Убийство по мотиву национальной, расовой, религиозной ненависти или вражды либо кровной мести (п. “л” ч. 2 ст. 105 УК РФ)

Здесь объединены в обновленной редакции два отягчающих обстоятельства, ранее предусмотренные в пунктах "к”, “м” ст. 102 УК РСФСР. Повышенная опасность этого вида убийства обусловлена тем, что оно посягает не только на жизнь человека, но и гарантированное ст.

В отличие от п. “м” ст. 102 УК РСФСР 1960 г. новая редакция данного квалифицирующего признака говорит об убийстве не "на почве ”, а именно по мотиву национальной, расовой, религиозной ненависти или вражды. Поэтому для применения п. "л” ч. 2 ст. 105 УК Рф необходимо установить соответствующий мотив. Мотив может быть обусловлен ненавистью к потерпевшему как к представителю определенной национальности, расы или религии либо может служить проявлением шовинистического мировоззрения, ксенофобии или религиозной нетерпимости, когда ненависть или вражда распространяется на лиц всех иных национальностей ияи всех иноверцев. Названный мотив может быть единственным, но может сочетаться с другими мотивами, например, местью за какие-либо действия потерпевшего или хулиганскими побуждениями. В последнем случае квалификация убийства по п. “л” или “и” зависит от того, какой мотив явился преобладающим, судя по обстоятельствам дела (повод к преступлению, способ, обстановка совершения преступления и т. д.).

Обычай кровной мести, сохранившийся в отдельных местностях Российской Федерации (например, в Дагестане, Чечне, Ингушетии), состоит в том, что в случае убийства или причинения вреда здоровью или оскорбления какого-либо липа потерпевший либо его родственники обязаны отомстить обидчику, лишив его жизни. Со своей стороны, родственники новой жертвы тоже считают себя обязанными выполнить обычай кровной мести (“кровь за кровь"). Этот процесе может длиться долго, приводя к гибели многих людей.

В отличие от простого убийства из мести при убийстве по мотиву кровной мести виновный руководствуется не столько чувством личной неприязни к потерпевшему, сколько стремлением соблюсти обычай, дабы не подвергнуть позору себя и свой род.

Убийство с целью использования органов или тканей иотериевшего (п. “м” ч. 2 ст. 105 УК РФ) — новый квалифицирующий признак, не известный ранее действовавшему законодательству. Введение этого признака обосновывается тем, что благодаря успехам медицины в области трансплантации органов и тканей человека появился соблазн к изъятию нх цеиой жизни потерпевшего.

Изъятие органов или тканей убитого может быть совершено и для любого последующего использования, не исключая каннибализма или ритуальных действий на почве суеверия.

Убийство, совершенное при квалифицирующих признаках, предусмотренных двумя н более пунктами ч. 2 ст. 105 УК РФ, должно квалифицироваться по всем этим пунктам (п. 17 постановления Пленума Верховного Суда РФ). При этом приходится сталкиваться с проблемой конкуренции квалифицирующих признаков. Обычно речь идет о конкуренции мотивов: корысть или стремление облегчить совершенно другого преступления? Хулиганские побуждения или месть за выполнение общественного долга? В таких случаях требуется выделить доминирующий мотив, который определяет квалификацию. Так, по ряду дел Президиум Верховного Суда РФ исключил из приговоров п. “к” ч. 2 ст. 105 УК РФ, “поскольку по рассмотренным делам преступления совершены только из корыстных побуждений, а ие с целью сокрытия разбойного нападения либо облегчения его совершения”'.

Иногда в совершенном преступлении имеются разнородные квалифицирующие обстоятельства, из которых одно, допустим, относится к мотиву, а другое к способу совершения преступления. Например, убийство нз корыстных побуждений общеопасным способом, убийство совершенное с особой жестокостью нз хулиганских побуждений. В таких случаях при квалификации убийства учитываются все квалифицирующие признаки.

Наряду с этим возможна ситуация, когда одно квалифицирующее обстоятельство является разновидностью другого или его элементом. К примеру, прн убийстве двух или более близких лиц, совершенном последовательно, убийство каждого происходит на глазах у других. Естественно, что присутствующие при убийстве лица часто испытывают сильные душевные страдания. Сознательное причинение им подобных страданий обычно рассматривается как проявление особой жестокости. В практике нередко такие действия квалифицируются по пунктам “а” н “д” ч. 2 ст. 105 УК РФ. С этим трудно ие согласиться. Устанавливая повышенную ответственность за убийство двух или более лиц, законодатель, очевидно, исходил из всего комплекса обстоятельств, повышающих опасность такого рода убийства, не исключая и упомянутых страданий. Тем более, что они перекрываются последующим убийством самого страдающего лнца. Содеянное должно квалифицироваться только по п. “а” ч. 2 ст. 105 УК РФ.

Аналогично должен решаться вопрос о квалификации убийства лица, находящегося в беспомощном состоянии, если это лицо сознавало свою беспомощность и невозможность оказать сопротивление либо уклониться от посягательства на его жизнь. Убийство такого лица ранее рассматривалось как проявление особой жестокости. Собственно, так оно и есть. Но коль скоро законодатель выделил убийство заведомо беспомощного лица в самостоятельный вид квалифицированного убийства, оно и должно квалифицироваться только по п. “в” ч. 2 ст. 105 УК РФ.

В современном зарубежном законодательстве, за исключением уголовных кодексов бывших союзных республик, нет такого подробного исчерпывающего перечня квалифицирующих признаков убийства, как в УК РФ. Для повышения ответственности в случаях, признаваемых тяжким убийством, наиболее часто используется ссылка либо на предумышленный характер преступления (заведомость), либо на такне оценочные признаки, как “коварство”, “вероломство’’, “жестокий способ”, “низменные побуждения”. Последнее обстоятельство имелось рал ее в российском законодательстве, но уже УК РСФСР 1960 г. отказался от него ввиду опасности произвольного толкования.