Энтони Троллоп
Первый роман, написанный уже немолодым служащим Королевского управления почт, «Попечитель» (The Warden, 1855) сразу привлек к нему внимание и положил начало так называемому «барчестерскому циклу». Автор нашел своих героев среди провинциального духовенства и дворянства. В цикл с повторяющимися героями вошли «Барчестерские башни» (1857), «Доктор Торн» (1858), «Приход Фремли» (1861), «Маленький дом в Эллингтоне» (1864), «Последняя хроника Барчестера» (1867).
События этих произведений связаны с жизнью небольшого города, который никогда не существовал, но вобрал в себя характерные черты нравов викторианской Англии. Романы этого цикла напоминают произведения Дж. Остен: изображается провинция, местное духовенство, небогатые дворянские усадьбы. Но, хотя Троллопа и сравнивали с Остен, в его произведениях главное место отводится не столько любовным коллизиям, как у нее, сколько разным подходам к нравственности, диктующимся различными общественными ситуациями.
В. В. Ивашева назвала раздел своей книги, посвященный Троллопу, «Эпос обыденного».
Этим она определила основную специфику его творческого метода. Гегель называл роман эпосом нового времени, а эпос предполагает широту охвата действительности. Именно это присуще творчеству Троллопа. Повествование об обыденности в английской литературе воспринимается как натуралистическое. (Отметим, что началом английского натурализма считают творчество Дж. Элиот, относя к нему и Троллопа.) Но английский натурализм в отличие от французского не базируется на физиологизме и наследственности как основе всех действий персонажа и его характера. Однако и Дж. Элиот, и Троллоп воспринимают мир с позиций позитивизма, как и французы. Английский вариант натурализма предполагает точное воспроизведение реальной действительности. В основе такого метода лежит в большей степени наблюдение и обобщение увиденного, чем работа воображения. С этой оговоркой творчество Троллопа действительно можно причислить к натурализму и видеть-в его произведениях эпос обыденного, ибо его произведения, как изображающие нравы Барчестера, так и воспроизводящие жизнь высшего света, представляют собой некий «сокращенный» вариант «Человеческой комедии» Бальзака. Троллоп, создав свои сорок семь романов, не стремился охватить жизнь всех слоев английского общества, как его французский предшественник, с которым его нередко сравнивали.В. В. Ивашева видела в Троллопе «сына викторианского филистерства», что едва ли верно, ибо созданные им картины жизни даны не с позиций всем довольного обывателя, но увидены глазами тонкого наблюдателя и весьма ироничного рассказчика. Вместе с тем она точно определила особенности стиля Троллопа: «Длинноты, повторения, почти полное отсутствие сюжета, лишь быто- и нравоописание... Более чем обыденные темы и персонажи» .
Английский писатель XX в. Ч. П. Сноу отмечал, что передача нравов различных групп общества — это только «внешний слой в произведениях Троллопа». Самое главное в романах этого писателя — его удивительно тонкий психологический анализ, который Сноу считает возможным сопоставлять только со стендалевским.
Но при этом он видит и колоссальные отличия: «Он (Троллоп. — Г.Х. и Ю.С.) ...умел видеть человека таким, каким его видели другие, а кроме того — таким, каким он видел себя сам. <...> Он со всей непосредственностью видел человека не только в данном месте и в данную минуту, но также и в прошлом и в будущем. <...> Прирожденные психологи, обладающие прозорливостью в сочетании с провидением, исключительно редки» . Это свойство Троллопа Сноу называл апперцепцией. В «Автобиографии» писатель, вообще не склонный хвалить самого себя, сообщал, что «детища его мозга», чтобы стать «говорящими, действующими, живыми людьми» должны как бы слиться с автором: «Они должны быть с ним, когда он ложится спать и когда пробуждается от сна. <...> В последний день каждого месяца в его повествовании каждое действующее лицо должно стать на месяц старше в сравнении с первым днем этого месяца» .Сноу видел величайшее достоинство Троллопа в том, что писатель умел «рассказать всю правду об этих персонажах так, чтобы они тем не менее стали частью нашего личного опыта» . Прочитанное нами чаще всего вызывает интерес или удивление, но не входит в наше сознание как часть нашего личного опыта. Такое возможно только тогда, когда писатель с его тончайше развитой апперцепцией способен передавать те ситуации и реакции на них, которые не только отличаются типичностью, но и еще предельно индивидуализированы.
В первом из самых известных романов Троллопа «Барчестер- ские башни»(Barchester Towers, 1857) автор сразу вводит читателя в самый центр конфликта: в Барчестере долго умирает старый епископ, всеми его делами давно уже занимается сын архидьакон Грантли. Должен решиться вопрос о преемнике, и события романа последовательно раскрывают борьбу между партиями сторонников старого епископа и вновь назначенного.
Премьер-министр почти обещал архидиакону, что тот станет преемником отца, но положение осложняется тем, что кабинет министров вот-вот должен пасть, а старый епископ никак не может умереть. Проблема власти и, что самое главное, проблема типа власти стоит в центре романа, а это помогает раскрыть специфику нравов и характеров.
Появление епископа Прауди, занявшего место Грантли, умершего в момент падения кабинета, рождает протекционизм: молодой и бесчестный капеллан Слоуп, помощник Прауди, решивший управлять епархией вместо епископа, нарушает устоявшиеся нравственные нормы служителей церкви. С ним соперничает жена нового церковного владыки миссис Прауди, которая тоже считает себя способной управлять епархией. Место духовного благородства занимает новейший авантюризм.Троллоп вводит несколько сюжетных линий: Грантли (1), Прауди (2), Стэнхоупы (3), Хардинг и его дочь Элинор (4), сельские священники Кауверфулы (5) и Эйрбин (6). Несколько в стороне от главного конфликта находится линия аристократов из Улла- торна. Все эти сюжетные линии связаны с помощью Слоупа, стремящегося укрепиться в обществе Барчестера, стать незаменимым для нового епископа, жениться на богатой вдове Элинор, уничтожить влияние миссис Прауди на своего мужа, внушить поклонение себе как единственной силе в семье бедных священников Кауверфулов и еще добиться любви прекрасной и развращенной дочери Стэнхоупа. Завершается столкновение нравственной победой сторонников Грантли и Хардинга, хотя епископом остается
Прауди и всеми делами вершит его супруга. Слоуп опозорен, уезжает в Лондон и там выгодно женится на богатой вдове. Стэнхоу- пы отбывают снова в Италию, так и не разрешив своих материальных проблем, а Элинор и новый просвещенный и благородный душой священник Эйрбин находят счастье в браке. Конфликты разрешены, нравственные акценты расставлены, но авторская позиция создается описанием действий персонажей, а не нравственными сентенциями.
В романе намечена и любовная коллизия: богатство овдовевшей Элинор притягивает Слоупа и младшего Стэнхоупа, беспутного прожигателя жизни. Автор описывает ситуации, которые могут трактоваться неоднозначно. Читатель оказывается заинтригован тем, кто же женится на прекрасной и богатой Элинор. Однако в конце главы XV (в романе 53 главы!) автор сообщает своим чувствительным читательницам, что им не стоит тревожиться, ибо Элинор не суждено выйти замуж ни за того, ни за другого. Троллоп сам вступает в беседу с читателем и проясняет свою по-зицию: «Если хотите, прочтите сейчас же последнюю страницу, узнайте из нее, чем завершится наша бурная повесть, и все же повесть эта не утратит ни на йоту своего интереса — если, конечно, ей есть что утрачивать» (перевод И.
Гуровой). Авторская позиция заявлена совершенно отчетливо: смысл произведения не в развитии любовной интриги, он лежит глубже и не может быть исчерпан завершением любовной истории. Этим заявлением Троллоп причисляет себя как романиста к линии Теккерея, который резко возражал против сенсационных романов, считая себя бытописателем.Изображение быта в «Барчестерских башнях» сочетается с про-никновением в психологию героев, которая во многом зависит от их общественного положения. Вопрос об управлении богадельней раскрывает разное истолкование нравственности. Семья священника Кауверфула, где четырнадцать детей, бедствует. По их мнению, нравственно только одно решение: отдать управление богадельней бедному священнику. Архидьякон Грантли считает, что место должно быть возращено его тестю Хардингу, ибо он уже вложил много сил в создание хороших условий для жизни бедня-ков и давно управлял богадельней. Сам Хардинг придерживается иной точки зрения: ему действительно жаль расставаться со своим кабинетом в богадельне, но ведь он не так беден, как Каувер- фулы, ему стыдно соперничать с ними. Коллеги упрекают Кауверфула в корыстолюбии, жена его готова унижаться, чтобы получить это место. Автор сравнивает ее с Медеей, когда изображает страстную убежденность матери в своей правоте. Так различаются точки зрения на нравственность того или иного поступка в зависимости от положения человека. При этом автор не выносит суждений сам и никого не осуждает.
Троллоп-психолог очень осторожен при передаче душевных движений персонажей. Вот глава I. Грантли любит своего умирающего отца, он честный и благородный человек, заботливый сын, но он честолюбив. Сын сидит у постели умирающего, лицо последнего спокойно, в душе же сына кипят страсти, он ждет решения своей судьбы, зависящей от того, что произойдет раньше — смерть отца или падение кабинета министров: «Он (Грантли. — Г.Х. и Ю.С.) долго предавался тягостным размышлениям, а потом, взглянув на еще живое лицо, осмелился прямо спросить себя, не желает ли он отцу смерти? Это заставило его опомниться: гордый, властный, суетный человек упал на колени рядом с кроватью и, взяв руку епископа в свои, начал горячо молиться о прощении своих грехов» — Thus he thought long and sadly, in deep silence, and then gazed at the still living face, and then at last dared to ask himself whether he really longed his father’s death.
The effort was a salutary one, and the question was answered in a moment. The proud, wishful, wordly man, sank on his knees by the bedside, and taking the bishop’s hand within his own, prayed eagerly that his sins might be forgiven him. Троллоп показывает только действия и указывает на их источник: человек искренне верующий и высоко нравственный, любящий отца, задал себе страшный вопрос, который ранее, очевидно, не приходил ему в голову. Автор описывает не рассуждение, но поступок, последовавший за этим вопросом, — горячую молитву и просьбу о прощении. Появившийся в этот момент Хардинг увидел только страдающего сына, у которого скончался горячо любимый отец: истинная причина ему не открылась.Для Грантли появление старого друга в этот вдвойне тяжелый момент было великим благом и поддержкой. Их давний союз становится еще прочнее. Но все это мы можем вычитать из текста и подтекста. Движение мыслей персонажей совсем не одинаково, и автор это передает, изображая их действия. Л. Н. Толстой не случайно особенно высоко ценил психологический дар Троллопа: ведь и он заставил свою добрейшую и благороднейшую княжну Марью желать смерти отцу, но эта мысль привела ее в ужас. Оба писателя видели, что наши мысли и чувства порой движутся по совершенно необычным путям.
О том, что люди, даже самые близкие, не всегда в состоянии понять друг друга и не всегда могут сказать необходимое для понимания слово, говорят страдания Хардинга и его дочери Элинор, когда все подозревают ее в намерении выйти замуж за Сло- упа. А Элинор оскорблена подозрениями, ибо, хотя Слоуп и внушает ей отвращение, она хочет быть только объективной по отношению к нему. Открыться даже отцу ей кажется унизительным, ибо она ничем не заслужила обвинения в любви к омерзительной личности.
«Разнонаправленность» душевных движений постоянно возникает в романе Троллопа, но это только при передаче душевной жизни близких ему героев. Персонажи, подобные Слоупу, получают даже внешнюю негативную характеристику: у этого человека всегда потные ладони, люди стремятся не прикасаться к ним, а уж если пришлось пожать ему руку, то потом они достают носовой платок и вытирают ладонь. Напрашивается параллель с Урией Хипом Диккенса, но Троллоп в отличие от коллеги, дав характеризующую деталь, не станет фиксировать на ней внимание при каждом появлении персонажа.
Вторая половина творческого пути уводит писателя из Барчес- тера в Лондон, и его героями становятся аристократы, финансовые тузы и политические деятели, однако метод изображения мира не меняется радикально, хотя, как было отмечено выше, сатира занимает в нем все большее место. Этому этапу в творчестве Троллопа присущи усиление «его критико-сатирических установок, изменение уровня и характера его социального аналитизма и историзма» .
Романы о высшей знати тоже вводят читателя в семейный круг, но с другими нравственными понятиями. Они по-прежнему остаются нравоописательными, хотя люди, души которых утратили высокий настрой и благородство, не требуют столь тонкого пси-хологического анализа. Особое место занимает «Премьер-министр», где авторской задачей остается исследование психологии человека, занимающего высокий государственный пост.
Исключение составляет роман «Как мы теперь живем»(The Way We Live Now, 1875). Главный герой его носит имя Мельмот, как и персонаж Ч. Метьюрина, продавший душу дьяволу. Это не случайное совпадение: Троллоп для усиления впечатления и экономии художественных средств часто использовал так называемые «вечные образы». Выше мы говорили о сравнении жены Кауверфула с Медеей, в том же романе автор, рассказывая о страданиях персонажа, использует образы Святого Варфоломея, с которого сдирали кожу, поражаемого стрелами Святого Себастьяна или поджариваемого на раскаленной решетке Святого Лаврентия.
Мельмот в этом романе — личность таинственная. Никто не знает, где и как он накопил свои миллионы, откуда прибыл. На торжественный прием в его особняке, а этот прием занимает центральное место в композиции произведения, попадает вся титулованная знать, министры, выдающиеся люди искусства. Однако у Троллопа иная задача, чем у Метьюрина, желавшего показать, что стремление человеческого сознания проникнуть за отведенные ему пределы карается проклятием. Мельмот Троллопа — это мыльный пузырь, который блестит, притягивает к себе внимание, но он пуст. Его богатство исчезает во время неудачных спекуляций столь же быстро, как и возникло. Однако сам образ Мель- мота — это знамение времени. Его покровительства добивается знать, стремящаяся породниться с ним, его выбирают в парламент, где он не стесняется появиться в нетрезвом виде. Все это возможно только потому, что он выдает себя за очень богатого человека. Бытописательство приобретает здесь открыто сатирический характер. РоманыТроллопа 1860— 1870-х гг. отличаются усилением сатирического начала.
Троллоп вошел в историю европейского романа как бытописатель, его психологизм основан на тончайшем знании личностных свойств и создается воспроизведением внешних действий, за которыми читателю предлагается обнаружить психологические и нравственные источники; автор сознательно упрощает сюжет, чтобы сконцентрировать внимание на особенностях характеров персонажей.