Суд и рынок Интервью газете "Труд" (13 августа 1991 г.)
--------------------------------
lt;*gt; Яковлев В.Ф. Экономика. Право. Суд. Проблемы теории и практики. М.: Наука; Интерпериодика, 2003.
Итак, Вениамин Федорович, в системе правоохранительных органов страны появилось новое звено - Высший Арбитражный Суд СССР.
Но в обществе в подобных случаях нередко возникает подозрение, а не есть ли это новая вывеска на каком-то старом учреждении. Был Государственный арбитраж, теперь - арбитражный суд. В чем тут разница и чем вызвано появление нового органа?- Появление системы арбитражных судов - это часть процесса формирования правового государства, сама идея которого в свое время была встречена с энтузиазмом, но еще пару лет назад воспринималась как бы теоретически. Сейчас необходимость ее реализации настолько актуализовалась, что у нас просто нет иного выхода.
Уже очевидно, что общество устало от беспорядка. Вопрос стоит так: или мы сползаем все больше в состояние неуправляемости, по существу, хаоса, или избираем другой путь - утверждение порядка, который бы обеспечивал нормальные условия жизни обществу и его гражданам. Ясно, что выбор может быть только один. Строго говоря, порядок можно восстановить очень быстро, если вернуться к прежнему способу его поддержания, т.е. командовать всем и вся - экономикой, политикой, духовной жизнью, культурой... Но мы уже убедились, что такой "порядок" не обеспечивает развития общества. Значит, нужно не возвращаться к прежней системе, а заменить ее чем-то другим. Вот это другое и есть правовое государство. Старую систему мы в основном разрушили. Теперь надо создать новую, причем очень быстро. Ее отличие от прежней можно выразить просто: при административно-командной системе обществом управляют люди, в правовом государстве управляют законы.
А теперь посмотрим, как это выглядит применительно к нашим хозяйственным делам.
Мы поставили цель перейти от экономики управляемой к производству, которое осуществляют экономически свободные, самостоятельные товаропроизводители. Но чтобы эти товаропроизводители могли вступать в деловые отношения, нужны определенные "правила игры", которые создаются законом, и силы, которые следят за их соблюдением. Решим эту задачу - будет у нас новая экономика, не решим - она не появится. Ведь только теневая экономика боится законов, прячется от них в тень. Нормальная же, здоровая, честная экономика стремится к закону, потому что он выгоден всем, он обеспечивает выигрыш тем, кто хорошо работает, производит товары лучшего качества, в большей степени удовлетворяет потребности общества. Любой честный производитель заинтересован именно в таких "правилах игры".
Кажется, понятно, к какому выводу Вы хотите подвести читателя: в стране создается конкретный механизм правового государства, и появление арбитражных судов - элемент этого механизма в области рынка?
- Совершенно верно. Ведь для такого механизма нужно три фактора. Первый - это, конечно, отработанное законодательство по всем основным направлениям жизни общества. Все мы видим, что законотворческий процесс, в том числе и в области регулирования рыночной экономики, пошел довольно активно. Второй фактор - сильная исполнительная власть, без которой вся работа законодателя бессмысленна: законы должны исполняться. Такой власти у нас фактически не было, ее заменяла управленческая. А нам нужна крепкая, авторитетная власть, владеющая механизмом исполнения закона и несущая ответственность за его неисполнение. Раньше она управляла, а теперь должна организовывать исполнение законов.
А разве разница столь существенна?
- Очень существенна. Задача состоит не в том, чтобы разогнать министерства и ведомства, а в том, чтобы заставить заниматься совершенно другим делом. Министерства существуют во всем мире, но они не управляют предприятиями. Они обеспечивают исполнение законов и всецело отвечают за это.
Есть, например, на Западе органы, которые следят за исполнением антимонопольного законодательства. Если какая-то компания увеличивает объем своей деятельности, поглощает другую, тут же автоматически появляется соответствующий исполнительный орган и проверяет, не произойдет ли монополизация, захват рынка или его значительной части, не будут ли навязываться монопольные, а значит, высокие цены. Реагирование очень жесткое. От такого органа ничего не спрячешь, он требует любые сведения и обеспечивает реализацию закона.Ну а теперь представьте, что мы принимаем антимонопольные законы. Кто будет следить за их исполнением? Старые управленческие министерства? Да никогда!
Но и это не все. Нужна сильная судебная власть, без которой нет правового государства. Если исполнительная власть организует исполнение законов, то судебная стоит на страже исполнения законов. Она выполняет две функции - привлечение к ответственности любого, кто нарушит закон, и защиту каждого, кто страдает от такого нарушения. Если нет суда, который бы осуществлял эти функции, руководствуясь только законом и будучи совершенно независимым от законодательной и исполнительной власти, то закон будет действовать избирательно: одни ему подчинятся, другие используют обходные пути - коррупцию, взятки, угрозы... Лишь независимая, открытая судебная власть выше всех этих теневых средств.
Кажется, Вы подошли к ответу на первый вопрос насчет "смены вывески"?
- Вот именно. Старый Госарбитраж функционировал в системе управления, был вмонтирован в нее. Управленческие органы действовали через плановые задания, а арбитраж следил, чтобы эти задания выполнялись, чтобы предприятия строили свои отношения в строгом соответствии с планом, т.е. был звеном управления экономикой. Он как бы выполнял три функции - издавал нормативные акты инструктивного типа, контролировал исполнение предприятиями плановых актов и рассматривал споры между предприятиями, т.е. выполнял частично судебные функции. Теперь, образовав арбитражный суд, мы вытащили его из этой системы, превратили в настоящий независимый суд, который вместо трех функций выполняет только одну - разрешение хозяйственных и экономических споров, осуществление правосудия в экономической сфере.
Иными словами, он обеспечивает, чтобы отношения в ней строились по тем самым "правилам игры", о которых мы с вами говорили. Как видите, мы не вывеску сменили, а суть.
В таком случае, есть какие-то особенности, которые отличают Высший Арбитражный Суд именно как суд, а не часть управленческой системы?
- Конечно. Прежде всего, арбитражный суд действует теперь на основе закона, тогда как старый госарбитраж функционировал по правилам, которые утверждались Совмином, т.е. исполнительной властью. Во-вторых, он и формируется как судебный орган. Судьи Высшего Арбитражного Суда избираются Верховным Советом СССР, а не назначаются в управленческом порядке. В-третьих, судьи избираются пожизненно. Судью нельзя просто так уволить, потому что он принял решение, которое кому-то не понравилось.
Но и это не все. Арбитражный суд - это суд для всех, кто участвует в экономической деятельности. Мы разрешаем споры между любыми предприятиями - государственными, кооперативными, арендными, семейными, частными... Исключение - лишь споры с участием граждан. Но если, например, гражданин решил заняться бизнесом, открыл, допустим, парикмахерскую и зарегистрировал себя как малое предприятие, т.е. участвует в хозяйственном обороте как юридическое лицо, то в предусмотренных законом случаях он может обратиться за защитой своих прав в арбитражный суд.
А правда ли, что теперь предприятие может в судебном порядке поспорить со своим министерством, обжаловать приказ министра или какое-то распоряжение? Мы ведь знаем по прошлому опыту, что иное высочайшее указание порой ломало все экономические расчеты предприятия, а защиты от него не было, разве что обивать министерские пороги.
- Вы правы. Любой хозяйствующий субъект должен иметь возможность обжаловать незаконные акты органа государственного управления. Ведь если от них нет защиты, то они становятся как бы законными и обязательными к исполнению. Теперь любое распоряжение министра или иного органа, если оно не носит нормативного характера, предприятие, чьи права, по его мнению, ущемлены, может обжаловать в арбитражный суд, который и проверит, насколько это распоряжение соответствует закону.
Решения союзных органов управления могут обжаловаться в Высший Арбитражный Суд СССР. Сейчас наиболее часто оспаривают так называемые госзаказы, которые, как вы знаете, еще существуют. Например, жалуются на госзаказ по сдаче металлолома и вторсырья, не учитывающий реальные возможности предприятия.Диапазон такого рода обращений будет расширяться. Они могут, например, касаться налоговой системы. Если предприятие считает, что его облагают налогом необоснованно, налагают незаконные, по его мнению, санкции, он может через суд защищаться от таких действий.
Давайте теперь переведем разговор в иную плоскость. Республики объявили о своем суверенитете, мы накануне подписания Союзного договора, который по-новому определил полномочия республики и центра. Каково в связи с этим будет положение Высшего Арбитражного Суда СССР? Подчинятся ли Республики его решениям? На чем вообще будет держаться авторитет этих решений?
- Прежде всего - на общем интересе. Не забудьте, что экономические отношения, связи носят сквозной характер, идут через определенное экономическое пространство. И если в этом пространстве нет каких-то общих правил, то сквозное движение товаров, капиталов, идей, услуг становятся просто невозможным. Представьте, что все автомобильные дороги страны мы разбили на куски и на каждом установили разные правила движения. Можно будет ездить по таким дорогам? Конечно, нет. Но поскольку по "экономическим дорогам" хотят ездить все, то все и заинтересованы в общих подходах.
Простой пример. Европейский суд, расположенный в Люксембурге, обеспечивает единое экономическое пространство в рамках ЕЭС, в которое входят 12 независимых государств. Общепризнано, что без него не было бы ЕЭС и тех колоссальных выгод, которые имеют страны, объединившиеся в едином экономическом пространстве Европы. Независимые государства идут на это добровольно. А нам и сам Бог велел.
Как же на деле будет организовано правосудие в экономической сфере?
- У нас нет закона, который бы регламентировал деятельность всех арбитражных судов страны.
Парламент принял лишь Закон о Высшем Арбитражном Суде СССР. Это значит, что республики свободны сами определять деятельность хозяйственных судов, и мы не создаем системы, управляемой сверху. Основная масса хозяйственных споров перейдет в республики.Что же объединит всю эту систему? Прежде всего, все суды, включая Высший, опять-таки исходя из общих интересов, будут, как я надеюсь, опираться на общую правовую базу - на союзное и республиканское законодательства, на наши международные соглашения.
Во-вторых, мы создаем такую систему разрешения споров, чтобы правый всегда нашел справедливое решение. Допустим, спорят между собой два предприятия, одно из которых расположено в России, а другое, например, в Грузии, и спор заканчивается в одной их этих республик. Есть ли гарантия, что в равной степени будут соблюдены интересы "чужого" предприятия? Пожалуй, нет. Значит, сами стороны будут стремиться иметь такую гарантию. Поэтому, по общему правилу, споры предприятий разных республик могут разрешаться республиканскими судебно-арбитражными органами. Но если республики своим соглашением договорились о том, что какие-то наиболее крупные, принципиальные споры могут быть разрешены в Высшем Арбитражном Суде, то мы готовы выполнить эту функцию. И сами предприятия могут договориться, что для разрешения спора вправе обратиться к нам.
А можно ли обжаловать в Высший суд решения республиканского?
- Как правило, нет. Мы не вмешиваемся в такие дела. Обжалование станет возможным, лишь если сами республики или стороны спора, находящиеся в разных республиках, об этом договорились.
Как видите, в Законе заложены гибкие нормы, которые, с одной стороны, не нарушают суверенных прав республик, а с другой - обеспечивают экономические интересы предприятий, независимо от того, где они расположены. Заметьте и такую деталь. В Высшем Арбитражном Суде образован Пленум, решения которого по конкретным делам являются окончательным. Так вот, в состав Пленума входят не только наши суды, но и на добровольных началах руководители арбитражных судов республик.
Высший Арбитражный Суд начал работу. Есть ли трудности, с которыми Вы уже сталкиваетесь?
- Главная трудность заключается, пожалуй, в дефиците материальных законов, регулирующих экономические отношения. Возьмите любое современное государство с развитой рыночной экономикой. Какое здесь законодательство! О предприятиях, об акционерных обществах, о страховых обществах, о товариществах, о ценных бумагах, о биржах, о защите интересов потребителя, о товарных знаках, о фирменных наименованиях... Попробуйте обмануть потребителя - вы немедленно подвергнетесь воздействию, и весьма эффективному. Существует колоссальное количество правил, детально разработанных применительно к каждому шагу. Там предприниматель свободен во всем, кроме одного: у него нет свободы от закона. Нам такие законы предстоит создать.
В чем Вы видите здесь роль вашего суда?
- Разрешая конкретные споры, мы входим в реальную жизнь и видим, где больше всего опасен правовой вакуум, где в результате этого проигрывает честный предприниматель, а выигрывает непорядочный, видим, какие отношения строятся не так, как надо. А значит, можем помочь в заполнении этого вакуума, стать своего рода лабораторией отработки новых законов, аккумулирования идей, будем подходить к законодательству со своими предложениями. Специально для этого создали у себя два структурных подразделения - совершенствования хозяйственного законодательства и обобщения судебно-арбитражной практики.
И последний вопрос. Помнится, два года назад, перед Вашим назначением министром юстиции СССР, Вы с горечью говорили о том, что суды наши ютятся в жалких помещениях, порой в аварийных развалюхах и избах, что никак не соответствует высокой роли правосудия. И теперь у вас: пара коридоров, заставленных шкафами, пара десятков тесных комнат. И это Высший Арбитражный Суд страны? Стыдно! Где-нибудь на Западе суд вашего ранга - это, наверное, почти дворец? Неужели так и будете жить?
- Да, стыдно. Парламент поручил правительству обеспечить Высший Арбитражный Суд страны помещениями, соответствующими его задачам. Вопрос пока не решен, но мы надеемся, потому что осуществлять правосудие в таких условиях нельзя. А работа у нас предстоит серьезная.