Прогнозирование ответа опухоли на неоадьювантную химиотерапию и мониторинг ответа на противораковое лечение
Прогнозирование ответа опухоли и мониторинг терапии РМЖ являются наиболее обещающим направлениями применения SV?Н-МРС.
Неоадьювантная химиотерапия повышает вероятность органосберегающей хирургии вместо мастэктомии при условии, что у
пациентки — чувствительная к химиотерапии опухоль.
Терапевтический ответ, связанный с редукцией размера опухоли может снизить стадию заболевания и обеспечить максимальную резекцию. Кроме того, химиотерапия позволяет мониторировать ответ опухоли in vivo. Полное хирургическое удаление опухоли определяет наиболее благоприятный прогноз и влияет на показатель общей выживаемости [166].Учитывая широкий спектр ответов РМЖ на химиотерапию, важно оценить эффективность препаратов на ранних стадиях лечения. Методы, которые используются сегодня для определения чувствительности РМЖ к неоадьювантной химиотерапии, могут давать различные результаты. Существующие сегодня клинически доступные методы, такие как пальпация и визуализация (рентгеновская маммография и УЗИ), основываются на изменении размеров опухоли, для чего требуется как минимум несколько недель, пока какие-либо изменения будут регистрируемы.
МР-маммография играет возрастающую роль в оценке инвазии РМЖ, особенно в стадировании заболевания. Относительно мониторинга неоадьювантной химиотерапии имеется корреляция между клиническим ответом и изменениями полученных МР характеристик, таких как размер зоны поражения и накопление КП при динамическом контрастировании [127, 179]. К сожалению, эти изменения также могут быть зарегистрированы только спустя несколько недель, когда пациентка уже длительное время получала препараты [140, 174]. Поэтому крайне актуально своевременное определение чувствительности опухоли к химиотерапии.
В отличие от других методов визуализации SV?Н-МРС МЖ регистрирует изменения в интрацеллюлярном метаболизме, которое могло произойти до каких-либо крупных морфологических изменений.
Первое сообщение об использовании измерения пика tCho для обнаружения ответа терапии РМЖ было опубликовано N.R. Jagannathan et al. 2001 году. Авторы наблюдали, что пик tCho исчезает или становится меньше у 89% пациенток, подвергшихся химиотерапии [137].
В продолжение этого наблюдения S. Meisamy et al. выполнили исследование с целью опркделения того, могут ли изменения в концентрации холина, а значит и пика tCho через 24 часа после первой дозы терапии, служить маркером клинического ответа при РМЖ. У 13 пациенток, которым успешно без технических проблем был завершен протокол, изменения в пиках tCho между контрольным значением и через 24 часа после первой дозы химиотерапии показывали значительную позитивную корреляцию (R=0,79;; р=0,001) с изменениями в конце четвертого цикла химиотерапии (65–72 дня). Изменения пика tCho в течение 24 часов были значимо различными между отвечающими и неотвечающими на лечение (р=0,007). Эти результаты дают основание предполагать, что изменения пика tCho в течение 24 часов после первой дозы препарата могут служить ранним индикатором для прогнозирования клинического ответа при РМЖ [161].
В последующие годы выполнен еще ряд работ, подтверждающих корреляцию между пиком tCho с чувствительностью клеток РМЖ к неадьювантной химиотерапии [79, 82, 114, 196, 197].
Таким образом, анализ литературы показывает, что в комплексе диагностических методов, применяемых в настоящее время при обследовании МЖ, методы лучевой диагностики имеют решающее значение. Однако выявление опухоли, дифференциальная диагностика и оценка эффективности неоадьювантной химиотерапии нередко сопряжены с большими трудностями, обусловленными полиморфностью патологических изменений и неэффективностью традиционных методов исследования.
SV?Н-МРС является высокоинформативным методом диагностики патологических изменений МЖ, но возможности его изучены еще недостаточно, не отработаны стандартные, легко воспроизводимые протоколы проведения исследования.
Использование при SV?Н-МРС биомаркера пика tCho может предоставить полезную дополнительную информацию при диагностике поражения МЖ.
SV?Н-МРС хорошо переносится пациентами, не требуетбольшого количества времени (в среднем 10 мин) и уже на настоящем этапе может быть добавлена к протоколу MP-маммогографии.
Поскольку исторически SV?Н-МРС была сфокусирована главным образом на исследовании головного мозга, большинство работ и усовершенствований были ориентирование на его исследования, поэтому МР-томографы, применяемые в клинической практике, лучше оптимизированы для исследований головного мозга, чем для МЖ. В результате произошло снижение интереса клиницистов в применении МР- спектроскопии для диагностики и наблюдения при РМЖ.
Большинство приводимых методик описаны для томографов с напряженностью магнитного поля не менее 3 Тл. Однако несмотря на комплекс проблем, ряд авторов успешно показали, что пик tCho может быть использован как индикатор малигнизации с использованием томографов с напряженностью поля 1,5 Тл. Другие исследователи также продемонстрировали, что пик tCho уменьшается или исчезает в ответ на химиотерапевтическое лечение. Результаты этих работ в сочетании с техническим усовершенствованием аппаратуры позволяют полагать, что SV?Н-МРС станет полезным инструментом в обнаружении и наблюдении РМЖ.
Очевидно, что в связи с последующим усовершенствованием МР- томографов и технологий, информативность и надежность данных SV?Н- МРС будет повышаться. Обещающие результаты, полученные в различных институтах, дают основание тверждать, что SV?Н-МРС вместе с МР- маммографией будет иметь возрастающее значение в клинической оценке РМЖ. Однако необходимы большие мультицентровые исследования до того, как биомаркер пика tCho мог быть широко использован для руководства диагностическими решениями и прогнозирования ответа на терапию [94].