4. Настоящее историческое: нейтрализация или транспозиция вида?
Как пример нейтрализации видового противопоставления в русском языке Ю. С. Маслов и А. В. Бондарко рассматривают употребление НСВ в настоящем историческом, т. е. при обозначении презентными формами глаголов НСВ завершенных действий, сменяющих друг друга на линии повествования [Бондарко 1971; Маслов 2004: 109].
Настоящее историческое представляет собой переносное употребление (транспозицию) форм настоящего времени для обозначения прошедших действий. При переносном употреблении грамматическая форма, сохраняя свое категориальное значение, вступает в противоречие со значением контекста, вследствие чего достигается образность
выражения: в случае настоящего исторического прошедшие действия представляются так, как будто они происходят синхронно с моментом наблюдения. В русском языке в этом временном плане при обозначении единичных действий могут употребляться лишь формы глаголов НСВ. В этом случае речь идет о переносном употреблении форм настоящего времени со значением актуального настоящего, при этом функции глагольных форм НСВ в актуальном и историческом настоящем существенно различаются. Актуальное настоящее в принципе не допускает понимания действий как завершенных. В настоящем же историческом глаголы НСВ могут обозначать действия объективно завершенные, представляя их как развертывающиеся процессы. Ср.: «Ах, милая, милая мамаша, как я тебя люблю»! Она улыбается (ср. улыбнулась) своей грустной, очаровательной улыбкой, берет (ср. взяла) обеими руками мою голову, целует (ср. поцеловала) меня в лоб и кладет (ср. положила) к себе на колени (Л. Н. Толстой).
В русском языке фиктивный план актуального настоящего для обозначения прошедших действий, в том числе и завершенных, строится последовательно при помощи форм настоящего времени глаголов НСВ: если выражаются единичные действия в прошлом, употребление глаголов СВ невозможно (исключение составляют обороты типа Он как крикнет!). НСВ берет на себя выполнение важных функций СВ, не теряя собственной специфики, т.
е. наблюдается своеобразная комбинация противоположных значений обоих видов – процессного значения НСВ и конкретно-фактического значения СВ [Маслов 2004: 110].У немаркированных членов грамматических оппозиций «можно говорить о двоякого рода вторичной функции, связанной как с нейтрализацией семантического противопоставления, так и с транспозицией этих членов», – транспозиции подвергается более узкое, специфическое значение, которое в позиции нейтрализации стирается [Кржижкова 1966]. Не является ли употребление презентных форм НСВ в настоящем историческом транспозицией не только значения настоящего времени, но и процессного значения НСВ? В связи с настоящим историческим говорят о транспозиции лишь настоящего времени. Вопрос о транспозиции вида является сложным – ввиду значительной доли интерпретационной составляющей в семантике видов и субъективности выбора СВ или НСВ для обозначения одной и той же денотативной ситуации. Настоящее историческое представляет собой переносное употребление презентных форм НСВ, в которых временное значение настоящего тесно связано с видовым процессным значением. Как писал С. И. Карцевский, «время старается "поместиться" в рамках вида» [Карцевский 2004: 147] – настоящее историческое единичного действия в русском языке может быть совмещено только с процессным значением НСВ. Поэтому вопрос о возможности транспозиции
видового значения процессности вместе с временным значением настоящего при обозначении прошедших последовательных и завершенных действий является закономерным, хотя и дискуссионным.