§ 97. Гилетические и ноэтические моменты в качестве реальных, ноэматические — в качестве нереальных моментов переживания

Вводя различение ноэтического и ноэматическо- го, мы в предыдущей главе пользовались выражениями «реальный» и «интенциональныйанализ». С этого и продолжим. Есть реальные компоненты феноменологически чистого переживания.

-о

Примером пусть нам послужит какое-нибудь чувственное восприятие, простое восприятие дерева, — таковое мы, вот в это мгновение выглядывая в сад, и обретаем, когда мы в единстве сознания рассматриваем это дерево вон там: вот оно стоит недвижно, вот ветер колышет его ветки, и дерево еще и потому представляется нам в весьма различных способах явления, что мы, непрестанно рассматривая его, меняем свое пространственное положение относитель- но его, скажем, то подходя к окну, то меняя положение головы, то — положение глаз, и в то же самое время то напрягая, то ослабляя аккомодацию и т. д. Единство одного восприятия может в таком роде обнимать громадное многообразие модификаций, како- 5 вые мы, как наблюдатели с естественной установкой, то приписываем действительному объекту в качестве изменения такового, то реальному и действительному отношению к нашей реальной психофизической субъективности, то, наконец, этой последней. Теперь ю же мы должны описать, что из всего этого пребудет в качестве феноменологического остатка после редукции к «чистой имманентности » и что при этом сможет считаться реальной составной чистого переживания, а что — нет. И тут все дело в одном — в том, is чтобы вполне прояснить для себя, что хотя к сущности переживания восприятия в нем самом и принадлежит «воспринятое дерево как таковое», или же, иначе, полная ноэма, которая отнюдь не затрагивается тем, что действительность самого дерева и вообще 20 g всего мира выключена нами, но что, с другой сторо- ф ны, эта ноэма с ее «деревом» в кавычках точно так же не содержится в восприятии, как и само действи- "ф тельное дерево.

Что же реально найдем мы в восприятии как чис- 25^ том переживании, что реально содержится в нем, — подобно тому, как в целом содержатся его части, его оэ фрагменты и нефрагментируемые моменты? Мы уже § иной раз вычленяли такие подлинные, реальные со- о ставные, именуя их составными материальными и зо - поэтическими.

Цвет ствола дерева, сознаваемый исключительно | по мере восприятия, — это точь-в-точь тот цвет, ка- х КОЙ, ДО феноменологической редукции, МЫ Принима- 35 "О ли за цвет ствола действительного дерева (по крайней 8\ мере поступая как «естественные» люди и до вмеша- g тельства сюда знания физики). Вот этот цвет, вве- 3 денный в скобки, принадлежит теперь ноэме. Но он | теперь уже не принадлежит, как реальная составная, 40

к переживанию восприятия, хотя мы и продолжаем обнаруживать в нем «нечто подобное цвету», а йменні но «ощущаемый цвет», гилетический момент конк- | ретного переживания, в каком «нюансируется» но-

эматический и, соответственно, «объективный» цвет.

с; о

X

О)

о рево, цвет которого — цвет его, дерева, — не изменя-

(D -©-

При этом этот — один и тот же —'ноэматический цвет, каковой в непрерывном единстве изменчивого g сознания восприятия сознается как тождественный и неизменный в себе, нюансируется в непрерывной ю множественности ощущаемых цветов. Мы видим де-

и

X X

с*

ется, между тем как поворот глаз, наша ориентация относительно дерева многократно меняется, наш взгляд непрестанно бродит по стволу и ветвям по о is мере того, как мы подходим ближе к дереву, таким путем, самыми разными способамич придавая под- | вижность переживанию восприятия. Если совершать теперь рефлексию ощущения, скажем, рефлексию -©- нюансирований, то мы будем схватывать их как оче- о 20 видные данности, и с такой же совершенной очевидностью, сменяя установку и направление внимания, можем также приводить в сопряженность и нюанси- g рования и соответствующие предметные моменты, ~~ распознавая таковые как соответствующие им и при 25 этом также видя, без каких-либо дополнительных усилий, что, к примеру, какой-либо фиксированный ^ цвет вещи и принадлежные к нему нюансируемые цвета соотносятся как «единство» и непрерывное

О)

U U

«многообразие», зо И мы, совершая феноменологическую редукцию, 5 может обретать даже и генеральное сущностное ^ усмотрение того, что этот предмет «дерево» может lt;Т) является в восприятии вообще как объективно определенный именно так, как он является, лишь тогда, 35 когда гилетические моменты (или же в случае непрерывного континуума целого ряда восприятий — лишь когда непрерывные гилетические сдвиги) — именно такие, а не иные.

восприятия вообще, по меньшей мере приводит к тому, что являющееся становится объективно «иным» — все равно, в себе ли самом, в принадлежном его явлению способу ориентации относительно его и т. п.

Вместе со всем этим становится совершенно не- 5 сомненным, что «единство» и «многообразие» принадлежат тут совершенно различным измерениям, а именно, все гилетическое принадлежит к конкретному переживанию в качестве реальной составной, между тем как все «репрезентирующееся» и «нюансиру- ю ющееся» в нем в качестве многообразия принадлежит к ноэме.

-а

Материалы же — так говорили мы уже и раньше— «одушевляются» ноэтическими моментами, они — в то время как Я обращено не к ним, но к пред- 15 мету,— претерпевают «постижения», «наделения смыслом», каковые мы в рефлексии схватываем именно в этих материалах и вместе с ними. Откуда относительно всего этого немедленно следует: не только ги- летические моменты (ощущаемые цвета, звуки и т. д.), 20 Q но и одушевляющие их постижения, — следственно, и § то и другое в одном, — включая сюда и явление цвета, звука и вообще любого качества предмета — все это Id принадлежит к «реальному» составу переживания.

И теперь значимо вообще: восприятие в себе самом 25 есть восприятие его предмета, а всякому компоненту, какой вычленяет в предмете «объективно» направлен- ?? ное описание, соответствует реальный компонент воеприятия: однако — на это следует обратить особое о внимание — лишь постольку, поскольку описание зо - твердо держится предмета, как сам он «пребывает» oj вот в этом восприятии. Все такие ноэтические компо- ненты и называть мы можем, лишь возвращаясь к но- | эматическому объекту и моментам такового, и, следо- х вательно, мы можем говорить: сознание, конкретнее 35 -о же — сознание восприятия вот такого-то ствола де- 8\ рева, вот такого-то цвета ствола дерева и т.

С другой же стороны, наше рассуждение показа- ^ АО и то, что единство переживаний гилетических и ^ поэтических составных — совершенно иное, нежели 40

«сознаваемое в нем» единство составных ноэмы, и, далее, в свою очередь, иное, нежели то единство, какое объединяет весь реальный состав переживания с тем, что, в качестве ноэмы, осознается благодаря нему и в них. Все «трансцендентально конституируемое» «через посредство» ноэтич?ских функций «на основании» материальных переживаний— это, конечно, нечто «данное», причем — если верно и точно описывать переживание и ноэматически сознаваемое в нем в чистом интуировании — с очевидностью данное; однако это данное принадлежит к переживанию в совершенно ином смысле, нежели реальные, а тем самым настоящие, в собственном смысле, консти- туенты такового.

Если мы феноменологическую редукцию, а равным образом и чистую сферу переживания называем «трансцендентальными», то такое именование основывается как раз на том, что мы в такой редукции обретаем некую абсолютную сферу материалов и но- этических форм, к определенным образом устроенным сплетениям каковых и принадлежит как раз, согласно имманентной сущностной необходимости, сама эта чудесная осознанность некоего даваемого так-то и так-то определенного или же определимого, каковое для самого сознания есть нечто противолежащее, принципиально иное, ирреальное, трансцендентное, и что здесь — праисточник единственно мыслимого разрешения глубочайших познавательных проблем, касающихся сущности и возможности объективно значимого познания всего трансцендентного. «Трансцендентальная» редукция совершает Є710ХП касательно реальности, — однако к тому, что сохраняет она от действительности, принадлежат ноэмы с заключенным в них ноэматическим единством, а тем самым и тот способ, каким именно сознается и в специфическом смысле дается реальное в сознании. Осознание того обстоятельства, что тут речь идет исключительно об эйдетических, следовательно, безусловно необходимых взаимосвязях, открывает широкое поле перед исследованием — поле сущностных

сопряженностей ноэтического и ноэматического, переживания сознания и коррелята сознания.