§ 1 20. Позициональность и нейтральность в сфере синтезов
Все настоящие, в собственном смысле, синтезы, — а таковые мы постоянно сохраняли во взгляде, — надстраиваются над простыми тезисами, если слово это разуметь в зафиксированном выше общем смысле, охватывающем все интенции, все «характеры акта»; сами же синтезы — они суть тезисы, тезисы высшей ступени[79].
В согласии с этим все наши констатации относительно актуальности и неактуальности, нейтральности и позициональности переносятся — это не требует пояснений — на синтезы.Напротив того более конкретное исследование было бы необходимо сейчас для того, чтобы мы могли констатировать, какими — различными — способами позициональность и нейтральность фундирующих тезисов относится к фундируемым тезисам.
Вообще говоря, ясно, что не только в отношении лишь специальных фундируемых актов, какие мы называем синтезами, нельзя просто так сказать — пози- циональный тезис высшей ступени предполагает сплошь позициональные тезисы низших ступеней. Вот ведь актуальное узрение сущности — это акт по- зициональный, а не нейтрализованный, он фундирован в каком-нибудь экземплярно созерцающем со- знании, которое со своей стороны вполне может быть и сознанием нейтральным, и сознанием фантазии. Подобное значимо и относительно эстетического удовольствия, что касается являющегося объекта удовольствия, и относительно позиционального сознания отображения, что касается отображающего «образа».
Если же мы теперь станем рассматривать интересующую нас группу синтезов, то мы сейчас же поймем, что в ней любой синтез зависим по своему пози- циональному характеру от характера фундирующих ноэс, точнее же — что он позиционален (и только и может быть такой), когда позициональны все ее низшие тезисы, и нейтрален, когда таковые не позициональны.
Так, например, коллигирование — либо действительно таково, либо же таково в модусе «как бы », оно действительно или же нейтрализованно тетично.
В первом случае все сопрягаемые с отдельными звеньями коллекции акты суть действительные тезисы, во втором — нет. Точно так дело обстоит и со всеми прочими синтезами отражающегося в логических синтаксисах класса. Чистая же нейтральность никогда не может функционировать вместо позициональ- ных синтезов, она должна по меньшей мере испытать преобразование в «пред-положенности», скажем, в гипотетические продосисы или аподосисы, в гипотетически пред-полагаемые номинальные формы типа «Псевдо-Дионисий» и т. п.§121. Доксические синтаксисы в сфере душевного и волевого
Если спросить теперь, каким же образом синтезы этой группы способны выражаться в синтактических формах высказываний — тех, какие систематически разворачивает логическое учение о форме предложений, — то ответ не вызывает никаких сомнений. Ведь все это — так можно будет сказать — как раз не что иное, как доксические синтезы, или же, как можно даже говорить, вспоминая те логико-грамматические синтезы, в каких они запечатлеваются, — доксические синтаксисы. От специфической сущности доксических актов неотделимы такие синтаксисы с «и» и, соответственно, формами множественного числа и синтаксисы с «или», синтаксисы сопрягающего полагания какого-либо предиката на основе полагания субъекта и т. д. Никто не станет сомневаться в том, что «верование» и «суждение» в логическом смысле близки и сопринадлежны (если только не угодно их отождествлять), что синтезы верования находят свое выражение в формах высказываний. И это верно, однако нужно усмотреть и то, что описанное постижение не схватывает всей истины. Такие синтезы — синтезы «и», «или», «если» или же «потому что» и «так»,— короче говоря, все синтезы, дающие себя первым делом доксически, — они не только, не просто доксические.
Фундаментальный факт[80] — такие синтезы принадлежат и к собственной сущности недоксических тезисов, притом в следующем смысле.
Несомненно имеется нечто подобное коллективной радости, коллективному удовольствию, коллективному волению и т.
д. Или, как я обычно это выражаю, наряду с «и» доксическим (логическим) существует «и» аксиологическое и практическое. Это же значимо относительно «или» и всех относящихся сюда синтезов. Пример: мать, с любовью взирающая на окружающих ее детей, обнимает единым актом любви каждое дитя по отдельности и всех их вместе. Единство коллективного акта любви — это не любовь плюс коллективное представление, пусть даже последнее и причислялось бы к любви в качестве необходимой подосновы. Нет, сама такая любовь коллективна, она точно так же — со многими лучами, как и «под-лежащее» представление и, при возможных обстоятельствах, плюральное суждение. Можно прямо
х о
говорить о плюральной любви, точно в том самом смысле, как говорят о плюральном представлении и, о соответственно, суждении. Синтактические формы - входят в самую сущность актов душевного, а именно в специфически присущий им тетический слой. Сейчас это невозможно провести относительно всех синтезов, так что данного примера довольно в качестве указания.
§ Теперь же припомним исследованное выше сущ-
Ф ю ностное сродство тезисов доксических и тезисов во- о обще. В любом тезисе вообще — в согласии с тем, что g совершает он, скажем, в качестве вот этой интенции любви, — скрыт параллельный логический тезис. Очевидно, параллелизм принадлежных к сфере док- о is сических тезисов синтаксисов и синтаксисов иных,
о
х
% гического «и», «или» и т. д. и ценностного, волево-
х го — это особенный случай того же самого сущност-
-9- ного сродства. Ибо синтетические акты душевного, а
принадлежных к другим тезисам, — параллелизм ло-
(d
-О
(d U U
20 именно акты синтетические относительно обсуждаемых сейчас синтактических форм, конституируют синтетические предметы душевного, каковые через посредство соответствующих доксических актов до- ^ стигают своей эксплицитной объективации.
Стайка 25 любимых детей в качестве объекта любви — это кол- лективум; сказанное означает, если перенести изъясненное выше на коррелятив, — не вещный коллекти- вум плюс любовь, а коллективум любви. Подобно тому как в ноэтическом аспекте луч любви, исходя- зо щий от Я, разделяется на пучок лучей, из которых 5 каждый направляется к отдельному объекту, так на ^ коллективум любви распределяется ровно столько m ноэматических характеров любви, сколько колли- гировано тут предметов, и тут ровно столько же по- 35 зициональных характеров, сколько синтетически связывается в ноэматическое единство одного пози- ционального характера.Мы видим, что все эти синтактические формы — формы параллельные, т. е. что они могут принадле- 40 жать как самим актам душевного с их специфически-
ми компонентами душевного и синтезами такового, так и параллельным первым, сущностно единым с ними доксическим позициональностям, каковые можно извлекать из них путем подходящего обращения взгляда на соответствующие нижние и верхние 5 ступени. Естественно, все с ноэтической переносится на ноэматическую сферу. Аксиологическое «и» сущностно таит в себе «и» доксическое, любая аксиологическая синтактическая форма рассмотренной сейчас группы — форму логическую, — точь-в-точь так, ю как любой простой ноэматический коррелят заключает в себе либо «сущее», либо какую-либо иную модальность бытия, а в качестве своего субстрата — форму «нечто» и иные принадлежные модальности формы. Сложить из акта душевности, в каком мы, так is сказать, лишь душевно живем, стало быть не актуали- зуем доксические потенциальности, акт новый, в каком предметность душевного, поначалу лишь потен- циональная, преобразуется в актуальную, доксиче- ски, а при обстоятельствах, возможно, и в явной 20 форме эксплицированную, — это всякий раз дело особенных, возможных по мере сущности поворотов взгляда и заключенных в таковых тетических и тети- чески-доксических процедур. При этом возможно, а В эмпирической ЖИЗНИ ЭТО И вполне обычно, ЧТО МЫ, К 25А примеру, смотрим сразу же на несколько наглядных предметов, доксически их полагая, что мы одновре- ?? менно с этим совершаем синтетический акт душевного, — скажем, осуществляем единство коллективного о удовольствия, или осуществляющего выбор акта ду- зо - шевного, акта удовольствия, осуществляющего пред- ф почтение, акта неудовольствия, нечто отодвигающего -g вглубь — при этом мы вовсе даже и не переходим к | тому, чтобы доксически поворачивать весь феномен в х целом.
Зато это последнее мы делаем — тогда, когда 35 -о делаем определенное высказывание, к примеру, вы- 8л ражая свое удовольствие некоей множественности, ^ или чем-то одним из такой множественности, ИЛИ 3 предпочтительностью одного по сравнению с другим | и т. д. Не приходится подчеркивать, сколь важно тща- 40 :тельное проведение таких анализов для познания сущности аксиологических и практических предметностей, значений и способов сознания, следовательно, для проблем «истока» этических, эстетических и 5 иных сущностно-родственных им понятий и выводов.
Поскольку же сейчас наша задача, собственно, вовсе не в том, чтобы решать феноменологические проблемы, а в том, чтобы научно вычленять главные ю проблемы феноменологии и, соответственно, предна- чертывать взаимозависящие с таковыми направления исследований, то для нас сейчас довольно того, чтобы мы довели все вещи до этого места.
15