§ 98. Способ бытия ноэмы. Учение о формах ноэс. Учение о формах ноэм
Однако есть еще нужда в важных дополнениях. Прежде всего надо обратить внимание на то, что любой переход от феномена к рефлексии, каковая сама
реально анализирует таковой, или же к совершенно о иначе устроенной рефлексии, какая подвергает рас- зо - членению его ноэму, порождает новые феномены, и го что мы впали бы в заблуждение, если бы стали сме- g шивать новые феномены, которые в известной мере | являются преобразованиями прежних, с прежними и х все заключенное — реально или ноэматически — в но- 35 -о вых приписали бы прежним.
Так, например, отнюдь 8\ не подразумевается, что материальные содержания, ^ скажем нюансируемые содержания цвета, точно так 3 же наличествуют в переживании восприятия, как на- | личествуют они в анализируемом переживании. В пер- 40 :
вом из них, — чтобы указать лишь на одно обстоятельство, — они содержались как реальные моменты, однако не воспринимались, не схватывались предметно. В анализируемом же переживании они предметны, они здесь — цели ноэтических функций, каковые прежде не наличествовали. А сами материалы хотя и по-прежнему нагружены своими репрезентативными функциями тем не менее уже испытали существенное изменение (правда, изменение в ином измерении). Все это мы еще обсудим в дальнейшем. Очевидно, что такое различение должно существенно учитываться в феноменологическом методе.
После такого замечания все свое внимание уделим следующим относящимся к нашей особенной теме пунктам. Прежде всего: любое переживание устроено так, что существует принципиальная возможность обращать на него и на его реальные компоненты наш взгляд, равно как и — в направлении обратном — обращать его на ноэму, скажем, на дерево, которое мы видим, как таковое. Конечно, все данное в такой позиции взгляда, — тоже, говоря логически, есть предмет, однако предмет целиком и полностью несамостоятельный.
Его esse состоит исключительно в его «percipi » — только что такое положение никоим образом не значимо здесь в берклиевском смысле, коль скоро ведь percipi не содержит здесь esse как свою реальную составную.Все это, естественно, переносится в эйдетический способ рассмотрения: эйдос ноэмы указывает на эй- дос ноэтического сознания, тот и другой эйдетически сопринадлежны друг другу. Интенциональное как таковое есть то, что оно есть, — как интенциональное так-то и так-то сложенного сознания, каковое есть сознание этого интенционального.
Несмотря на эту несамостоятельность, ноэма, рассматриваемая сама по себе, может сравниваться с другими ноэмами, исследоваться в своих возможных модификациях и т.д. Можно набрасывать всеобщее и чистое учение о формах ноэму учение, которому коррелятивно противостояло бы всеобщее и не менее чис- тое учение о формах конкретных поэтических переживаний с их гилетическими и специфическим поэтическим компонентами. Естественно, то и другое учение никоим образом не стали бы соотноситься друг с другом как зеркальные отражения, переходя друг в 5 друга путем простой перемены индекса, скажем так, что мы любой ноэме N субституировали «сознание- чего» — сознание N. Это вытекает уже и из излагавшегося выше относительно сопринадлежности единых качеств в вещной ноэме и их гилетических нюансиру- ю емых многообразий в возможных восприятиях вещи.
Теперь может показаться, что то же самое должно быть непременно значимо и относительно специфически поэтических моментов. В особенности можно было бы указывать на те моменты, благодаря is которым определенное комплексное многообразие гилетических данных, например, данных цвета, вкуса и т. д., обретает функцию многообразного нюансирования одной и той же объективной вещи. Достаточно ведь только напомнить о том, что в самих материалах, 20 о по сущности таковых, сопряженность с объективным ^ единством предначертана не однозначно, и один и тот же материальный комплекс может напротив того ис- пытывать многократные постижения, дискретные и переходящие-перескакивающие одно в другое, — по 25? мере таковых будут сознаваться различные предметности.
Не ЯСНО ЛИ уже В СВЯЗИ С ЭТИМ, ЧТО В самих же оэ одушевляющих постижениях как моментах пережи- вания уже заключены существенные различия, так о что эти постижения расходятся с нюансированием, зо - каким они следуют и через одушевление которых ОНИ Ф конституируют «смысл »? Вследствие чего и хотелось g бы сделать следующий вывод: между ноэсисом и но- | эмой хотя и наличествует параллелизм, однако нали- х чествует он так, что все образования должны описы- 35 -о ваться на каждой из сторон — в их со-ответствовании 8\ АРУГ Другу по мере сущности. Ноэматическое пусть ^ будет полем единств, ноэтическое — полем «КОНСТИ- 5 туирующих» многообразий. Сознание же, «функцио- | нально» единящее многообразие и одновременно с 40
тем конституирующее единство, на деле никогда не являет тождества там, где в ноэматическом корреляте дано тождество «предмета». Так, если, к примеру, различные отрезки длительного, конституирующего вещное единство восприятия являют тождественное, а именно вот это одно, неизменное в смысле такого восприятия дерево, — оно дается то в такой, то в этакой ориентации, сейчас с передней, потом с задней стороны, сейчас нечетко и неопределенно в отношении визуально схватываемых свойств такого-то места, потом отчетливо и определенно и т. п., — то тогда наличный в ноэме предмет сознается как тождественный в буквальном смысле, однако сознание такового на различных отрезках его имманентного дления — не тождественное, лишь связное, непрерывно-единое.
Сколь бы много верного ни содержалось во всем сказанном сейчас, все же выводы не вполне корректны, — вообще в таких трудных вопросах уместна величайшая осторожность. Существующие здесь параллелизмы — а их несколько, и их очень уж легко спутывать, — отягощены большими трудностями, какие еще нуждаются в прояснении. Мы должны тщательно сохранять во взгляде различие между конкретными ноэтическими переживаниями, переживаниями вкупе с их гилетическими моментами и чистыми ноэсами как простыми комплексами ноэтических моментов.
А далее мы должны точно так же соблюдать различие между полной ноэмой и, например, в случае восприятия, «являющимся предметом как таковым». Если мы возьмем теперь этот «предмет» и все его предметные «предикаты» — ноэматические модификации предикатов воспринимаемой вещи, какие в нормальном восприятии полагаются попросту как действительные, — то, конечно, и этот предмет и его предикаты — все это единства в сравнении с многообразиями конституирующих переживаний сознания (конкретных ноэс). Однако они же и единства ноэма- тических многообразий. Мы поймем это сразу, как только включим в круг своего внимания ноэматические характеристики ноэматического «предмета»
(и его «предикатов»), которыми мы до сих пор страшно пренебрегали. Так что несомненно, к примеру, что являющийся цвет — это единство в сравнении с поэтическими многообразиями, а в особенности в сравнении с многообразиями характерных черт ноэтиче- 5 ского постижения. Однако ближайшее рассмотрение показывает, что любым сдвигам таких характерных черт соответствуют ноэматические параллели если не в самом «цвете», каковой ведь является беспрестанно, то в переменчивых «способах данности» та- ю кового. Так что в ноэматических «характеристиках» вообще отражаются ноэтические.
Каким образом это так, и притом не только в сфере восприятия, какой в качестве показательной отдано здесь у нас предпочтение, — это должно стать те- is мой всеобъемлющих анализов. Мы будем анализировать различные виды сознания с их многообразными ноэтическими характеристиками по порядку, старательно разыскивая в них ноэтически-ноэматические параллели. 20 g
Однако уже и наперед мы обязаны твердо запом- ^ нить, что параллелизм единства предмета, так-то и так-то «подразумеваемого » поэтически, — предме- ~ф та в «смысле» — и конституирующих образований сознания («ordo et connexio rerum — ordo et connexio 25 idearum»)* не может смешиваться с параллелизмом ноэсиса и ноэмы, в особенности же если таковой pa- ^ зуметь как параллелизм ноэтических и соответству- _§ ющих ноэматических характерных черт. о
Последнему посвящены ниже следующие раз- зо - мышления. Ф