Сговор
Корни сговора (conspiracy) как преступления по общему праву лежат в Средневековье, и тогда же встречаются первые попытки законодательного закрепления уголовно наказуемого сговора.
В настоящее время сговор является статутным преступлением. Закон об уголовном праве 1977 г. (Criminal Law Act, 1977, с. 45) закрепил в ст. 1 следующее определение сговора: «(1) ...Если лицо соглашается с любым иным лицом или лицами о совершении действий, которые, если соглашение будет выполнено в соответствии с их намерениями, либо (а) неизбежно образует совершение любого правонарушения или правонарушений либо повлечет совершение любого правонарушения или правонарушений одним или более лицами соглашения; либо (Ь) привело бы к указанному, если бы не наличие фактов, которые делают совершение правонарушения или любого из правонарушений невозможным, оно виновного в сговоре на совершение соответствующего правонарушения или соответствующих правонарушений».
Наряду с созданием статутного преступления сговора и отменой сговора как преступления по общему праву (ст. 5(1) закона), Закон об уголовном праве 1977 г. тем не менее предусмотрел специальное изъятие (ст. 5(2)—(3)), по которому сговор как преступление по общему праву продолжает существовать, во-первых, применительно к сговору о нарушении общественной морали и оскорбления общественной нравственности; и, во-вторых, применительно к сговору на обман.
Статьей 3 Закона об уголовном праве 1977 г. возможное наказание за сговор было в целом приравнено к наказанию, предусмотренному за преступление, ставшее предметом соглашения.
Сговор, как и любое иное преступление, следует рассматривать как единство двух элементов: во-первых, соглашения, образующего actus reus сговора, и, во-вторых,' намерения как mens rea сговора.
Соглашение, как отмечается в доктрине уголовного права, «является основным элементом в сговоре» и «предполагает соглашение во взглядах без необходимости в физической встрече участвующих лиц постольку, поскольку они достигли взаимопонимания в том, что должно быть совершено»[150].
Вместе с тем соглашение никогда не должно доходить до реального совершения планируемого преступления, поскольку в таком случае сговаривающиеся становятся соучастниками в его совершении.При этом наказуемость одного лишь факта соглашения не является исключением из принципа недопустимости криминализации преступного намерения самого по себе, не подкрепленного конкретными действиями: как указано в одном сравнительно старом английском прецеденте, «когда двое соглашаются претворить его (т. е. свое намерение. — Г. Е.) в жизнь, непосредственно заговор становится действием самим по себе,..»[151].
Как можно заключить из сказанного, для осуждения за сговор согласно доктрине общего права (действенной в настоящее время в английском уголовном праве) необходимо лишь соглашение сторон, образующее в таковом случае достаточное и необходимое actus reus сговора.
Само по себе соглашение еще не является уголовно наказуемым: для сговора также требуется, чтобы, говоря в общем, сговаривающиеся достигли соглашения о совершении преступления.
Если следовать английской практике, то согласно Закону об уголовном праве 1977 г. (ст. 1(1)) сговор наказуем при условии, что выполнение соглашения «неизбежно образует совершение любого правонарушения или правонарушений либо повлечет совершение любого правонарушения или правонарушений одним или более лицами соглашения». При этом слово «неизбежно» в тексте закона подразумевает, что преступление будет неизбежно совершено, если соглашение будет выполнено в соответствии с планом.
Субъективный элемент, mens rea сговора предполагает определенную двойственность. В английском уголовном праве считается, что, во-первых, сговаривающемуся должны быть известны обстоятельства планируемого преступления и, во-вторых, каждый сговаривающийся должен намереваться выполнить достигнутое соглашение.
Основание к наказуемости сговора английская теория уголовного права усматривает, во-первых, в превентивной роли, выполняемой наказуемостью этого преступления, что позволяет предотвращать причинение сговаривающимися серьезного ущерба (объективистски-сориентированные соображения): так, как полагал Кортни С. Кенни, соглашение о совершении преступления есть «действие, настолько близкое к предполагаемому преступлению, что этого достаточно для того, чтобы считать участников сговора виновными в совершении преступления»[152]. Во-вторых, основание к наказуемости сговора кроется в не меньшей по сравнению с теми, кто преуспевает в совершении преступления, моральной упречности тех, кто всего лишь сговаривается на совершение преступления (субъективи- стски-сориентированные соображения); и, в-третьих, во все возрастающей роли преступного сговора как средства борьбы с групповой (организованной) преступностью[153].