Молотки.
K знакам воинского достоинства безусловно мы можем отнести молотки и ® топоры-молотки, которые получили определенное распространение в ареалс протомеотских памятников. Характерные для Центрального Предкавказья и Северо-Западного Кавказа, эти предметы рассматриваются В.И.Козенковой как единая категория боевых молотов (Козснкова, 1995, с.
81-83). B то жс время С.Л.Дударев (1976, с. 21-22; 1999, cc. 112,113) считает необходимым резко разграничить цилиндрические молотки и топоры-молотки, выделяя в каждой категории по несколько типов.Очевидно, следует с ним согласиться, так как это поможет ликвидировать существующую терминологическую путаницу. Подобная приводит к появлению таких терминов как «цилиндрические топоры-молотки» (О.Р.Дубовская) или употреблению применительно к молоткам термина «топорики» (С.В.Махортых) и • Т.д.
K молоткам С.Л. Дударев предлагает относить орудия, имеющие с двух сторон плоские ударные площадки СДударев, 1999, с. 112). Нам известно пять молотков, обнаруженных в памятниках протомеотской группы: три каменных и два бронзовых. Их можно разделить на два типа.
K первому типу мы отнссли молотки цилиндрической формы без втулки. Они происходят из могилыгака Фарс (погребения 9 и 32), Кубанского могильника (находка вне комплекса), погребение 41 могильника Пшиш и Казазова (рис. 148, ® 2-5) (Лесков, Эрлих, 1999, с. 109, рис. 12,3; с. 119, рис. 27; Анфимов, 1964;
Сазонов, 1991). Каменные экземпляры имеют округлое проушное отверстие, что объясняется двусторонним сверлением при помощи костяной трубочки, а единственный бронзовый молоток из погребения 9 могильника Фарс имеет овальную проушину (рис. 148, 2). Строгую цилиндрическую форму, что соответствует типу I дробной классификации СЛ.Дударева (1999, с. 112-113), имеет лишь молоток из погребения 32 могильника Фарс фис.148, 3). Остальные молотки имеют небольшие расширения в середине и к концам.
Особенно, это видно у молотка из могильника Казазово, происходящего из частной коллекции, где это расширение имеет характер небольших выступов на обушной части, как мы считаем, рудиментарного знака «глаза» животного (рис. 148,5) (см. ниже).Очевидно, следует согласиться с В.И.Козенковой, рассматривающей признак расширения в средней части как вариантный (Козенкова, 1995, c.81). B то же время каменный и бронзовой молотки первого и второго варианта в могильнике Фарс встречены в комплексах первого хронологического периода, что не позволяет нам говорить, по крайней мере, на материале протомеотских памятников о том, что первый вариант более ранний, а второй более поздний, как это предполагает С.Л.Дударев (1999, c.l 13).
Ko второму типу мы отнесли бронзовый молоток из Казазова, имеющий невысокую втулку и петлю для подвешивания (Пьянков, Тарабанов, 1997, c.68, рис.4, 4). Проушная часть этого молотка украшена вихревой розеткой (рис. 148,
1) ·
С.Л. Дударев отнес его к серии предметов «редких уникальных форм ...имевших репрезентативное значение» (Дударев, 1999, с. 116). Однако отметим, что он вполне попадает под понятие молотка, так как имеет с двух сторон плоские ударные площадки. Что же касается значения этого молотка как культового жезла, то этот тезис можно распространить и на всю рассматриваемую группу молотков. Небольшая длина молотков, которая варьируется от 6,5 см (Фарс, п. 32) до 12, 5 см (Фарс, п. 9), и небольшой их вес говорят о том, что реального боевого значения они иметь не могли. B комплексах эти предметы найдены с оружием: в могильнике Фарс - это наконечники копий, а в погребении 41 могильника Пшиш - биметаллический кинжал.
Таким образом, молотки, встречающиеся в погребениях, как и булавы, следует считать знаками воинского достоинства. O соответствии молотка по своему назначению булаве писал А.И.Терсножкин (Тереножкин, 1976, с. 141). Эта же мысль была поддержана другими исследователями (Козенкова, 1995, c.83; Пьянков, Тарабанов, 1997, c.67; Лесков, Эрлих, 1999, c.48).
B настоящее время вроде бы окончательно решен вопрос о происхождении цилиндрических молотков. Первоначально А.И.Тереножкин и С.Л.Дударев предполагали степное «киммсрийское» происхождение этой категории инвентаря (Тереножкин, 1976, с. 141; Дударев, 1976, с.21-22). Аргументом этому служили находки молотков в памятниках черногоровской ступени, а также находка каменного молотка в слое Кобяковского поселения белозерского времени (Шарафутдинова, 1973, с. 23. рис. 13,2).
B дискуссии, возникшей на VI Крупновских чтениях в г.Краснодаре в 1976
г. этот тезис был оспорен таким исследователями Кавказа как В.И.Козенкова,
B. И.Марковин, В.Г.Котович (Козенкова, 1978, c.310), для которых было очевидно местное кавказское происхождение каменных молотков. B более поздней работах
C. Л.Дударев предположил что Степь дала лишь «идею» цилиндрического молотка, на основе которой на Северном Кавказе возникли бронзовые и железные формы (Дударев, 1991, с. 48). B последней работе СЛ.Дударев, несмотря на собранный им обильный материал северокавказских молотков предскифского времени, так и не определил четко свою теперешнюю позицию на происхождение этой категории инвентаря, оставив этот вопрос открытым (1999, с. 115). Сейчас к точке зрения о кавказском происхождении цилиндрических молотков присоединилась O.P. Дубовская, отметив, что этого элемеігга нет в белозерском субстрате черногоровской культуры (Дубовская, 1993, с. 141). Кавказскими по происхождению считает молотки и С.В.Махортых (Махортых, 1994, с. 61).
Мы также склоняемся к точке зрения, что молотки как элемент воинского достоинства в большей степени характерны для Центрального Предкавказья и Северо-Западного Кавказа. B тоже время находки цилиндрических молотков в погребениях западного варианта кобанской культуры (14, по данным В.И.Козенковой) почти в три раза превосходят находки в протомеотских памятниках. Важно, что наиболее ранние комплексные находки молотков встречены в предгорном могильнике Фарс, у которого прослеживаются сильные связи с могильниками Кисловодской котловины и в уздечных наборах.
Однако, нельзя не отметить, что каменный молоток как орудие был известен в Западном Предкавказье и в предшествующее время. Э.С.Шарафутдинова привела находку фрагмента «топорика» «как будто бы близкого к цилиндрическому типу» из слоя периода поздней бронзы (кобяковского) поселения Красногвардейское-ІІ (Шарафутдинова, 1989, с. 55; с. 66, рис.5,9). Возможно, это и объясняет встречу фрагмента каменного цилиндрического молотка в слое кобяковской культуры и на Нижпем Дону. Происхождение кобяковской культуры этот автор видит как «синтез поздних компонентов т.н. северокавказской культуры и позднесрубной культуры Прикубанья при определенном воздействии кобанской культуры» (Шарафутдинова, 1989, с. 57) Для нас важен сам факт отсутствия молотков как воинской инсигнии в белозерских погребениях Северного Причерноморья, что склоняет нашу точку зрения в вопросе возникновения этого элемеігга обряда воинских погребений в пользу Кавказа.Это подтверждает и исследование металла бронзового молотка из Лесостепного Поднеировья, которое показало его импортное кавказское происхождение (Буйнов, Грубник-Буйнова, 1985, c.l 12).
7.2.4.3.