1913 52,6% от общего валового дохода. Доход всего народного хозяйства благодаря увеличению стоимости, созданной в сельском хозяйстве, возрос в сопоставимых ценах в 1900—1913 на 33,8%.

Дифференциация видов аграрного производства по районам привела к росту товарности сельского хозяйства. Три четверти всего переработанного индустрией сырья поступало от сельского хозяйства. Товарооборот сельскохозяйственной продукции увеличился за период реформы на 46%.

Еще больше, на 61% по сравнению с 1901—1905, возрос в предвоенные годы экспорт сельскохозяйственной продукции. Россия была крупнейшим производителем и экспортером хлеба и льна, ряда продуктов животноводства. Так, в 1910 экспорт российской пшеницы составил 36,4% общего мирового экспорта.

К 1913 были увеличены посевные площади, за счет чего было получено дополнительно 500 млн пудов хлеба. Увеличилось производство хлеба на душу населения (в 1909—1912 — собиралось в среднем по 450 кг на человека, в 1913 — 550 кг). Оживление сельского хозяйства неминуемо повлекло за собой увеличение спроса на промышленную продукцию, что подталкивало рост промышленности. По темпам среднегодового промышленного роста (8,81%) Россия вышла на первое место в мире. В 1907— 1914 наблюдалось усиленное развитие кооперативного движения.

Но в то же время не были решены проблемы голода и аграрного перенаселения. Страна по-прежнему страдала от технической, экономической и культурной отсталости. По расчетам И.Д. Кондратьева, в США в среднем на ферме размер основного капитала составлял 3900 руб., а в европейской России основной капитал среднего крестьянского хозяйства едва достигал 900 руб. Национальный доход на душу сельского населения в России составлял примерно 52 руб. в год, а в США — 262 руб.

Темпы роста производительности труда в сельском хозяйстве были сравнительно медленными. В то время как в России в 1913 получали 55 пудов хлеба с одной десятины, в США получали 68, во Франции — 89, а в Бельгии — 168 пудов. Экономический рост происходил не на основе интенсификации производства, а за счет повышения интенсивности ручного крестьянского труда. Но в рассматриваемый период были созданы социально-экономические условия для перехода к новому этапу аграрных преобразований — к превращению сельского хозяйства в капиталоемкий, технологически прогрессивный сектор экономики.

Столыпинская аграрная реформа не затрагивала помещичье землевладение. Это была буржуазная мера, безусловно давшая толчок развитию сельского хозяйства. Однако реформа не сняла основного противоречия между крестьянством, положение которого не улучшилось, и помещиками. Царизм, таким образом, с одной стороны, сделал шаг в сторону перевода сельского хозяйства на буржуазные рельсы, с другой — пытался сохранить в деревне свою старую патриархальную опору — помещичье землевладение. Несмотря на определенные результаты аграрной реформы (к 1916 из общины выделилось 2,5 млн крестьян, или 22% всех крестьянских хозяйств; многие продавали землю, скупаемую «крепкими хозяева- ми»), С. не удалось разрешить коренного вопроса о земле. Ряд внешних обстоятельств (смерть С., начало войны) прервали столыпинскую реформу. Сам С. считал, что для успеха его начинаний потребуется 15—20 лет.

Игнорирование региональных различий — один из недостатков столыпинской аграрной реформы. Этим она невыгодно отличалась от реформы 1861. Другим ее слабым местом была идеализация хуторов и отрубов, а также вообще частной собственности на землю. Еще одно уязвимое место аграрной реформы заключалось в недостаточном ее финансировании. Огромные государственные средства тратились на укрепление обороноспособности страны, а на поддержку хуторов и отрубов денег выделялось слишком мало.

Национальная политика, проводившаяся правительством С., — русский национализм. Она была направлена на сохранение единой, неделимой Российской империи при главенстве русской нации (к русским зачастую относили также украинцев и белорусов в противовес всем остальным — инородцам). Основными шагами в этом направлении были: антифинская кампания, направленная на ослабление финской самостоятельности; введение земств в шести западных губерниях; отделение Холм- щины от Польши. Последние два действия можно назвать триумфом новой правительственной партии — националистов, созданной при поддержке С. из собственно националистической и умеренно-правой партий в 1909. Сначала были объединены думские фракции, а через месяц принято решение о создании единой партии, сменившей октябристов, в роли правительственной. Газеты писали, что «г-н Балашов сменил г-на Гучкова».

В 1909 в Думу был внесен законопроект о выборах в Государственный совет по девяти западным губерниям, предусматривавший введение там земств. Целью его было обеспечение русских членов Госсовета от этих губерний (ранее все девять оказывались поляками). Выборы предусматривались по национальным куриям, причем количество выборщиков от крестьян искусственно ограничивалось, господство русских было обеспечено.

В Думе проект был переработан комиссией, состоявшей в основном из окябристов, внесшей ряд поправок: например, из двух критериев — земельного ценза и сословной принадлежности — был оставлен только ценз, который был уменьшен в 2 раза. В результате в губернских собраниях должно было оказаться от 13 до 27% поляков. Законопроект активно защищался от «посягательств» октябристов националистической партией и лично С. Под давлением справа и сверху фракция октябристов фактически распалась на правых и левых — при обсуждении членам фракции было предоставлено право свободного голосования, так как к единому мнению не пришли. Вопреки ожиданиям, не поддержали проект и правые крестьяне, «обидевшись» на искусственное ущемление их прав в земствах. Естественно, крайне отрицательно отнеслись к нему левые партии и партии национальных окраин, однако проект был принят Думой в доработанном варианте, для шести губерний, и направлен в Госсовет. В Государственном совете проект был провален, во многом благодаря закулисным интригам. Это стало сильным ударом по положению и репутации С. Пригрозив отставкой, премьеру удалось уговорить царя распустить Думу и Госсовет на три дня и провести закон по 87-й статье (чрезвычайные обстоятельства), совершив практически еще один государственный переворот. Казалось бы, это подтверждало позиции С., однако современники назвали его поступок «политическим самоубийством» — он выходил из милости царя, и подобные решительные поступки приближали развязку. Впрочем, до отставки дело не дошло — вскоре С. был застрелен.

Правым кругам и внешним сферам С. был нужен для борьбы с революцией, а когда революция отошла, «политика С. стала им всем нетерпима и невозможна». С 1908 началась систематическая травля С. правыми — сначала при попустительстве, а потом и с разрешения Николая II.

С. в последний год своей жизни работал над проектом обширных государственных преобразований. Но после его смерти все бумаги, связанные с проектом, исчезли.

С. был смертельно ранен в театре в присутствии царя и высокопоставленной публики во время антракта Д.Г. Богровым — жандармским осведомителем. Он подошел к С. и несколько раз выстрелил в него в упор из револьвера. По показаниям очевидцев, С. перекрестил царскую ложу и упал, Богров был отбит у толпы полицией и арестован. Скончался С. от ран через несколько дней, несмотря на утешительные прогнозы врача.

С. вошел в историю России как один из наиболее заметных политических деятелей начала XX в., наряду с Витте, Родзянко, Милюковым. Его деятельность на посту министра внутренних дел, получавшая в устах и современников, и историков весьма неоднозначные оценки, была направлена на сохранение существовавшего государственного строя и стабилизацию ситуации в стране, особенно в деревне, путем проведения умеренных реформ.