Исторический переход от натуральных хозяйств к общественному производству товаров и услуг

Согласно новейшим историческим исследованиям, «можно счи­тать бесспорно доказанным, что охота на крупных животных была основной формой хозяйства в продолжение всего изначального этапа развития первобытного общества и охотничий образ жизни опреде­лил все существование древнейшего человечества» [2, с.

Неолит, как последняя эпоха каменного века, занимает период времени VIII—III тысячелетия до н.э. Для неолита характерны высо­кая техника обработки камня (его шлифовали, затачивали, сверли­ли) и появление керамики, а также прядения и ткачества. Но глав­ное - рубеж VIII—VII тысячелетий до н.э. признается как начало «неолитической революции».

Исходя из материалов II Советско-Американского симпозиума, который состоялся в 1986 г. в Ташкенте, исходным пу нктом «не­олитической революции» нужно считать освоение пищевого ком­плекса. На Ближнем Востоке в состав пищевого комплекса входили пшеница, ячмень, козы, овцы и крупный рогатый скот. По словам Ф. Хола, «отсюда мы получаем информацию о процессе отделения пастушеского дела от земледелия» [3, с. 64].

В связи со специализацией земледелия и скотоводства происхо­дит обособление ремесла, известное как второе крупное обществен­ное разделение труда. Здесь важно отметить переход от второсте­пенной роли ремесла (по сравнению с первичной, т. е. пищевой, не­обходимостью земледелия и скотоводства) к его самостоятельной роли, обусловленной возникновением и развитием еще одной круп­ной сферы общественного труда - строительства.

Обособление строительной отрасли по времени и по сущности соответствует возникновению «центров цивилизации» в виде пер­вых городов. Непрерывное расширение и совершенствование строи­тельных работ означает не что иное, как повышение степени вос­требованности все новых и новых материалов и орудий труда для

продолжения этих работ.

Вместе взятые названные общественные разделения труда обра­зуют каркас экономического базиса того древнего мира, история которого начинается вслед за «неолитической революцией». Счита­ется, что на Ближнем Востоке этот революционный период занял около 1000 лет и завершился на рубеже VII-VI тысячелетий до н.э. Именно к этому периоду времени относится известная культура по­селения Чатал-Гуюка (на территории современной Турции). Оно просуществовало с 6500 до 5650 г. до н.э.

Археологические исследования показывают, что Чатал-Гуюк за­нимал 13 гектаров площади и архитектура его домов и святилищ характеризовалась единообразием. Хозяйство базировалось на экс­тенсивном земледелии, животноводстве и охоте. Но «еще одним, если не самым значительным источником дохода жителей Чатал- Гуюка была торговля'» [16, с. 85]. Обнаружены также признаки протогосударственного управления.

По времени вслед за Чатал-Гуюком начинается история убейд- ской культуры (протошумеры), и здесь впервые выявляется исполь­зование золота. Преемницей же этой культуры предстает действи­тельно полномасштабная цивилизация, созданная шумерами. Счита­ется, что именно в Шумере в конце IV тысячелетия до н.э. произо­шел окончательный переход «от варварства к цивилизации». Цент­ральными моментами этого перехода являются преодоление «пред­метной логики» мышления неолитического человека, с одной сто­роны, а с другой - возникновение «теоретической» текстовой дея­тельности, связанной с новыми видами практики, такими как управ­ление, учет, планирование и т. д. Фактически речь идет о возникно­вении письменности.

Изучение древних письменных источников позволяет сделать обобщающий вывод о том, что так называемый азиатский способ производства представляет собой натуральное хозяйство, органи­зованное государством в масштабах страны. В этом хозяйстве го­сударство выполняет несколько организационно-хозяйственных функ­ций. Из них первая и. возможно, главная функция - осуществление кооперации труда в крупном масштабе с целью строительства двор­цов.

Другая функция - регулирование отношений, складывающихся в так называемой восточной общине. Количество таких общин опреде­ляется с позиций местоположения очагов оседлости людей, т. е. мест, удобных для ведения сельского хозяйства: земледелия и животно­водства. Каждая община занимается также различными видами реме­сел. Однако все продукты труда подлежат государственному учету наряду с учетом самих работников - по возрасту, профессии, воз­можности использования в крупномасштабной коопера-ции труда.

Важное значение имеет и третья организационно-хозяйственная функция древнего государства. Согласно материалам вышеупомянуто­го II Советско-Американского симпозиума, у древних государств, ос­нованных на отчуждении и перераспределении прибавочного про­дукта, имелась постоянная потребность увеличить его массу. Это достигалось тремя способами', прямым военным ограблением со­седних стран, перекачиванием из них рабочей силы и паразитиро­ванием на международной торговле [3, с. 85].

Обратим внимание на роль международной торговли в развитии экономических функций древнего государства. «Паразитирование» на этой торговле означает не что иное, как приспособление к ней, а точнее - вынужденное и расчетливое ее использование в интересах государства. Такое понимание паразитирования на международной торговле соответствует, к примеру, суждениям древнекитайского мыслителя Шан Яна, жившего в IV в. до н.э. Он писал: «Появление одного ляна (в V—III вв. примерно 16,4 г) золота внутри границ оз­начает исчезновение двенадцати даней (дань = 34,2 л) зерна за гра­ницей, а появление двенадцати даней зерна внутри границ равно­значно исчезновению одного ляна золота за границей. Если госу­дарство поощряет распространение золота внутри границ, то оно лишится и золота и зерна; зернохранилища и сокровищницы будут пусты и государство ослабеет. Если государство поощряет произ­водство зерна внутри границ, то оно будет иметь и золото и зерно, зернохранилища и сокровищницы будут полны, и государство бу­дет могущественным» [7, с.

Одновременно и во взаимосвязи с международной торговлей древ­нее государство использует также внутреннюю торговлю, которая поддается непосредственному учету и регулированию. Для иллюст­рации уровня развития внутренней торговли в странах Ближнего Востока приведем два примера.

1. Южная Вавилония. XVIII в. до н.э. Некто купил 42 сара сада, засаженного финиковыми пальмами, и сообщает: «пять сиклей се­ребра, полную цену его, отвесил» [19, с. 179].

Примечание: 1 cap = 35,28 m^, 1 сикль = 8,4 г.

2. Хеттские законы, XVI в. до н.э., устанавливали: цена пахотно­го быка - 12 сиклей серебра; цена упряжной лошади - 20 сиклей; 1 мул - 1 мина серебра (мина = 505 г); 1 овца - 1 сикль и т. д. «Та­ковы расценки. То, что установлено в селении, действительно и в столице государства» [19, с. 287].

Данные примеры ясно указывают на применение всеобщего экви­валента, в данном случае в виде серебра, его весовых единиц. Од­нако дальнейшее развитие меновой торговли происходит путем взаимодействия ее составляющих частей - международной и внут­ренней. Объективно это взаимодействие нуждается в установлении единого всеобщего эквивалента. Впервые он появляется в VII в. до н.э. путем государственной чеканки золотых монет в Лидии, стране, рас­положенной на северо-западе от Вавилонии. Практическое исполь­зование монет, выпущенных государством, отражается в новом по­нятии - деньги. Как следствие, применение денег порождает ряд новых экономических явлений:

а) возникает купеческая торговля, которая в отличие от меновой торговли ведет к накоплению денег, т. е. денежного богатства;

б) формируется общественное представление о необходимости и возможности теоретического объяснения правил или законов обо­гащения частных (семейных, домашних) хозяйств. В результате возникает наука под названием «ойкономия», IV в. до н.э.;

в) именно научные методологические подходы Ксенофонта, и Арис­тотеля в особенности, позволяют обосновать главенствующую роль натурального хозяйства по сравнению с денежным хозяйством, цели которого соответствуют деятельности торговцев-купцов, рос­товщиков-кредиторов;

г) все возможные сравнения и сопоставления интересов - госу­дарственные и частные в отношении перспектив развития нату­рального хозяйства - объективно ведут к переходу от рабовладель­ческого строя к феодализму. При этом купеческая торговля выпол­няет роль посредника между частнофеодальными натуральными хозяйствами.

Только в новых исторических условиях, когда товарный обмен, т. е. купеческая торговля, получает адекватную материально-тех­ническую базу в виде мануфактурных предприятий, в основном за­вершается исторический переход от натуральных хозяйств к обще­ственному производству товаров и услуг. Всеобщие условия товар­ного производства становятся предметом исследования политиче­ской экономии как второго этапа развития экономической теории.

4.2.