XLII. А. П. Глинка (1840)
Милостивый Государь, Петр Яковлевич!
Я сочла бы себя виноватою, если бы, прежде других, не препроводила к Вам изданной мной книги: «Жизнь
Пресвятой Девы Богородицы».
В разговорах Ваших, когда мне случалось их слышать, я всегда замечала направление религиозное, которое гораздо утешительнее нынешнего модного философического. Религия имеет в себе столько обетов, столько теплоты и пищи для души, которая так часто зябнет и томится среди мудрований века, может быть и блистательных, но мало утешительных. Я уверена, что Вы уважаете пресвятую Деву за высокую теплоту и мирные добродетели, которых Она была совершенным образцом. Прочтите жизнь ее и да хранит Вас Она, всегда готовая молиться за нас, на путях жизни Вашей.С отменным почтением и совершеннейшею преданностью имею честь быть, милостивый Государь. Вам покорною ко услугам
Авдотья Глинка.
P. S. Ф. Н.1 совестится, что не был у Вас: этому причина избыток наших хлопот и недостаток здоровья.
Публикуется с оригинала, хранящегося в ГБЛ, ф. 103, п. 9835 (Авт. 2, 5). Датируется на основании упоминаемой книги А. П. Глинки «Жизнь Пресвятой Девы Богородииы» первое издание которой вышло в свет в 1840 г.
1 Ф. Н. Глинка - муж А. П. Глинки.
XLIII. С. И. Мещерская
1 марта 1843
По правде говоря, добрейший и глубокоуважаемый г-н Чаадаев, нужна была только ваша безграничная доброта, чтобы столь предупредительно принять во внимание мои расспросы про копуру на Басманной: и знайте, что я отношусь к ней почти с симпатией, потому что благодаря ей я получила ваше милое письмецо 1, которое принесло мне несказанное удовольствие; да-ца, один вид строчек, написанных вашей рукой, обрадовал меня, и это свидетельство ваших добрых чувств преисполнило меня живейшей благодарностью, ибо я очень дорожу местом в вашем сердце, закрытом для равнодушных и таком необыкновенном в своих дружеских привязанностях.
Мои заслуги, конечно, не дают мне права причислять себя к вашим друзьям; но мне, по крайней мере, дано испытывать восхищение, внушаемое вашими добродетелями и вашим высоким умом. Так редко встречается великий ум в сочетании с добрым и любящим сердцем, полным сострадания к слабостям п несовершенствам ближнего,— именно это качество столь выгодно и отличает вас. Не говорите мне, дорогой г-и Чаадаев, что когда я буду проезжать Москву между 12 п 15 мая, я не застану вас более здесь; это меня очень огорчит; я обещала своей золовке не покидать ее — она так рада, когда я с ней. Эту женщину, вне зависимости от моей к ней привязанности, я всегда буду считать несоразмеримо выше и умом, и душой, и чувствами. Вот еще одно существо, за которое нужно возблагодарить провидение,— какая терпимость, какая правдивость, какое возвышенное сердце — п никакой мелочной пизости, скрытности, столь присущей нашему полу. Она и моя племянница Елена объединяют в себе все возможные для женщины совершенства. Любя их, я становлюсь лучше. Моя жизнь проходит так спокойно и настолько заполнена чтением и беседами в семейном кругу, что я думаю об окончании моего пребывания здесь с грустыо, которая граничила бы с отчаянием, если бы я уезжала не к моей доброй матери. Я уже долго живу в разлуке с ней. А жизнь в ее возрасте и при ее здоровье не настолько неуязвима, чтобы я ие боялась долгих разлук: я еще не уверена, что смогу Припять предложение Аннет Голицыной, моей милой подруги детства, остановиться у нее, когда я буду проезжать через Москву,—быть может, она уедет в lt;нрзб.gt;, куда торопится навстречу весне. Я счастлива, что вы с ней в хороших отношениях. Эта женщина, способная вас оценить. Письмо это представляет собой, так сказать, географическую карту моего сердца. Я рассказала вам о приятных сторонах нашей жизни, но есть одна печаль- пая и мрачная. Мой бедный брат Николай все слабеет и болеет. Его обожаемая жена помогает ему нести этот тяжелый крест безропотно и достойно. В самые лучшие часы я вспоминаю об этом, сердце мое болезненно сжимается, я обо всем забываю и оплакиваю дорогого брата. Князь Михаил Голицын рассказывает об этом в письме, адресованном матушке. Но он настолько поглощен своим счастьем, подобно благополучным народам, не имеющим истории 2,— что все, что он рассказывает о пашем больном, весьма расплывчато и неточно.Прощайте, дражайший г-н Чаадаев, или, вернее, до свидания, не так ли?
16 П. Я. Чаадаев, т. 2
Публикуется впервые с оригинала, хранящегося в ГБЛ, ф. 103, п. 1032. ед. хр. 30, лл. 1-2 об.
- Письмо Чаадаева неизвестно.
- По-видимому, цитата из неизвестного письма Чаадаева к С. И. Мещерской.