Дж. JI. Малонэ ГЕНЕРАТИВНАЯ ФОНОЛОГИЯ И ТУРЕЦКАЯ РИФМА

Как показал П. Кипарский в своих двух серьезных иссле­дованиях (Kiparsky 19686; 1972), в таких разных поэти­ческих традициях, как финский эпос «Калевала» и санскрит­ский эпос «Ригведа», основные принципы фонетической орга­низации поэзии могут зависеть от морфонологических законо­мерностей.

Обычно традиционные турецкие стихотворения содержат начальное четверостишие, рифмованное по схеме abab, и одно или несколько последующих четверостиший с рифмами cccb, dddb и т.д. Рифмующиеся части слов состоят как минимум из фонологически идентичных сегментов вида -V(C) (напри­мер, salip ’распространяя’, atip ’откладывая (на другой день)’), но чаще встречаются более длинные сегменты вида -CV(C) и даже еще более длинные (например, salip/kalip ’форма, мо­дель’) . Более того, рифмы обычно содержат идентичные

Joseph L. Malone. Generative phonology and Turkish rhyme. — «Linguistic Inquiry», v. 13, № 3, 1982, pp. 550—553.

© The Massachusetts Institute of Technology, 1982 морфемы (суффиксы) (-ip в salip/atip — суффикс деепри­частия) , хотя это и не обязательно (kalip состоит из одной морфемы)³.

Идентичность сегментов, необходимая для рифмовки, выше была названа фонологической. Это требование к риф­мам фактически и есть тот основной принцип, открытый П. Ки- парским, который служит ключом к пониманию турецкой рифмы, поскольку трактовка данных сегментов как фонети­чески идентичных является, в зависимости от типа рифмы, более или менее неадекватной.

Трактовка рифм как фонетически идентичных будет аб­солютно неадекватной, если считать, что рифма должна состо­ять из идентичных сегментных единиц. Рассмотрим рифмую­щиеся пары из поэмы «Ahi Ali Baba» (Bekta§i Hikayeleri ел.*): yazarim ’я пишу’/gezerim ’я брожу’, і Ф і; verildi ’был дан’/ surulrfu ’был изгнан’, і Ф ii; halidir ’есть его состояние’/doludur ’полон’, і Ф и.

Если, с другой стороны, считать, опираясь на данные ис­следований текстов песен в ритме рок-н-ролла (см. Z w і с к у 1976), что рифма требует идентичности некоторых, а не всех дифференциальных признаков рифмующихся гласных, то на первый взгляд может показаться, что в турецком языке мы имеем дело с одной из разновидностей рифмовки по диффе­ренциальным признакам (feature rhyme). При такой рифмовке рифмующиеся гласные должны обнаружить некоторую сте­пень фонетического подобия, степень которого можно выра­зить числом совпадающих дифференциальных признаков. Так, рифма yazarim/gezerim оказывается приемлемой, посколь­ку і и і отличаются только по признаку [±задний ряд], гласные рифмы verildi/siiriildй отличаются признаком [±огубленность], а гласные рифмы halidir/doludur — признаками [±задний ряд] и [±огубленность].

Однако, если мы будем рассматривать эти рифмы на фоне системы турецких гласных, обнаружится, что интерпретация турецкой рифмовки как рифмовки по дифференциальным признакам не вполне адекватна.

(1) задний ряд^ jj- задний ряд^

г п * ¹

I + верхним подъем I U--- І 1 U

верхний подъем J б е а о

£+ ory6neHHOCTbJ огубленность J £+ огубленность J

Каким образом можно было бы экстраполировать данные анализа приведенных выше шести рифм на большее число рифм, например на 160 рифм, встречающихся во всех восьми поэмах анонимного автора (Bektaji Hikayeleri, с. 73—79) ? Если мы предположим, что допустима нестрогая рифма, при кото­рой максимальное число несовпадающих дифференциальных признаков равно двум (например, i/u), то оказывается, что по­тенциально должны рифмоваться любые пары гласных, кроме й/а, i/o, i/о, и/е.

На самом деле ни одна из этих экстраполяций неверна. Реальную картину турецкой рифмовки можно изобразить сле­дующей схемой:

I--------------------- 1

(2) іі — і — і и

I________________ I

б е — а о

в которой, за одним исключением⁴, содержатся те и только те пары, которые относятся к некоторой одной и той же катего­рии в соответствии с генеративно-фонологическим анализом турецкой суффиксальной гармонии гласных. Согласно этому анализу, глубинный архисегмент

[+ слоговость + верхний подъем

•]

последовательно ассимилируется по признаку [задний ряд] и [огубленность], гармонируя с предшествующим гласным слова, а архисегмент

+ слоговость

- верхний подъем

- огубленность

, + слоговость I

I + верхний подъем I ^т/ - глубинное представление

ассимилируется по признаку [+задний ряд]. Так, /

суффикса подлежащего 1 л. ед. ч:, который получает поверх­ностное представление в виде im в слове yazarim, гармонируя с гласным а, но im в слове gezerim, гармонируя с гласным е. Аналогичным образом, можно предложить исходное пред­ставление суффикса прошедшего времени в виде.

+ СЛОГОВОСТЬ I .

/d I . „ / для слов verilai/surulaa

+ верхним подъем

и глубинное представление связочного глагола в виде

/d I ^{+ слоговость} _г / в словах halidir/doludar. I + верхний подъем I

В качестве иллюстрации единственной приемлемой пары глас­ных неверхнего подъема рассмотрим слова durdulav ’они оста­новились’ / serdiler ’они распространились’, в которых содер-

жится суффикс множественного числд, в исходном представ­лении имеющий вид

Г/⁴

[:

слоговость верхний подъем огубленность

На основании предыдущего исследования принцип турец­кой рифмовки можно описать при помощи метода, предло­женного П.

ПРИМЕЧАНИЯ

¹ Возможно, это объясняется тем, что у исследователей гораздо большую популярность приобрели более поздние работы П. Кипарского, в особенности приложение его новой «метрической фонологии» к анали­зу (поэтической) метрики в (неоклассической) английской поэзии (Kiparsky 1977), а также к другим языкам и поэтическим традициям (Chen 1979).

² Значительно более детальные исследования двух других языков (и поэтических традиций) см. в Malone 1983; Malone n.d. руко­пись. Я должен также упомянуть неопубликованную работу по фран­цузскому языку Джульетты Левин (работавшей ранее в Барнадском колледже, ныне — в Массачусетском технологическом институте).

³ Все примеры взяты из Bekta§i Hikayeleri s.a., с. 73—79. Хотя тексты поэм не датированы, они скорее всего относятся к XIX в.

О рифме i/u см. примечание 5.

+ S

/(d)

[+ СЛОГОВОСТЬ I

+ верхний подъем

⁴ Единственная пара рифмующихся гласных, не встретившаяся в на­шем материале, по-видимому из-за его относительно небольшого объема, — это ii/і. Правда, рифму ii/u можно было бы встретить только в префи- нальной позиции, например dondur (-seler) ’(если они) поворачивают’, savur (-salar) ’ (если они) размахивают’. Из-за того что, как указывалось выше, рифмующиеся последовательности обычно имеют довольно большую длину, данные слова состоят из цепочки суффиксов: каузатив­ного суффикса, суффикса условного наклонения и суффикса множест­венного числа:

⁵ Вполне возможно, что единственное бросающееся в глаза исключе­ние, с которым мы столкнулись (а именно, последняя гласная в словах budur ’есть это[28] / hazir ’имеющийся в наличии’ / der ’говорит*), вовсе не представляет собой исключение.

⁶ Я завершаю статью цитированием второго четверостишия из поэ­мы «Ahi Ali Baba» и моим переводом этого четверостишия. (Перевод от­носительно вольный в смысле содержания, но достаточно скрупулезно копирует основные просодические особенности турецкого стихотворе­ния. Можно заметить также, что трудности перевода, связанные с тем, что между глубинной и поверхностной структурами имеются большие расхождения (Kiparsky 1977, с. 213—227), преодолеваются здесь пу­тем использования в английском языке рифмовки по дифференциаль­ным признакам (Z w і с к у 1976), например, driven/given/Яевуеи ’изгнан’/ ’даны /'небеса' для verildi/derildi/siiгйIdii).

Dort kitaptan bize haber verildi Kamil olan akil ba§a derildi Iblis lain merdud olup siiriildii Hakkin buyrugundan doneldenberi*

But now rebel Satan from hence is driven While to us four scrolls of knowledge are given And into our minds full wisdom from Heaven Being brought to Truth by strong grace of God.