Роль ЖРЕЦОВ В РАЗВИТИИ РИМСКОГО ПРАВА
Так в чем же была особенность сакральных законов царского периода? И были ли это вообще законы или скорее религиозные табу доклассового общества? Наконец, каковы критерии, позволяющие назвать царские нормы религиозными табу или все же законами с точки зрения современного значения этого слова? Попытаемся найти ответ на эти
вопросы в данных античных источников.
По представлению древних римлян, в частности Цицерона (De off. III. 23), только божественное право покоится на естественных законах справедливости, и следовательно, оно имеет приоритет перед человеческим правом, так как законы людей часто не отвечают принципу справедливости. Любопытно отметить, что римляне сохранили в своей памяти довольно реалистичное воспоминание о первобытности, когда не было ни государства, ни частной собственности. В то же время перво-
бытный коммунизм ассоциировался у них с эпохой непосредственного правления бога на земле. Наиболее характерно это представление отражает Макробий: «Предки постановили, чтобы храм Сатурна был
казной римлян, потому что говорят, когда Сатурн жил в Италии, никакого воровства в его владениях не совершалось либо по той причине, что при нем вообще не было никакой частной собственности: "Ведь не было в обычае знаком отмечать землю или межой разделять поле, все они сообща добывали"[350]; либо по той причине, что у него в распоряжении находилось общее имущество народа, при нем все общественное
508
имущество служило всем людям»
Именно идея о том, что все на земле принадлежит богу, и лежит в основе архаического сакрального права. Именно у бога следовало брать землю и любое другое имущество в пользование, именно у него надо было просить хорошего урожая, обильного приплода или значительных доходов (Cic. Nat. deor. III. 88). В условиях господства такого рода представлений особую роль в обществе играли жрецы как толкователи воли богов[351].
Следует отметить, что сакральная власть жречества вообще была свойственна очень многим народам, находящимся в стадии перехода от первобытности к классовому обществу[352]. Как отмечал Цицерон (De dom. 1.1), «одни и те же лица руководили как служением бессмертным богам, так и важнейшими государственными делами». По представлению древних, именно жрецы-patres имели первоначально исключительное право на заключение договорного обязательства с богом (Serv. Ad Aen. 558), следовательно, только они имели право регулировать социальную жизнь общины в той или иной религиозной форме. «Общеизвестно, - пишет Иоанн Лид, - что в древности были жрецы, которые впоследствии были (заменены) магистратами римской Республики... Итак, нам предстоит рассказать о гражданских властях, а именно о том, как власть перешла от жрече
ского сословия к гражданской форме»[353]'1. Как уже отмечалось выше (1.2.2), антиквар Лид признает факт исполнения древнейшими жрецами функций магистратов «общеизвестным». Ясно, что в подобных выводах он опирался на позднереспубликанскую литературу. Вполне возможно, что среди этой литературы не последнее место занимал трактат Варрона «Antiquitates», на который поздние авторы, например Августин, вообще довольно часто ссылаются.
Однако уже в архаическом Риме между жреческими коллегиями существовало своеобразное разделение труда, распределение сфер влияния на ту или иную сторону социальной жизни общины. Соответственно «божественное право» делилось на понтификальное (ius pontificium), авгуральное право (ius augurale), право фециалов (ius fetiale), фламинов и, наконец, так называемое право жертвоприношений[354]. Следует остановиться на некоторых правовых аспектах деятельности основных жреческих коллегий: авгуров, понтификов и фециалов. Эти коллегии в Риме VIII-V вв. до н.э. имели значительные полномочия, а также право наложить запрет на любое деяние как частных лиц, так и магистратов, нарушающее установления богов в находящемся под надзором конкретной коллегии праве. Главное разделение жреческого права совпадает с разделением самой римской религии на две основные части, о чем Цицерон пишет следующее: «Вся религия римского народа разделена на жертвоприношения и ауспиции» (Cic. De nat. deor. III. 29). Выше уже отмечалось значение, которое играли ауспиции при процедуре принятия законов, а жертвоприношения - при определении санкции против нарушителя закона. В первом случае важнейшую роль играли авгуры и выработанное ими авгуральное право. На характере деятельности авгуров и их роли в процессе формирования и развития римского права следует остановиться в первую очередь.