2.5 «Что же будет с Родиной и с нами?»
В современном мире, разделенном государственными границами, где уже где-то 30 тысяч лет нет «ничьих» земель, наверное, у большинства живущих людей три родины. Это, прежде всего, родина малая: тот край, регион, историческая область, сторона, где находится родительский дом, где человек родился и где он сформировался как личность – «колыбель, в которой мы взлелеяны, гнездо, в котором согреты и воспитаны» (Шишков 1812: 6).
Это также родина этническая – ведь «и у этносов есть родина» (Гумилев 2007: 249): географическая и символическая (социальная и культурная) среда, в которой возник и сформировался народ. И, наконец, это родина гражданская: страна/государство, где человек проживает, гражданином которой он является, которой он обязан сохранять лояльность и которая обеспечивает ему защиту и поддержку. В идеальном случае, конечно, родина этническая и родина гражданская могут совпадать.Этнические русские, родившиеся и выросшие на территории бывшего Советского Союза, не говоря уж о тех, которые жили в бывших советских республиках (см.: Сикевич 1996: 41), считали своей гражданской Родиной Советский Союз в целом – «образ “я – советский человек” был не только идеологической концепцией, но реальной самоидентификацией миллионов граждан СССР» (Сикевич 1999: 16). Когда же «великая держава» в одночасье ушла в небытие, эти люди по сути превратились (во всяком случае на некоторое время, а кое-кто и навсегда) в апатридов – людей без гражданской родины.
В национальном самосознании «руссиян», получивших социализацию уже «на постсоветском пространстве» этническая и гражданская родины, казалось бы, должны были воссоединиться, но этого не произошло – здесь на новом уровне воспроизводится ситуация «имперской эпохи», но с обратным знаком: как когда-то «советскость» подавляла и вытесняла «русскость» (см.: Сикевич 1999: 17), так теперь последняя оттесняет «российскость».
Для того чтобы выяснить соотношение и ранг представлений о большой и малой родинах и семантическое наполнение лексем «патриотической триады» Родина-Отечество-Отчизна, 200 молодым людям (17-20 лет), студентам Краснодарских вузов, были заданы следующие вопросы: 1) «Что такое родина?»; 2) «Чем отличаются Родина, Отечество и Отчизна?»; и 3) «Отличается ли патриотизм от любви к родине?»
Сразу нужно заметить, что в русской лексикографии, отражающей советские представления о родине, на первом месте в словарной статье «родина» стоит ЛСВ «отечество, родная страна», а ЛСВ «место рождения, происхождения» идет на втором месте (см.: Ожегов 1953: 628; Ожегов-Шведова 1998: 681; Ушаков 2000, т. 3: 1369; БТСРЯ 1998: 1125; СЛЯ 1983, т. 3: 723; ССРЛЯ 1961, т. 12: 1378). В словаре же Владимира Даля родина как «родная земля, чье место рождения» стоит впереди «государства, где кто родился» (Даль 1998, т. 3: 11), то же самое происходит в словаре языка Пушкина: «малая родина» как «место, местность, где кто-нибудь родился» стоит еще впереди «отечества» (см.: СЯП 1959, т. 3: 1030). «Отечество» и «отчизна» в лексикографическом представлении отличаются от «родины» прежде всего отсутствием значения «место рождения, происхождения» (малая родина), а также указанием на стилевой регистр: «высок.» (БТСРЯ 1998: 745; СРЯ 1882, т. 2: 677) для отечества, «устар. и ритор» (Ушаков 2000, т. 2: 1012), «трад.-поэт» (СРЯ 1882, т. 2: 722) и «высок.» (БТСРЯ 1998: 766; Черных 1999, т. 1: 611) для отчизны.
Подавляющее большинство респондентов понимают под родиной место рождения человека («место/земля, где я/ты родился и вырос», «место, где корни человека»), что свидетельствует о присутствии в их сознании живой «внутренней формы» этого слова – «это же однокоренное слово». В то же самое время присутствует понимание того, что родина – это не дом, не улица, не село и не город, а некая более масштабная территория: «Это понятие не означает твоего фактического места рождения – это местность, где ты вырос». Родина для респондентов – понятие инклюзивное, «матрешечное», включающее все «родное», от родного дома до родной страны, вопрос только в том, насколько от исходной точки – родного дома – отодвинуты границы местности, которую они считают «своей».
Из 200 респондентов 43 не дали вообще какого-либо дефинитивно значимого толкования слова «родина»: «что-то очень близкое и личное»; «это то, что каждый человек должен уважать и защищать»; «бесконечные ресурсы», «буря эмоций», «глаза любимой девушки» и пр.
В ответах 99 респондентов родина – это исключительно место рождения («родные места») – «малая родина», что неоднократно отмечается эксплицитно: мой родной дом, моя семья, мой родной город (даже указывается название: Ейск, например), родной край, родная земля. О том, что «место рождения» – это, действительно, «малая родина» («понятие менее пафосное и более реальное»), свидетельствует противопоставление в тексте ответа «родины» «стране», через которую толкуется «отечество».
В ответах 26 респондентов «родина» – это исключительно Россия, страна или государство: «Россия, не включая правительство»; «моя родная страна, единая общность народов»; «страна, государство, где родился человек» и пр.
В ответах 17 респондентов слово «родина» обозначает прежде всего «малую родину», а затем уже «большую»: «Родиной я считаю место, где я родился, город, край, государство»; «Это понятие, под которым подразумевается место рождения человека (малая родина) или даже страна в целом».
В ответах 15 респондентов «родина» обозначает сначала страну/государство, а только затем – место рождения: «место (страна, город), в котором я родилась и выросла»; «моя страна, мой родной город»; «Россия, город Майкоп, мой любимый дворик» и пр.
Таким образом, число значений «малой родины» и «большой родины» в «чистом виде» в ответах респондентов соотносится как 99:26=4:1, а если к этим значениям прибавить приоритетные значения той или иной родины («сначала край, а потом страна» и «сначала страна, а потом край»), то соотношение будет выглядеть как 116:41=3:1. Это соотношение, в принципе, согласуется с данными, полученными в ходе ассоциативного эксперимента с краснодарскими школьниками (см.: Тарасенко 2007: 13), и свидетельствует о том, что на сегодняшний день представления о родине в языковом сознании молодежи возвращаются где-то на два века назад, к А.Пушкину и В.Далю, когда в формуле «За царя, за родину, за веру» «родина» обозначала малую родину – место, где человек родился и вырос (см.: Малахов 2005: 34).
На трудности семантического «разведения» членов русской «патриотической триады» – лексем «родина», «отечество» и «отчизна» (см.: Сандомирская 2001: 7) накладывается еще и интуитивность постижения носителями языка идеи родины в целом: перефразируя слова Августина Блаженного, сказанные им о времени, можно сказать, что «когда меня не спрашивают о том, что такое родина, я знаю, а когда спрашивают, – нет».
Сопоставление в ответах респондентов представлений о «большой родине», отечестве и отчизне при всем их разнобое позволяют сделать определенные выводы относительно современной специфики семантического и стилистического наполнения членов «патриотической триады».
Идея патриотизма – сложное семантическое образование (см.: Макаров 1990: 9; Попов 2005: 5), в составе которого выделяются три основных блока: 1) предметный, совпадающий в целом с предметной семантикой нации, – территория, язык, культура, население; 2) эмоционально-аксиологический, включающий преимущественно личностные чувства и переживания, связанные с родиной, – любовь, гордость, обиду и пр.; и 3) императивно-праксеологический, включающий императивы патриотического сознания – долг перед родиной, стремление её оберегать и защищать, жертвенность.