§ 3. Коллективизация сельского хозяйства

Октябрьская революция уничтожила помещичье землевладение и обеспечила передачу почти всех сельскохозяйственных угодий (98%) в безвозмездное пользование крестьянству. Она дала также первый и достаточно мощный импульс для кооперирования сельского хозяйства.

В 1925 г. сельское хозяйство в основном достигло довоенных показателей. За 3-4 года крестьяне восстановили сельское хозяйство после сильной разрухи. Однако в 1925 - 1929 г. производство зерна колебалось на уровне чуть выше довоенного. Рост производства технических культур продолжался, но был умеренным и неустойчивым. Быстрыми темпами увеличивалось поголовье скота: с 1925 по 1928 г. - примерно на 5% в год. То есть мелкое крестьянское хозяйство отнюдь не исчерпало возможностей для развития, но они были ограничены с точки зрения потребностей страны, вступившей на путь индустриализации.

Намечая перспективы социалистического преобразования деревни, Ленин указывал на ряд необходимых условий его успеха. Первое - всесторонняя помощь возникающему новому общественному строю в деревне со стороны государства, со стороны города (кредитами, людьми, орудиями производства). Второе - постепенность, отсутствие поспешности в новом деле. Целью и итогом кооперирования крестьянства должна была стать, по мысли Ленина, сельскохозяйственная производственная артель. На основе осуществления идей Ленина постепенно складывалась крепкая система сельскохозяйственной кооперации (в 1927 г. она объединяла третью часть крестьянских хозяйств). Рядом с ней действовали не менее развитая потребительская и растущая кустарно-промысловая кооперативные системы. Вместе они охватывали свыше двух третей товарооборота между городом и деревней, обеспечивая прочную экономическую связь («смычку») между крестьянскими хозяйствами и промышленностью.

В декабре 1927 г. состоялся ХѴ съезд ВКП(б). На нем речь шла вовсе не о «курсе на коллективизацию», а о развитии всех форм кооперации, о том, что перспективная задача постепенного перехода к коллективной обработке земли будет осуществляться «на основе новой техники (электрификации и так далее)», а не наоборот: к машинизации на основе коллективизации. Ни сроков, ни тем более единственных форм и способов кооперирования крестьянских хозяйств съезд не устанавливал. Обсуждались задачи ускорения реконструктивных процессов и в промышленности, и в сельском хозяйстве на основе нэпа, при сохранении и дальнейшем совершенствовании его принципов. Точно так же решение съезда о переходе к политике наступления на кулачество имело в виду последовательное ограничение эксплуататорских возможностей и устремлений кулацких хозяйств, их активное вытеснение экономическими методами, а не методами разорения или принудительной ликвидации.

Однако в действительности все оказалось гораздо сложнее. В конце 1927 г. возник кризис хлебозаготовок, что осложнило экономическое положение страны, создало угрозу планам промышленного развития, привело к обострению социальных конфликтов в городе и селе. Сложившаяся обстановка требовала взвешенного подхода. Но сталинская группа не проявила ни государственной мудрости, ни понимания ленинских принципов политики по отношению к крестьянству. Более того, она пошла на слом нэпа, на широкое применение чрезвычайных мер, т.е. насилия над крестьянами: стали закрывать рынки, производить массовые обыски крестьянских дворов, привлекать к суду не только кулаков, но и середняков; суды автоматически выносили решение о принудительной конфискации не только излишков хлеба, но и запасов, необходимых для производства и потребления; аресты, тюремные заключения дополняют картину произвола и насилия, чинимого в деревне зимой-весной 1928 г.

Глубочайший социальный переворот, перевод сельского хозяйства на путь крупного общественного производства, составляющий у Ленина «целую эпоху», «на хороший конец одно- два десятилетия» стал рассматриваться Сталиным и его окружением как оперативная кампания, как средство решения хлебной проблемы в самые короткие сроки. Такая трактовка задач кооперирования крестьянских хозяйств и преодоления социального расслоения деревни была прямым отказом от ленинского кооперативного плана.

Обострилась и внутрипартийная борьба по вопросу о коллективизации. В основу сталинских представлений легла теория обострения классовой борьбы по мере продвижения к социализму. Вообще все трудности, по Сталину, создавались врагами, в том числе и кризис хлебозаготовок. И средства преодоления трудностей виделись ему в беспощадном уничтожении врагов, среди которых на первом месте стояли кулаки.

Бухарин и его сторонники выступали с критикой этих положений. Они противопоставляли сталинской политике насилия совершенствование работы партии и государства; ратовали за пропорциональное, сбалансированное осуществление индустриализации; постепенное осуществление социалистического кооперирования сельского хозяйства и разнообразие форм кооперации; защищали экономический механизм, сложившийся в годы нэпа.

Бухаринский вариант решения проблем не был единственной альтернативой сталинскому варианту.

Путь осуществления кооперирования сельского хозяйства определился в конце 1929 г. и нашел свое выражение в осуждении группы Бухарина как якобы правооппортунистической и в отстранении ее от участия в политическом руководстве. В это же время фактически был отброшен и первый пятилетний план: продуманные и взаимосвязанные задания стали произвольно пересматриваться в сторону увеличения без учета реальных условий и возможностей. Началась безумная и бездумная гонка за «темпом» коллективизации.

С осени 1929 г. развитие доколхозных форм сельскохозяйственной кооперации было прервано. Отказ от их использования стал одним из источников трудностей процесса коллективизации, так как основная масса крестьян совершала сразу переход от мелкого хозяйства к крупному без прохождения подготовительной «школы» первичных ступеней кооперирования.

Зимой 1929-1930 г. развернулась сплошная коллективизация. Основная масса колхозов создавалась на основе сложения крестьянского инвентаря, и поэтому колхозы переживали длительный период «мануфактурного производства», когда в основе производства лежал ручной труд. В 1929 г. тракторами был обработан всего 1 % пашни. Недостаток техники вызвал к новой жизни систему МТС, но их сколько-нибудь широкое строительство началось в 1931 - 1939 г., т.е. уже в ходе коллективизации. Стала резко усиливаться тенденция к чрезмерному форсированию коллективизации. В основных зерновых районах принимались решения о выполнении заданий пятилетки за год.

Сплошная коллективизация проходила в обстановке безудержного форсирования (к началу января 1930 г. в колхозах числилось 20% крестьянских хозяйств, к началу марта - свыше 50%) и грубого административного нажима, «раскулачивания» местами до 15% крестьянских хозяйств (в то время как удельный вес кулацких хозяйств осенью 1929 г. не превышал 2,53%), искусственного обострения классовой борьбы, что вызывало ненужные жертвы и потери, было причиной недовольства крестьян, вооруженных восстаний и террора против коммунистов и активистов колхозного строительства. Начался массовый «отлив» крестьян из колхозов (в августе 1930 г., когда «отлив» прекратился, в колхозах оказались объединенными 21,4% крестьянских хозяйств). Коллективизация, все дело социалистического преобразования деревни были поставлены на грань дискредитации.

Во второй половине февраля 1930 г. ЦК ВКП( б) дал директивы о ликвидации спешки при организации колхозов, прекращении раскулачивания там, где сплошная коллективизация еще не начиналась, о необходимости учета местных условий в национальных республиках. В начале марта 1930 г. в газете «Правда» появилась статья Сталина «Головокружение от успехов», в которой осуждались перегибы, подчеркивалась необходимость соблюдения принципов добровольности коллективизации. Но при этом вся ответственность за допущенные «искривления» перекладывалась на местных работников, обвиненных в «головотяпстве». Но реального пересмотра политики не произошло.

Итоги первого этапа коллективизации требовали правдивого анализа, извлечения уроков из «перегибов» и «борьбы с перегибами», укрепления и развития тех колхозов, которые сохранятся в условиях подлинной свободы выбора у крестьянина.

Конечно, коррективы, по крайней мере, на первых порах были внесены. Стали более активно применяться экономические рычаги. Увеличились масштабы технической реконструкции в сельском хозяйстве - главным образом, через создание МТС (за 1931 год их было создано 1040). Заметно поднялся уровень механизации сельскохозяйственных работ. Был упорядочен процесс обобществления крестьянских средств производства и т.д. В деревню для создания колхозов отправили 25 тыс. рабочих в качестве руководителей колхозов и совхозов. Все это привело к исправлению ситуации и положительно сказалось на ходе коллективизации.

Решающим этапом коллективизации явились осень и зима 1930-1931 годов, когда стали видны результаты колхозного производства в урожайном 1930 г. и стала очевидной бесперспективность единоличных крестьянских хозяйств. К июню 1931 г. удельный вес коллективизированных хозяйств возрос до 52,7%, к осени 1932 г. - до 62,4%.

Одновременно с процессом коллективизации осуществлялась ликвидация основной массы кулацких хозяйств. Раскулачиваемые делились на три категории. К первой относился «контрреволюционный актив» - участники антисоветских и антиколхозных выступлений (они подлежали аресту и суду, а их семьи - выселению в отдаленные районы страны). Ко второй - «крупные кулаки и бывшие полупомещики, активно выступавшие против коллективизации» (их выселяли вместе с семьями в отдаленные районы). И, наконец, к третьей - «остальная часть кулаков» (она подлежала расселению специальными поселками в пределах районов прежнего проживания). Пока трудно определить численность раскулаченных хозяйств и пострадавших при этом людей, но наиболее реальной является цифра в миллион - миллион сто тысяч хозяйств.

Завершение коллективизации пришлось на годы второй пятилетки, но оно осложнялось тем, что «уроки» предыдущих лет быстро забывались. Вновь возобладали методы административного нажима, экономического и налогового давления. Все это привело к ряду печальных последствий. Одним из них стал голод в зерновых районах страны, разразившийся в 1932-1933 г. и ставший одним из страшных преступлений Сталина и его окружения. Эта беда (голод) пришла потому, что хлеб принудительно и, по сути, «под метелку» изымался в колхозах и в единоличных хозяйствах ради выполнения нереальных сталинских заданий индустриального развития. Кроме этого, постоянно увеличивалось количество вывозимого хлеба за границу (и это тогда, когда его не хватало своим людям), включая семенной фонд. Страшный голод стучался в избы крестьян. Летом 1932 г. в деревнях зерновой полосы России и Украины можно было наблюдать «парикмахеров» - женщин, которые ножницами срезали колосья на кашу для семьи (делалось это воровски, по ночам, так как матери не могли видеть голодные глаза детей). А когда началась уборка урожая, появились «несуны» (зерно несли с токов в карманах, за пазухой). В ответ на отчаяние людей в августе 1932 г. был принят закон об охране социалистической собственности, согласно которому «расхитители» приговаривались к различным мерам наказания, вплоть до высшей меры расстрела и конфискации имущества. По этому закону к началу 1933 г. были осуждены 54645 человек, из них 2110 человек были приговорены к расстрелу. Добавьте к этому примерную цифру умерших от голода - 3 - 4 млн. человек.

Из-за насилия при организации колхозов, установки на максимальное обобществление скота и пережитого деревней голода было подорвано животноводство. Поголовье крупного рогатого скота сократилось с 60,1 млн. голов в 1928 г. до 33,5 млн. в 1933 г., поголовье свиней - с 22 млн. до 9,9 млн., лошадей - с 32,1 млн. до 14,9 млн. (в 1935 г.). Деревня влачила полуголодное существование.

Преодоление кризисной ситуации требовало огромных усилий и времени. Положительную роль сыграл новый Устав сельскохозяйственной артели, который был принят в феврале 1935 г. Он определил главные принципы организации производства и распределения в колхозах, гарантировал существование личного подсобного хозяйства колхозников. Упрочению колхозов способствовали растущая сеть МТС и деятельность политотделов при них. Восстановление сельскохозяйственного производства началось в 1935 - 1937 г. Стали увеличиваться урожаи, возобновился рост поголовья скота, улучшилась оплата труда. Хотя прирост производства за эти три года не покрыл потерь первых двух лет.

К 1937 г. коллективизация завершилась. В стране насчитывалось 243,7 тыс. колхозов, которые объединяли 93% крестьянских хозяйств.

Таким образом, при проведении коллективизации сельского хозяйства были допущены серьезные нарушения и отступления от ленинского кооперативного плана, социалистической законности. Но нельзя не воздать должное колхозному

крестьянству, которое столько сделало для страны, для укрепления ее экономической и оборонной мощи. Особенно ярко преимущества колхозного производства проявили себя в годы Великой Отечественной войны, обеспечив фронт и тыл продовольствием. Несмотря на допущенные ошибки, крупное коллективное хозяйство, как показывает наш, а позднее и зарубежный опыт, открывает широкие возможности

экономического и социального прогресса. Они реализуются только тогда, когда трудовой коллектив на деле является хозяином - самостоятельным, инициативным, когда отношения строятся на демократических началах. Многообразие и самодеятельность кооперативных организаций - вот путь преодоления командно-бюрократической системы управления, создания общества цивилизованных кооператоров.