10. Уголовный кодекс 1922 г. и его репрессивный характер.
В период проведения Октябрьской революции (1917-1919 гг. ) источниками уголовного права служили обращения к населению правительства, постановления съезда Советов, декреты, наказы местных Советов рабочих, крестьянских и солдатских депутатов, инструкции НКЮ РСФСР, а также судебная практика.
В первую очередь правовыми актами регламентировалась ответственность за наиболее тяжкие и распространенные преступления - спекуляцию, взяточничество, контрреволюционные преступления. В декретах о суде и революционных трибуналах также определялись наказания за целый ряд преступлений.Первый же уголовно-правовой акт, содержащийся в Декрете о земле, принятый II Всероссийским съездом Советов 26 ноября 1917 г. , раскрывал социальное понятие преступления: "Какая бы то ни было порча конфискованного имущества, принадлежащего отныне всему народу, объявляется тяжким преступлением, караемым революционным судом". Была осуществлена и первая классификация преступлений на две категории: контрреволюционные, особо тяжкие и все иные. За первую группу преступлений устанавливалась санкция не ниже соответствующего срока лишения свободы, за вторую - до определенного срока.
Учитывая бедственное социальное и экономическое положение детей и подростков в стране, наличие двухмиллионной армии беспризорных, советское уголовное право установило гуманный возраст начала уголовной ответственности - с 17 лет. Декрет СНК от 14 января 1918 г. "О комиссиях для несовершеннолетних" упразднил суды и тюрьму для малолетних и несовершеннолетних преступников. Дела о преступлениях несовершеннолетних до 17 лет рассматривали комиссии для несовершеннолетних.
В течение нескольких месяцев после революции Декретами о суде №1 от 24 ноября 1917 г. и №2 от 7 марта 1918 г. разрешалось применение судами дореволюционного уголовного законодательства, если оно не отменялось революцией и не противоречило революционной совести.
Фактически же местные народные суды дореволюционное законодательство, как правило, не применяли.Декрет о суде №3 от 3 ноября 1918 г. уже не содержал положения об использовании законов свергнутых правительств.
Уголовное законодательство России периода 1917-1921 гг. представляло собой разрозненную совокупность большого числа нормативных актов, регулирующих отдельные уголовно-правовые проблемы. Оно характеризовалось также отсутствием точно обозначенных составов и, нередко, конкретных санкций.
Правотворчество указанного периода: а) осуществлялось спонтанно, бессистемно (государство вынуждено было оперативно реагировать на складывающуюся обстановку, решая параллельно многие задачи, поэтому первые правовые акты имели комплексный характер); б) нормативные установления издавались разными субъектами и на различных уровнях (меры уголовной ответственности устанавливались центральными органами власти, отдельными ведомствами, например Народным комиссариатом юстиции, местными властями, и даже непосредственно правоприменителями).
Карательная политика начального периода после октябрьской революции 1917 г. , особенно после принятия Декрета о суде №3, осуществлялась на основе революционного правотворчества и правосознания. Это было необходимым условием так называемого «красного террора, который, будучи санкционирован верховной властью, не нуждался в детальном правовом обосновании. На первый план выходил принцип, заменявший собой принцип законности. В том, что карательная политика была направлена на решение, прежде всего политических задач, коренится объективная предпосылка замены наказания вначале понятием «кара», а затем - «мер социальной защиты». Однако уже в середине 1918 г. четко осознается необходимость устранения пестроты и противоречий в следственно-судебной практике, внедрения обязательных для всех судов и трибуналов советских законов. Осознав, насколько мощным орудием осуществления государственной политики является уголовное законодательство, руководство государства предприняло энергичные попытки для установления всеобъемлющего контроля над правотворчеством.
26 мая 1922 года комиссией ВЦИК был принят первый советский Уголовный кодекс, вступивший в действие в июне 1922 г. Уголовный кодекс основывался на действовавших законах, сложившихся за предыдущие годы в советской судебной практике. Структурно УК состоял из двух частей (Общей и Особенной), а в первоначальной редакции имелось 227 статей. Общая часть устанавливала пределы действия УК, общие начала применения наказания, определяла меры наказания, род и виды наказаний и других мер социальной защиты и порядок отбывания наказания.
Под преступлением кодекс понимал "всякое общественно опасное действие или бездействие, угрожающее основам советского строя и правопорядку, установленному рабоче-крестьянской властью на переходный к коммунистическому строю период времени". Своей основной задачей кодекс провозглашал "правовую защиту государства трудящихся от преступлений и от общественно-опасных элементов" и осуществление этой защиты "путем применения к нарушителям революционного правопорядка наказания или других мер социальной защиты". Цели, которые должны были преследовать наказания – это предупреждение новых правонарушений, приспособление нарушителя к условиям общежития, лишение преступника возможности совершать новые преступления.
УК предусматривал довольно развитую систему наказаний в зависимости от степени общественной опасности преступления и самого преступника (ст. 32): изгнание из пределов СССР на срок или бессрочно; лишение свободы; принудительные работы без содержания под стражей; условное осуждение; конфискация имущества; штраф; поражение прав; увольнение от должности; общественное порицание; возложение обязанности загладить вред.
Таким образом, УК отказался от бессрочных и неопределенных наказаний.
Высшая мера наказания – расстрел, в общий перечень наказаний не включалась и объявлялась временной мерой (ст. 33).
Особенностью УК стал принцип обратной силы закона. Так, в Декрете ВЦИК от 19 октября 1922 г. указывалось, что "принятому закону о борьбе со взяточничеством" (ст.
114) придать обратную силу, а также в ст. 67 (наказания за активные действия против рабочего класса и революционного движения, проявленные на ответственных постах при царском строе) в Основных началах уголовного законодательства СССР и союзных республик 1924 г.Другое существенное противоречие уголовного кодекса заключалось в том, что, устанавливая составы деяний, которые признаются преступными, он одновременно допускал применение аналогии – ст. 10: "в случае отсутствия в Уголовном кодексе прямых указаний на отдельные виды преступлений наказания или меры социальной защиты применяются согласно статьям Уголовного кодекса, предусматривающим наиболее сходные по важности и роду преступления, с соблюдением правил Общей части Кодекса". Таким образом, судьям фактически предоставлялась возможность правотворчества и, руководствуясь принципом аналогии, признавать преступным любое деяние, которое можно было усмотреть в поведении классовых антагонистов.
При определении наказания учитывалась степень и характер опасности как самого преступника, так и совершенного им преступления, что в практике применялось для установления социального происхождения преступника и степени его лояльности к советской власти. В УК подчеркивалось, что наказание является оборонительной мерой и должно быть "целесообразным", что также определял суд.
Применяемые меры социальной защиты, налагаемые по степени их строгости, согласно УК были следующие: изгнание из пределов РСФСР на срок и бессрочно; лишение свободы со строгой изоляцией или без таковой; принудительные работы без содержания под стражей; условное осуждение; конфискация имущества полная или частичная; штраф; поражение прав; увольнение с должности; общественное порицание. По делам, находящимся в производстве Верховного Суда, Губернских Судов и Трибуналов всех категорий в случаях, когда статьями кодекса определялась высшая мера наказания, в качестве таковой должен был применяться расстрел.
В Общей части УК РСФСР 1922 г.
были обобщены основные уголовно-правовые идеи советской школы уголовного права, рожденной на основе синтеза различных теорий с представлениями руководителей страны о специфике, задачах, методах и средствах уголовной политики при построении социалистического общества. При этом идеологическая сторона Кодекса подчас превалировала над юридической. Это проявлялось и в задаче Кодекса, и в содержании мер социальной защиты, и в аксиологии уголовно-правовой охраны. В результате он явился весьма политизированным документом, нацеленным на осуществление классово дифференцированной уголовной репрессии. Кроме того, общая часть определяла пределы действия УК, общие начала применения наказания, меры наказания, род и вид наказаний, порядок отбывания наказаний.Особенная часть состояла из восьми глав, в которых были систематизированы преступления по видам, их общественной опасности и значимости борьбы с ними для государства. Первое место занимали государственные преступления (включали в себя контрреволюционные преступления и преступления против порядка управления); должностные преступления; преступления связанные с нарушением отделения церкви от государства; хозяйственные преступления; преступления против жизни, здоровья, свободы и достоинства личности; имущественные и воинские преступления.
Преступлениям против личности в кодексе отводилась пятая глава, а государственным – первая, и логично будет предположить, что расположение видов преступлений в кодексе происходило в зависимости от важности борьбы с ними. УК РСФСР 1922 г. закрепил и освятил законом разделение между обычными и "государственными" преступлениями. Само понятие "государственное преступление" впервые появилось в официальном правовом акте. В Особенной части УК на первом месте перечислены наиболее опасные государственные преступления – контрреволюционные.
Контрреволюционным признавалось всякое действие, направленное на свержение завоеваний пролетарской революцией, власти рабоче-крестьянских Советов и правительства, а также помощь той части международной буржуазии, которая стремилась к свержению советского строя путем интервенции или блокады, шпионажа, финансирования прессы и т.
п. средствами.УК 1922 г. возрождает ряд методов царской юстиции. Так, вводится превентивная административная высылка ст. 49 (на срок до трех лет), решение о которой выносится не судом, а "Особой комиссией". Вскоре эти превентивные меры дополняются внесудебными карательными: ГПУ получает право назначать наказания вплоть до расстрела "за бандитизм и вооруженный грабеж", а Особая комиссия – заключать за антисоветскую деятельность в концлагерь на срок до трех лет.
Таким образом, в уголовном кодексе образца 1922 г. зародилась тенденция первичности государственных интересов над личными, что в дальнейшем законотворчестве (в частности в УК 1926 г. ) получило более широкое и глубокое развитие.
Другой особенностью кодекса была весьма противоречивая система наказания – был сильно занижен максимальный срок заключения. В кодексе 1922 г. максимальный срок лишения свободы был установлен в 5 лет, исключение составляло умышленное убийство, которое каралось лишением свободы не ниже 8 лет. К трем видам преступлений – контрреволюционные выступления, бандитизм и разбой, хищения в особо крупных размерах, которые, по мнению большевистских идеологов и советских юристов, представляли наибольшую опасность для общества, каралась высшей мерой наказания – расстрелом. Из вышеперечисленных видов лишь разбой относился к группе преступлений против личности, а остальные виды преступлений, за которые как мера наказания предусматривался расстрел, в большей или меньшей степени были связаны с нарушением интересов государств.
В уголовном кодексе 1922 г. отсутствовала "золотая середина" – заполненный вакуум между максимальным сроком лишения свободы и расстрелом, делал этот документ крайне полярным и действующим по принципу "все или ничего". Из 171 статьи Особенной части, состав преступлений 19 статей предусматривал в качестве санкции меру наказания – расстрел, из которых состав 13 статей предусматривал возможность замены расстрела лишением свободы от 5 лет и ниже при наличии смягчающих обстоятельств. Состав преступления 11 статей предусматривал расстрел при наличии отягчающих вину обстоятельств. Ситуация полярности УК давала возможность подсудимым в судебной практике избегать высшей меры наказания, так как суды крайне редко прибегали к столь суровой мере, а смягчающие обстоятельства можно было найти практически всегда.
За самые же "популярные" группы преступлений – имущественные и преступления против личности – расстрел не применялся (исключение – ст. 184 – разбой), что служило лишним доказательством превосходства государственных интересов над личными, которые, по мнению составителей кодекса, являлись "пережитками дореволюционного строя" и сохранение которых было обусловлено переходным временем. Максимальный 5-летний срок лишения свободы по большинству остальных видов преступлений не мог радикально изменить ухудшающейся криминогенной обстановки в период вновь развившихся буржуазных отношений в стране и не способствовал достижению целей наказания, которые были заявлены в Общей части УК.
Кодекс 1922 г. был первой, и не совсем удачной, попыткой создания базы уголовного законодательства в советском государстве, о чем говорит факт внесения в него изменений на всем протяжении его действия. В октябре 1924 г. ЦИК СССР принимает общесоюзный акт "Основные начала уголовного законодательства СССР и союзных республик", которые сохранили основной подход к понятию преступления.