>>

ВВЕДЕНИЕ

Играют ли тексты философских произведений замет­ную роль в развитии философии и человеческой куль­туры в целом? Ha первый взгляд положительный ответ на этот вопрос очевиден. Ведь именно в текстах выра­жается содержание философских идей и концепций, благодаря текстам эти идеи и концепции становятся из­вестны как «ученому миру», так и «широкой чита­тельской аудитории», находят поклонников, последо­вателей и противников, обсуждаются, используются в осмыслении социальных и иных проблем, B той или иной форме (не в последнюю очередь через систему об­разования) интегрируются в культуру.

Без текста чело­вечество не имело бы ни философии B том виде И C той историей, которая есть, ни культуры в тех формах и с теми историями, какие сегодня имеются.

Тем не менее вышеприведенные соображения столь об­щи, что допускают самые разные варианты отношения к тексту. Текст может рассматриваться и как играющий вспомогательную, инструментальную роль, и как облада­ющий самостоятельной ценностью. Научная литература без текста немыслима, как и литература художественная, однако статус текста в последней значительно отличается от статуса его в первой. Текст научной статьи, трактата или учебника есть не что иное, как средство представления зна­ний. Знание «извлекается» из одного текста и «переносит­ся» в другой, включается в новые контексты и выражается в новых формах, соответствующих новым задачам изложе­ния и исследования, стилю мышления и духу эпохи. Для

того чтобы знать законы Ньютона сегодня, нет нужды чи­тать «Математические начала натуральной философии» I Q> Ъ 3- Фвбф - основной труд И. Ньютона, где сформулированы понятия и законы классической механики, - современ­ный учебник физики служит более эффективным сред­ством доступа к соответствующим знаниям.

Мысли, передаваемые текстом художественного произведения, как правило, не претендуют на статус научного знания (что ничуть не мешает им служить эф­фективными формами представления опыта - в част­ности, распространяясь в культуре в виде афоризмов).

Автор литературного текста - художник слова. Созда­ваемые им образы обретают ту или иную судьбу в куль­туре, живут в читательском воображении и вдохновля­ют других писателей. Нити, связывающие их с произ­ведением, весьма прочны, даже если порой становятся малозаметными. «Извлечение» образасцелью «переда­чи» его читателю через произведение другого автора - дело, противоречащее природе художественной литера­туры, хотя и получившее в XX веке серьезные импуль­сы в связи с формированием информационной индуст­рии, с позиций которой текст рассматривается главным образом в качестве информационного продукта.

Статус текста в философии явно иной, чем в естествоз­нании и так же очевидно иной, чем в литературе. Изучить философию, не читая текстов ее создателей, невозможно. И все же тексты философские осваиваются далеко не в том объеме, в каком осваиваются тексты литературные. Представление о концепции, полученное по пересказу, страдает неполноценностью, и все же оно менее ущербно, чем полученное по пересказу представление о романе. Философия содержит в себе аналоги литературы и лите­ратуроведения одновременно. « Литературоведческая »

часть философии, тщательно исследуя идеи и аргумента­цию, учения, концепции и их социокультурный кон­текст, биографии авторов, трудности перевода и пробле­мы аутентичности текстов, мало интересуется вопросами построения текста, манерой изложения мысли, образной

составляющей философского произведения. Факторы ус­пеха того или иного философа связываются главным об­разом с интеллектуальной ситуацией эпохи, иногда - с убедительностью аргументации и очень редко - с авторс­ким мастерртвом. Эстетические достоинства или недос­татки философского текста не считаются предметом серь­езного обсуждения. Имея «внутри себя» эстетику как раздел философского знания, философия мало интересу­ется эстетикой собственных произведений.

Вопрос о том, насколько зависит успех той или иной идеи, концепции, той или иной «философии» от спосо­ба ее представления в тексте выглядит далеко не празд­ным в эпоху, когда «большая философия», отстаивая свои законные права в системе культуры, не может иг­норировать следствий, вытекающих из обретения текс­том статуса информационного продукта.

B числе этих следствий - проблемы конкурентоспособности и «ус­пешности», адресованности и правильного определе­ния «целевой группы», согласования конъюнктурных соображений с миссией служения вечному.

Какова роль текста в успехе той или иной философс- коц идеи или концепции? Имели бы составившие «зо­лотой фонд» учения прошлого столь же сильное влия­ние на умы современников и потомков, если бы изна­чально были представлены в иных текстах? Как соотно­сятся логическое и эстетическое начала в философском тексте? Какова роль аргументации в успехе идеи? Что составляет «образный слой» философского текста и как влияют образы на восприятие концепций? Эти и другие подобные вопросы рассматриваются в данной книге с разной степенью подробности.

Характер рассмотрения указанных вопросов авто­ром этих строк во многом определяется «личной исто­рией» перехода к анализу текста как несводимого к «учению» или концепции. B данном случае «путь к тексту» пролегал через теорию аргументации, рефлек­сию над философской аргументацией, осознание огра­ниченного значения собственно аргументации в фило­софии, «обнаружение» парааргументациииаргумента- ционного ресурса текста, роли идеи как специфическо­го понятийно-высказывательного комплекса, содержа­щего ценностные, «достижительные» и «инструктив­ные» составляющие, необходимости сравнений и мета­фор, которые не могут быть низведены до статуса «не­развернутых аналогий».

Представленная в ранее опубликованных работах автора широкая трактовка аргументации, учитываю­щая различные способы убеждающего воздействия и предусматривающая различные оценки аргументации (не только логико-гносеологическую, но также прагма­тическую, этическую и эстетическую), обнаружила свой эвристический потенциал в анализе философского текста как особого феномена. Следует отметить, что столь широкое понимание аргументации до сих пор ос­тается «в меньшинстве» в условиях доминирования уз­кологического подхода. C уважением относясь к уче­ным, работающим в рамках такого подхода (некоторые из их результатов рассматриваются далее в главах кни­ги), автор стремился показать, что одной лишь логики далеко не достаточно для анализа философской аргу­ментации и что вместе с тем простейшие средства так называемой традиционной логики необходимы, чтобы иметь «твердую почву под ногами», исследуя сложней­ший феномен философского текста.

Существенная часть проведенного исследования бы­ла выполнена благодаря поддержке РГНФ (проект OO- 03-00351a). Автор искренне признателен фонду как за поддержку исследовательской работы, так и за подде­ржку издания этой книги.

| >>
Источник: Алексеев А.П.. Философский текст: идеи, аргументация, образы.- М.,2006. — 328 с.. 2006

Еще по теме ВВЕДЕНИЕ: