ЭПИСТЕМОЛОГИЯ ГЕРАКЛИТА ЭФЕССКОГО
В данной главе вниманию читателя будет представлена реконструкция теоретикопознавательных взглядов Гераклита, в первую очередь будут обсуждаться такие познавательные человеческие способности, которые позволяют достигать истинного знания.
Кроме того, вопреки широко представленному мнению о мистическом (или даже пророческом) характере учения Гераклита мы будем отстаивать тезис о сугубо рациональном основании и содержании его доктрины.Онтологические взгляды Гераклита достаточно активно обсуждались и продолжают обсуждаться исследователями в силу широко распространенной точки зрения, согласно которой досократическая философия представляет собой по преимуществу онтологию, а точнее, космологию. Корни этих взглядов восходят, по всей видимости, к Аристотелю, который повсюду в своих сочинениях (в качестве примера можно указать Met. A., 992b4; Met. a, 1000a9, но это не единственные случаи) различал два способа размышлений: один был присущ тем, кто писал о божественном (8eo1oyoi), «облекая свои мудрствования в форму мифов», другой размышляющим о природе (fuaiolOyoi), «прибегая к доказательствам». Поскольку самого Аристотеля интересовал в первую очередь вопрос о началах, то и в «Физике», и «Метафизике» он уделяет внимание именно этому вопросу, в частности, выясняя, насколько полно в древней философии были представлены подходы к решению проблемы начала. Все это и позволило ему распределить учения древних философов в соответствии с предложенной им классификацией всех возможных подходов. Отсюда как раз и происходит убежденность в том, что досократики по преимуществу космологи: для большинства исследователей оказывается трудно выйти за пределы авторитетной схемы, пусть и построенной для решения очень специфической задачи именно онтологического характера. Но ведь если Аристотель не отразил какойто проблематики в своих свидетельствах о философе, то это не значит, что в оригинальном учении такой проблематики не было.
Для нас в такой дихотомической схеме привлекательным оказывается следующее. Насколько можно судить по текстам Аристотеля (достаточно бедным в отношении упоминающихся в них имен), Гераклит Эфесский принадлежал к тем, кто прибегал к доказательствам в своих рассуждениях, а это значит, что Аристотеля ни в коей мере не смутил знаменитый гераклитовский «стиль оракула», который часто играет злую шутку с Гераклитом именно поэтому, благодаря «темности» стиля, присущего ряду фрагментов, Гераклит у наших современников и попадает в пророки, мистики, сотеры и прочие, и на этом основании отрицается рациональный характер его философского учения. Для Аристотеля вопроса здесь не было, Гераклит принадлежал к тем, повторимся, кто tmv 81 ' apoSelXewg leyovtmv, т. е. говорит доказательно.Но что же именно доказывал Гераклит в своем сочинении? Будучи, по различению Аристотеля, «фисиологом», только ли вопросы, касающиеся начала и космоса, он рассматривал?
Подступая к ответу на этот вопрос, остановимся сначала на крайне важном свидетельстве Секста Эмпирика. Он однозначно помещает учение Гераклита в гносеологический контекст. В трактате «Против ученых» (Adv. Math. VI, 37), намереваясь рассмотреть части философии физическую, логическую и этическую, он подчеркивает, что не все, кто рассматривал учения Эмпедокла, Парменида и Гераклита, соглашались с тем, что эти философы приняли только физическую часть философии. Он пишет: «Были исследования и относительно Гераклита, является ли он только физическим или также и этическим философом» '. По мере рассуждения Секст относит к этической части философии вопросы о добродетелях, государстве, законах, поступках, аффектах, причинах и достоверностях, комментируя, что последние два приходят в этику из физики и логики соответственно (VI, 11). Далее, рассматривая принадлежность тех или иных вопросов к логическим, он говорит, что к логике относятся «указания относительно очевидного и неявного и того, что этому соответствует» (VI, 22) (именно так делали различия эпикурейцы), и делает вывод, что если «нужно искать истину, то нужно прежде всего иметь достоверными принципы и способы ее распознавания.
Логический отдел, охватил теорию о критериях и доказательствах» (VI, 24). Далее, Секст, непосредственно переходя к рассмотрению учения Гераклита, в качестве исходных предпосылок для развертывания всего его учения, указывает на средства для познания истины разум и чувства, и их корреляцию и, соответственно, задает критерий разум (VI, 126).С позиции, которую занимаем мы, реконструкция Секста нам очень симпатична, и ниже мы попробуем развернуть реконструкцию учения Гераклита именно как логического в терминологии Секста или теоретико познавательного в более привычной нам терминологии, тем более что сам Секст (мы постарались отразить это в вышеприведенных ссылках) очень точно и метко охарактеризовал ту проблематику в учении Гераклита, которая касается теории познания. Ведь досократическая философия была не только полем, на котором шло формирование онтологических воззрений и понятий, она, очевидно, делала и первые шаги в области гносеологии. Разумеется, в отношении досократической философии еще рано говорить о возникновении достигших полноты философских систем, о состоявшейся у того или иного философадосократика эпистемологии или гносеологии. Но так или иначе любой досократик касался вопросов теоретикопознавательного плана, иными словами, не только вопроса «что мы познаем», но и вопроса «как мы познаем». На наш взгляд, в понимании древнегреческой философии было бы неверно опираться только или единственно на онтологические (либо гносеологические, либо аксиологические и прочие) принципы каждый из этих принципов хорош для достижения определенных целей. В частности, гносеоцентрические основания реконструкции посредством выявления совокупности приемов, техник и познавательных средств позволяют выявить нацеленность, как пример, Гераклита именно на рациональные способы построения собственной доктрины, что мы и надеемся раскрыть в данной главе.
Современные исследования, посвященные теоретикопознавательному слою и понятийному аппарату в учении Гераклита, не представляют собой на сегодняшний день единого конгломерата или единой системы, и не предлагают какойлибо цельной или универсальной реконструкции, это скорее ряд спорадических публикаций на данную тему.
Кстати сказать, и число этих публикаций невелико, особенно в нашей стране и особенно на фоне превалирующего потока тех рассуждений, согласно которым Гераклит является пророком и мистиком.Если попытаться какимто образом структурировать существующие интерпретации учения Гераклита в отношении его теоретикопознавательных взглядов, то можно выделить, вслед за К. Притцлем [47], три направления, и в этом делении мы с ним полностью согласны. В рамках первого направления утверждается, что познание у Гераклита это рациональный процесс анализа без примеси какоголибо мистического или эзотерического элемента. Из наиболее ярких сторонников этой позиции следует назвать М. Марковича, Дж. Кирка, в ряде своих положений к ним примыкают
Дж. Барнс и А. Мурелатос [48]. Мы в своей реконструкции также придерживаемся преимущественно этого направления. Второе направление склонно подчеркивать, что познание у Гераклита интуитивно и что использование Гераклитом загадок, парадоксов, игры слов, двусмысленностей, аналогии и прочего направлено именно на развитие интуиции до соответствующего уровня с последующим ее включением. Среди наиболее известных сторонников этого направления назовем У Гатри, В. Йегера, Ч. Кана [49]. Мы не отказываемся от той позиции, что интуиция играет определенную роль в познании у Гераклита, но в свою очередь оговариваем (ниже, в соответствующих разделах этой главы, мы специально остановимся на этом вопросе), в каком отношении и как ее следует понимать. И, наконец, третье направление утверждает, что Гераклит пророк, мистагог и т. п. Из наиболее известных, отражающих эту позицию авторов, вспомним Ф. Корнфорда [50].
Итак, мы придерживаемся позиции, что философия Гераклита носит рациональный характер и лишена мистического или пророческого содержания. Отстаивать эту позицию, нам кажется, эффективнее всего через анализ теоретикопознавательных взглядов Гераклита и его эпистемологического вокабуляра.