Дворяне.
К служилым людям первого класса принадлежали дворяне, это название они получили в царствование
Ивана Васильевича IV около 1566 года. Дворянство составляли как потомки прежних старших дружинников, так и земские бояре и удельные князья, лишившиеся своих уделов и поступившие на службу к московским государям.
Со времени Ивана Васильевича они стали делиться на три разряда: 1) московских дворян; 2) жильцов и 3) городовых дворян. Московскими дворянами назывались те, которые хотя и состояли на службе в Москве, но не имели в Московском уезде вотчин; а городовыми дворянами назывались те из служилых людей, которые прежде составляли двор какого-нибудь удельного князя и поступили на службу к московскому государю вместе со своим князем. Постепенное изменение отношений дворян к верховной власти в настоящем периоде мы уже проследили в истории развития верховной власти, а посему теперь рассмотрим только служебную и частную жизнь дворян.Служебная жизнь дворян. Для дворян, как прямых потомков прежних дружинников, служба всегда считалась обязательной: дворянин, пока был в силах, всегда был обязан являться на службу по первому востребованию правительства. Со времен царя Ивана Васильевича в эту службу введен был новый порядок, который сильно стеснил служилых людей. В прежнее время дворяне являлись на службу с отрядом вооруженных слуг, какой кому вздумается привести, так что один приводил больше слуг, другой меньше, у одного слуги были лучше вооружены, у другого хуже; но Иван Васильевич узаконил, чтобы каждый дворянин приводил на службу число слуг, сообразное с количеством четвертей земли, состоящих в его владении, и чтобы эти слуги были одеты и вооружены так, как предписывалось государевым уложением. А по новому уложению требовалось, чтобы дворянин со 100 четвертей вотчинной или поместной земли приводил вооруженного слугу на коне и в полном доспехе, а в дальний поход и «о дву конь».
В этом же уложении сказано: «А хто послужит по земле и государь пожалует их своим жалованьем, кормлением; а хто землю держит, а службы с нея не платит, и на тех на самих имати деньги за люди; а хто даст в службу люди лишние перед землею, через уложенные люди, и тем от государя большое жалованье самим, а людям пред уложенными в пол- третья давати деньгами». Вместе с этим был введен и новый порядок - смотры. По этому порядку каждый дворянин, являясь на службу, должен был представиться своему полковому начальнику или воеводе, который осматривал дворян и их служителей и записывал их имена в смотренные книги, подробно прописывая под каждым именем, кто как конен, люден и оружен явился на службу; потом дворяне избирали из своей среды окладчиков, которые разбирали их по поместным и денежным окладам и отмечали в особых десятильных книгах, кто явился на службу сполна по окладу, а кто не сполна, и кто привел лишних людей против своего оклада. По этом разбору докладчиков приехавшие служилые люди записывались в высшие и низшие статьи, смотря по их службе. По росписи 1550 года дворяне или, как они тогда назывались, боярские дети были разделены на три статьи[142]. Этот порядок службы соблюдался не только относительно мужчин, но и относительно вдов, девиц и детей, которые также должны были выставлять вооруженных слуг, смотря по количеству четвертей земли, оставленной им на прожиток по смерти отца или мужа. Для большего порядка по службе устроен был «Разряд», или высшее присутственное место, в котором ведались все служилые люди и все присутственные места. С устройством Разряда каждый дворянин, достигший совершеннолетия (15-летнего возраста), должен был явиться в Москве в Разряд, а в городах - к местному городскому начальнику для записи своего имени в реестр служилых людей. При этом он должен был записать свое имение и подавал челобитную, в которой прописывал, будет ли он служить с отцовского имения или вотчины, или с прожиточного, оставленного за ним по смерти отца до возраста, или просил новичного оклада. По этой челобитной наводилась справка по окладным книгам, и подавший челобитную записывался в десяток «новиков» с службой или с отцовского поместья, или с прожиточного, которое при этом зачиталось ему в оклад, или же по новому окладу. За неявку на службу или укрывательство, или, как это тогда называлось, «за неты», дворяне лишались своих поместий - или всех сполна, или части. Впрочем, они могли возвращать свои поместья новой службой или по особой милости государя. Если же нетчик представлял законную причину своей неявки на службу, то не лишался поместья.Частная жизнь дворян. В тесной связи со служебной жизнью находилась и частная жизнь дворян, именно, та сторона этой жизни, которой дворянские роды сталкивались друг с другом на службе. Мы еще в прошедшем периоде заметили, что между древними боярскими родами были споры относительно первенства или старшинства одного перед другим. Но тогда такие споры были не так заметны, потому что тогда при первом неудовольствии бояре могли оставить своего князя и перейти к другому, и притом тогда князья редко решались нарушать права старейшинства родов, как по собственной привязанности к отцовским и дедовским боярам, так и потому, что тогда со старейшинством рода действительно соединялась большая сила и значение его в обществе, так что оскорбление его было бы опасно; от этого и происходило то, что важнейшие должности в государстве большей частью постоянно оставались в одном и том же боярском роде, переходя от отцов к детям как бы по наследству. Но с уничтожением уделов и с развитием верховной власти князя такой порядок не мог дольше существовать. Государи московские, подчинив себе всю северо-восточную Русь и приняв к себе на службу удельных князей и бояр из разных владений, естественно, не могли и не имели ни надобности, ни охоты в ущерб своей власти подчиняться вполне старому порядку счетов между боярскими родами. Отсюда в настоящем периоде особенно развились споры и счеты между боярскими родами, известные под именем местничества.
В самом начале настоящего периода великий князь Иван III уже должен был прибегнуть к единственно возможному для него средству для прекращения родовых споров, к назначению службы «без мест», т.е. чтобы известная служба не была принимаема в родовых счетах местничества ни за повышение, ни за понижение родов, так чтобы в последующее время в родовых спорах никто не ссылался на места этой службы и не утягивал ими своих соперников. Этому же правилу следовал и сын его Василий Иванович, и оно оставалось более или менее постоянным и во все последующее время; но, несмотря на это, местничество оставалось в силе до самого уничтожения его при царе Федоре Алексеевиче. Другие средства, к которым прибегали московские князья для уничтожения местничества, также не имели успеха. Бояре, потеряв большую часть своих прав и из дружинников, держателей земли, обратившись в полных слуг государевых, тем упорнее старались удержать за собой право считаться старшинством родов; они никак не могли примириться с мыслью, что, служа под начальством кого-либо из своих товарищей, они служат не ему, а государю; уступая государю во всем, они не уважали его грамот, несогласных с их обычным правом местничества, не брали разрядных списков и не являлись на службу и обыкновенно говорили: «В своих холопех государь волен, как кого пожалует, а тою грамотою ни малу, ни велику быть нельзя», и даже самому государю в своих жалобах писали, что назначенная им служба «не вместна, что они не берут списков, и что их посылают на посмех». Каждая семья имела свои родословные и разрядные книги, и даже летописи и в спорах на суд поднимала всю старую службу своих предков и своих соперников. Счеты по местничеству возрастали по мере развития верховной власти государя и по мере того, как правительство свободнее распоряжалось назначением службы. Особенно споры эти умножились в царствование Федора Ивановича и Бориса Годунова, так что местники этого времени в своих челобитных писали: «Случаев-де у нас много, да перед бояры их положить не мочно, потому что и до многих бояр в случаех дойдет». То же было и при царе Михаиле Федоровиче, так что ни один военный поход, ни одно важное дело не обходилось без местнических споров. Вообще в настоящем периоде счеты по местничеству как протест против правительственных распоряжений по службе были в полном разгаре.Боярские дети. Второй разряд служилых людей составляли дети боярские, называвшиеся прежде младшей дружиной, потом дворянами, а около 1566 года переименованные Иваном Васильевичем в боярских детей, одновременно с тем, как высший класс служилых людей стал называться дворянством. Этот класс служилых людей пользовался во многом одинаковыми правами с первым классом, но по службе он занимал низшие должности; так в военной службе боярские дети занимали должности десятников, сотников и простых воинов; притом служба их была преимущественно на границах государства: литовской, казанской, ногайской, астраханской, в Сибири и т.п., где они получали и поместья; в придворной службе боярские дети занимали должности конюхов, псарей, тенетников, истопников и т.п., а в гражданской - приказных, рассыльных, приставов на заставах, перевозах и разных казенных работах, сборщиков податей и т.п. Впрочем, для них не был загражден переход и в высший служилый класс. Переход этот приобретался военной службой, которая, как мы уже говорили, соразмерялась с состоянием служащего: кто имел более средств, тот мог лучше и служить, мог привести большее число вооруженных слуг, и поэтому в списках служилых людей мог верстаться в высшие статьи. О местнических спорах между боярскими детьми нет и помину.
Служилые люди по прибору. К этому разряду служилых людей принадлежали: стрельцы, пушкари, загинщики, воротники, плотники, кузнецы, городовые казаки и проч., а со времен Михаила Федоровича: рейтары, копейщики, драгуны, солдаты и гусары или вообще служилые люди иноземного строя. Служба по прибору, вероятно, началась в украйных городах на границах с крымцами, нагайцами, литовцами и др., где еще в XIV веке была уже протянута линия сторожевых городков и засек. Эта линия постоянно выдвигалась в степи и населялась по городам и слободам приборными людьми, которые там получали земли для поселения на поместном праве владения, с обязанностью делать разъезды и держать караулы в степях для надзора за движениями татар и извещать в случае неприятельского набега воевод, стоявших обыкновенно со своими полками по Оке в городах Коломне, Кашире, Серпухове, Туле и др.
В приборную службу поступали все свободные или, как тогда говорили, гулящие люди, т.е. сыновья от отцов, братья от братьев, племянники от дядей, люди, не имевшие своего отдельного семейства и хозяйства, не бывшие в тягле и не платившие податей, без различия звания - из дворян, духовных, посадских и других; но только не из крестьян или холопов. В таком положении находилась приборная служба в конце прошедшего периода; в настоящем же периоде права приборных служилых людей значительно изменились; теперь правительство стало зачислять в службу по прибору не на поместном праве, а на тяглом, давая землю не на лицо, а на целые общины или, как тогда говорили, «на слободы», т, е. приборные люди стали населять слободы на общинном праве владения, с тем, чтобы земля, отчисленная на слободу, навсегда и оставалась за известной общиной приборных служилых людей, за которую они должны нести определенную - казачью, стрелецкую, пушкарскую и другую службу. Так как земля у целой слободы приборных служилых людей была общая, то поэтому в приборную службу принимали не иначе, как по круговой поруке всех слобожан, которые отвечали и за исправность службы каждого из своих членов. За свою службу приборные люди, кроме надела землей, еще освобождались от всех податей и могли свободно и беспошлинно заниматься разными промыслами в определенных законом размерах, с тем только условием, чтобы половина людей, считавшихся в общине, по полугодно, по очереди, находилась в действительной службе.Значительнейший разряд служилых людей по прибору составляли стрельцы. Первоначальное устройство стрелецкое войско получило при царе Иване Васильевиче IV; при нем стрелецкое войско состояло из 12-ти тысяч человек, из коих 5 тысяч постоянно находились в Москве. Высший разряд стрельцов составляли так называемые стремянные стрельцы;
число их простиралось до 2 тысяч и они составляли государеву стражу. Остальные же стрельцы в мирное время составляли гарнизоны в украйных городах и преимущественно в городах Литовской Украины, куда требовалось вообще войско лучше организованное. В военное время стрельцы участвовали в походах конные и пешие. При Иване Васильевиче IV, который улучшил стрелецкое войско и увеличил число его, оно участвовало во всех военных походах и составляло самую лучшую часть войска. Стрелецкая служба была пожизненная, и только за ранами или за болезнью можно было освободиться от нее. Стрельцы в городах получали казенные дворы, казенное оружие, денежное жалованье и хлебную дачу, а в случае войны подводы или деньги на подъем. Они делились на полки разной величины, самые большие стрелецкие полки состояли из 1200, а меньшие из 700-600 человек. Начальники стрелецких полков назывались головами, а впоследствии - полковниками, за головами следовали сотники, пятидесятники и десятники. В стрелецкие головы обыкновенно назначались дворяне и даже из старших дворянских фамилий. Каждый полк, живший отдельной слободой, имел свою особую съезжую избу, в которой головы или полковники чинили суд и управу стрельцам своего полка.
За стрельцами по значению следовали пушкари, затин- щики (застрельщики), городовые казаки, воротники, плотники и кузнецы. Они по времени учреждения были старше стрельцов, но не имели такого значения, как стрельцы. Пушкари и затинщики в первый раз встречаются при Дмитрии Ивановиче Донском. Служба их была преимущественно гарнизонная и крепостная. Гарнизонную службу несли также казаки, впервые они появились в Рязани при Василии Темном, казаки держали по преимуществу караул по границам и наблюдали за движением татар. К крепостным же служилым людям принадлежали воротники, т.е. караульщики при крепостных воротах, плотники, кузнецы и другие мастера.
К разряду приборных служилых людей иноземного строя первоначально принадлежали только военные иностранцы: поляки, голландцы, шотландцы, греки, датчане и шведы. Они были вооружены по образцу западноевропейских регулярных войск. В первый раз о них упоминается в царствование царя Федора Ивановича, а первоначальное устройство их принадлежит, кажется, Борису Федоровичу Годунову. В царствование Федора Ивановича все войска иноземного строя состояли из одних иностранцев, которые делились на кормовых и поместных; к первым принадлежали служившие собственно по найму и получавшие жалованье и поденные кормы; а ко вторым - те, которые получали землю на поместном праве владения. Со времени царя Михаила Федоровича в службу иноземного строя стали прибирать охотников и из русских, на тех же основаниях и правах, как прибирались и стрельцы, и мало-помалу к концу этого периода число войск иноземного строя увеличилось до 50 тысяч, из коих иноземцы собственно едва ли составляли пятую часть. В иноземном строе числились рейтары, солдаты, копейщики, драгуны и гусары. Набор в эту службу производился из боярских детей, новокрещеных и татар, из братьев и племянников стрелецких, казачьих и всяких вольных охотничьих людей, вообще всех тех, которые нигде не состояли на службе, не имели ни вотчин, ни поместий не были ни в тягле, ни в холопстве. Служилые люди иноземного строя так же, как и стрельцы, селились особыми слободами и волостями в городах и уездах на казенных землях, которые давались им не на лица, а на целые общества. Кроме земель они получали от казны жалованье, провиант, амуницию и оружие, а конные и лошадей, и освобождались от пошлин и податей за промыслы. Они делились на полки, имевшие полковников, ротмистров и капитанов из иностранцев и русских дворян.