§ 1. Выживание в экстремальных условиях: водопровод и трамвай

Водопровод является одним из важнейших коммунальных предприятий. Петроградский водопровод, созданный как акционерное общество, к моменту прихода к власти большевиков находился в ведении Городской Думы, в управе которой была создана комиссия по водоснабжению, ведавшая делами водопровода.

Революционные события 1917 года привели к изменениям в системе управления петроградским водопроводом. В 1918 г. он перешёл из Городской управы в ведение Комиссариата городского хозяйства Союза коммун Северной области, с 1919 г. - Совета коммунального хозяйства (Совкомхоз), а с 1921 г. - в Отдел коммунального хозяйства Петрогубисполкома.

Непосредственно водопровод управлялся с июля 1917 г. Советом управления Городского водопровода - органом самоуправления, состав которого часто переизбирался с тех пор.^[343] В мае 1920 г. функции Совета были переданы заведующему, назначенному Совкомхозом. Таким образом, произошел переход от коллегиального управления к единоличному. С 1 июня 1920 г. заведующим Управления городских водопроводов стал машинист Главной станции Г.В. Попов, до того - председатель рабочего комитета станций.^[344]

Петроград снабжался водой от двух водопроводных станций. Главная станция, которая находилась на Шпалерной улице, обеспечивала водой центральные, незаречные, части города, Васильевский остров, часть Выборгской стороны с пригородами и Охту. Петроградскую сторону и часть Выборгской (заречные части города) снабжала водой Петроградская станция. Кроме того, существовали две вспомогательные станции, они получали воду от основных станций и подавали её под повышенным давлением в отдалённые районы города (в южную часть, в Лесной участок и Удельную).^[345]

В годы Гражданской войны и военного коммунизма водопровод в Петрограде не прекращал свою работу, как это происходило во многих городах России.

Общее ухудшение состояния сети привело к огромным потерям (утечкам) воды при доставке потребителям. Много неучтённой воды («потерянной» в сети) было и в дореволюционный период - до 19 % в 1912 г.,³⁴⁸ но потери постепенно сокращались к 1917 г., а в годы военного коммунизма резко возросли, достигли максимума в 35 % в 1922-23 гг.³⁴⁹ (см. Приложение III). Из-за больших потерь напор воды в домовых сетях был в те годы таким слабым, что высота подъема воды в домах снизилась с 38 м в 1914 г. до 23 м в 1919-20 гг., т.е. не везде поднималась до третьего этажа.³⁵⁰

Если учесть, что водопровод поставлял ежегодно десятки миллионов литров воды (в день - 250 тыс. кубических литров)³⁵¹, то становится очевидным, какое большое количество воды пропадало впустую, утекало из изношенных труб обратно через грунт в реки и не доходило до потребителя. Утекавшая вода могла привести к опасным последствиям для домов и мостовых из-за размывов почвы. Приготовление водопроводной воды требовало значительных ресурсов (топливо, хлор и коагулянт для очистки), которые становились все более дефицитными.

В 1918-1921 гг. также резко повысилось потребление воды на человека (потребление рассчитывалось из количества воды, дошедшей до домов и потраченной в них). Расход воды на ^{[346] [347] [348] [349] [350] [351] [352] одного жителя плавно повышался с начала ХХ в., достигая 133 л (10 ведер) в 1914 г., но после 1918 г. потребление возрастало скачкообразно до 390 л (32 ведрa) в сутки в 1920 г.353 (см. Приложение III). Конечно, такое количество не потреблялось реально каждым жителем. Трудно поверить, что население, получив почти бесплатно воду, а в 1921 г. вода подавалась совершенно бесплатно, стало использовать для своих нужд воды в три раза больше, чем в довоенное время. Если учесть, что вода подавалась в дома только холодная и для нагревания её требовалось топливо, столь драгоценное в то время, то понятно, что такое большое количество холодной воды человеку не требуется. Вероятнее, население просто не задумывалось об экономии воды, которая была бесплатной. Поэтому у жителей не было стимула принимать меры, когда вода вытекала в квартирах из неисправных кранов. Впрочем, принять меры было практически невозможно из-за тяжелой экономической ситуации в стране, отсутствия материалов.}

Увеличение потребления воды с 1918 г. вызвано расстройством домовой сети, а также связано со сломом сотен и тысяч домов, в развалинах которых могли оставаться незаглушенные отверстия водопроводных труб. В результате большого оттока населения из города было много пустовавших квартир, за которыми никто не следил. По данным переписи населения 1920 г.³⁵⁴ можно высчитать, что в Петрограде было 21,83 % пустующих квартир.

К 1921 г. водопроводная система вышла из строя в большом количестве квартир и домов. Для 1920 г. есть такие данные: с недействующим (испорченным) водопроводом в городе были 9,14 % квартир (от подключённых к водопроводу).³⁵⁶ Число квартир с недействующим водопроводом увеличивалось в последующие годы, и Всесоюзная городская перепись населения 1923 г. насчитывает уже 12,3 % таких квартир.³⁵⁷

На состояние водопровода отрицательно влияло также то, что центр города с 1917 г., в соответствии с политикой большевиков по предоставлению жилья гражданам пролетарского происхождения, заселялся жителями - выходцами с окраин, демобилизованными, которые не имели никакого представления о водопроводе и канализации и не стремились поддерживать их в порядке. Система выселений, переселений, уплотнений вызвала текучесть жителей домов, их неуверенность в длительном пользовании жильем, что, наряду с бесплатностью коммунальных услуг и жилья, не способствовало бережному отношению жителей к домам и их оборудованию.

Исправить это положение, чинить водопроводную систему в годы военного коммунизма не было ни средств, ни технических возможностей. При сложности проведения ремонтных работ в ^{[353] [354] [355] [356] то время, износ оборудования водопровода усилился. Распределение необходимых для ремонта материалов взяло в свои руки государство. Для получения материалов нужно было обращаться в Москву в ВСНХ, в разные главки. Получить их удавалось не всегда, поэтому приходилось доставать их своими средствами, затрачивая на это много времени, посылая работников в командировки.[357] [358] Российская промышленность практически не выпускала необходимых приборов и устройств для водопровода, до 1917 г. полагались в основном на закупки у иностранных производителей.}

К 1921 г. водопровод, который в прежнее время был одним из основных источников дохода городского бюджета, оказался обескровленным. Г оды военного коммунизма пагубным образом отразились на состоянии водопровода Петрограда, что проявилось прежде всего в неэффективной работе предприятия, резком росте водопотерь. Большими усилиями предприятию удалось обеспечить снабжение города водой, несмотря на самые неблагоприятные условия. Положение рабочих было тяжёлым, что констатирует документ 1919 г.: «Опытные и знающие работники, обессиленные долголетним тяжелым трудом и недоеданием последнего времени, или уходили на покой или не вносили в дело, вследствие слабости сил, должной энергии». Продовольственный кризис и эпидемиологические заболевания, - стояло в документе дальше, - приводили к сокращению числа рабочих, потому что они уходили на другие предприятия. Сокращение рабочих происходило также из-за постоянных призывов в армию - на работе оставались только рабочие непризывного возраста и потерявшие трудоспособность. С биржи труда было невозможно получить работников. Рабочим приходилось выполнять сверхурочные работы, но по названным выше причинам труд их был непроизводителен.^[359]

С введением нэпа появилась надежда на улучшение ситуации в водопроводном хозяйстве. Водопровод, как и остальные предприятия коммунального хозяйства, перешёл на самоокупаемость. У водопровода не было стартового капитала, ему пришлось пережить трудный период безденежья, когда не было средств даже на выплату зарплаты рабочим и служащим, не говоря уже о том, чтобы проводить ремонтные работы или даже просто поддерживать очистку воды на должном уровне. Водопровод должен был закупать топливо и материалы для ремонта, оплачивать потреблённую электроэнергию, а цены на всё постоянно росли. Водопровод мог только просить денег у Откомхоза, который, в свою очередь, тоже должен был доставать средства в Москве.

Водопровод при возвращении платности за воду должен был строго следовать классовому принципу Советской власти в отношении потребителей коммунальных услуг. Предприятие не могло назначать тарифы на воду по своему усмотрению, они определялись постановлениями Петрогубисполкома. Такой же порядок существовал до революции: Городская Дума, в ведении которой находилось предприятие, назначала цены на воду для потребителей своими постановлениями. Платность за воду в Петрограде была возвращена по обязательному постановлению Петрогубисполкома с 1 декабря 1921 г.^[361] Плата была назначена в 35 руб. за каждое ведро, учтенное водомерами. Для рабочих и служащих госучреждений и предприятий плата была 25 руб. за ведро. Эти тарифы не покрывали себестоимость очистки и подачи в сеть воды. Усилия Управления городского водопровода были направлены на то, чтобы довести тариф до себестоимости. Но Петроисполком препятствовал частому повышению платы, стараясь охранять интересы пролетариата.

Предложения о повышении платы за воду поступали в руководство Откомхоза от Управления Городских водопроводов каждый месяц. Из Откомхоза предложения направлялись в президиум Петрогубисполкома, который должен был своим решением утвердить их. Но не всегда эти предложения принимались. Так, на заседании президиума Губисполкома от 1 июля 1922 г. было отклонено предложение Откомхоза о повышении платы за воду.^[362]

В ноябре 1922 г. новый заведующий водопроводами И.Е. Курочкин снова направил заведующему Откомхозом Н.И. Иванову предложение повысить плату за воду. При этом он предлагал новый метод исчисления платы - дифференцированную плату за воду. Теперь плательщики подразделялись на две группы: жилтоварищества, с которых предлагалось брать 30 руб. за ведро воды, и частные и казенные предприятия, которые должны были платить больше - 50 руб. за ведро.^[363]

Дифференцированная плата за воду не была изобретением большевиков. С самого основания акционерного Общества Петербургских водопроводов плата предусматривалась различной для разных групп потребителей, но не по социальному принципу. По договору с Петербургской Городской управой 1875 г. Общество обязалось предоставлять населению города воду по цене 7 коп. за 100 ведер домовладениям, имеющих акции Общества, и 8 коп. для домовладений, не имеющих акций.^[364] По уставу Общества 1886 г. предполагалось взымать в будущем плату за подаваемую воду в размере 8 коп. за 100 ведер для домовладений, имеющих не менее трех акций Общества водопроводов; 10 коп. для домовладений неакционеров Общества, выразивших желание присоединиться к водопроводу до проведения труб мимо их дома; 12 коп. для неакционеров, выразивших желание присоединиться после проведения труб мимо дома.^[365]

После перехода водопроводов в ведение города (в 1890 г. Городской Думой был выкуплен водопровод в центральных, незаречных частях, а в 1893 г. - заречный водопровод) такая дифференциация в 1897 г. была заменена другой: 7 коп. за 100 ведер в незаречных частях города и 6,5 коп. в заречных частях (Василеостровская и Петербургская). Теперь плата за воду назначалась городским правлением, причем, уже в 1891 г. плата была понижена - водопровод давал большой доход. По постановлению Городской Думы 1903 г. плата была снова снижена: в незаречных частях - 6 коп. за 100 ведер, в заречных частях - 5,5 коп., а на Васильевском острове - 6 коп.^[366] Плата была привязана к себестоимости очистки воды, и при снижении платы водопровод продолжал оставаться прибыльным предприятием, что говорит о хорошо налаженном производственном процессе.

В годы нэпа был снова введён дифференцированный метод оплаты воды, как предлагал заведующий И.Е. Курочкин, - более низкий тариф для населения и социально значимых предприятий гигиены (бань) и повышенный для промышленных предприятий.

Управление городских водопроводов пошло на соглашение с Петроградским советом профсоюзов о предоставлении льгот работающему населению. Итоговый документ, подписанный в январе 1923 г., назывался: «Тарифное соглашение Петрогубпрофсовета с Отделом коммунального хозяйства о повышении платы за воду на январь месяц». В нем говорилось: «Отдел коммунального хозяйства, в лице Управления водопроводов, отпускает Губпрофсовету 9 миллионов талонов в месяц на 100 тыс. рабочих с членами их семейств (на 2 человека), а всего на 300 тыс. человек по 12 ведер на каждый день, со скидкой 50 %, т.е. по 60 коп. за 100 ведер. В случае израсходования воды свыше представленных талонов весь излишек оплачивается на общих основаниях. На январь месяц устанавливается плата 1 руб. 20 коп. за 100 ведер для всего населения и для бань, для промышленности и железных дорог 2 руб. за 100 ведер. Секретарь Петрогубпрофсовета И.Моисеев. Заведывающий Водопроводами И.Курочкин».^[367]

Условия этого соглашения были приняты Петроисполкомом и оформились в обязательное постановление от 14 марта 1923 г. «О льготном отпуске воды рабочим и служащим и пользовании талонами на воду».^[368] По нему льготные талоны распределялись на предприятиях и учреждениях, раздавались рабочим и служащим, которые передавали талоны в домоуправления при оплате воды. Домоуправления отдавали талоны в кассу Управления водопроводами. Цена на воду и стоимость талонов была взята из договора водопровода с Губпрофсоветом.

Так были введены льготные талоны на воду для трудового населения города. Подобного рода льготы применялись также на городском транспорте (на трамвае). После этого стало легче добиться у Петроисполкома повышения цен на воду - классовые интересы трудящихся были защищены.

Так, после установления цен в золотом исчислении тариф в апреле 1923 г. составлял 6 коп. за 100 ведер воды для населения и бань и 12 коп. за 100 ведер для госучреждений и предприятий торгово-промышленного характера, не освобожденных от промыслового налога (тресты, синдикаты).^[369] Социально опекаемым потребителям (рабочим и служащим) предоставлялись и другие льготы - двухнедельный срок оплаты по курсу выписки (оплата проводилась в совзнаках, но по курсу, привязанному к золотому рублю), что при галопирующей инфляции первых лет нэпа это было значительным послаблением, после этого срока начислялась пеня.^[370]

Именно эти льготы, которые, как вскоре оказалось, предоставлялись без учета действительной потребности, не позволяли водопроводу добиться доходности. Вскоре заведующий водопроводами И.Е. Курочкин стал выступать с предложениями уменьшить количество льготных талонов, поскольку реальная потребность в них была гораздо ниже - большая часть талонов даже не предъявлялась потребителями для оплаты счетов.^[371]

Управлением водопроводов и руководством Откомхоза, которому необходим был доход от водопровода, велась настоящая борьба за повышение цены на воду и сокращение льгот. В Петроисполком, в Губфинотдел его, в Губплан направлялись докладные записки с предложениями такого рода. Водопроводу удавалось добиться постановлений Петроисполкома, способствовавших улучшению финансового положения предприятия. В октябре 1923 г. обязательным постановлением была увеличена плата на воду - 8 коп. за 100 ведер для населения и бань и 16 коп. для предприятий. Одновременно была отменена отсрочка в две недели курса оплаты - оплачивать счета необходимо было по курсу дня оплаты. При неоплате счетов в течении 14 дней водопровод получал право отключить воду. Льготные талоны на 50 % скидку оставались.^[372]

Из-за недостатка средств водопровод должен был даже поднимать в 1922 г. вопрос о возможности уменьшения без вреда для здоровья населения хлорирования и коагулирования воды. Коллегия Откомхоза решила ходатайствовать перед СНК об отпуске хлорной извести по довоенным ценам, иначе пришлось бы сократить хлорирование воды.^[373] Положение с недостатком извести в 1922 г. спасла АРА (американская администрация помощи голодающим), которая согласилась предоставить водопроводу значительный запас хлора - 7 тыс. пудов.^[374] Благодаря этой помощи дело не дошло до кризиса.

Ситуация с очисткой воды оставалась трудной в Петрограде-Ленинграде все годы нэпа. Хотя удавалось поддерживать чистоту воды на уровне, не допускающем появления эпидемий, но это происходило во многом благодаря уменьшению загрязненности невской воды (уменьшение промышленного производства и сокращение численности населения города). Положение на Петроградской (Заневской) станции было более благоприятным - вода там отстаивалась, фильтровалась на скорых фильтрах, хлорировалась и коагулировалась, то есть была чище, чем на Главной станции, где вода только хлорировалась и фильтровалась на старых английских фильтрах, сооруженных ещё в 1913 г.³⁷⁵

Проблемы с качеством воды существовали и позже. Так, в 1925 г., по признанию заведующего И.Е. Курочкина, поступали многочисленные жалобы населения на запах подаваемой воды. Население выражало недовольство несовершенным способом очистки воды, придающим ей запах карболки и кислоты, которые образовывались при разложении хлора. Необходимо было также проводить очистку воды коагулянтом, но денег на него по-прежнему не хватало (необходимо было не менее 400 тыс. руб.)³⁷⁶

На предприятии принимали другие меры для улучшения производства. Чтобы добиться эффективности, необходимо было улучшить систему учета, уменьшать потери воды.

С переходом к нэпу на водопроводе вернулись к дореволюционному порядку оплаты воды по показателям счетчиков - водомерам. Но в большом количестве домов города водомеры либо отсутствовали либо пришли в негодность. В мае 1923 г., по подсчетам Управления водопроводами, 25 % подаваемой водопроводами воды оплачивались по среднему расчету, то есть без снятия показаний водомеров: из 11 тысяч домов, куда подавалась вода, 2750 домов оплачивали не по водомерам. Из них в 2 тыс. случаев водомеры совсем отсутствовали.

Итак, водопроводу требовались 2 тыс. водомеров для установки в этих домах, но они не производились в России и поставлялись до революции из-за рубежа. Необходимо было сначала наладить их производство.³⁷⁷ Управление водопроводов провело переговоры с администрацией завода «Большевик» о возможности изготовления ими водомеров. На заводе могли изготовить только 500 водомеров в год. Управление подсчитало, что при заказе на «Большевике», потребуется 2 года, чтобы получить необходимое городу количество водомеров. Поэтому Управление водопроводов ходатайствовало в исполкоме о разрешении заказать за границей 1 тыс. водомеров.³⁷⁸

Если в доме не было водомера, оплата воды производилась по дневной норме на человека, которая была установлена довольно низкой - 12 ведер на человека в день. Реальное потребление в домах без водомеров было гораздо выше - 20-30 ведер в день.³⁷⁹ Разъяснительная работа велась в петроградской прессе, население призывали исправлять водомеры, уверяя, что ^{[375] [376] [377] [378] тогда реальное потребление воды снизится до 8 ведер в день - это дешевле, чем оплачивать 12 ведер по норме.[379] [380]}

В годы военного коммунизма был не нужен подсчет потребляемой воды, так как квартплата потеряла реальное значение, а с начала 1921 г. коммунальные услуги были бесплатными. Жители привыкли к бесплатности услуг, и Откомхозу пришлось приложить немало усилий, чтобы заставить население и госучреждения оплачивать услуги, поскольку счета оставались неоплаченными по полгода.^[381] На бюджете водопровода тяжело отражалась неаккуратность оплаты счетов за воду, причем, главными неплательщиками являлись наркоматы, тресты и другие госучреждения.^[382] Если в отношении жилых домов водопровод имел право на меры воздействия вплоть до закрытия воды, что применялось нечасто, учитывая пролетарское происхождение жильцов, то в отношении госучреждений такого права не было, приходилось прибегать только к межведомственной переписке.^[383]

Возвращение платности за коммунальные услуги повлекло за собой также разрешение для коммунальных предприятий прекращать предоставление своих услуг домам-задолжникам по платежам. Право отключать воду неплательщикам было предоставлено постановлением СНК в апреле 1922 г. (право это распространялось также на электричество и газ).^[384] Отключать неплательщиков предприятия коммунального хозяйства могли при неоплате счетов в течении 2 недель. Эта мера применялась коммунальными предприятиями, несмотря на необходимость охранять интересы рабочего населения. В январе 1923 г. в Петрограде были отключены от водопровода за неуплату 29 домов.^[385] В отчете за 1925-26 гг. говорится, что предупреждений неплательщикам было выслано 2844, а отключены от воды были 134 дома.^[386] Борьба с недоимщиками оставалась одной из главных забот водопровода и в дальнейшем, хотя в 1925-26 гг., недоимка уменьшилась на 25 %.^[387]

В своем докладе в секции коммунального хозяйства Ленгубисполкома в марте 1924 г. заведующий водопроводом И.Е. Курочкин обещал, что водопровод вскоре не будет убыточным. Несмотря на тяжелое положение, отчитывался он, в работе водопровода намечается улучшение. Заведующий предлагал для повышения доходности, а также, чтобы приучить население беречь воду, уменьшить среднюю расчетную норму дневного потребления на человека для домов без водомеров (а таких тогда было 2400). Также заведующий считал необходимым повысить плату с 8 коп. за 100 ведер по водомеру до 9 коп. По поводу повышения платы в секции возникли прения, но большинство высказалось за повышение, поскольку рабочих это не очень затронет, они получали льготные талоны.³⁸⁸ Предприятию приходилось вести большую работу не только по налаживанию производства, но и по «проталкиванию» своих интересов в органах власти, чтобы добиться доходности. Доходность водопровода повышалась, в 1926-27 хозяйственном году его доход в 3 раза превышал расходы.³⁸⁹

В начале 20-х гг. особенно остро стоял вопрос о приведении в исправное состояние существовавшей водопроводной системы. Первоочередной задачей являлась починка водопроводных сетей, чтобы устранить огромные потери воды. Управление водопровода понимало необходимость принятия для этого срочных мер. Обязательными постановлениями Губисполкома объявлялись месячники по исправлению и ремонту домовых водопроводных устройств.³⁹⁰

С 1921 г. советское правительство пытается заинтересовать жильцов в сохранении занимаемых ими домов, издавая ряд постановлений. В июле 1921 г., например, выходит постановление СНК о привлечении населения к ремонту водопровода, канализации, газового и центрального отопления в муниципализированных домах, по которому запрещалось в течении трех лет выселять людей из отремонтированных ими помещений.

В 1922 г. ответственность за ремонт и содержание водопровода в домах возлагается на создаваемые жильцами домов жилищные товарищества, c 1924 г. - на жилищно-арендные кооперативы (Жакты), в аренду которым передавалось здание и право эксплуатации его. Именно благодаря их усилиям жилые дома в небольшой срок были приведены в порядок, в том числе и водопровод, после разрухи военного времени. Об эффективности их работы можно судить по таким цифрам 1923 г.: водопровод не действовал в 12,67 % муниципальных домов (то есть находившихся в ведении Откомхоза), в то время, как в домах, переданных жилтовариществам, он не действовал в 4,23 % владений (в обоих случаях - из подключенных к водопроводу).³⁹¹

Откомхоз, со своей стороны, занимался починкой уличных магистралей, ремонтом, заменой оборудования водонапорных станций. Эти работы велись в условиях нехватки материалов, приходилось прокладывать деревянные трубы.

Оборудование водопроводных станций в начале 1920-х гг. было очень изношенным, требовался значительный ремонт, замена многих частей. Но на проведение необходимого ремонта у водопровода не было средств, Откомхоз тоже не мог их предоставить. Из-за изношенности оборудования на станциях случались аварии. Об одной крупной аварии на Главной водопроводной станции сообщалось в «Красной газете»: 5 марта 1924 г. лопнула главная водопроводная труба, снабжавшая город водой. Водопровод перестал действовать с 13 часов, ремонтные работы продолжались одни сутки, труба была заделана, подача воды ^{[388] [389] [390] [391] возобновлена. Но подавалась она на следующий день не во все дома - напор воды был ещё слабым.392}

Предприятие проводило ремонт оборудования и сетей, насколько позволяли его силы и средства. Устранялись течи в сети - на 1922 г. было исправлено 126 течей на линиях и 556 - на домовых рукавах.³⁹³ Этой работой необходимо было заниматься из года в год, ремонт и исследование уличной и домовых сетей являлись постоянной заботой городского водопровода.³⁹⁴ Тем не менее, из-за ограниченности средств выполнялись только самые неотложные и важные работы.

В целом, ремонтные работы позволили сократить потери воды, уже в 1925 г. они составляли 22%, вскоре они были доведены до уровня 1917 г. С 1925 г. городской водопровод постепенно увеличивает подачу воды городу, которая с 1917 г. сокращалась.³⁹⁵ Таким образом, к 1925 г. заканчивается восстановительный период, когда первоочередные ремонтные работы по водопроводу дали положительные результаты (см. Приложение III).

Потребление воды на человека в городе после введения платности стало сокращаться, в 1925 г., например, оно составляло 172 л в сутки на человека (14 ведер).³⁹⁶ Городской водопровод продолжал бороться с бесхозяйственным потреблением воды, поскольку мощность его оборудования не позволяла бесконечно увеличивать подачу воды.

К середине 1920-х гг. ленинградским водопроводом был преодолен хаос периода войн, революций и политики военного коммунизма, налаживалась в целом рациональная система эксплуатации водопроводного хозяйства, самым ярким показателем чего является значительное сокращение потерь воды.

Благодаря возврату к прежним, дореволюционным принципам хозяйствования, водопровод становится снова доходным городским предприятием, принося со II половины 1920-х гг. немалый доход в казну города. Несмотря на необходимость соблюдения классового подхода при взимании платы за свои услуги, Управление городских водопроводов могло отстаивать свои интересы, умело используя возможности тарификации оплаты за услуги для достижения доходности.

Процессы, которые проходили в Управлении городских водопроводов, были очень схожи с процессами в Управлении городских железных дорог. В 1920-е гг. трамвай являлся основным видом городского транспорта, вернее, он был единственным транспортом для большинства горожан, отсюда его огромное значение для города.

Трамвай в Петрограде ведёт свою историю с сентября 1907 г. Трамвайным движением с самого начала ведало Управление городских железных дорог, подчиненное Городской думе. После Февральской революции обязанности управляющего городских железных дорог ^{[392] [393] [394] [395]}

исполнял Ю.К. Гринвальд (с апреля 1918 г. по 1931 г. он являлся главным инженером Управления городских железных дорог). С декабря 1917 г. городскими железными дорогами Петрограда управляла коллегия (Коллегиальный Совет) из 7 человек, которую возглавил трамвайщик В.Е. Алексин, член РКП(б) с 1907 г., работал с 1897 г. кондуктором на конке, потом на трамвае.³⁹⁷ Вскоре коллегиальное управление было признано малоэффективным, коллегии всюду стали упразднять. Как и на водопроводе, в Управлении городских железных дорог переход к единоначалию совершился весной 1920 г., на партийных собраниях проходили обсуждения и выборы кандидата на пост заведующего, но кандидатом на всех собраниях фигурировал только В.Е. Алексин.³⁹⁸ Он и стал заведующим Управления городских железных дорог. Алексин сделал карьеру и в Отделе коммунального хозяйства: он стал первым заместителем заведующего Откомхозом Н.И. Иванова.³⁹⁹ При этом он добросовестно относился к своим прямым обязанностям по руководству городским трамваем. В частности, он категорически выступал в 1920 г. против введения бесплатного проезда в трамваях, мотивируя тем, что вагоны от этого будут ещё больше заполнены пассажирами, а рабочие не смогут сесть в них, чтобы добраться до работы. Но бесплатный проезд был всё же введен с октября 1920 г. - печать проездных билетов стоила дороже, чем указанная на них цена билета на трамвай.

Изменения, произошедшие в работе петроградского трамвая после 1917 г., раскрывают статистические данные (см. Приложение IV). За годы разрухи, которая началась в годы мировой войны и продолжалась в период военного коммунизма, трамвайное движение в Петрограде значительно сократилось, это касалось и количества маршрутов и числа вагонов на линии. Так, в 1914 г. в среднем в день в Петрограде выходили на линии 605 вагонов (моторных и прицепных). В 1921 г. положение с выходом вагонов на линии обстояло хуже всего - в январе 1921 г. выходили только 220 вагонов, на конец года в движении были 269 вагонов в день.⁴⁰⁰ Положение начинает поправляться с этого года.

Сокращение работающих на линии вагонов происходило при том, что после 1917 г. инвентарное число пассажирских вагонов в трампарках Петрограда увеличилось: 733 вагонов в 1913 г. и уже 1062 в 1922 г.⁴⁰¹ Это было нормальным явлением, что на линию выходили не все имеющиеся в парках вагоны, а 70-80 % их, но к началу 1920-х гг. процент выхода вагонов сократился до 30 %, такое снижение было катастрофическим.

На выпуск большего числа вагонов Управление городских железных дорог не имело средств - вагоны приходили в негодность, отремонтировать их было невозможно из-за отсутствия запасных частей и материалов, топлива. Не хватало также рабочих рук: вместе с сокращением ^{[396] [397] [398] [399] [400] [401] населения города таяли кадры работников трамвайных парков: с 12 тыс. человек в 1918 г. до 5,5 тыс. в 1921 г.402 Здесь перелом наступил тоже в 1921 г., число трамвайщиков начало постепенно увеличиваться. На 1922 г. в штате городских железных дорог значилось уже 7890 работников.403}

Количество перевезённых трамваем пассажиров также сокращалось стремительно: 1914 г. было перевезено более 300 млн человек, в 1921 г. - 70 млн.⁴⁰⁴ С 1917 г. сокращалась и продолжительность ежедневной работы трамвая, из-за трудностей с топливом и нехватки электроэнергии трамваи в городе ходили только в будни с 7 до 18 часов.

Уменьшение трамваев на линиях и период бесплатного проезда (1920 г.) привели к тому, что вагоны были переполнены пассажирами. Ужасы езды на трамваях в 1920 г. живописует Г.Уэллс в своей книге «Россия во мгле»: вагоны даже снаружи обвешаны людьми, которые срываются и попадают под вагон.⁴⁰⁵ Также Д.С. Лихачев вспоминает, что «все военные и революционные годы пассажиры набивались в вагоны, висели на ступеньках, держась за поручни, висели на «колбасе» и иногда разбивались о трамвайные столбы».⁴⁰⁶

Статистические данные по трамваю показывают, что 1921 г. был самым тяжелым для предприятия: по сравнению с 1914 г. значительно сократился выпуск вагонов на линии и количество перевезенных пассажиров. Переход к нэпу стал переломным моментом в работе петроградского трамвая.

Перелом связан с переходом городского хозяйства на новые экономические принципы работы: трамвай должен был давать доход. Для преодоления кризиса периода военного коммунизма требовались громадные денежные средства. Привлечение частных капиталов для развития трамвайного хозяйства не позволялось из-за важности последнего для Советской власти - на большие предприятия частник не допускался. Таким образом, в 1921 г. трамвай не имел оборотных средств для налаживания работы. Управление городских железных дорог находилось на бюджете Откомхоза, из-за недостатка средств в эти годы Откомхоз не мог удовлетворить нужды трамвая.

Трамвай до революции был доходным предприятием. При Советской власти основными пассажирами трамвая стали трудящиеся. Это связано с большими изменениями в социальной структуре Петрограда, и со значительными передвижениями населения в черте города - переселение рабочих с окраин в «барские» квартиры центра. По сведениям Откомхоза, к 1920 г. таким образом было переселено около 255 тыс. человек, то есть 1/3 населения Петрограда.⁴⁰⁷ При таких переселениях место работы не учитывалось, большая часть населения должна была долго добираться на работу. Таким образом, трамвай получил огромное значение. Советская власть взяла на себя обязательство заботиться о пролетарском населении города. При ^{[402] [403] [404] [405] [406] [407] необходимости извлечения дохода из эксплуатации трамвайного предприятия надо было соблюсти интересы населения, уравновесить экономическую необходимость и политические обещания.}

С 20 сентября 1921 г., чтобы обеспечить утром и вечером бесплатный проезд для работающих граждан, была введена плата за проезд только в дневные часы, с 9.30. до 15.30 час. С 1 января 1922 г. проезд на трамвае снова стал платным для всех категорий пассажиров. Тарифы на городской транспорт определял своими постановлениями Петрогубисполком, о чем сообщалось заранее в газетах. У руководства города хватило здравого смысла не назначать сразу высокую плату за проезд. Делалось этого не только из классового подхода, чтобы защитить интересы трудящихся. Было понятно, что платежеспособность населения в те годы была очень низкой, зарплаты были маленькими, а инфляция огромной. При повышении тарифа за проезд горожане отказывались от поездок на трамвае. Трамвай относился к коммунальным услугам, от которых население отказывалось в первую очередь. Такое снижение количества пассажиров наблюдалось при каждом повышении тарифа, выручка городских железных дорог уменьшалась. Правда, через несколько месяцев население привыкало к новым ценам и снова наполняло вагоны трамваев.^[408] Опыт работы 1922 г. позволил сделать вывод, что для правильной эксплуатации трамвая следует не увеличивать тариф на проезд, а добиваться привлечения большого количества пассажиров.^[409]

Сразу после введения платности тариф на проезд был очень низок, он постепенно повышался.^[410] Повышение тарифа на трамвай горожане могли проследить по сообщениям в городских газетах. «Петроградская правда» сообщала 1 января 1922 г, что с нового года вводится плата за трамвай 3 тыс. руб. за участок, с 1 февраля плата становится 5 тыс. руб.^[411] В годы нэпа в городских трамваях был возвращен дореволюционный порядок оплаты проезда по тарифам за участок, то есть в зависимости от расстояния. Все маршруты были разделены на участки и пассажир оплачивал свою поездку по числу участков.

В начале февраля 1922 г. в «Петроградской правде» были подведены первые итоги работы трамвая в условиях возвращенной платности: произошло некоторое уменьшение количества пассажиров, поэтому кондукторам стало легче работать, также сократилось число «зайцев».^[412] Но именно это уменьшение пассажиров для городских железных дорог было нежелательно по экономическим соображениям, поэтому необходима была гибкая ценовая политика: чтобы при увеличении тарифа доход не уменьшался.

В 1923 г. плата повышалась каждый месяц: в начале года - 2 раза в месяц, к концу года - уже 4 раза.^[413] Это объясняется галопирующей инфляцией первых лет нэпа. Плата за проезд в трамвае перестала так часто подниматься со стабилизацией рубля, что произошло в середине 1924 г. В «Красной газете» было даже замечено, что пора уже снизить цену на трамвай, она всё ещё остается 7 коп. за участок. Всё уже подешевело, а трамвай не торопится, хотя обещали установить плату в 5 коп. за участок, - сетовали в газете.^[414]

Отчитываясь о своей работе за 1923 г., Откомхоз сообщал, что тариф составляет 62 % от довоенного (1914 г.)^[415] К своим заслугам Откомхоз причислял также то, что цена на проезд в трамвае в Петрограде ниже, чем в Москве.^[416] В этом виделось реальное осуществление классовой политики Советской власти.

Для рабочих и служащих государственных предприятий и учреждений существовали значительные льготы на проезд в трамвае. Для них плата за трамвай вводилась не с сентября 1921 г. (введена плата за проезд в трамвае в дневные часы), а с января 1922 г. Эти месяцы 1921 г. (сентябрь-декабрь) трудящиеся могли пользоваться трамваем по специальным удостоверениям на бесплатный проезд, которые выдавались рабочим и служащим, проживающим на расстоянии 1,5 верст от места работы (1,599 км).^[417]

После введения платности эти социально опекаемые категории по постановлению Петросовета получили право на льготные талоны. Таким категориям граждан полагался льготный проезд: рабочие и служащие госучреждений и служащие военных учреждений, получающие жалование не выше 10 разряда 17-разрядной тарифной сетки; все штатные сотрудники Отдела Народного Образования; учащиеся высших и специальных учебных заведений дневной формы обучения.^[418]

Льготные талоны давали сначала скидку в размере 40 % от номинальной стоимости проезда, в 1923 г. скидка составляла 60-50 %.^[419] Льготные талоны приобретались на каждый месяц в Управлении городских железных дорог (Театральная пл., д. 3, ком. 140). Для этого администрации предприятий и заведений направляли туда заверенные списки лиц, которым полагались льготные талоны.

Льготными талонами пользовалась большая часть населения Петрограда. Первое время - только 11,37 %, к осени 1922 г. произошло значительное увеличение - до 47,42 %. В 1923 г. количество льготников составляло 39,5 % от всех пассажиров.^[420] В 1924 г. половина населения Петрограда ездила в трамвае по льготным талонам.^[421] Это составляло 5 млн. льготных талонов - несомненно, большое количество. Откомхоз, Управление Городских железных дорог стремились снизить количество талонов или хотя бы уменьшить скидку по ним.^[422] Но выполнить это намерение было непросто по тем же идеологическим соображениям. Льготные талоны сохранились весь период нэпа, но в 1928 г. они давали пассажиру только 20 % скидку.^[423]

Бесплатным проезд в городских трамваях был установлен для некоторых категорий граждан, например, для работников трамвая, милиции, угрозыска и других органов. В июле 1924 г. 12,4 % всех поездок были по бесплатным талонам.^[424] Назывались они билетами «на право входа с передней площадки», что тогда значило - бесплатный проезд. В те годы в трамвае соблюдалось правило, что пассажиры входят в трамвай с задней площадки и оплачивают проезд кондуктору, а с передней могли заходить только пассажиры с детьми, инвалиды, старики и владельцы таких билетов.

Несмотря на постоянное повышение тарифов за проезд и стабилизацию рубля, финансовое положение трамвайных парков продолжало оставаться трудным. Существование многочисленных категорий льготников при проезде на трамвае значительно снижало доход трамвая, при этом предприятие экстренно нуждалось в больших средствах для налаживания своей работы. В первые годы нэпа Управление городских железных дорог не могло за счет платы за проезд оплатить все свои необходимые расходы. Отчитываясь о деятельности своего управления на заседании секции коммунального хозяйства Петросовета, В.Е. Алексин в середине 1922 г. жаловался на тяжелое финансовое положение трамвая: плата за проезд не покрывает расходов. Но повышать плату следует осторожно, предупреждал дальше он. Поэтому необходима помощь государства. Также заведующий описывал трудное материальное положение рабочих трамвая, которые недоедают. В итоге секция Петросовета принимает решение о необходимости увеличения пайков трамвайщиков и повышении платы за проезд, но с соблюдением необходимых льгот.^[425]

В первые годы нэпа доходов едва хватало на заработную плату и оплату электроэнергии.^[426] Петроградские электростанции, в виду их огромного государственного значения, находились в ведении ВСНХ, не были переданы в местное управление, как это происходило с мелкими электростанциями. Имея электростанции в своём ведении, Откомхоз мог бы установить для трамвая льготный тариф, по себестоимости электроэнергии, как это делалось до революции. В 1923 г. при себестоимости 5,5 коп. золотом за киловатт-час Управление городских железных дорог платило Петротоку 8 коп. за киловатт-час.^[427]

Трамвай был одним из главных источников доходов в бюджете Откомхоза, но при этом также - одной из самых больших расходных статей. Техническое оборудование требовало значительных сумм на ремонт, Откомхоз выделял на трамвай больше средств, чем получал от него дохода. Например, по итогам 1923 г. трамвай принес 6 млн руб. дохода (из 15,963 млн руб.

дохода всего Откомхоза), а его расходы составили 8 млн руб.^[428] До революции наблюдалось обратное: в 1914 г. городские железные дороги имели доход 15,9 млн руб., а расход - 6,5 млн руб.

В 1925 г. предполагалось выделить на трамвай 13,5 млн руб. из бюджета в 46,963 млн руб. Трамвай получал больше всего денег среди подразделений Откомхоза, так, на водопровод предполагалось выделить 3,3 млн руб.^[429] Заведующий Городскими железными дорогами В.Е. Алексин заявил на совещании по распределению расходов, что сумм, выделяемых им, совершенно недостаточно, если от трамвая ожидают доход, то надо поставить его в соответствующие условия: чтобы перевезти в год 342 млн пассажиров, необходимо ремонтировать в 2,5 раза больше вагонов, чем это делается сейчас.^[430] Но к его доводам не прислушались - средства требовались также для других подразделений Откомхоза.

Таким образом, финансовое положение трамвая в первые годы нэпа было тяжелым, предприятие трудно выбиралось из кризиса. Необходимость соблюдать классовый принцип препятствовала достижению доходности. Но, получая дотации от Откомхоза, предприятие смогло постепенно добиться прибыли. С 1922 г. началось медленное улучшение трамвайного движения по основным показателям (см. Приложение IV). В 1923 г. на линии выходили уже 396 вагонов в будни и 315 в праздники. Происходит увеличение перевезенных пассажиров, в 1922 г. - 100 млн человек, в 1923 г. эта цифра составила 150 млн.

При Советской власти маршруты движения трамваев были значительно изменены, трамваи теперь должны были соединять центр города с рабочими окраинами. По центральным улицам и проспектам города также из экономии движение трамваев в годы военного коммунизма было прекращено. Это делалось в немалой степени для того, чтобы обеспечить проезд рабочих в месту работы, заводам и фабрикам, которые располагались на окраинах города. Такое изменение маршрутов становится важным идеологическим моментом, свидетельством заботы новой власти о пролетариате. Об этом постоянно напоминалось: раньше Городская дума заботилась только об интересах домовладельцев, маршруты прокладывались в центре, чтобы повышалась стоимость недвижимости. «Рабочим окраинам предоставлялась полная свобода шлепать в грязи до трамвайных путей», - изображает положение А.Х. Зильберталь и перечисляет дальше окраины, куда провела пути Советская власть: на Охту, в рабочие поселки Пороховые и Ржевку, в Озерки, в Нарвский район и другие.^[431]

B годы военного коммунизма из-за нехватки средств постоянно сокращалось количество маршрутов. К 1920 г. в Петрограде осталось только 9 маршрутов, связывающих рабочие окраины с центром города.^[432] Ранее существовавшие маршруты, а их было 33, либо ликвидировались, либо урезались в центре города. Количество и протяженность маршрутов менялись в первые годы так часто, что пассажиры даже не могли уследить за изменениями. Изменения трамвайных маршрутов во многом явились результатом социальной акции по переселению рабочих с окраин в центр города.

С переходом к нэпу начался обратный процесс: количество трамвайных маршрутов увеличивалось. В 1921 г. в городе работали 13 маршрутов, а в 1922 г. - уже 18.^[433] В 1924 г. продолжали существовать 18 маршрутов.^[434] Улучшение трамвайного движения с началом нэпа проявляется также в увеличении трамвайных маршрутов.

Вопрос о трамвайных маршрутах был важен для города, затрагивал непосредственно интересы населения. Поэтому не удивительно, что горожане пытались принимать участие в его решении, делая предложения по составлению маршрутов. Об этом сообщается в «Вечерней Красной газете» в начале июня 1924 г.: в Управление городских железных дорог постоянно поступают от жителей города проекты маршрутов, по которым следует пустить трамвай. В заметке авторов этих проектов называют «маршрутоманами». Один такой увлеченный гражданин прислал десятый проект на 10 листах.^[435]

С улучшением положения Управления городских железных дорог увеличивали время работы трамваев. Не сразу, только с 15 июля 1923 г., снова могли ввести движение по воскресеньям - с 9 ч. утра до полпервого ночи. Возвращение воскресного движения было большим достижением городских железных дорог. Сообщение об этом в газете звучало оптимистично: «Трамваи выздоравливают».^[436] С 15 октября 1923 г. был введен такой график движения: в будни с 7 ч. утра до 24 ч., в праздники с 12 ч. до 24 ч.^[437]

Обычно указывается, что возвращение платы за проезд положительно отразилось на трамвайном движении, вагоны были разгружены. Но проблема переполненных вагонов не исчезает и в годы нэпа. В первые годы нэпа наблюдалась сильная неравномерность наполнения вагонов трамвая в течении дня, особенно в будни. Поскольку большинство пассажиров теперь были трудящиеся различных предприятий и учреждений, то наибольшая нагрузка на городские железные дороги происходила в утренние (до 10 часов утра) и вечерние «часы пик» (16-17 часов). В эти часы вагоны двигались наполненными до отказа, указывалось в городской газете.^[438]

В октябре 1922 г. в газете помещен репортаж о поездке в трамвае 17 маршрута «Охта - Гутуевский остров». Первые утренние поезда, описывает автор, - клубок человеческих тел, облепивших вагон. В нем едут на Гутуевский остров работники порта, многие не успевают на развозящие буксиры, мест в вагонах всем не хватает, рабочие по полчаса ждут очереди, чтобы занять место на подножке, на «колбасе», а прицепной вагон по этому маршруту не пускают. Автор заметки сам видел три несчастных случая за один вечер.^[439]

Управление городских железных дорог пыталось улучшить ситуацию в эти часы, разгрузить вагоны. Для этого пускали большее количество трамваев в определенные часы по наиболее загруженным маршрутам. Чтобы перевести больше пассажиров, Управление пускало на линии большие поезда - двойные поезда из моторного и прицепного вагонов существовали ещё до 1917 г., но часто применяться стали в годы нэпа. Однако бесконечно увеличивать количество вагонов на линии «в часы пик» Управление было не состоянии, так как для этого нужно было иметь гораздо больше вагонов в парках, а выпускать вагоны только в определенные часы, чтобы они простаивали остальное время, было экономически не выгодно.^[440]

Переполненные вагоны, пассажиры, висящие на подножках и на «колбасе», были обычным явлением в годы нэпа. Надо также учитывать увеличение населения города в годы нэпа, особенно - трудового населения. И при такой концентрации в городе трудового населения, при нехватке жилых помещений и невозможности найти жилье рядом с работой, городской транспорт неизбежно был переполнен в определенные часы. Проблемами городских железных дорог оставались нерегулярность движения, большие интервалы в движении, долгое ожидание пассажиров на остановках.

Переход к нэпу принес значительное улучшение положения Управления городских железных дорог, предприятие смогло выбраться из кризиса предыдущих лет. Улучшение ситуации трамвая связано с возвращением дореволюционных методов хозяйствования. Уровня 1914 г. по основным показателям (выпуск вагонов на линии, количество маршрутов, количество пассажиров) трамваю удалось достичь только к 1925 г.

Советская власть пыталась сдержать свои обещания по отношению к пролетариату и сделать услуги трамвая насколько возможно доступными. Руководство Петрограда удерживало цены на билеты в первые годы нэпа на низком уровне, предоставляло разнообразные льготы трудящимся. Трамвайное предприятие оставалось при этом убыточным, приходилось изыскивать другие источники финансирования. На примере трамвая прослеживается, как Советская власть в первые годы нэпа пыталась согласовать свои социальные декларации с необходимостью найти выход из экономического кризиса.