Глава   VII  ОПРЕДЕЛЕНИЕ   СОВЕТСКОГО   ГРАЖДАНСКОГО   ПРАВА

1. Определение советского гражданского права вытекает из характеристики его предмета. Советское гражданское право —

.это отрасль советского права, регулирующая те обусловленные использованием товарно-денежной формы в коммунистическом

'Строительстве имущественные  отношения   (а также возникшие

: из них, но отделившиеся личные неимущественные отношения), участниками которых являются: хозяйственные и другие государственные организации, действующие на основе закрепленного за ними в оперативное управление, обособленного внутри единого фонда государственной собственности имущества; кол-

д.хозы и иные кооперативные организации, действующие на основе кооперативно-колхозной собственности в качестве собственников принадлежащего им имущества; общественные организации, действующие на основе собственности общественных организаций; граждане, действующие на основе личной собственности на предметы потребления.

С. С. Алексеев, исходя из того, что советское гражданское право регулирует имущественные отношения, складывающиеся на основе товарного производства при социализме, считает, что имущественно-распорядительная самостоятельность субъектов— «это и есть тот единый признак, который дает возможность в' обобщенной форме определить степень имущественной обособ-

. ленности, необходимую и достаточную для функционирования товарного производства»[162].

Складывающиеся на основе производства имущественные отношения, участники которых обладают указанной распорядительной самостоятельностью, и являются, по мнению С. С. Алексеева, предметом советского гражданского права[163].

Такие институты, как договоры поставки, купли-продажи,, имущественного найма, кредитно-расчетные правоотношения и. многие другие действительно опосредствуют отношения товарного оборота на основе имущественно-распорядительной самостоятельности его участников.

Но было бы ошибкой полагать, что нормы советского гражданского права — простой слепок товарных отношений. Это понимает и С. С. Алексеев, посвятивший немало страниц в своей монографии о предмете советского гражданского права характеристике относительной самостоятельности гражданско-правового регулирования и показавший на конкретных гражданско-правовых институтах (охрана личных прав, обязательства из. возмещения вреда, причиненного здоровью, право наследования и др.) значение этой самостоятельности по отношению к товарному производству[164].

По нашему мнению, решающим специфическим признаком имущественных отношений, регулируемых гражданским правом, признаком действительно единым, обобщающим, охватывающим все эти отношения, является не имущественно-распорядительная, а просто имущественная самостоятельность субъектов.

В самом деле! Анализ природы правоотношений, возникающих на основе актов передачи государственных предприятий, зданий и сооружений, свидетельствует, что регулируемые гражданским правом отношения не во всех случаях, не всегда основаны на имущественно-распорядительной самостоятельности их участников.

Распорядительный акт планово-регулирующего органа о передаче предприятия — это административный акт, характеризующий административную компетенцию данного органа: он не выступает участником возникшего на основе этого акта гражданского правоотношения.

Однако отношения, складывающиеся между названными организациями, по поводу передачи предприятия будут имущественно-правовыми и именно гражданскоправовыми. Здесь проявляется одна из специфических черт социалистического гражданского правоотношения, возникающего под непосредственным воздействием императивного планового акта. Но этот плановый, акт не уничтожает имущественной обособленности участников, источник происхождения которой лишь в конечном с ч е -те —существование товарного производства особого рода. Здесь используется лишь денежная (а не товарная) форма, ибо передаваемый объект имеет денежную оценку, имущество каждой стороны в правоотношении четко обособлено, и обе они выступают как равноправные .лица по отношению друг к другу.

Нет признака распорядительной самостоятельности в обязательствах, возникающих вследствие причинения вреда. Они — результат противоправных действий, которые отнюдь не проявление имущественно-распорядительной самостоятельности причинителя вреда. Едва ли необходимо также доказывать, что возникновение у потерпевшего права на возмещение вреда тоже не связано с его распорядительной самостоятельностью. Иное дело, что от усмотрения потерпевшего зависит, воспользуется ли он возникшим у него правом на получение имущественной компенсации или нет. В обязательствах из причинения вреда ярко отражается восстановительная функция гражданского права, которая предполагает имущественную обособленность участников правоотношений, но не обязательно связана с наличием у них. распорядительной самостоятельности.

Количество примеров, характеризующих справедливость нашего вывода, можно было бы умножить. Распорядительная самостоятельность— это не что иное, как автономия субъекта, но из сказанного ясно, что имущественная обособленность субъектов, будучи неотъемлемым специфическим признаком имущественного гражданского правоотношения, далеко не во всех случаях является их распорядительной самостоятельностью.

2. Определяя советское гражданское право, мы исходим из установившегося с 1938 года в советской юридической литературе определения права как совокупности общеобязательных правил поведения, т. е. юридических норм. Мы полагаем, вслед за большинством советских юристов, что в определение права не надо вводить правоотношения.

Правоотношение является важнейшей формой осуществления права. Можно согласиться с С. Ф. Кечекьяном, что правоотношения— это специфические отношения, складывающиеся в составе надстройки, которые выступают как некоторое воплощение общего (нормы) в частных, отдельных взаимоотношениях людей в обществе[165]. В гражданскоправовых отношениях находят свое закрепление имущественные отношения — поведение участников этих отношений по поводу вещей, к которым они относятся как к своим либо как к находящимся в их владении и пользовании. Это поведение обеспечивается принудительной силой государства, становится содержанием обязанности и правомочия.

Но в определение советского гражданского права не нужно включать указание на правоотношения как на существенный признак понятия гражданского права, ибо правоотношения — форма проявления или применения норм права к конкретным ими регулируемым имущественным отношениям. Нельзя согласиться с утверждением С. Ф. Кечекьяна, что право в одних случаях состоит из норм права и правоотношений, в других —из норм права и правовых обязанностей, в третьих—из норм права, правовых обязанностей и правоотношений[166]. Нельзя в один ряд ставить нормы права, правоотношения и правовые обязанности.

Что же касается соотношения между нормами гражданского права, юридическими и имущественными отношениями, то необходимо иметь в виду следующее.

Право как система норм — продукт общественного, коллективного (классового) сознания. Но после того, как правовые нормы начинают действовать, они приобретают самостоятельное, независимое от сознания отдельных людей, существование. Иначе говоря, право как совокупность норм действует объективно, независимо от воли отдельного индивида, обязанного подчиняться велениям этих норм.

Но экономические волевые акты, обусловленные состоянием . производственных отношений и одновременно являющиеся необходимой стадией в их становлении, не тождественны юридическим волевым актам, опосредствующим экономические акты. Практически эти два вида актов и порождаемых ими отношений трудно различимы, в особенности в сфере экономического оборота. Названные акты относятся друг к другу как содержание и форма; но до тех пор, пока форма соответствует содержанию, экономический волевой акт неотделим от его юридического выражения. Так, купля-продажа одновременно выступает и как экономическое отношение обмена товаров посредством денег, и как юридическое отношение. Но как только форма отстает от содержания или опережает его, тотчас обнаруживается различие между экономическим отношением и отношением юридиче ,-ским. Например, когда право собственности на землю перестает приносить доход — земельную ренту, оно превращается в голое право, и собственник фактически уже «е в состоянии поль зоваться и распоряжаться землей (она не дает окупающих расходов плодов, ее никто не купит), хотя формальное право на это остается у собственника. В этих случаях правовые отношения собственности, как правильно отметил Р. Шюсселер, приведший этот пример, не адэкватны экономическим отношениям собственности. Несмотря на это, юридическое отношение продолжает существовать[167].

Случаи несоответствия между имущественными отношениями и гражданскими правоотношениями возможны и в социалистическом государстве. Такое несоответствие, например, наблюдалось при централизованном разнаряживании дефицитной (фондируемой) продукции в тех случаях, когда эта продукция отправлялась транзитом предприятием-производителем предприятию-потребителю по нарядам соответствующего главсбыта из центра, хотя договоры поставки на нее с потребителями заключали конторы сбыта, не принимавшие по существу никакого участия в ее реализации.

3. Определение советского гражданского права, данное выше, несомненно, имеет описательный характер. Но, как известно, чем короче определение, тем труднее охватить в нем основные признаки, отражающие существо явления. Можно дать и. более краткое определение советского гражданского права, но за счет обеднения содержания этого понятия.

Советское гражданское право —это совокупность правовых норм, регулирующих обусловленные использованием товарно-денежной формы в коммунистическом строительстве имущественные отношения государственных, кооперативных, общественных организаций и граждан на основе имущественной обособленности и вытекающего из нее (в силу действия экономических законов при социализме) равенства каждого из участников отношений, а также связанные с имущественными, хотя и отделившиеся от них личные неимущественные отношения в социалистическом обществе.

4. О. С. Иоффе определяет советское гражданское право как отрасль советского права, регулирующую на началах равенства социалистические имущественные отношения в стоимостной форме и связанные с ними личные неимущественные отношения социалистического общества[168].

Это определение выгодно отличается от многих других определений советского гражданского права. О. С. Иоффе не связывает понятие гражданского права с принципом эквивалентности (возмездности), как это делает Д. М. Генкин[169], ибо гражданское право включает в себя и неэквивалентные, невозмезд-ные имущественные отношения (дарение, безвозмездное предоставление вещи в пользование и т. д.). Это определение, так же как и определение, данное Д. М. Генкиным, устраняет ограничение сферы гражданскоправового регулирования лишь отношениями экономического оборота. Выше отмечалось, что предметом советского гражданского права, по мнению Д. М. Генкина, являются не только имущественные отношения в сфере товарно-денежного обращения, но и отношения собственности в связи с товарно-денежным обращением.

Но определение советского гражданского права, данное Д. М. Генкиным, поддержанное и улучшенное О. С. Иоффе, все же суживает сферу имущественных отношений, регулируемых данной отраслью права. На это уже было обращено внимание раньше. Во-первых, нельзя имущественные отношения в их статике, т. е. отношения собственности, рассматривать лишь как момент или стадию в развитии товарно-денежного обращения; поэтому нельзя и право собственности трактовать лишь как рефлекс обязательственных правоотношений. Во-вторых, гражданское право связано не только со стоимостными отношениями, но и с законом распределения по труду, с принципом материальной заинтересованности, что особенно ярко видно при выяснении природы личной собственности, как результата осуществления действия этого важного экономического закона в первой фазе коммунистического общества.

Имущественная обособленность участников гражданских правоотношений, являющаяся основой таких отношений, не обязательно непосредственно связана с товарно-денежными и, следовательно, стоимостными отношениями. Гражданское право как отрасль права, регулирующая имущественные отношения в социалистическом обществе, охватывает и такие отношения, которые находятся в более или менее отдаленной связи с товарно-денежными отношениями, но с ними не идентичны.

О. С. Иоффе критикует определение советского гражданского права как отрасли права, регулирующей имущественные отношения на базе обособленного в обороте имущества. Это определение принадлежит А. В. Дозорцеву. Ошибка А. В. Дозорце-ва, как было уже отмечено, заключается в том, что он отрицает в качестве необходимого признака равенство сторон в гражданских правоотношениях социалистического общества, полагая, что гражданские правоотношения возможны и «по вертикали». Но тезис А. В. Дозорцева, что основой гражданских правоотношений является имущественная обособленность их участников, правилен. О. С. Иоффе упрекает А. В. Дозорцева в том, что в этом определении «центр тяжести переносится с предмета (имущественные отношения) на метод регулирования (обособление имущества), на способ организации соответствующих отношений»[170].

Но О. С. Иоффе неправ. Верно, что, по мнению А. В. Дозорцева, обособление—способ организации имущественных отношений, и это дает основание упрекать его в том, что обособление понимается им лишь как метод регулирования. Можно упрекнуть А. В. Дозорцева также и в том, что обособление имущества он связывает только с оборотом. Но при всем этом в определении, предложенном А. В. Дозорцевым, заложена правильная мысль, хотя и выходящая за рамки словесного смысла определения в его формулировке. В действительности, как мы пытались показать в данной работе, обособление имущества государственного социалистического предприятия внутри единого фонда государственной собственности — это не метод правового регулирования, а экономическая необходимость. Правовое закрепление хозрасчета — действительно метод, но определяемый спецификой хозрасчета как объективной экономической категории. Не требует никаких доказательств, как очевидное, утверждение, что имущественная обособленность колхозов, кооперативных организаций и граждан, покоящаяся на кооперативно-колхозной и личной собственности, — не метод правового регулирования, а экономическое отношение.

Неправ О. С. Иоффе и в своей критике положения М. М. Агаркова о разграничении организационных и имущественных отношений. О. С. Иоффе считает, что организационные отношения как отношения власти и подчинения, так же как и начала юридического равенства, характеризуют не предмет, а метод регулирования. Верно, что юридическое равенство относится к методу регулирования. Но М. М. Агарков, говоря о том, что имущественные отношения, которые он считал предметом гражданского права, являются отношениями «по горизонтали», т. е. отношениями, основанными на равенстве участников, не отождествляет их с юридическими отношениями, М. М. Агар-ков исходит из того, что власть и отношения, вытекающие из ее осуществления,— это особый вид общественных отношений, а не метод правового регулирования[171]. Мы пытались показать в настоящей работе, что это утверждение является правильным.

Наконец, трудно согласиться с О. С. Иоффе в том, что нельзя говорить о равенстве в имущественных отношениях как об экономическом признаке, что «если в равенстве действительно заключено нечто специфическое для гражданского права, то лишь в смысле юридического равенства субъектов гражданских правоотношений». О. С. Иоффе указывает, что экономические отношения в социалистическом обществе, не знающем частной собственности и эксплуатации, —это отношения равенства, но что этими отношениями определяется не только гражданское право, но и все другие отрасли социалистического права, а потому неправильно провозглашать равенство специфическим признаком отношений, регулируемых гражданским правом[172]. Но в редакционнрй статье журнала «Советское государство и право», критикуемой О. С. Иоффе по данному поводу, совершенно ясно говорилось не об экономическом равенстве вообще при социализме, а о равенстве участников экономического оборота, как необходимом экономическом признаке имущественных отношений, развивающихся на основе действующих при социализме закона стоимости и закона распределения по труду[173]. Речь шла и идет о равенстве в смысле применения равного масштаба к неравным людям, о равенстве, отражающем стоимостные отношения, и т. д. К этому надо добавить, что основанием такого равенства является и имущественная обособленность участников регулируемых гражданским правом отношений. Глава   VIII  ОСНОВНЫЕ ПРИНЦИПЫ СОВЕТСКОГО ГРАЖДАНСКОГО ПРАВА

1. Все учебники и учебные пособия по советскому гражданскому праву в главах, посвященных характеристике предмета гражданского права и его определению, останавливаются также на его основных принципах или просто принципах. В качестве принципов называют: равенство граждан, которое трактуется и как их экономическое равенство, и как равноправие; сочетание прав и обязанностей у их носителей при социализме; принцип социалистической законности; свободу личности в социалистическом обществе, обусловленную отменой частной собственности на орудия и средства производства и ликвидацией эксплуатации человека человеком; сочетание общественных и личных интересов при социализме; реальную обеспеченность в СССР гражданских прав; социалистическое планирование или плановость, которой подчинено гражданскоправовое регулирование имущественных отношений; социалистическую собственность и социалистическую систему хозяйства; договор как метод сочетания плана и хозрасчета и как форму проявления инициативы и самостоятельности участников имущественных отношений; закон стоимости и хозрасчет как его проявление в связи с тем, что гражданское право регулирует прежде всего товарно-денежные отношения; принцип вознаграждения по труду[174].

Как видно из этого перечня, к основным принципам советского гражданского права относят самые различные социальные явления: здесь и экономические законы, действующие при социализме (закон стоимости и закон распределения по труду), и деятельность государства по их применению (социалистическое планирование); сюда же включаются и такие категории, характеризующие социалистические общественные отношения и положение личности при социализме, как равенство и свобода граждан и сочетание общественных и личных интересов; в качестве принципа фигурирует экономическая основа советского строя — социалистическая собственность и социалистическая система хозяйства. Наконец, в число основных принципов включают и такие правовые категории, как договор, равноправие граждан, сочетание прав и обязанностей, принцип социалистической законности. Несколько особняком стоит принцип реальности и гарантированности гражданских прав: по-видимому, здесь имеются в виду социально-экономические и юридические гарантии, обеспечивающие реализацию правоспособности и осуществление субъективных прав.

2. Для того, чтобы разобраться в этом конгломерате основных принципов и установить, какие из них действительно являются принципами советского гражданского права, необходимо договориться о том, что следует понимать под принципом советского права или его отдельной отрасли.

Принцип — это ведущее начало, закон данного движения материи или общества, а также явлений, включенных в ту или иную форму движения. Из этого следует, что принцип — движущая сила или закон, относящийся именно к данной группе однородных социальных явлений[175]. Разумеется, есть широкие принципы, пронизывающие не одну, а несколько форм движения, не один вид, а несколько связанных между собою видов общественных отношений. Но и в таких случаях принцип преломляется через специфику данного вида общественных отношений и потому становится специфическим признаком данной группы социальных явлений.

Поэтому нельзя согласиться с тем, что основными принципами советского гражданского права являются ' и экономические законы, и различные черты и стороны социалистических производственных и иных общественных отношений, и юридические институты, и юридические категории.

Конечно, основные начала, характеризующие систему общественных отношений при социализме, находят свое преломление в советском праве в целом и в отдельных его отраслях. Но нельзя ограничиться декларативным утверждением, что принципы советского гражданского права — это принципы социализма[176]. Надо идти дальше и показать, как основные принципы социализма трансформируются в юридические принципы, или, иначе говоря, установить, каково юридическое выражение принципов социализма, имея в виду, что именно различные формы их юридического выражения и будут принципами права в целом или его отдельной отрасли.

Вместе с тем правовой принцип нельзя смешивать с правовым институтом как совокупностью норм, регулирующих определенную группу общественных отношений внутри того их вида, который составляет предмет данной отрасли права. Если бы принципы и институты были идентичны, незачем было бы вообще говорить о правовых принципах.

Здесь не надо выявлять основные принципы советского права. Это задача науки общей теории права. Наша задача заключается в том, чтобы, руководствуясь высказанными методологическими соображениями, попытаться наметить основные принципы советского гражданского права.

Не ставя перед собою задачу определить принципы советского права в целом, мы не можем, однако, отвлечься от того, что некоторые принципы, обнаруженные в гражданском праве, действуют и в других отраслях советского права. Это имеет место потому, что гражданское право — часть целого, советского права. Как известно, отдельное связано с общим, проявляется в нем, а общее не может быть оторвано от отдельного. В таком же соотношении находятся часть и целое.

Но одни и те же принципы, действующие в различных отраслях права, проявляются в них по-разному, неодинаково — в соответствии с особенностями предмета той или иной отрасли правового регулирования. Конкретизация в рамках отдельной отрасли права принципа, действующего для всей системы советского права или для ряда его отраслей, может быть выявлена только путем анализа конкретных институтов отдельной отрасли права и общих для всех этих институтов правоположе-ний. Установив, однако, что тот или иной принцип, например принцип сочетания общественных и личных интересов в силу производного от социалистической собственности характера личной собственности, в конечном счете является принципом советского гражданского права, мы не отрицаем того, что одноименный принцип, но в иной форме, действует, и в других отраслях советского права, например в государственном, трудовом,, колхозном праве[177]. Это лишь подтверждает вывод, что такой широкий принцип, как принцип сочетания общественных и личных интересов, преломляясь через специфику регулируемых гражданским правом общественных отношений, становится принципом социалистического гражданского права.

Если приведенные положения верны,. то необходимо признать, что основные принципы какой-либо отрасли права мы должны обнаружить в самих нормах, составляющих в совокупности данную отрасль; если же там принципы прямо не сформулированы, они должны быть обнаружены из общего смысла норм. В последнем случае в выявлении и формировании принципов отрасли права большую роль играет практика (административная, судебная, арбитражная) и правовая наука.

Установление или выведение основных принципов советского гражданского права поможет правильнее применять нормы этой отрасли советского права и более глубоко понимать ее сущность и социальное назначение.

3. Социалистическая собственность — основа, на которой осуществляется гражданскоправовое регулирование имущественных отношений советского общества. Как экономическая категория социалистическая собственность не может быть отнесена к числу принципов советского гражданского права. Право же социалистической собственности или, точнее, право государственной собственности, кооперативно-колхозной и собственности общественных организаций — это, как мы уже знаем, важнейшие институты советского гражданского права.

То же следует сказать и о социалистической системе хозяйства. Это — категория и экономическая, и организационная. Несомненно, гражданское: право, регулируя имущественные отношения, в известной части закрепляет и социалистическую систему хозяйства. Это закрепление выражено в различных правовых институтах, в частности, в нормах о юридических лицах — хозяйственных организациях, в нормах, регулирующих договорные связи между указанными организациями, и т. д. Но мы здесь снова встречаемся с конкретными правовыми институтами; если их назвать принципами, то сотрется грань между правовым принципом и правовым институтом.

Экономические законы сами по себе не являются принципами советского гражданского права. Но, будучи познаны, экономические законы используются советским государством посредством хозяйственной политики, которая, в свою очередь, выражается в правовых нормах. Поэтому экономические законы получают свое отражение и в правовых нормах. Эти нормы не образуют правового института, поскольку экономический закон, отражающийся в правовом регулировании, обычно не может быть локализован рамками одного правового института. Действие экономического закона пронизывает различные правовые институты. Таким образом, принципом советского гражданско-. го права следует считать не экономический закон как таковой, а его специфическое юридическое выражение в советском гражданском праве.

Цель гражданскоправового регулирования имущественных и связанных с ними личных неимущественных отношений в период развернутого строительства коммунистического общества сформулирована в ст. 1 Основ гражданского законодательства: это — создание материально-технической базы коммунизма и все более полное удовлетворение материальных и духовных потребностей граждан. Гражданские права должны осуществляться в соответствии с данной целью.

Это находит свое юридическое выражение в правиле, согласно которому гражданские права охраняются законом, за исключением тех случаев, когда они осуществляются в противоречии с назначением таких прав в социалистическом обществе в период строительства коммунизма (ст. 5 Основ). Данное правило относится к любому институту советского гражданского права, к любому его субъекту, оно является одним из основных его принципов.

Отсюда вытекает принцип сочетания общественных и личных интересов. Этот принцип в его гражданскоправовом преломлении закреплен в том же правиле о необходимости осуществле-

ния гражданских прав в соответствии с интересами социалистического общества. Кроме того, он может быть выведен из всех тех институтов гражданского права, которые служат выполнению охарактеризованной выше цели. А таковы все гражданскопра-вовые институты, направленные на выполнение плана развития .народного хозяйства и на удовлетворение материальных и культурных потребностей граждан.

Важным принципом гражданского права является принцип демократического централизма в его юридическом преломлении. Этот принцип лежит в основе государственного и хозяйственного строительства в социалистическом обществе. На нем построена деятельность КПСС по руководству коммунистическим строительством в нашей стране. Принцип демократического централизма выражен и в нормах советского гражданского права, но не в виде какого-либо одного правового института, а как начало, воплощенное в методах правового регулирования имущественных отношений между социалистическими организациями.

Этот принцип находит свое юридическое выражение в различных гражданскоправовых принципах, и в первую очередь в принципе плановой дисциплины, в обязательности актов планирования как нормативных актов. Централизованное плановое руководство—неотъемлемая черта социалистического хозяйства. Через государственное планирование осуществляются требования закона планомерного развития. Наряду с централизованным общесоюзным планированием возросла роль плановых органов в республиках и на местах. Но плановое начало в различных его формах определяет и направляет хозяйственное развитие, что и выражено в различных гражданскоправовых нормативных актах, регулирующих имущественные отношения в СССР. Принцип плановой дисциплины закрепляется в тех нормах, в которых индивидуальные плановые акты рассматриваются как основания возникновения, изменения и прекращения гражданских правоотношений. Этот же принцип выражен и в тех нормах, которые устанавливают для социалистических хозяйственных организаций общую обязанность руководствоваться планом при совершении сделок, признают недействительность сделок, противоречащих плану, требуют реального исполнения договоров в соответствии с планом и т. д.

Принцип демократического централизма юридически закрепляется также в нормах, в которых находит свое воплощение вторая его сторона — оперативная и имущественная самостоятельность хозяйственных организаций в рамках плана. Это положение относится не только к государственным предприяти-

ям, но и к колхозам и другим кооперативным организациям. Оперативная и имущественная самостоятельность и инициатива—основа хозяйственного расчета, а хозрасчет, как известно,— одна из форм использования закона стоимости на основе планирования.

Экономический оборот в стране, связанный с использованием товарно-денежных отношений в народном    хозяйстве,   опи-рается   на   оперативную   и   имущественную   самостоятельность-его    участников — государственных   и   кооперативных   организаций.

В гражданском праве самостоятельность и инициатива этих: организаций выражаются в закреплении обособленного имущества за государственным предприятием, в раздельной имущественной ответственности хозрасчетной организации и государства по их долгам, в юридическом обеспечении принципе»-кооперативно-колхозной собственности, в принципе договорных, отношений и договорной дисциплины. Посредством договоров осуществляется распределение товарной продукции, производство работ, оказание услуг и т. д. между социалистическими организациями и реализация товаров народного потребления через розничную торговлю.

Принцип демократического централизма в том виде, в каком .он действует в гражданском праве, относится не ко всем субъектам гражданских правоотношений. На граждан этот принцип не распространяется. Но поскольку гражданскоправовое регулирование имущественных отношений между социалистическими организациями в конечном счете осуществляется для того, чтобы наиболее полно удовлетворить растущие материальные и культурные потребности людей, названный принцип следует признать весьма важным принципом советского гражданского права. Без принципа демократического централизма нельзя уяснить специфику имущественных отношений, участниками которых являются социалистические организации.

Равноправие граждан, т. е. равенство их правоспособностей, равные условия в осуществлении субъективных прав в имущественных и связанных с ними неимущественных отношениях — несомненно важный принцип советского гражданского-права.

Принцип равноправия действует и в других отраслях права. В гражданском праве он обусловливается равным отношением всех граждан к орудиям и средствам производства, составляющим социалистическую собственность, равной для всех возможностью трудиться, получать равную оплату за равный труд; в результате применения принципа распределения по труду воз-

никает право личной собственности, свобода пользования и рас-.по.ряжения объектами собственности в рамках, определяемых принципом, в силу которого гражданские права должны использоваться в соответствии с их социальным назначением.

Принцип равноправия надо понимать не только как равенство прав, но и как равенство обязанностей, имея в виду, что в содержание правоспособности входит не только способность к приобретению гражданских прав, но и способность к несению гражданских обязанностей. Поэтому нет необходимости в конструировании особого принципа сочетания прав и обязанностей.

Предусмотренные  Конституцией  СССР основные  права и обязанности  граждан относятся к различным отраслям права, где и конкретизируются. Так, например, с нашей точки зрения, .право на труд и обязанность трудиться входят в содержание гражданской и трудовой правоспособности. Но есть и такие ос-.новные конституционные права и обязанности, которые не име-.ют отношения к гражданскому праву. О сочетании прав и обязанностей как принципе советского гражданского права можно говорить только применительно к содержанию гражданской правоспособности и к осуществлению субъективных гражданских прав и обязанностей в конкретных правоотношениях.

Принцип равноправия, вытекающий из равенства сторон в имущественных отношениях, регулируемых гражданским правом, действует и для социалистических хозяйственных организаций и иных юридических лиц.

Некоторые авторы включают в основные принципы советского гражданского права принцип реальности и гарантированности гражданских прав[178]. Правильно ли это? Конституция СССР, поскольку речь идет о праве на труд, в ст. 118 говорит об экономических, а не об юридических гарантиях осуществления этого права. В результате реализации права на труд и обязанности трудиться у гражданина возникает право личной собственности. Об экономических гарантиях других прав, которые можно было бы отнести к гражданскому праву, в Конституции СССР не говорится. Поэтому гарантированность и обеспеченность гражданских прав надо понимать не в том смысле, что любая возможность, предусмотренная правоспособностью как общей (абстрактной) способностью быть носителем различных субъективных гражданских прав, становится субъективным правом. Каждый гражданин может построить или приобрести на праве личной собственности жилой дом. Но не каждый становится собственником жилого дома и в состоянии им стать. Кроме того, закон и не ставит своей целью превратить всех граждан в собственников жилых домов. В городах потребность трудящихся в жилье удовлетворяется главным образом за счет интенсивного жилищного строительства, осуществляемого государством. Более того, в столицах союзных республик в 1962 году прекращен отвод земельных участков под индивидуальное жилищное строительство. Правительствам союзных республик предоставлено право прекратить отвод земельных участков для указанной цели и в других городах [179].

Принцип реальности и гарантированности гражданских прав можно понимать в двух смыслах: во-первых, как все большее приближение в условиях развернутого строительства коммунистического общества к тому периоду, когда общество сможет экономически гарантировать осуществление любого проявления правоспособности гражданина; но, по-видимому, это произойдет лишь тогда, когда будет действовать принцип распределения по потребностям и постепенно отомрет право; во-вторых, как юридическую гарантированность осуществления субъективных прав, имеющихся у граждан или у юридического лица; но такая юридическая гарантированность, т. е. возможность принудительного осуществления, — неотъемлемый признак самого права как социального явления. Поэтому мы полагаем, что не следует включать названный принцип в число принципов советского гражданского права.

Едва ли также имеются основания признать принципом советского гражданского права социалистическую законность[180]. Законность — это соблюдение законов как в процессе право-творческой деятельности, так и в процессе их исполнения. Законность—неотъемлемое свойство социалистического права,, всех его отраслей. Принцип социалистической законности относится к характеристике советского права в целом, а значит и к советскому гражданскому праву, но ничего специфического в осуществлении этого принципа в гражданском праве нет.

Гражданские права должны осуществляться, а обязанности исполняться гражданами и социалистическими организациями не только в соответствии с их назначением, но и добросовестно, с учетом правил социалистического общежития. Это — тоже принцип советского гражданского права. Он обнаруживается в практике заключения сделок, в практике исполнения договорных обязательств, в частности, в оценке поведения кредитора в связи с принятием исполнения от должника, при осуществлении права личной собственности и в ряде других случаев.

4. Итак, основными принципами советского гражданского, права являются: осуществление гражданских прав в соответствии с их социальным назначением; сочетание общественных и личных интересов; демократический централизм, конкретизирующийся в принципах плановой дисциплины, оперативной и имущественной самостоятельности хозяйственных организаций, договорных отношений и договорной дисциплины; равноправие; добросовестность в осуществлении прав и исполнении обязанностей в соответствии с правилами социалистического общежития. .

Вполне возможно, что настоящий перечень принципов советского гражданского права не будет исчерпывающим. Вопрос о принципах советского гражданского права слабо разработан в цивилистической литературе. Этот вопрос подлежит дальнейшему, более глубокому научному исследованию.