<<
>>

ФОНЕМЫ.

Бессилие наших обычных алфавитов для естествен-ной классификации звуков речи и необходимость систе матического алфавита.

Понятно, что индивидуальные или даже локальные особенности, по которым мы отличаем говор различных областей того же языка, не имеют значения для Фонематики.

Ей важны только те, которые придают новый смысл слову и могут быть произнесены, получившись, каждым человеком. Значит, в науке о звуках человеческой речи надо строго разделять отличительные метатоны от чисто колоратурных, входящих в ту же фонему, т.-е. в тот же самый сложный звук речи, который колеблет ту или иную группу волокон нашей ушной улитки. Но это разделение, к сожалению, очень трудно сделать, и им объясняется некоторое различие чисел, получаемых—в различных лингвисти-ческих областях и различными исследователями — для той же Фонемы.

I. Метатоны гласных ФОНЄМ.

Разберем же сначала вкратце найденные до сих пор метатоны вышеуказанных пяти пар гласных европейских говоров.

1. Низкотонная фонема Ы почти совершенно отс\ тствует в за- падно-европейских языках, хотя мне кажется, что она чувствуется в немецком bitten, leben, reiten, где короткое конечное е звучит как короткое ы, точно также как и в русских словах: холодно, здравствуйте, где при быстром говоре слышится: холыдно, здра- сыте. Но эта Фонема (ы) очень употребительна в славянских языках. Наиболее низкий из ее отличительных метатонов в рус- ском, польском, лужицком и румынском говоре (по Щербе) близок к 996 колебаниям в секунду, а в румынском определяется и как близкий к 1156 колебаниям.

Фонавтограммы ее похожи на Фонавтограммы U в слове: Ух! Интересно, что в русском языке нет никаких старинных слов, начинающихся с Ы, точно также как в древне-еврейском нет слов, начинающихся с гласной Uau, или Вов (1).

Соответствующая ей высокотонная Фонема I (т.-е. мягкое ы) характеризуется тем, что наиболее низкий из ее отличительных тонов втрое выше только-что указанного.

В русском и дру-гих славянских языках он, в изолированном И, около 3044 колебаний в секунду, у чехов — немного повыше, у сербов — пониже, а у западпо-европейцев— еще повыше. Кроме того, следует отметить. что буквой И мы русские постоянно обозначаем и Ы. Не говоря уже о словах в роде ширь, жир, цирк, где звук Ы вместо И слышится сам собою, мы можем узнать его и после мягкой согласной, как, например, в слове Тит, которое произносится как Тьыт, конечно, без паузы между ь и ы.

Отличительные тоны Фонемной пары Ы — И представлены на рисунке 15, но кроме них для русского ударенного И, когда оно является промежуточным между И и Ы, Щерба нашел посредством Фонавтограмм в своем говоре промежуточные обертоны окодо 1800, &000, 2270, 2570 и 2925 колебаний в секунду.

Но не являются ли они лишь колоратурой его собственного или его областного говора при произнесении этой гласной, а не общим признаком, по которому мы можем отличить ЭТОТ звук от е или от других гласных в его же собственном произношении?

2. Низкотонная гласная фонема А по своим отличительным обертонам ниже предыдущей, но, к сожалению, числовые данные для нее очень противоречивы, благодаря массе примешивающихся к ней чисто колоратурных — локальных и индивидуальных — призвуков полости рта. а также и потому, что в нашей транскрипции мы часто обозначаем буквой А ничего общего не имеющий с ней короткий неударенный звук Ы или отсутствующий в русской азбуке низкотонный неударенный восточный звук в, о котором я буду говорить далее.

В различных, произносимых им, словах Щерба нашел для ударенного ясного А (т.-е. единственного, где буква А не замещает неударенное Ы или восточное низкотонное 6), 840, 890, 900 и 910 колебаний в секунду и кроме них еще не характерный высокий тон 1150 и низкие около 400 и 430 колебаний, которые можно приписать грудному резонансу. Ее графика дана на рис. 17.

А в том неясном звуке, который мы называем безударенным А и который на деле более похож на глухое Ы или на восточное Є, он нашел в своем говоре и подходящие для Ы обертоны 925, 940, 967, 988, 1000 и 1020 колебаний в секунду, при чем здесь 1000 тожественна в пределах ошибок измерения с 996, характерным для Ы, как-будто вместо слова: зачём? он говорил: зычём? а слово мастеровбй произносил: мыстеровбй.

фЩШ

Интересно, что в русском языке нет никаких старинных слов, начинающихся с А, за исключением «Ах!».

Все остальные позднего иностранного происхождения.

Среди других славянских языков Фонема А по своей колоратуре почти одинакова (по Щербе) в польском, чешском, словинском, лужицком и ганацком говоре и несколько отлична от малорусского и от сербского. У Французов в слове pate (тесто) Руссло отметил 912 колебаний в секунду, в слове patte (лапа) нашел 1026 и в слове part (часть) даже 1140. У немцев и англичан ее второстепенная колоратура тоже несколько различается в местных говорах.

Соответствующая ей высокотонная (мягкая) Фонема А сильно распространена только в английском говоре (bad, cat и т. д.).

Там большую часть всех А надо произносить как А, но не отожествляя с немецким а, которое обычно произносится как Э. Русским трудно без указания англичанина усвоить это мягкое ё, произносимое задней частью рта, и которое настолько же отличается от нашего обычного А, как I от Ы, но некоторое подобие его мы находим в блеянии овцы. Если верно мое сопоставле-ние, что отличительные обертоны мягких гласных вариаций характеризуются втрое большей частотой колебаний, то мы най-дем тут отзвук около 2600 колебаний в секунду, как это видно из диаграммы (рис. 15).

У парижан этот звук встречается, например, в мягком про-изношении а в слове madame, и вероятно так же произносилось сочетание аі в той местности, где создалась Французская грамотность.

3. Низкотонная фонема О также, как и предыдущая ^онема (А), правильно передается нашей письменностью только под ударением, да еще в слове он, хотя бы оно и было вне ударения, например, в сочетании: «где он был?!!». Во всех остальных случаях, за исключением иностранных слов в интел-лигентном разговоре (например, Морис, Моро, Оранжевая река и т. д.), тот звук, который мы обозначаем буквой О, есть безударное восточное Э (я его изображаю далее этой же буквой в перевернутом виде Є и показывал уже ее произношение подражанием кавказскому говору в словах «рэка Тэрэк», которое более похоже на арыка Тьгрык»).

Таким образом, звук О встречается в нашей речи приблизительно в три раза меньше, чем пишется эта буква, постоянно заменяющая и внеударное в.

Вместо «почему?» мы были бьГ должны писать «почему?» и вместо «молот» — мол6т» и т.

д. Произнесите тут низкотонное Э без вашего инстинктивного смягчения стоящих перед

ним согласных п и л и вы получите то, что и произносите на деле.

Для того, чтобы ясно почувствовать, что буквой А мы часто заменяем неударенное Ы, а буквой О замещаем неударенное Є, произнесем хоть такие три Фразы:

Т.

У вала Два вол& Пршотилися.

У вола Два вала Приютилися.

У вола Два вода Приютилися.

Мы тут все же различаем звук А от О, хотя в обоих слу-чаях и произносим их не как эту букву. Это потому, что неударенное А в вале мы произносим как сокращенное Ы, а неударенное О в воле как сокращенное G.

При изолированном же или при ясном произношении под ударением, низкотонная Фонема О обладает довольно низким мета- тоном в своей отличительной серии. Для русского языка это около 756 колебаний в секунду.

Колоратурные — локальные и индивидуальные — обертоны Фонемы О, повидимому, значительно распространены между 600 и 830 колебаниями, как это нашел Щерба в своем голосе. Русское ударенное О по его исследованиям очень близко к широкому французскому (в or, corps), к краткому немецкому (в Sonne) и к короткому английскому (в слове not). В большинстве славянских языков оно сходно с русским.

Соответствующая этой Фонеме высокотонная (мягкая) вариация О очень употребительна в немецком, английском и Французском языках, но отсутствует в славянских и в итальянском. Понять ее для незнающего иностранных языков всего легче, повторяя тягуче, например, слово Лёля и произнося ё с уменьшенным ртом. Считая, что и здесь отличительные обертоны должны иметь втрое большую частоту колебаний, мы должны их искать поблизости к 2200 полных колебаний в секунду.

4. Низкотонная фонема 6 (которую я здесь обозначил перевернутым Э) очень употребительна в восточных языках и между ними в кавказских. Русскому нетрудно ее усвоить, если когда- нибудь он слыхал, как произносят по-русски армяне или грузины уже не раз приведенные мною слова: ирэка Тэрэкп, потому что эта Фонема постоянно встречается у нас в слогах без ударения, но неправильно заменяется в них через О.

Так мы бессознательно произносим этот звук в словах: волос, которое надо бы написать вблбс (произнося сознательно твердо стоя-щую перед ним Л), домашний (дймашний, где Д произносится сознательно твердо, иначе у вас будет аберрация слухового сознания). Не находя этой Фонемы в отчетливом ударенном состоянии в славянских языках, творцы славянской азбуки смешали ее в одних случаях с О, а в других даже и с А и заменили ее этими буквами, заставив и нас воображать такие звуки там, где на самом деле их нет.

И опять-таки в русском языке нет старинных слов, начинающихся на Э, кроме: это.

Соответствующая этой Фонеме высокотонная (мягкая) вариация имеется в русском языке как в букве Э (это), так и в слоговом Е (нерв и т. д.). Она тожественна с Французским закры-тым ё (chanter и т. д.), близка к немецкому, английскому, польскому, сербскому, словинскому, лужицкому О, особенно после мягких согласных.

Самый низкий из ее отличительных метатонов по русским определениям близок к 1816 колебаниям в секунду, а по Французским ё к 1824 колебаниям.

При восемнадцати опытах Л. В. Щерба нашел для него в своем говоре такие характерные (и колоратурные) обертоны:

1700, 1700, 1705, 1730, 1730, 1730, 1800, 1800, 1825, 1836, 1840, 1840, 1870, 1870, 1940, 1950, 1975, 1980 колебаний в секунду. Да еще отметил и прибавочные колоратурные высокие около 2270 и 2295 колебаний.

Принимая все это во внимание и допуская наше прежнее предположение, что высокотонная вариация характеризуется втрое большей частотой колебания характерных метатонов, мы найдем, что для низкотонного восточного Є должны быть метатоны около 600 — 650 колебаний (см. диаграмму рис. 15).

5. Низкотонная фонема U в русском языке сходна с остальными славянскими и близка к западно-европейским. Самый

низкий из ее характерных метатонов определяется камертоном около 432 колебаний в секунду.

Отсюда мы находим по предыдущему, что для ее высокотонной вариации должны быть обертоны около 1400 полных колебаний в секунду.

* * *

Таковы пять основных пар гласных звуков речи, произносимых исключительно полостью рта.

Каждый из них мы можем произнести и шопотом, т.-е. без вибрации голосовых связок, и это одно достаточно показывает, насколько несущественны такие вибрации для отличительного колорита наших гласных. Необходим только какой-нибудь шум в хрящевой части голосовой щели, чтобы резонанс соответственно расположенной полости нашего рта усилил те или другие из огромного количества тонов, существующих в каждом шуме, и, таким образом, придал надлежащий колорит произносимому гласному звуку. А то, что эти шумы производятся у нас дыханием, ясно из того, что, задержав его, мы не произнесем никакого слова. Повторяю, что у большинства европейских народов существуют только вышеприведенные пять пар гласных, да и то, как мы видели, в далеко неполном виде.

Второстепенными Фонемными вариациями их являются кроме ударенного и неударенного положения еще и глубинное и поверхностное их произношение. Так во Французском надо отличать грудное (широкое) О (в 1'еап — вода) от узкого О (без грудного резонанса в слове lot — жребий); надо отличать широкое ё в слове mere — мать от узкого (без грудного резонанса) в слове тег — море. У немце и же для грудного ё прибавляется h (Ehre — честь, Ahre—колос и т. д.).

ТАБЛИЦА IV.

Четыре фонемные вариации гласной О.

Грудные deux

(два)

l'eau

Л

Я §

S- о

а я

о н о К О О

О

(вода'і

реи

(мало)

я lot И (жребий)" Глоточные Таким образом, для каждой из пяти основных гласных выходит звуковой квадрат, в котором одна сторона грудная, а другая глоточная, одна низкотонная, другая высокотонная (табл. IV). (В славянских языках нет этого различия, и мы произносим грудные гласные только при восклицаниях, например, облегченное У-ух! или О-ох!—удваивая этим обычное начертание.)

Такие же квадраты получим мы и для А, Е, U и Ы.

Все это даст нам 20 гласных ФОНЄМ, которые при сравнительном языкознании необходимо уметь произносить и изобра-жать отдельно в письменности.

Кроме того, каждая из этих ФОНЄМ может иметь еще носовое, тоже Фонематическое произношение. В нашем русском языке его нет, и потому если кто-нибудь говорит у нас в нос, то мы считаем у него резонанс носовой полости за чисто коло-ратурный призвук, не меняющий смысла слов. Но не то во Французском и португальском языках.

В последнем каждую гласную можно произносить с призвуком носовой полости, а во французском большую часть.

Я уже показывал (стр. 62), как можно произносить звук U, например, в выражении: «у нас», не открывая рта, до тех пор, пока вы не перейдете к звуку Н, но после того, как вы сделаете Это, вы сможете произнести тот же звук носом и приоткрыв рот. В результате вы получите носовое U, а потом аналогичным способом найдете способ произносить и остальные носовые гласные, которые, как я уже сказал, в португальском и Французском языках играют самостоятельную роль в словообразовании, наравне <; обычными гласными, хотя неправильность обозначения их во французском языке путем прибавки буквы N к той гласной, которой хотят придать носовой призвук, и затемняет сущность дела. Если вы прислушаетесь к Французскому пению, где носовые гласные растягиваются и тонируются, то сразу увидите, что тут нет никакого N, а чистое носовое А, О, в (так слово enfant — дитя, аналогично слову: афа).

Эта Фонема присутствует, кроме Французского и португальского, также и в лясовско-польском говоре и в некоторых других.

И вот из 20 предыдущих гласных ФОНЄМ мы получили уже 40. Но и этого недостаточно.

В английском языке некоторые из тех же самых основных гласных звуков речи могут получить вместо носового глоточный призвук, похожий на картавое В. Он и определяется в транс-крипции приставкой к данной гласной этого R, например, в словах: you are, или: you were, или в: yearbook, но когда вы вслушаетесь (особенно при пении) в хорошее произношение, то увидите, что тут нет никакого R, а вся гласная от начала и до конца картава, т.-е. с глоточными обертонами.

Это опять приводит к возможности удвоения всех 20 простых гласных звуков, и тогда вместе с носовыми они составят 80 родовых Фонемных гласных вариаций. А у китайцев для всех 20 первичных гласных есть и визгливое глоточное произношение, и это прибавляет еще 40 знаков, да столько же может дать хриплое гортанное произношение некоторых народов.

Понятно, что составить для них 160 отдельных значков, необходимых для научной Фонематики или даже для правильного обозначения на своем родном языке иностранных Фамилий и названий городов и местечек, совершенно невозможно, если мы будем делать это путем простого пополнения исторически развившихся алфавитов. Но совсем другое, если мы придумаем систематический алфавит.

Когда я был еще в Шлиссельбургской крепости и еще ничего не знал ни об антропофопике, ни о попытке Дю-Буа- Реймона составить научный алфавит, я задался такой же идеей и пришел к выводу, что все это можно сделать в печати так просто, что нельзя себе даже и представить. Надо взять только пять Фигурок, удобных для отчетливого различения друг от друга и для производства из них систематических вариаций в роде представленных в первом ряду рисунка 18.

Это низкотонный (твердый) европейский ряд.

Повернув эти значки вверх ногами (строка вторая), получим высокотонный ряд, где перенос утолщения вверх показывает повышение типичных обертонов.

Поставив их утолщением налево (строка третья), имеем для каждого из низкотонных глубинное (широкое) произношение.

Поставив утолщением направо (строка четвертая), получим глубинное (широкое) произношение мягких.

Поставив носовой значок внутри каждого из 20 предыдущих, получим их посовое произношение как во Французских словах: bon, an, un и т. д. (строка пятая).

Прибавив горизонтальную черточку (строка шестая), получим английское картавое произношение.

Поставив эту же черточку в направлении сверху вниз» получим визгливое китайское, поставив эту же черточку вкось слева направо, имеем возможность обозначить гортанное произношение. Сделав это же наоборот, а затем, в случае нужды, превратив черточки в крестики, или сделав их вместо прямых змейчатыми,

I

? О "О ^ зл

можно получить материал для какого угодно числа вариаций.

и о

ы

п о о ? п

и о

I

? о о ^ н

и О А €, ы

? о о о и

tJ б А ? Ї

II

? 2

& л

е- д

о °

? © ф ? н

и о

ы

0> CJ

к з И А

Й я ? %

? © О 4 Н

UR OR AR 6-R MR

Я нарочно взял эти систематические Фигурки в одном из тех образчиков, которые я вырабатывал еще в первые годы заточения в Алексеевском равелине Петропавловской крепости, пиша их, за неимением бумаги, на штукатурке своей камеры (за что потом получил грубое внушение от начальника этого учреждения, приказавшего их стереть). Они мне сильно помогли разобраться в этой мало разработанной области знания еще в такое время, когда не существовало аптро-

пофоники.

и так далее

Рис. 18. Образед систематического изображения всяких гласных звуков.

Мне кажется, что мы русские первые должны взяться за составление такой рациональной азбуки, так как остальные культурные народы совсем не умеют произносить иностранных звуков.

В рукописном обозначении, где главное стремление сводится к скорописи и где, благодаря этому, даже и современные обозначения букв стали непохожи на печатные, придется, конечно, итти особым эволюционным путем, оставив пока все буквы, как были, и только дав новые обозначения для недостающих гласных JB роде низкотонного Є, или для недостающих в русской азбуке

высокотонных А, О и U, чтобы можно было правильно писать иностранные имена.

Привыкнуть же читать печатное при этих немногих заменах и при оставлении временно неизменными всех согласных букв будет совсем легко. По только-что приведенной системе самая частая буква О остается неизменной, а из остальных некоторые довольно близки к русским.

Вот, например, хоть две строки:

ВИ ж^ртвойо ПОЛП

В БОРЬБА РОКОВОЙ

Разве не прочтете вы сразу все это не учась, и разве не привыкнете вы после (хотя бы и неприятной) практики нескольких первых дней читать такую печать еще легче, чем обыкновенную, благодаря резкому отличию гласных знаков от согласных? А для знаков выразительного чтения у всех этих букв свободны и верхи, и низы.

Для сравнения я приведу здесь несколько попыток выработки научной транскрипции на принципе сохранения наших старых азбук, сделанных ученейшими из современных ФИЛОЛОГОВ,. чтобы показать, как это неудобно.

Вот образчик из Чернышева:

Гаршбк с катлбм бальшую дружбу сьвёл, Хатя и пызнатьнёй парбдою катёл.

Вот из Богородицкого:

Д'в'ае ббчк'і jjexw'b: адна с'в'інбм, 4pyraja же nycTaja.

А вот и западно-европейская транскрипция для русских из Финка, лучшего профессора русского языка в недавнее время:

adna d^vatskau sia iz domfiu: vies,

т.-е.: одна девочка шла из дому в лес. Даже и не подумаешь сразу, что такая Фраза писана «на современном русском литературном языке» I

Мне кажется, что для непредубежденного читателя уже и этих трех примеров (не привожу других в том же роде!) совершенно достаточно, чтоб видеть, что в сравнительной лингвистике, более чем в какой-либо другой науке, нельзя вливать нового вина в старые мехи: они уже слишком дырявы, и наложение заплат их не поправит.

Надо выработать, окончательно освободясь от всяких старых традиций, нечто совершенно новое, чтобы наука о человеческих языках не осталась навсегда чахлым деревцом, которое растет не в свободном грунте, как другие науки, а в тесном боченке, не позволяющем распространяться свободно его корням.

Ведь в то время, как даже астрономию и химию можно излагать общепонятно, в этой области, которая ближе всего к человеку и составляет основание всех других его наук, не знаешь даже, как и приступить к общепонятному изложению! Как только выходишь за пределы звуков своей родной речи, так начинаешь чувствовать, будто пишешь для глухих. А между тем усвоить правильное произношение иностранных гласных, для русских, совсем нетрудно.

Когда вы произносите, например, быстро две строки:

шуш — шэш — шош — шаги — шыш

и

чіочь — чечь — ч'йчъ — чячь — чгчь

разве вы не слышите ухом, что последовательные гласные звуки второй строки отличаются от одноместных с ними гласных первой только большей высотой своего тембра, особенно если ю и 5 вы произносите с более сжатыми губами, чем у и о?

В моем произношении разница в высоте обертонов здесь чувствуется ухом на целую дециму. Но всякий раз, когда я обучал этим способом знакомых юношей и девиц произносить правильно Французское и немецкое U или О, они все время склонны были растянуть U в Иу, а О в Ио.

Тут, мне кажется, может помочь только широкое применение граммофона, при чем иностранных певцов и певиц лучше всего было бы просить произносить их голосом для записи на пла- •стинку не свои национальные песни, а, наоборот, песни того народа, которого хотят обучить чужому произношеиию. Раз, как-то, за границей я заглянул в русскую церкоиь и слышал, как Французские мальчики там пели:

G6spadi pamiliii.

Французский звук й в окончании этой Фразы выходил так ясно, что всякий русский, только раз услышавший его, уже не мог бы забыть. То же самое происходило бы и при граммофоне, который притом же может употребляться и для следующего оригинального опыта.

Если на нем записана какая-нибудь нота скрипки, рояля, Флейты или колокольчика при определенной, скорости вращения его пластинки, и если вы заставите вращаться ее вдвое скорее, то увидите, что тон этой ноты повысится на октаву, а если вы заставите пластинку вращаться вдвое медленнее, то выйдет наоборот, но при всех этих обстоятельствах общий коллектив обертонов звука останется того же относительного порядка и не перейдет в тембр другого музыкального инструмента.

Совсем не то выходит с голосовыми нотами, в которых имеются и звуки голосовой щели человека с ее собственными тембровыми обертонами, и колоратурные призвуки полости рта, глотки и носа, по которым мы отличаем одну гласную от другой. При удвоении скорости вращения пластинки все тоны голосовой щели поднимутся, конечно, тоже на октаву, сохраняя все индивидуальные особенности голоса данного певца или певицы, а колоратурные обертоны рта, глотки и носа, по которым мы отличаем гласные друг от друга, поднявшись на столько же, встанут в ряд обертонов другой гласной буквы, и произойдет их метаморфоза. Так, если мы произнесем немецкое а (т.-е. э), придав пластинке вращение два оборота в секунду, то при одном обороте в секунду получим нечистое о, а при трех оборотах нечистое г. Точно также, если при одном обороте в секунду пластинка дает звук о, то при двух он превратится в нечистое европейское е. Нечистота произойдет от того, что число характерных обертонов и их взаимное расположение различны у каждой гласной в ее колоратурной серии.

К этому прибавлю еще, что у нас во рту повышение или понижение обертонов достигается, как и у всякого другого резона- тора, сокращением или удлинением полости рта и изменением его внутренней Формы. При опускании вниз мягкого нёба, к резонансу рта присоединяется и носовая полость, отчего все обертоны понижаются до полутора раз, что и придает звуку носовой характер, который, естественно, теряется в граммофоне, когда мы увеличиваем скорость пластинки в полтора раза.

II. Метатоны согласных ФОНЄМ.

Все, что я сказал о Фонемной, о локальной и об индивидуальной колоратуре гласных звуков человеческой речи, производимых голосовой щелью, применяется и к согласным звукам, производимым шумами, возникающими от трения струй воздуха в специально делаемых для этого теснинах полости рта, глотки и носа, при чем голосовые струны всегда бездействуют. От этого, повторяю, из одних согласных мы п не получаем слога речи, и они входят как нечто постороннее в ритмы стихотворений или пения, создаваемые правильным чередованием только ударенных- длительных гласных с неударенными-короткими гласными, производимыми голосовой щелью.

Русский ребенок получает по наследству способность произносить только звук А, который слышится в первом его плаче при появлении на свет, потом он начинает подражать звукам I п U, произносимым взрослыми, усваивает твердые А и О и мягкое Э, и лишь потом, много позднее, начинает, где нужно, заменять I через Ы.

Из согласных у него первыми являются губные взрывные: П, В, ГІь, Вь, М и Мь, затем мягкие Ть, Дь, Нь и Й; потом звук К и длительные В, С, а после них Ль и Рь, при чем они сначала отожествляются с И, п только одновременно с Ы ребенок начинает произносить твердые Л и Р.

В зависимости от того, в каком месте полости рта создается шумящая щель, типические ротовые согласные разделяются, как известно из учебников, на губные, язычно-зубные, язычно-десно- вые, язычно-нёбные, язычно-глоточные и гортанные. Различные ученые дают этим отделам различные наименования, но все существующие до сих нор классификации не могут назваться научными потому, что ни одна из них не дает нам возможности предсказывать существование согласных, не вошедших в наш родной

Христос. Т. III.

язык, но возможных в других незнакомых нам языках, и не может показывать нам, как их нужно правильно произносить.

Я приведу здесь свою систему, которая дала мне возможность в первые годы одиночного заточения и без преподавателей усвоить произношение нескольких согласных, не существовавших в знакомых мне ранее языках, настолько хорошо, что когда я встретился потом со знающими их людьми, то им не пришлось сделать в моем произношении почти никаких поправок. Этот метод я назвал тогда же методом звуковых квадратов.

<< | >>
Источник: Н.А.МОРОЗОВ. БОГ И СЛОВО. 1998

Еще по теме ФОНЕМЫ.: