Глава 8 ТЕОРИЯ И ПРАКТИКА ПЕРФОРМАТИВОВ
Инсценирующий и исполняющий характер действия, речи и поведения, тесно связанный с телом человека, называется перформативным. Тем самым выбрана иная точка зрения на человеческое действие, чем когда мы прочитываем и герменевтически раскрываем символическую структуру действия по аналогии с текстами.
Фокусирование на инсценирующем и исполняющем характере открывает новую перспективу на мир культурного действия и поведения. В соответствии с ней между инсценированием и исполнением человеческого поведения и его интерпретацией существует значительное различие. В первом случае имеет место действие, совершение которого требует компетенции и ее актуализации в действии. Во втором случае имеет место интерпретация действия после его проведения; для этого нужны герменевтические способности. Для проведения действия нужно практическое знание, для его интерпретации — герменевтическое знание. При анализе пер-формативности трудность состоит в том, чтобы выявить инсценирующий и исполняющий характер социального и эстетического действия там, где оно имеет свой исток в практическом знании, лишь отчасти доступном аналитическому подходу.Для развития концепта перформативности важны три аспекта. Первый был развит в культурной антропологии; он относится к различным формам культурных исполнений (Мильтон Зингер). Второй аспект был разработан в философии языка, в которой речь идет о перформативных высказываниях (Джон Остин). Третий аспект указывает на эстетическую сторону — на искусство перформанса. В центре его находится инсценирование и исполнение тела, его возможности представления и выражения. В этих эстетических исполнениях происходит отказ от обычной в театре привязки действия к тексту; вследствие этого возникают совершенно новые возможности инсценирования и исполнения тела. Перформативность используется как про-
148
Проблемное поле Исторической антропологии
изводное понятие, охватывающее все эти взаимосвязи, которое можно определить как скрещивание культурного исполнения, речи как действия и (эстетического) инсценирования и исполнения тела.
Человеческие действия — это культурные исполнения, к которым среди прочего относятся «особые случаи культурной организации, например, свадьбы, храмовые праздники, декламации, танцевальные исполнения, концерты и т.д.»1. Согласно Мильтону Зингеру, культура в таких исполнениях изображает и выражает для ее носителей и для чужих свое представление о себе. «Для посторонних эти представления могут к большому удобству служить в качестве наблюдаемых и наиболее осязаемых блоков культурной структуры, так как каждый перформанс имеет ограниченное время исполнения, начало, определенное место и повод»2. Понятие исполнения также применимо без всякого выхолащивания к повседневным действиям. В этом случае под «культурным исполнением» понимают телесность, инсценирование и событийный характер социальных действий. Социальное и культурное действие — это больше чем осуществление намерения. Это больше связано со способом, каким люди осуществляют свои намерения в инсценировании и исполнении. Причины для modus operandi этого осуществления заключены в исторических и культурных условиях окружающей среды, в отличительных чертах, связанных с индивидуальностью действующих, и в событийном характере социального действия. Перформативными являются речевые высказывания, которые одновременно являются действиями. Отличить перформативные высказывания от других можно прежде всего по четырем признакам3. Первый связан с самореферентным характером перформативных высказываний. Они зачастую сопровождаются словечком «сим» (этим). Здесь действие состоит в произнесении предложения, например, «Сим нарекаю тебя "Бернардом"». Второй признак — декларативный характер. Успешного исполнения предложения достаточно, чтобы оно стало действительностью. Так происходит в американской юриспруденции при произнесении фразы «The defendant is guilty», вследствие которой обвиняемый признается виновным. Перформативные высказывания зачастую связаны с общественными институциями. Такими случаями являются заключение брака, заключение договора или назначение на должность.
И наконец, перформативные высказывания состоят из заранее заготовленных высказываний, имеющих стереотипный или повторяющийся характер. Если употреблять понятие в расширенном смысле, то темой становится перформативный характер речи и вместе с тем вообще отношение тела и речи. В связи с этим тексты можноГлава 8. Теория и практика перформативов
149
исследовать на основании того, как они формируют свою перформа-тивность. Как можно определить отношение языка и телесного инсценирования в тексте? Как инсценируются и представляются чувства4, взрывы смеха5, жесты6? Как отличаются литературные жанры в зависимости от их перформативности и т. д.?
Третий аспект перформатива относится к художественному исполнению, к перформансу. Для него конститутивны три по-разному сформированных элемента7. Сюда относятся материальность исполнения, определяющаяся пространством (театр, фабрика, общественное пространство), телом исполнителей, их движениями, «аксессуарами», языком, музыкой etc.; медийность исполнения, включающая связь со зрителями, возможным использованием изображений, элементов кино или фрагментов из сферы виртуальной реальности; эстетика исполнения, определяющаяся, в частности, событийным характером мероприятия8. Здесь важная роль отводится игровым элементам и спонтанным действиям, а также отсутствию определенного сценария.
Когда в рамках культурологических наук речь идет о перформативности, то соотнесенными оказываются три аспекта: культурное исполнение, язык как действие и эстетическая сторона инсценирования и исполнения. Это происходит, например, при исследовании социального поведения, при изучении ритуалов, а также при конституиро-вании социального с помощью перформативного характера действий (подробнее в гл.9). В центре здесь находится социально и культурно сформированное тело и перформативное практическое знание, записанное в нем; это знание «телесное, игровое, ритуальное и одновременно историческое и культурное; оно образуется в ситуациях face-to-face и семантически неоднозначно; оно эстетично и возникает в миметических процессах; оно имеет компоненты воображаемого, содержит избыток значений, его нельзя свести к целерациональности; оно находит свое выражение в инсценировках и исполнениях повседневной жизни, в литературе и искусстве»9.
Этимология слова указывает на латинское слово «forma», означающее «форму», «образ», «проявление», «характер»; соответствующий глагол имеет значение «оформлять», «представлять», «образовывать». С точки зрения этимологии понятие перформативности указывает на связанный с появлением человека процесс представления тела в его облике и образе. Итак, в этимологическом отношении перформатив-ность также связана с инсценированием и исполнением телом. В основе любого представления тела лежит инсценировка, независимо от того, осознанно или неосознанно она осуществляется. Перформатив-
150
Проблемное поле Исторической антропологии
ность указывает на возможность для человека занимать «эксцентрическую позицию» (Плеснер), то есть не только быть в своем теле, но и обладать им. Мы должны проектировать себя и исполнять себя в различных инсценировках. Чтобы почувствовать себя, постигнуть и понять, мы инсценируем себя; мы опознаем себя в этих инсценировках и в их воздействии на других людей, а также в реакции людей на наши действия. Спектр возможных инсценировок и исполнений велик вследствие пластичности человеческого тела. Это становится очевидным, если рассмотреть историю и другие культуры. Широта вариаций перформатива в различных контекстах жизни и деятельности человека связана с вопросами социального дифференцирования между полами, поколениями и социальными слоями. Кто, когда, что и как может инсценировать и исполнять — это вопрос власти.
Даже литература, искусство, театр и музыка не свободны от этого; конечно, в этих контекстах речь идет, прежде всего, об инсценировании и влиянии символической и культурной власти. В этих сферах инсценируются возможности перформативного поведения. Если принимать в них участие в качестве читателя, зрителя или слушателя, то происходит расширение собственных перформативных возможностей, связанное, как правило, с удовольствием. Эти процессы уже были описаны как миметические. В миметических процессах как будто снимается отпечаток с инсценирований и исполнений, с перформативной аранжировки, внедряется в мир представлений и образов и впоследствии воплощается.
При этом уже происходит изменение перформанса в мире представлений читателя, зрителя или слушателя. В искусстве и культуре любое повторение содержит в себе моменты преобразования. Они могут быть разной силы, от незначительного отклонения и вплоть до нового творения.Эту компоненту миметического процесса, в центре которого стоит изменение и преобразование, можно назвать перформансом. Соотношение между повторением и инновацией сильно изменяется в пользу последней, прежде всего в открытом обществе. Поэтому, согласно Вольфгангу Изеру, имеет смысл для этой стороны преобразования применять понятие перформанса10. Теодор Адорно11, Поль Рикер12 или Гунтер Гебауер и Кристоф Вульф13, напротив, усматривали особенность миметического процесса именно в неразрешимой одновременности между связью с предшествующим миром и преобразованием этой связи. Так Рикер предложил различать предфигуративный, кон-фигуративный и трансфигуративный процессы или просто мимезис 1, мимезис 2 и мимезис 3. Исходя из Аристотеля, понимавшего поэзию
Глава 8. Теория и практика перформативов
151
как мимезис действия, в центре мимезиса 1 находится отношение поэта, художника и музыканта к внехудожественному миру, в мимезисе 2 — художественное оформление и в мимезисе 3 — переработка художественного произведения читателем, зрителем или слушателем. Различая предфигуративный, конфигуративный и трансфигуративный процессы, Рикер как раз придерживается единства миметического процесса. С его точки зрения, перформанс — скорее форма артикуляции миметического процесса. Согласно эстетической теории Адорно, миметический процесс также не направлен на чистое подражание существующему; он является скорее возражением и нацелен на создание до сих пор не существовавшего. «Воззрение, которому предается произведение искусства, — это не имитация действительного, а предвосхищение некоего воззрения, которого еще совсем нет, неизвестного... »14. И здесь характерностью миметических процессов является то, что они, будучи отнесены к существующему, порождают новое, доселе не существовавшее.
И в этой перспективе инсценирование и исполнение были бы интегральными компонентами миметического процесса.Инсценирование дает проявиться тому, что невозможно овеществить. В литературе, искусстве, театре и музыке инсценируется то, «чем невозможно располагать», «поскольку инсценирование ведет к парадоксу: к обладанию невозможностью-обладания-собой как таковой»15. Инсценирование делает наглядным «необычайную пластичность человека, который как раз потому, что, по-видимому, не имеет никакой определенной природы, способен множить свои культурные образцы до немыслимого изобилия форм. Это превращает невозможность быть современным себе —в шанс человека. Тогда невозможность обладания собой для человека означает разыгрывание себя в своих возможностях, которые как раз потому неограничены, что человек в них себя никогда не найдет»16. В этой структуре инсценирования можно увидеть антропологический модус, «который постольку может претендовать на ранг знания и опыта, поскольку позволяет сделать современным то, что наученность и опытность оставляют закрытым»17. В Исторической антропологии следовало бы проверить, насколько эта антропологическая структура может претендовать на верность в другие времена и в других культурах.
Инсценирование и исполнение играют центральную роль не только в искусствах, но и в социальной и общественной жизни. Это становится очевидным на примере ритуалов и ритуализаций, инсценирующий и исполняющий характер которых, их перформативность, вызывает образование сообществ (ср. гл. 9)18. В ритуалах становится сразу очевид-
152
Проблемное поле Исторической антропологии
ным, сколь сильно их инсценирование и исполнение связаны с иерархией и вопросами власти. Поэтому многие ритуалы пестуют различия и упорядочивают вопросы власти19. В ритуалах происходит скрещивание телесно-культурного, символически-речевого и эстетического аспектов исполнения. Исторический и сравнительно-культурный анализ показывает, как многообразны способы инсценирования и исполнения ритуалов20. Не только для ритуальной аранжировки, но и вообще для инсценирования и исполнения поведения человека верно следующее: границы возможностей инсценировки обусловлены конституцией тела; но даже здесь сегодня возможны изменения, раздвигающие границы возможностей21.
После лингвистического поворота и иконического поворота 70-х и 90-х гг. прошлого века, в которых были обозначены языковая и образная укорененность действия и познания, на переломе веков в культурологических науках намечается перформативный поворот, в перспективе которого культурное действие рассматривается как инсценирование и исполнение. Все три «поворота» — это повороты к антропологическому способу рассмотрения. В первом случае речь идет о зависимости человеческих взаимодействий и познания от языка, во втором — о конституирующей роли воображаемого для культуры и в третьем —о форме и структуре человеческого действия, собирающего тело. В рамках перформативного поворота22, иконического поворота23 и лингвистического поворота24 происходит ориентация на принципы Исторической антропологии. Кроме того, во многих исследованиях перформативности выявилась попытка вовлечь в работу перспективы, достигнутые двумя другими «поворотами». Это опять-таки возможно потому, что оба аспекта перформативности, «перформативное высказывание» и «эстетическое исполнение», имеют непосредственное отношение к перформативной стороне языка и образов25.
Из сосредоточения внимания культурологических наук на перформативности проистекает ряд следствий. Во-первых, тексты должны исследоваться в перспективе перформативного. Это может происходить по-разному; дело только за тем, чтобы установить инсценирующую и исполняющую сторону, действующий характер текста. Если привлекаются изображения, то обращение с ними также нацелено на установление перформативной стороны. Хорошие возможности для научного изучения социума предоставляют этнографические или качественные методы: особенно подходящими для описания и интерпретации перформативной стороны социальных, языковых и эстетических исполнений тела являются включенное наблюдение, фотогра-
Глава 8. Теория и практика перформативов
153
фии, аудио- и видеозаписи, а также индивидуальные и групповые интервью26.
Поясним на примерах восприятия, медиа и конституирования гендера значение перформативов как перспективы историко-антропо-логического, культурологического исследования
27