§ 2. Фактический состав, влекущий возникновение права на жилое помещение у членов семьи нанимателя по договору социального найма

Первоначально на стороне нанимателя по договору социального найма выступают: гражданин, который состоял на учете нуждающихся в жилом помещении и в отношении которого было принято решение о предоставлении жилого помещения, а также граждане, которые являются членами его семьи и которые указаны в договоре социального найма (ч.

ЖК РФ члены семьи нанимателя, проживающие совместно с ним, пользуются наравне с нанимателем всеми правами и несут все обязанности, вытекающие из договора социального найма, а дееспособные члены его семьи, кроме того, несут солидарную с нанимателем имущественную ответственность по обязательствам, вытекающим из указанного договора. При этом не должны приниматься во внимание положения п. 3 ст. 677 ГК о том, что наниматель несет ответственность перед наймодателем за действия граждан, проживающих с ним, поскольку в силу п. 3 ст. 672 ГК данное положение применяется к договору социального найма лишь в том случае, если иное не установлено жилищным законодательством.

В то же время состав членов семьи нанимателя по договору социального найма может со временем измениться, для чего ему предоставлено право вселить в занимаемое им жилое помещение других граждан в качестве членов своей семьи (ст. 70 ЖК РФ). Ранее данное право нанимателя было урегулировано ст. 54 ЖК РСФСР, и в качестве условия такого вселения в ней содержалось требование соблюдения некоего «установленного порядка». Правоприменительная практика придала словам «в установленном порядке» такое значение, согласно которому под вселением в установленном порядке понималось, как правило, вселение в жилое помещение с соблюдением положений о прописке[199].

Понятие членов семьи нанимателя раскрывается в ч. 1 ст. 69 ЖК РФ. С точки зрения теории фактических составов в жилищном праве особенно интересными представляются случаи признания членами семьи нанимателя других (помимо супруга, детей и родителей) родственников нанимателя, нетрудоспособных иждивенцев и иных лиц.

Для признания права на жилое помещение по договору социального найма за другими родственниками и нетрудоспособными иждивенцами закон (ч. 1 ст. 69 и ч. 1 ст. 70 ЖК РФ) в настоящее время устанавливает следующий фактический состав:

письменное согласие всех иных членов семьи нанимателя (сонанимателей) на вселение;

письменное согласие наймодателя на вселение;

вселение;

ведение общего хозяйства с нанимателем.

При этом следует учитывать, что для приобретения права на жилое помещение членом семьи нанимателя все указанные юридические факты должны иметься в наличии в их совокупности, а отсутствие хотя бы одного из них свидетельствует о том, что фактический состав является незавершенным и, следовательно, лицо не приобретает права пользования жилым помещением по договору социального найма. Так, например, отсутствие ведения общего хозяйства с нанимателем, несмотря на вселение и совместное проживание, является основанием к отказу в иске о признании членом семьи нанимателя[202].

При этом если речь идет о других лицах, вселяемых нанимателем в жилое помещение, то в силу ст. 69 ЖК РФ следует прийти к выводу, что во внесудебном порядке они не могут быть признаны членами его семьи и вселены нанимателем в этом качестве в занимаемое им жилое помещение. Такие лица могут быть признаны членами семьи нанимателя только в судебном порядке и только в исключительных случаях, причем хотя бы примерные характеристики таких исключительных случаев закон не называет.

Ранее в качестве дополнительного условия правоприменительная практика считала необходимым также устанавливать отсутствие права на другое жилое помещение (по договору найма, права собственности или членства в жилищностроительном кооперативе) у гражданина, претендующего на признание его членом семьи нанимателя[203]. Скорее всего, это было связано с расширительным толкованием ст. 106 ГК РСФСР, в силу которой в личной собственности гражданина может находиться лишь один жилой дом, а также ст. 89 ЖК РСФСР о том, что в случае выезда нанимателя и членов его семьи на постоянное жительство в другое место договор найма считается расторгнутым со дня выезда. В настоящее время судебной практикой сформулирован по сути противоположный принцип, заключающийся в том, что наличие в собственности гражданина жилого помещения само по себе еще не свидетельствует об отказе этого гражданина от пользования жилым помещением по договору социального найма[204]. Однако следует учитывать, что жилое помещение по договору социального найма должно предоставляться, как указывалось ранее, только малоимущим гражданам и иным, указанным в законе лицам, которые не в состоянии самостоятельно обеспечить себя жилым помещением. В этой связи в настоящее время, как это ни странно, вывод правоприменительной практики о том, что в качестве члена семьи нанимателем может быть вселен гражданин, не обладающий правом на другое жилое помещение по договору социального найма, становится вновь актуальным.

При этом необходимо помнить, что граждане вправе свободно передвигаться и выбирать место жительства, поэтому запрет на вселение таких граждан в качестве членов семьи нанимателя в настоящее время вряд ли будет соответствовать Конституции РФ. Представляется, однако, что в силу указанных причин граждане, являющиеся нанимателями или членами семьи нанимателя по договору социального найма не могут в одно и то же время быть членами семьи другого нанимателя по другому договору социального найма.

Правоприменительной практикой, сформировавшейся на основе ранее действующих законодательных актов, были сформулированы некоторые критерии, которые позволяют констатировать факт наличия семейных отношений. Так, в Постановлении Пленума Верховного Суда СССР от 3 апреля 1987 года №2* говорилось, что, «разрешая вопрос о признании членом семьи нанимателя других лиц (кроме супруга, детей, родителей), суд обязан выяснить характер их отношений с нанимателем, членами семьи, в частности, установить, имели ли место ведение общего хозяйства (общие расходы), оказание взаимной помощи, другие обстоятельства, свидетельствующие о наличии семейных отношений». Иными словами, правоприменительная практика, по сути, проигнорировала указание закона на некоторый исключительный случай, при наличии которого могут быть признаны семейные отношения между нанимателем и другими лицами. Также Пленум Верховного Суда СССР в этом постановлении подчеркивал, что «лица, указанные в ст. 54 ЖК РСФСР и соответствующих статьях ЖК других союзных республик, приобретают равное с нанимателем и членами его семьи право на жилую площадь при условии, что на их вселение имеется согласие всех членов семьи»[205].

Следует также учитывать, что ранее при вселении нанимателем других граждан в качестве членов своей семьи в силу ст. 54 ЖК РСФСР с ними мог быть оговорен особый порядок права пользования жилым помещением, вследствие чего, являясь членами семьи нанимателя, они могли и не приобрести прав на жилое помещение. Правоприменительная практика достаточно строго придерживалась указанного правила, и наличие оснований полагать, что при вселении был оговорен особый порядок пользования жилым помещением, несмотря на наличие семейных отношений с нанимателем,              явля

лось основанием к отказу в иске о признании права на жилое помещение члена семьи нанимателя[206].

В современных условиях подобные соглашения заключаться не могут, поэтому наличие письменного согласия всех членов семьи нанимателя, включая временно отсутствующих, на вселение свидетельствует о том, что между ними достигнуто согласие о том, что вновь вселяемый член семьи нанимателя приобретает равное со всеми право пользования жилым помещением по договору социального найма. Это также свидетельствует о том, что договор социального найма является своего рода квазидоговором, в котором договорная частноправовая форма лишь обрамляет публично-правовое содержание, а потому детально предусмотренные законом условия этого договора практически не могут меняться по соглашению сторон.

Исходя из предшествующего изложения также можно сделать вывод, что в данном случае речь идет о сложном фактическом составе, элементы которого накапливаются в строгой последовательности и отсутствие первого из элементов которого влечет и невозможность появления последующих элементов, так как по смыслу закона письменное согласие всех членов семьи нанимателя и наймодателя должно иметь место именно при вселении, но не после него.

В то же время ранее мы утверждали, что возникновение элементов сложных фактических составов всегда обусловлено содержанием таких субъективных прав, которые предоставляют их обладателю исключительно возможность требования от обязанного субъекта совершения определенного действия. И, наоборот, элементы простых фактических составов либо вообще не зависят от воли субъектов права, либо охватываются содержанием их правоспособности или таких субъективных прав, содержание которых в большей степени сводится к возможности активного поведения их обладателей.

В рассматриваемом фактическом составе мы видим, что вселение какого-либо лица в жилое помещение нанимателем охватывается содержанием субъективного права последнего, причем такого права, которое в большей степени предоставляет ему возможность собственного активного поведения. Письменное согласие иных членов семьи на вселение уже охватывается содержанием аналогичного субъективного права указанных лиц, поскольку никто не может требовать от них предоставить такое согласие.

Именно к такому выводу приходит и судебная практика. Так, по мнению Верховного Суда РФ, даже при отсутствии подтверждения письменного разрешения кого-либо из совершеннолетних членов семьи нанимателя на вселение в жилое помещение иных лиц, суд может признать за такими лицами право на жилое помещение, если при рассмотрении спора в суде будет установлено, что их вселение было произведено с ведома и согласия всех совершеннолетних членов семьи нани- мателя[207].

Таким образом, в действительности мы имеем дело с простым фактическим составом, элементы которого могут возникать в любой последовательности. Так, например, может иметь место вселение гражданина в качестве временного жильца; впоследствии между этим гражданином и нанимателем возникнут семейные отношения (совместное проживание и ведение общего хозяйства), а иные граждане не будут возражать против пользования этого гражданина жилым помещением.

Кроме того, следует иметь в виду, что необходимость именно письменного согласия членов семьи нанимателя, скорее всего, была обусловлена тем, что основополагающий элемент этого фактического состава - вселение - всегда рассматривался правоприменительной практикой в качестве сложного юридического факта, как вселение с соблюдением правил прописки (регистрации). В этой связи письменное согласие всех совершеннолетних граждан впоследствии представлялось в органы регистрационного учета для регистрации по месту жи-

тельства. В случае если такое согласие не было получено, то в регистрации отказывалось, а, следовательно, вселение не считалось состоявшимся (пп. 12 и 21 Правил регистрации и снятия граждан Российской Федерации с регистрационного учета по месту пребывания и по месту жительства в пределах Российской Федерации[208] - далее Правила регистрации). Однако, как указывалось ранее, Конституционный Суд РФ пришел к выводу, что вселение должно рассматриваться как простой юридический факт, и поэтому оно считается состоявшимся даже при отсутствии регистрации по месту жительства. В этой связи Конституционный Суд пришел позднее также к выводу о том, что органы регистрационного учета не могут отказывать в регистрации по месту пребывания (по месту жительства),              и

поэтому были признаны не соответствующими Конституции РФ указанные пункты Правил регистрации[209]. Впоследствии они были исключены Постановлением Правительства Российской Федерации от 14 августа 2002 года[210].

В то же время весьма характерным является то, что уже после признания указанных пунктов Правил неконституционными, то есть по сути после утраты ими юридической силы (ч. 4 ст. 87 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации»[211]), Верховный Суд РФ пришел к выводу, что органы регистрационного учета могут отказать в регистрации по месту жительства, если на вселение не получено согласие всех совершеннолетних членов семьи нанимателя. При этом было указано, что «вселение гражданина в соответствии с его выбором в жилое помещение, право на которое принадлежит другим гражданам, возможно только с их согласия, с учетом норм жилищного законодательства, в частности ст. 54 ЖК РСФСР, предусматривающей, что наниматель вправе вселить в занимаемое им жилое помещение своего супруга, детей и других лиц, получив на это письменное согласие всех совершеннолетних членов своей семьи»[212].

Иными словами, несмотря на то, что Конституционный Суд Российской Федерации прямо указал, что Закон Российской Федерации «О праве граждан Российской Федерации на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства в пределах Российской Федерации» не устанавливает оснований для отказа в регистрации граждан по месту пребывания и месту жительства и что поэтому таких оснований не может содержаться и подзаконном акте, Верховный Суд все-таки считает, что органы регистрационного учета вправе отказывать в регистрации по месту пребывания и жительства.

Для объяснения ошибочности позиции Верховного Суда Российской Федерации следует еще раз указать на то, что регистрация сама по себе не влечет возникновения у кого бы то ни было права пользования жилым помещением. Она лишь является доказательством того, что гражданин проживает в определенном жилом помещении. Из этого следует, что в том случае, если гражданин предоставит несоответствующие действительности сведения о наличии права пользования жилым помещением и будет зарегистрирован в этом жилом помещении (так как ему не может быть отказано в этом случае в регистрации), то права пользования жилым помещением у этого гражданина все равно не возникнет. Иными словами, регистрация по месту пребывания и жительства никоим образом не должна влиять на возникновение, изменение или прекращение права на жилище. Это лишний раз подтверждает ранее высказанное мнение о необходимости отмены самостоятельного акта регистрации по месту жительства и преобразования таким образом сложного факта места жительства в простой юридический факт.