Египет в дипломатической игре России и Германии в 1882 г.
Египетский вопрос не был делом исключительно двух стран. Германский канцлер Бисмарк выступал в своей излюбленной роли арбитра во время больших Лондонских конференций по Египту, а также ни на минуту не упускал из-виду дипломатические переговоры по вопросу, которые велись на протяжении всех 1880-х гг.
Свои интересы в Египте имела и Россия. В Кассе египетского долга право голоса имели Италия и Австрия. Последние, однако, не сыграли какой-либо значительной роли в развитии вопроса, уступив солирующие позиции Англии и Франции, а также не желая переходить дорогу Германии и России, которые, в отличие от итальянцев и австриейцев, были всерьез погружены в происходящее на Ниле. Каждая из них пыталась использовать противостояние в Египте в своих целях.Как и другие державы, Россия впервые всерьез заинтересовалась Египтом после открытия Суэцкого канала, который создал новые торговые
перспективы для европейских стран. На церемонию открытия канала
«Общество развития промышленности и русской торговли» снарядило специального представителя К. Скальковского, который позже написал книгу о важности канала для заморской торговли России 272 . В этой работе Скальковский детально проанализировал все выгоды, которые канал мог бы принести торговле 273 . Открытие канала стимулировало импорт в Россию азиатских экзотических товаров, к примеру, какао, кофе, рома и риса, за ввоз которых взымалась немалая пошлина. До 1869 г. России приходилось закупать все вышеперечисленные товары через посредников. Отныне же русские купцы могли обходиться без их услуг, приобретая все напрямую. Скальковский, впрочем, писал, что истинный интерес России все же «не в количестве импортированных товаров и праве взымать таможенную пошлину, но в том, что для нее открылись далекие рынки»274.
Торговое общество, которое представлял К. Скальковский,
пользовалось определенной протекцией со стороны государства — как раз тот случай, когда «флаг следовал за коммерцией».
Купеческая инициатива оказывала некоторое влияние на активность России в районе Суэцкого канала. Например, в момент английских бомбардировок русское правительство отправляло специальные ноты британцам, требуя нормального прохода русских торговых кораблей275.О коммерческих интересах России в Суэце и на берегах Нила писала и
газета Московские Ведомости. В 1882 г. после окончания египетского кризиса в издании была опубликована статья «Торговля России с Египтом»276. В ней отмечалось, что российские торговые интересы находятся в основном в Александрии и Каире. Россия в египетской экономике занимала место куда более скромное, нежели Великобритания (половина всего экспорта в Египет),
272 Скальковский К. Суэцкий канал и его значение для русской торговли. СПб, 1870.
273 Там же. С. 225.
274 Там же.
275 АВПРИ, Канцелярия МИД, ф. 133, оп. 470, дело 61 (1). Л. 432.
276 Московские ведомости. 17/12/1882.
Франция и Италия 277. Впрочем, среди крупных импортеров из Египта Россия была на третьем месте после Великобритании и Турции. Последняя, кстати, закупала одинаковый с Россией объем египетского хлопка. Еще до британской оккупации хлопок был главной статьей дохода египетской экономики 278 . Россия продавала на Восток лошадей, рогатый скот, хлеб, муку, шелк и лес.
На наш взгляд, не стоит преувеличивать экономические интересы России, связанные с Египтом. Достаточно привести только некоторые данные. В частности, начиная с 12 января (1 января) по декабрь 1882 г., только три русских судна (одно торговое и два военных) прошли через Суэцкий канал. Для сравнения, через Суэц за год прошли 737 британских корабля279. Более того, на всем пути от Владивостока до Суэца, русские суда не совершили ни одной сделки в портах посредников. Цифры показывают, что русская торговля в Суэце была представлена, но этого было явно недостаточно, чтобы оправдать вмешательство императорской дипломатии в дела Египта.
Россия, для которой на первом месте стоял Восточный вопрос, рассматривала египетские дела скорее в контексте англо-русских отношений в регионе. Для нее египетский и Восточный вопросы были тесно связаны. Министр иностранных дел Н.К. Гирс писал графу Орлову в июне 1882 г.: «Что же касается нас, то мы не стали бы жаловаться, если бы сложности на Востоке были сконцентрированы в Африке, где наши интересы напрямую не затронуты»280. На наш взгляд, России, в определенной степени, была на руку конфронтация держав в Египте: она отвлекала Англию и Турцию от Балкан — крайне важного для российской дипломатии региона.
Но была и другая сторона медали. Как писал крупнейший французский специалист по истории международных отношений Пьер Ренувен,
«российская политика была сосредоточена на Балканах, она искала выходы на
277 В 1882 году, по данным газеты, экспорт из Египта в Россию составил 10 961 636 рублей. Из России в Египет экспортировалось товаров на сумму 18 388 477 рублей.
278 Ротштейн Ф. А. Указ. соч. С.
279 Московские ведомости. 17/12/1882.
«свободные моря», к Средиземноморью»281. Стремлению России утвердить свои позиции в Средиземноморье противоречило укрепление английского влияния в Египте.
Отношение России к британскому присутствию было крайней противоречивым: скорейший вывод войск из Египта решил бы конфликт англичан с Францией и дал бы им возможность полностью сосредоточить свои силы в других регионах, например, в Персии или Средней Азии, что было, разумеется, нежелательно для Петербурга; однако затянувшаяся оккупация меняла баланс сил в Восточном Средиземноморье в пользу Британии. Без сомнения, столкновение двух интересов влияло на сложную и иногда противоречивую деятельность России по египетскому вопросу.
В данном контексте совершенно неудивительно, что Петербург сразу же отреагировал на конфликт, который разгорался летом 1882 г. вокруг Египта. В июле русский посол в Париже граф Орлов передал Фрейсине официальное послание из Петербурга: Россия выражала протест против намерения Франции и Англии установить в Египте «единоличный контроль»282.
Посол России в Берлине пытался привлечь внимание главы германской дипломатии графа П. Хатцфельда к обсуждению проблемы, но, как писал французский дипломат барон де Курсель из Германии, Хатцфельд довольно холодно отреагировал на активность русской дипломатии в египетском вопросе283. Граф Орлов, кстати, был широко известен своими прогерманскими симпатиями, дружил с Бисмарком и всячески противился сближению с французами, в том числе в деле Египта. В мае 1882 г., за несколько месяцев до оккупации, Орлов отправил Гирсу подробный отчет по египетскому вопросу. Посол в Париже отмечал, что дела в стране обстоят плохо, потому что власть хедива слабеет. Любопытно, что сразу же после описания ситуации в Египте, Орлов пишет про Германию: «Я вижу в действиях Германии только самое искреннее
281 Renouvin P. Op. cit. P. 34.
282 ADF. Allemagne. Juillet – septembre 1882. P. 8.
стремление поддерживать с нами хорошие отношения» 284 . И сразу же добавляет, что собирается поехать в гости к Бисмарку в Баден285. Подобную подачу информации можно трактовать лишь намерением Орлова продемонстрировать Петербургу нежелательность поддержки французов в деле Египта. Данный тезис подтверждается письмами, которые Орлов отправлял Гирсу. В июне 1882 г. он писал в Петербург: «Кабинет под руководством Фрейсине, как мне кажется, скоро ждут большие перемены. Главу кабинета атакуют со всех сторон. Правые и сторонники Гамбетты ставят Фрейсине в вину его политику «мир любой ценой». Другие считают, что у страны нет осмысленного политического курса. Мне кажется, последнее соответствует истине. Я вижу Фрейсине каждый день, и я успел убедиться, что он меняет свои решения каждые 24 часа»286. Отставка Фрейсине, по мнению Орлова, была предопределена. Мы склонны согласиться с мнением посла, который довольно точно отразил состояние дел в Париже. Фрейсине действительно так и не сумел сформулировать четкой внешнеполитической программы, именно поэтому его действия часто выглядели как метания отчаявшегося политика.
При этом, послания Орлова, как нам кажется, еще раз должны были убедить Гирса в том, что России следует занимать скорее выжидательную позицию.О египетском вопросе Орлов писал мало: будучи во многом дипломатом старой школы, который считал, что вся мировая политика делается в Европе, Орлов делал упор на расстановку сил на континенте, которая была, на его взгляд, неизменно в пользу Германии. Любопытно, что германофильские настроения первых лиц русской дипломатии — Н. К. Гирса, Н.А. Орлова, П.А. Капниста – соотносились с почти «бисмаркианской» политикой России в Египте, основанной на поддержании напряжения между оппонентами. Петербург, не имея прямых интересов в Египте, пытался использовать возникший там англо-франко-турецкий конфликт в своих целях.
284 АВПРИ. Канцелярия МИД, ф. 133, оп. 470, д. 72 (1). Л. 126.
285 Там же.
Очевидно, что отношение к египетскому вопросу определялось русскими политиками не интересами, непосредственно связанными с самим Египтом, а тем, какие державы задействованы в соперничестве за доминирование над ним. В 1882 г. Капнист, некоторое время фактически исполнявший обязанности русского посла во Франции, писал из Парижа: « В то время как в интересах России укрепить турецкую власть в Египте для того чтобы избежать преждевременного распада Османской империи, Франция будет воспринимать всякое усиление власти султана как потенциальную угрозу своим колониям»287. Эту тенденцию чувствовали и в Париже. Министр иностранных дел Франции Шарль Дюклерк отмечал, что «позиция, которую принял Петербург с того момента, как в Египте начались осложнения, способствует увеличению османского влияния на берегах Нила и турецкой интервенции»288. Разумеется, пишет министр, в этой ситуации Франция и Россия могут быть только соперниками. Из высказываний двух дипломатов очевидно, что Россия пыталась использовать ситуацию в Египте для укрепления своих позиций в Восточном вопросе.
Надо отметить, что еще Николай I поддержал османов и отправил войска против египетского паши Мухаммеда Али в 1833 и 1840-м году.
В обмен он надеялся на то, что проливы перейдут под контроль России. В течение века отношение к противостоянию хедива и султана менялось. Перед Крымской войной Петербург стал симпатизировать претензиям хедива на независимость для того, чтобы заручиться поддержкой Египта в будущей войне с Турцией и Францией. Правда, после окончания новой русско- турецкой войны и заключения мира в 1878 г. Россия вернулась к своей исходной позиции: стала вновь поддерживать турок в вопросе Египта. Русский подход к египетскому вопросу во многом определялся взаимоотношениями Петербурга с Константинополем.
287 АВПРИ. Канцелярия МИД, ф. 133, оп. 470, д. 72 (1). Л. 229.
Говоря о Восточном вопросе, нельзя забывать постоянное соперничество, существовавшее между Россией и Англией. Британская оккупация Египта беспокоила Россию не столько потому, что она опасалась за свои торговые или иные интересы: она раскачивала Османскую империю и меняла баланс сил на Ближнем Востоке в пользу Англии. Для Англии, по словам российского дипломата А. Гирса, Египет — «это путь домой, в особенности после открытия Суэцкого канала»289. Тут же Гирс уточнял, что, в тот момент, когда Англия получит власть над Египтом, она станет существенно сильнее, независимо от того, как будет складываться ситуация в Европе. Только египетский вопрос, по мнению дипломата, мог подтолкнуть англичан к войне с другой европейской державой290. Не случайно, когда Палата депутатов отклонила запрос Фрейсине на кредит для военной операции, русская дипломатия начала всерьез беспокоиться, что Египет уже в руках англичан. Капнист и вовсе писал, что сомневается, «сумеет ли французское правительство принять участие в общих действиях Европы по защите Суэцкого канала, не имея согласия Ассамблеи»291. Он боялся, что Франция будет отныне «обычным зрителем событий, которые будут происходить на Востоке, и ее вес в балансе сил «европейского концерта» будет сведен практически к нулю»292. И относительно спокойное отношение французов к возможной британской интервенции в Египет удивляло и раздражало русских дипломатов. «Французы сейчас воспринимают возможное установление британской власти в Египте как залог безопасности своих владений в Африке», — сообщал Капнист 293 . Вероятно, кроме желания подтолкнуть Францию к противостоянию с Великобританией, Петербург испытывал также недовольство установлением власти англичан в стратегически важном регионе.
289 АВПРИ. Канцелярия МИД, ф. 133, оп. 470, д. 72 (1). Л. 209.
290 Там же.
291 Там же. Л. 198.
292 Там же. Л. 199.
Бомбардировка Александрии исключительно силами британского флота вызвала гнев Александра III294 . Император назвал ее «настоящим концом европейского концерта»295. Барон де Курсель писал в Париж, что Гирсу понадобилось много терпения и усилий, чтобы успокоить императора и внушить ему «более сдержанные оценки»296. Разговоры о том, что военная операция англичан в Египте подрывает европейский концерт, исходили, скорее всего, от графа Орлова. 30 июня (12 июля) 1882 г. он замечал в своем письме в Санкт-Петербург: «В Александрии шумят пушки. Остается спросить себя, где же сейчас европейский концерт и конференция, которая должна была стать его воплощением на деле»297. Не стоит забывать, что Орлов всячески пытался внушить императору необходимость дружбы с Германией, которая в ситуации развала «европейского концерта» была как нельзя кстати.
Позиция России по поводу Египта была важна для англичан. Лондон пытался вести переговоры с Петербургом по поводу восстановления порядка в Египте. Видный британский политик, либерал Чарльз Дилк специально встречался с русским представителем в Лондоне, чтобы заверить его в том, что англичане готовы к военному сотрудничеству с Турцией. Если же она откажется и примет единоличные действия по интервенции, Англии ничего не останется, как использовать силу, чтобы «помешать высадке турецких войск» в Египте298.
В игру вступила и Германия, которая в период египетского кризиса 1882
г. действовала в схожей с Россией манере: с одной стороны, делала авансы турецкому руководству, а с другой, старалась настроить французов против англичан299. Times писала о Бисмарке, что «какими бы заинтересованными не были его взгляды, они имеют лишь отдаленное отношение к нынешней
294 ADF. Allemagne. 1882, juillet – septembre. P. 144.
295 Ibid. P. 50.
296 Ibidem.
297 АВПРИ. Канцелярия МИД, ф. 133, оп. 470, д. 73. Л. 106.
298 ADF. Angleterre. 1882, juillet –septembre. P. 176.
299 На стр. 81 данной диссертации мы приводим слова французского дипломата Ш. Тиссо, который в 1882 г. сказал о том, что канцлер Бисмарк повлиял на решение англичан об оккупации Египта : ««Толкая кабинет Лондона на тот путь, по которому мы не сможем следовать, он находит способ отдалить его от нас».
ситуации в Египте»300. В отличие от Франции или Англии, египетский вопрос для Германии играл не столь существенную роль. Но германский канцлер принимал активное участие в обсуждении проблемы и выступал в роли арбитра на Константинопольской конференции, хотя и был непоследователен в своей позиции. В июне 1882 г., вероятно, с целью внести разлад в отношениях Франции и Англии он убеждал французов, что им не стоит идти на совместную с англичанами интервенцию, потому что в итоге они все равно останутся в убытке, и настаивал на необходимости турецкой оккупации, а также предлагал «купить» Араби-пашу за «кругленькую сумму» и решить тем самым вопрос301.
Историк Сандерсон писал, что в то же время Бисмарк до 1882 г. не раз подталкивал англичан к установлению протектората над Египтом, вероятно, надеясь на то, что это спровоцирует конфликт с французами302. При этом германский министр иностранных дел еще в период Константинопольской конференции предупреждал французского посла о том, что Россия
«раздражена вторжением англичан» (имеется в виду бомбардировка Александрии) и готова к тому, чтобы «прекратить всякие переговоры, если кабинет Лондона продолжит осуществлять самостоятельное вмешательство, не принимая во внимание существующие договоренности (негласное соглашение о англо-французском кондоминиуме. — А.А.)»303. По словам Хатцфельда, русские были «взволнованы и раздосадованы английской инициативой»304. Он же сообщал французам, что Россия готова покинуть конференцию, что приведет к свертыванию общих переговоров держав по Египту. Данные Хатцфельда были верными: Россия действительно грозилась отозвать своего представителя с Константинопольской конференции, «если кабинеты не выработают определенную линию поведения по отношению к Англии и будут продолжать молча наблюдать материальный прогресс этой
300 ADF. Angleterre. 1882, juillet –septembre. P. 176.
301 DDF. Serie 1. T. 4. Doc. 392.
302 Sanderson G.N. England… P. 28.
303 ADF. Allemagne. 1882, juillet – septembre. P.146.
304 Ibid. P. 146.
державы в Египте»305. В то же время русский посол писал из Германии: «Если действия Англии станут объектом общего внимания и озабоченности, Россия продолжит работать в рамках конференции»306. Хатцфельд, не видя прямой угрозы в сближении Франции и России в Египте, рассчитывал, что англичане начнут просить помощи у Берлина и англо-германский союз станет реальностью. Сабуров же в Берлине убеждал французского посла де Курселя, что Франция просто обязана принять антианглийскую позицию по египетскому вопросу307. В то же время Сабуров признавал, что и Франция и Англия не стремились к конфликту, потому что он неизбежно «толкал бы одну из них в объятия Германии»308.
Гирс также пытался внушить французам необходимость противостоять политике Англии в Египте. В период самого кризисного этапа лета 1882 г. Гирс отправил две инструкции русскому послу в Лондоне. Первое письмо касалось желания турецкой стороны принять в Александрии русского представителя, чтобы привлечь его к работе в комиссии по расследованию событий погрома, который учинили в городе националисты. Идея созвать комиссию принадлежала англичанам. Гирс, желая саботировать работу англичан, дал понять, что Россия не собирается отправлять никого для участия в комиссии 309 . Второе письмо было посвящено собственно трагическим событиям в Александрии310. Гирс живо интересовался позицией Франции по поводу британской бомбардировки Александрии.
Главное отличие русской позиции по Египту от той, которую занимала Германия, заключалось в том, что Россия была заинтересована в судьбе Восточного вопроса, связанного с египетским, намного больше Германии. Отсюда постоянное противостояние англичанам и их стремлению установить свой протекторат в Египте и занять более выгодные позиции в Восточном Средиземноморье. Германия же могла позволить себе лавировать между
305 ADF. Allemagne. 1882, juillet – septembre. P. 153.
306 Ibidem.
307 Ibidem.
308 Ibid. P. 155.
309 Ibid. P. 54.
310 Ibid. P. 55.
Англией и Францией в вопросе Египта. Именно поэтому Бисмарк стремился выступать в качестве арбитра в Константинополе. Создавать напряжение между Францией и Англией было постоянным стремлением Берлина.
Вскоре после того, как британцы оккупировали Египет, Бисмарк дал понять Франции, что готов поддержать ее недовольство и протест при первом же удобном случае. Канцлер в разговорах с французскими дипломатами выражал «недовольство» действиями Форин Офис и даже с жесткостью заметил однажды: «Я им не дам никакого совета» (Ich gebe ihnen keinen Rath). Последнее выражение, очевидно, следует оценивать как негласное обещание не помогать англичанам в их египетской политике, что, впрочем, французы воспринимали также с большой осторожностью, зная переменчивый характер германской поддержки311.