Q причинах, почему до сих пор считается,что французы в сражении поначалу сильнее мужей,*'И0,Т!ОМ слабее женщин
, і
Свирепость того француза, который вызывал на реке Аниен KQFQ-нибудь из римлян сразиться с ним, и исход его схватки с Титом Манлием напоминают мне о неоднократно повторенном Итом Ливием мнении, что в начале битвы французы сильнее му- а при продолжении ее становятся слабее женщин.
Размыш- Ляя'0 причинах этого, многие полагают, что такова природа франков, и, по-моему, подобное мнение верно; но это не означает, °*нельзя с помощью искусства сохранить эту их природную Сть До самого конца сражения. Тгі Для Доказательства я сошлюсь на то, что войска бывают * Рйдов: первый обладает и яростью, и порядком; ведь доблесть в сочетании с неистовством проистекает из упорядочен ного устройства, которое было у римлян, и по всей ИХ ИСТОрИ1$ видно, что римская армия обладала правильным порядком, ца долгое время обеспечившим ей сохранение строгой ДИСЦИПЛІН ны. В правильно устроенном войске недопустимы никакие са- мовольные поступки, поэтому в римской армии, которая заво-евала весь мир и с которой должны брать пример все осталь ные армии, без приказа консула нельзя было ни есть, ни спать ни развлекаться с женщинами, ни заниматься какими-либо другими военными или домашними делами. Если в войске заведено иначе, это не настоящее войско, и даже когда ему уда. ется показать себя, это бывает за счет порыва и натиска, а не вследствие доблести. Но там, где упорядоченная доблесть согласует порыв со временем и с обстоятельствами, войско не отступает ни перед какими трудностями и не падает духом, ибо дух его и порыв, питаемые надеждой на победу, поддерживаются хорошим порядком, и пока сохраняется порядок, сохраняется и надежда. Иначе дело обстоит в том войске, которое не упорядочено и полагается только на яростный порыв, как это было у французов. Это их подводило в бою, ибо, когда им не удавалось одержать верх после первого же натиска, они оказывались в затруднении, потому что их порыв не опирался на упорядоченную доблесть, а кроме него, им не на что было рассчитывать, и когда этот порыв охладевал, они проигрывали. Римляне, напротив того, вследствие упорядоченности своего войска не боялись опасностей, твердо верили в победу и сражались упорно и ожесточенно, с одинаковой храбростью и с одинаковой доблестью как в начале, так и в конце. Более того, в пылу битвы они еще более возбуждались. В войсках третьего рода нет ни есте-ственной ярости, ни внешнего порядка; к ним относятся соврб' менные итальянские армии, от которых не бывает никакой пользы, и если им не посчастливится наткнуться на войско, кото рое почему-либо их испугается и побежит, им никогда не од^ жать победу. Не стану приводить примеры, потому что всяк^ день приносит нам подтверждения этого. Приведу, чтобы ВСЯК^ понял, какой должна быть хорошая армия и какова бывает пл° хая, свидетельство Тита Ливия, выраженное в словах ПапИРtfvpcopa» произнесенных им при наказании начальника конницы лабия: «Nemo hominum, nemo Deorum, verecundiam habeat; non dicta imperatorum, non auspicia observentur; sine commeatu vagi 6 ilites in pacato, in hostico errent; immemores sacramenti, licentia sola se ubi velint exauctorent; infrequentia deserantur signa, neque conveniatur ad edictum, nec discernantur, interdiu nocte; aequo iniqu0 ^^ *ussu iniussu imperatoris pugnent; et non signa, non 0rdines servent: latrocinii modo, caeca et fortuita, pro solemni et sacrata militia sit»*. По этому отрывку можно легко судить, действуют ли современные армии слепо и беспорядочно или их деяния освящены обычаем и присягой, и сколь далеки они от того, чтобы по праву называться войском, таким же грозным и упорядоченным, как римское, или хотя бы только яростным, как французское.