"О § 1 35. Предмет и сознание. Переход к феноменологии разума
30
Если любое интенциональное переживание обладает ноэмой, а внутри таковой — неким смыслом, посредством какового сопрягается с предметом, то и, наоборот, все, что называем мы предметом, все, о чем говорим, что имеем перед своими глазами в качестве действительности, что считаем возможным или вероятным, что мыслим хотя бы даже и крайне неопределенно, — все это тем самым уже есть предмет сознания, и это означает, что — что бы ни было миром и что бы ни именовалось действительностью — должно репрезентироваться соответствующими смыслами, наполненными более или менее наглядным содержанием и, соответственно, предложениями.
Поэтому если феноменология совершает «выключения», если14 Гуссерль Э.
она вводит в скобки, как трансцендентальное, всякое актуальное полагание реальностей и осуществляет, как описывали мы это ранее, все прочие заключения в скобки, то теперь мы с более глубоким основанием 5 уразумеваем смысл и правильность прежнего тезиса: все феноменологически выключенное все же, с известной переменой индекса, принадлежит к пределам феноменологии7. А именно, те реальные и идеальные действительности, какие подлежат выключению, реп- 10 резентируются в сферу феноменологии соответствующими им совокупными многообразиями смыслов и предложений.
л
Итак, если обратиться к примеру, любая действительная вещь природы репрезентируется всеми теми is смыслами и меняющими свое наполнение предложениями, в каких она, как так-то и так-то определенная и в дальнейшем еще определяющаяся вещь, есть коррелят возможных интенциональных переживаний, следовательно, репрезентируется многообразиями го «полных ядер», или, что означает то же самое, всех возможных «субъективных способов явления», в каких она может ноэматически конструироваться как тождественная. Конституированность же сопрягается в первую очередь с сущностно возможным индиви- 25 дуальным сознанием, затем с возможным общим сознанием, т.
е. с некоторой сущностно возможной множественностью находящихся между собой в «об- щении» Я-сознаний и потоками сознания, для котові рых интерсубъективно возможно давать и отождест- зо влять какую-либо вещь как то же самое действитель- 5 ное. Необходимо постоянно принимать во внимание, что все наши мысли следует понимать в смысле фено- m менологических редукций и в эйдетической всеобщности.35 С другой стороны, каждой вещи, в конце концов и всему вещному миру с одним и тем же пространством и с одним и тем же временем соответствуют многообразия возможных ноэтических событий, возможных
сопрягающихся с ними переживании отдельных и собирательных индивидов, переживания, которые, будучи параллелями рассмотренным выше ноэматическим многообразиям, в самой своей сущности обладают свойством сопрягаться, согласно смыслу и предложе- 5 нию, с этим вещным миром. В них встречаются, следовательно, соответствующие многообразия гилетиче- ских данных с принадлежными им «постижениями», характерами тетических актов и т. д., которое в своем взаимосвязном единстве и составляют то, что называ- ю ем мы опытным сознанием такой вещности. Единству вещи противостоит бесконечное идеальное многообразие ноэтических переживаний совершенно определенного и, несмотря на бесконечность, обозримого сущностного содержательного наполнения, — все эти is переживания сходятся в том, что они суть сознание «того же самого». И само это схождение достигает данности в сфере сознания — в переживаниях, какие ^ со своей стороны опять же со-принадлежат к группе, 8 которую мы сейчас отграничили. 20 §
Q со
Ибо ограничение опытно постигающим сознанием разумелось у нас лишь в смысле показательного 3 примера, точно так же, как и ограничение «вещами ~о мира». Все и каждое — сколь бы широко ни прости- рали мы наши рамки и на какой бы ступени всеобщ- гъА ности и обособления ни вращались, спускаясь даже до самых низших конкреций, — предначертано по мере сущности.
Сфера переживаний столь же строго закономерна в своем трансцендентальном сущностном строении, любое возможное сущностное образо- зо ^ вание столь же жестко определено в ней по ноэсису И хlt; ноэме, как определена сущностью пространства лю- й бая возможная вписанная в него фигура — согласно н закономерностям, значащим безусловно. Итак, все ^ то, что именуется тут — по одну и другую сторону — 35 Я ВОЗМОЖНОСТЬЮ (эйдетической экзистенцией), есть аб- (Г солютно необходимая возможность, есть абсолютно твердое звено в абсолютно жестком построении эйдетической системы. Цель же — научное познание последней, Т. е. теоретическое отпечатление таковой 40
и овладение ею в целой системе понятий и высказываний — высказываний законов, проистекающих из чистой интуиции сущностей. Все фундаментальные размежевания, какие производит формальная онтология и примыкающее к таковой учение о ка^гориях — как учение о разграничении регионов бытия, так и учение о конституировании адекватных им содержательных онтологий, — все эти фундаментальные размежевания суть основные рубрики феноменологических исследований, что в дальнейшем продвижении вперед мы еще сможем уразуметь до самых деталей. Главным же рубрикам исследований необходимо соответствуют ноэтически-ноэматические сущностные взаимосвязи, какие надлежит систематически описать, определив согласно возможности и необходимости.
Если точнее поразмыслить над тем, что означают или что должны были означать охарактеризованные в предшествующем рассуждении сущностные взаимосвязи между предметом и сознанием, мы ощутим некую двусмысленность, а, прослеживая ее, мы заметим, что нам в наших исследованиях предстоит совершить огромный поворот. Предмету мы соопределяем многообразия «предложений» и, соответственно, переживаний с известным ноэматическим смысловым наполнением, причем так, что благодаря нему становятся возможными априорные синтезы отождествления, в силу которых предмет может и должен пребывать здесь как тот же самый.
В различных актах и, соответственно, в ноэмах таковых, наделенных различным «содержательным наполнением определениями», X необходимо сознается как то же самое. Но действительно ли это X — то же самое? И «действителен » ли сам предмет? Не могло ли быть так, что он был недействительным, в то время как протекали бы, по мере сознания, многообразные внутренне непротиворечивые и даже исполненные созерцания предложения — все равно какого сущностного наполнения?Нас интересуют не фактичности сознания в его протекании, а сущностные проблемы, которые следовало бы формулировать здесь. Сознание и, соот-
ветственно, сам субъект сознания судят о действительности, спрашивают о ней, предполагают ее, сомневаются в ней, решают свои сомнения, а притом осуществляют «правосудие разума». Не должно ли быть так, что в сущностной взаимосвязи трансценден- 5 тального сознания, следовательно, чисто феноменологически, могла бы достигать ясности сущность такого права и, коррелятивно, сущность «действительности» — в сопряжении их со всеми разновидностями предметов и согласно всем формальным и региональ- ю ным категориям?
ы
в
ы
Итак, в наших словах о ноэтически-ноэматиче- ском «конституировании» предметностей, например, вещных предметностей, была заложена двусмысленность. Во всяком случае под предметностью МЫ МЫС- 15 лили по преимуществу «действительные» предметы, вещи «действительного мира» или, по меньшей мере «такого-то одного» действительного мира вообще. Однако что означает «действительно» для предметов, какие, по мере сознания, даны лишь посредством 20 смыслов и предложений? Что означает это для самих этих предложений, для сущностного склада ноэм и, 3 соответственно, параллельных им ноэс? Что означает ~о это для особых способов их строения, по форме и на- полнению? Как особится такое строение согласно 25 особенным регионам предметов? Следовательно, во- 1 прос таков: как, пребывая в пределах феноменологической научности, описывать — ноэтически и, соответственно, ноэматически — все те взаимосвязи со- ^ знания, какие делают необходимым, именно в его зо ^ действительности, предмет просто как таковой (что р|lt; по смыслу обычной речи всегда и означает действи- й тельный предмет).
В дальнейшем же смысле пред- ^ мет — «все равно, действительный или нет» — «коне- е? татуируется» в известных взаимосвязях сознания, 35 о заключающих в себе единство, доступное усмотре- amp; нию, — постольку, поскольку они, по мере сущности, влекут за собой сознание тождественного X.На деле изложенное затрагивает не просто действительности В некоем отчетливом смысле. Вопросы 40
действительности заложены в любом познании как таковом, в том числе и в нашем феноменологическом познании, сопрягаемом с возможным конституиро- ванием предметов: ведь любое познание обладает, в качестве своего коррелята, «предметами», какие подразумеваются как «действительно сущие». Когда же — так можно вопрошать всегда и везде — ноэма- тически «подразумеваемая» тождественность X есть «действительная тождественность» вместо «просто» подразумеваемой и что бы такое означала такое «просто подразумеваемое»?
Итак, мы должны посвятить новые размышления проблемам действительности и проблемам коррелятивным таковым — проблемам сознания разума, сознания, их в себе выявляющего.
Глава вторая
ФЕНОМЕНОЛОГИЯ РАЗУМА
Когда говорят о предметах попросту, то нормальным образом подразумевают действительные, истинно сущие предметы соответственной категории бытия. Что бы тогда ни говорили о предметах, — если только говорят разумно, — то как подразумеваемое, так и высказываемое должно при этом «обосновываться», «подтверждаться», давать себя прямо «видеть» или опосредованно «усматривать». В принципе в сфере логической, т. е. в сфере высказываний, «истинно» или «действительно» быть и «быть разумно подтверждаемым » обретаются в корреляции, — так это для всех доксических модальностей бытия и, соответственно, полагания. Само собой разумеется, что обсуждаемая сейчас возможность разумного подтверждения понимается у нас не как эмпирическая, но как «идеальная», как возможность сущностная.