А. Н. ЗОГРАФ МОНЕТЫ ИЗ РАСКОПОК ТИРИТАКИ И МИРМЕКИЯ в 1932—1934 гг.
Раскопки в Керчи за 1932—1934 гг. дали довольно много монетных находок. Общее число нумизматических материалов из раскопок этих годов, просмотренных мною, доходит до 359 экземпляров.
Значительное большинство этих монет (271 экземпляр) в различное время, непосредственно после раскопок, поступили для очистки и экспертизы в Государственный Эрмитаж, где они и были определены мною. В июне 1935 г. мне дополнительно были предложены для просмотра 15 монет из раскопок некрополя Тиритаки 1934 г. (№№ 215—229 по списку), предварительно просмотренные и определенные Л. П. Харко, и 72 монеты, находившиеся в Керченском музее, с различных участков, расследованных отрядом Керченского музея в 1932—1934 гг., предварительно просмотренные и определенные Н. П. Кивокурцевым. В обеих последних партиях заключалось достаточное количество монет, еще не чищенных и в силу этого допускавших лишь самые общие определения. Все подобные экземпляры были мною подвергнуты очистке в Отделе Нумизматики Эрмитажа и все определения и датировки, по возможности, уточнены. При этом для датировки царских боспорских монет была использована детальная хронологическая группировка медных монет на основе сличения царских портретов на меди с таковыми же на датированных статерах, проведенная мною в каталоге богатейшего собрания боспорских монет Эрмитажа.Исчерпывающее представление о составе каждой группы находок в отдельности дадут прилагаемые ниже списки монет с определениями и датами. Здесь отмечу только, что среди находок в тиритакском некрополе решительно преобладают боспорские царские монеты императорского времени; более ранние панти- капейские монеты автономной эпохи попадаются лишь спорадически. Что же касается находок на городищах, то и в Тиритаке, и в Мирмекии на большинстве участков наблюдается обратное взаимоотношение, т. е. значительный перевес в сторону монет автономных.
В дальнейшем, при ссылках на найденные в раскопках монеты будут указаны порядковые их номера, под которыми они помещены в прилагаемом ниже списке монет (под порядковые номера отведена первая графа списка).
Немногие монеты, происходящие с участка близ б. Иоанно-Предтеченской церкви в самой Керчи, — приличной сохранности и определяются с достаточной уверенностью; по составу эти находки однородны, представляя поздний материал. Наиболее ранняя среди них — № 294 — монета г. Кесарии (переименованного Панти- капея), времени * около начала нашей эры.
Риє. 1. Боспорская монета времени Риску порид а VI.
Четыре экземпляра — №№ 291,293,295 и 296 — монеты поздних боспорских царей Фо форс а и Рискупорида VI. Шестая монета (№ 292) оказалась византийской, императора Маврикия- Тиверия (582—602 гг.) и определена Н. П. Бауэром. Отмечаю монету №295 — деградировавший до чистой меди „статер“ Рискупорида VI, экземпляр хорошей сохранности, но очень грубого исполнения (рис. 1); в силу этого полностью сохранившаяся на нем дата не может быть прочтена с уверенностью.1 Подобные экземпляры от той же пары штемпелей имеются в собрании Эрмитажа и, включая их в каталог, я принужден был сделать оговорку, что отличия в технике и исполнении от других монет того же царя, так же как и неграмотная передача надписи и даты, заставляют предположить в них если не грубые подделки нашего [143]
времени, то какие-либо современные Риску- пориду VI подражания. Находка данного экземпляра исключает первую возможность и оставляет лишь вторую.
Среди монет, найденных на тиритакском некрополе (сохранность их неважная) имеется несколько экземпляров автономных III и даже IV вв. до н, э., но преобладают царские боспор- ские I - II вв. н. э. Из числа последних остановлюсь на № 225 — монете с надписью гєцші faGiteojg Kovvog vov ’AanovQyov (Бурачков,1 XXVII, 112), обычно в силу этого приписываемой правлению Котия I.
Между тем, связать эти монеты, носящие знак ценности КД (24 унции = дупондий), в один ряд выпусков с остальными монетами Котия І (Б., XXVII, 107 сл.), помеченными знаком IB (12 унций= = асе) и не только не уступающими, но в средней цифре даже превышающими их по весу, не представляется возможным. С другой стороны, эти монеты с изображением царских регалий на одной стороне и воинских доспехов на другой так тесно примыкают к наиболее ранним крупным номиналам (знак МН = 48 унциЙ= — сестерций) Рискупорида II (Б., XXVII, 121), что невольно напрашивается мысль о воссоединении их с этими последними в одну серию. Самый смысл надписи, служащей лишь пояснительным текстом к изображенным знакам царского достоинства, не препятствовал бы допущению, что монеты эти чеканены уже после смерти Котия его преемником. Во всяком случае, невозможно допустить появление этих монет ранее 62 г. н. э., к которому относится резкое вмешательство в боспорское монетное дело Нерона, выразившееся в прекращении чеканки монет с царскими монограммами и во введении в обращение впервые на Боспоре взамен прежних ассов (IB) более крупных номиналов сестерция (МН) и дупондия (КД)[144] [145]Монеты с городищ Тиритаки и Мирмекия гораздо более разнородны по составу, простираясь от IV в. до н. э. до конца античной эпохи. За эти хронологические пределы выходит лишь монета № 288 из Мирмекия — джу- чидская монета Хызр-хана (1359—1361 гг.), чеканенная в Сарае (определение О. И. Смирновой). Кроме того, монета № 79 по своей плоской фактуре могла бы быть византийской, но сохранность ее настолько плохая, что никаких следов типа на ней с какой-либо уверенностью разобрать нельзя; только на одной стороне виден как будто контур нимба.
С несколько большей уверенностью определяется, как херсоно-византийская Василия II и Константина XI (?) монета № 207.[146] Факт этот тем более заслуживает внимания, что находки этих монет, сколько мне известно, ограничи-
1 В дальнейшем будет приводиться за шифрованно — Б.
2 Подробнее об этом см. в моей статье о монетной реформе Савромата II [Вести, древн. ист., 2(3), 1938].
3 Ср.: А. В. Орешников, Труды Моек, нумизм. общ., Ш, стр. 372, № 59 сл.
ваются Херсонесом и его ближайшими окрестностями?
Сохранность монет из Тиритаки и Мирмекия в общем плохая; экземпляры хорошей сохранности составляют редкие исключения. Правда, количество монет, доставленных в расслоившемся или рассыпавшемся виде и потому не подвергавшихся очистке, или с поверхностью до такой степени разрушенной, что и после очистки определение их оказывалось невозможным, также не очень велико и не превышает обычных для раскопочных материалов с городищ 10—15°/0. Но зато очень многочисленны монеты, сохранившие лишь такие слабые и незначительные следы типов, что определение их приходится в большей мере основывать на характерных признаках фактуры. Во всех подобных случаях определения в приложенном списке сопровождаются знаком вопроса, как не дающие полной уверенности в их точности.
Все монеты, за исключением № 39, низкопробного биллонового статера, медные; серебряных не попалось ни одной. Последнее обстоятельство заслуживает быть отмеченным тем более, что вплоть до конца V в, ту же роль разменной монеты для ежедневного оборота на городских рынках Пантикапея, которую впоследствии стала играть медь, должны были исполнять мельчайшие номиналы серебра, подразделения обола (гемиоболы, тетартемории и гемитартемории). В таких малых серебряных монетках с типом муравья Гиль,2 а вслед за ним Орешников предполагали видеть специальную чеканку Мирмекия, в то время как Бертье- Делагард3 не без основания не отделяет их от подобных же монет с типом головы льва, считая и те и другие чеканенными в Панти- капее. Только в случае установления факта, что именно Мирмекий является преимущественным местом находки этих монет е типом муравья, точка зрения Гиля и Орешникова могла бы получить твердую основу.
Естественно, подавляющее большинство среди найденных составляют монеты Пантикапея и именно автономного периода его чеканки, с IV по I в.
дон. э.; с них поэтому мы и начинаем обзор монетных находок. Поскольку никакой более или менее систематической хронологической группировки пантикапейской меди в нумизматической литературе не имеется,[147] нелишним будет, при рассмотрении отдельных групп монет, коснуться мотивов приурочения их к тому или иному отрезку времени.Наиболее ранними среди найденных монет являются № 100 (тип оборотной стороны — голова барана) и № 107 (тип обор. ст. — голова коня), так как головы сатира на их лицевых сторонах представляют стилистическую стадию в развитии этого типа, предшествующую той, с которой мы встречаемся на первых золотых статерах Пантикапея. Поскольку начало золотой чеканки этого города есть основание относить ко времени около 370 г. до н. э.,1 выпуск рассматриваемых медных монет можно отнести к началу второй четверти или, вероятнее, еще к концу первой четверти IV в.
Следующую по времени группу составляет серия медных монет,[148] [149] современная более ранним группам золотых статеров.[150] Ее мы можем приурочивать ко второй и третьей четвертям IV в.; выпуск ее был обильным и довольно долговременным. Это доказывается тем, что монеты этой серии в достаточно большом числе имеются в наших собраниях, известны и их находки в кладах? Серия включает крупный номинал (оборотная сторона — протома грифона), представленный в находках этого года лишь одним экземпляром — № 168, да и то в виду очень плохой сохранности определяемым проблематически, срздний номинал (оборотная сторона — протома Пегаса) №№ 95, 177, 227, 228, 245, 260, 277 и ряд мелких номиналов различной величины. Типы оборотных сторон последних: горит с луком (№№ 6, 35, 129, 138, 141, 182, 210, 249 и 282); голова быка (№№ 76 и 118); лук (№№ 137, 176, 184, 275). Ко второй половине IV в. должны быть отнесены и небольшие монеты — №№ 122, 196, 234 — с головой осетра на оборотной сто^ роне, хотя для изящной головы бородатого сатира в плющевом венке они и не находят точной аналогии в золотой чеканке. Особых замечаний заслуживает следующая группа монет средней величины. Монеты эти с головою быка на обороте (Б., XIX, 35 сл.), по типу головы бородатого сатира без венка на лицевой стороне, непосредственно примыкают к вышеупомянутой серии середины IV в. В то же время в ряде экземпляров эта голова сатира, как и тип оборотной стороны, обнаруживают такие резкие черты детериорации и измельчания типа, что эти экземпляры должны быть отделены от первоначальных значитель- 1 В дате начала золотой пантикапейской чеканки я решительно расхожусь и с Бертье-Делагардом, и с Рег- лингом (Der griechische Goldschatz von Prinkipo. Ztschr. f. Num. XLI, 1931, стр. 38). Эта чеканка-вызвана не возникновением золотой чеканки Филиппа II, а скорее появлением в обращении золотых статеров Лампсака; подробнее об этом в другом месте. 2 Б., XIX, 39; XX, 88—93, 96, 97. 3 Ср. Катал, собр. Увар., табл. П, стр. 379. * Сообщ. ГАИМК, И, стр. 285, № 37. ным промежутком времени. Таким образом, если начало выпуска этой группы можно предположить еще во второй половине IV в., то, во всяком случае, чеканка ее в значительной мере заходит и в III в? Эта группа представлена в находках 1933—1934 гг. монетами №№ 20, 21, 124,125, 167, 250, 262, 268, 283. Наиболее многочисленны как в находках обоих годов, так и вообще в автономной медной чеканке Пантикапея, монеты с типом безбородого сатира на лицевой стороне, имеющие на оборотной стороне либо львиную голову с осетром под ней (Б., XX, 70 слл.), либо лук со стрелой (Б., XX, 73 слл.). Обилие чеканки и длительность обращения этих монет удостоверяется не только их большим количеством в наших собраниях, но и тем, что они часто носят на себе надчеканки (восьмиконечной звезды на одной стороне и горита на другой), а также целым рядом их находок в кладах? Время чеканки первой из названных групп (с львиной головой на обороте) — конец IV в. — подкрепляется совершенным совпадением в подробностях головы юного сатира на ее лицевой стороне с головами сатиров на последней, пятой группе золотых пантикапейских статеров.3 Наиболее тщательные по исполнению из числа монет с луком и стрелой на обороте также примыкают непосредственно к этим последним золотым статерам, хотя и воспроизводят те же черты сатира в утрированном виде. Вероятно, между обеими группами лежит довольно длительный период обращения первой из указанных групп монет в надчеканен- ном виде, так как именно контрамаркирован- ные экземпляры преобладают в упомянутых кладах. После того чеканятся только монеты с типом лука и стрелы на обороте,[151] причем быстро нарастает небрежность в их стиле и исполнении и одновременно с этим уменьшается размер и вес монет, опускаясь от средней цифры 8—9 г в наиболее ранних образ цах до 1.5 —2.5 г в позднейших, наиболее многочисленных монетах этого типа (Б., XX, 80). Не перечисляя здесь всех монет этого типа, встретившихся в раскопках обоих годов, и отсылая за подробностями к приложенному ниже списку, отмечу только число монет каждой группы. Монет первой группы (оборотная сторона — голова льва) встретилось в 1934 г. на обоих городищах 10 экземпляров, второй группы (оборотная сторона — лук и стрела) первоначальных и переходных по стилю и размеру —15 экземпляров. О наличности или отсутствии надчеканки, в силу плохой сохранности монет, не всегда можно с уверенностью говорить. Монет второй группы, малого размера и небрежного стиля (Б., XX, 80), найдено в 1933 г. 5 экземпляров, в 1934 г. на обоих городищах всего не менее 33 экземпляров. При этом нельзя не отметить, что в ряде случаев скопления монет в пределах одного участка и слоя почти сплошь состоят из этих последних монет и таких, которые или прямо перечеканены из них, или непосредственно примыкают к ним по фактуре. Таковы находки изТиритаки 1934 г.: раскоп VI, квадрат 6-з и2-в, слой И — №№86— 93; раскоп VI, квадрат 6-з, слой II — №№95— 100; раскоп VI, квадрат 6, слой II — №№ 131— 135; раскоп VI, квадраты 12—13, слой II — №№ 151—168. О сроке, в течение которого завершился этот процесс понижения веса, мы, к сожалению, за отсутствием твердых данных не можем говорить с уверенностью. Можно лишь с одной стороны указать на аналогию ольвийских монет с типом „Борисфена", где подобный же процесс понижения веса, правда, приблизительно лишь наполовину против первоначального, происходит, повидимому, в течение второй и третьей четверти III в. Аналогию ольвийских „Борисфенов“ тем более нельзя обойти молчанием, что в этой группе монет так же, как и в рассматриваемых пантикапейских, позднейшие маловесные серии запечатлены особыми характерными признаками фактуры. Эти признаки: скошенный край, присутствие литников с обеих сторон со следами отруба, причем нередко на одной стороне монетного кружка литник значительно выдается, с другой же обрублен даже кусок самого кружка,[152] что свидетельствует о необычайной неаккуратности и спешности, с какой уже после чеканки разрубались связанные между собой литниками полосы монетных кружков, прямо из литейных форм поступавшие под штемпеля. С другой стороны, эти небольшие пантика- пейские монеты с типом лука и стрелы на оборотной стороне подверглись дважды также чрезвычайно спешной перечеканке без заботы об изглаживании прежних типов. Типы пер- 1 См. мою статью в „Numismatik“, I (1932), № 3. Отличие пантикапейской техники от ольвийской заключается лишь в том, что резцы полукруглого сечения для разрубания кружков в Пантикапее, повидимому, не применялись. вой перечеканки: голова Аполлона на лицевой стороне и треножник на оборотной (Б., XXI, 123 сл. — в находках 1933—1934 гг., №№ 104, 112, 157, 159, 214). Типы второй перечеканки: голова бородатого сатира на лицевой стороне и те же лук и стрела — на обороте (Б., XIX, 51, XXII 161, —в находках 1933—1934 гг., №№ 194 и 280), а также номера описи Д 3511— 3521, относящиеся к Мирмекийскому кладу, которому посвящена особая статья (см. выше). Кроме того теми же признаками фактуры — скошенным краем и обязательным присутствием следов литников — обладают еще две группы пантикапейских монет. Одна носит на лицевой стороне тип головы Аполлона, на оборотной орла с распущенными крыльями и нередко имеет прямоугольную надчеканку с изображением треножника (Б., XXII, 163 сл.,1 в находках этих годов №№ 103, 120, 134, 149, 153, 206, 217, 235). Другая имеет на лицевой стороне тип головы Посейдона, на оборотной — проры и часто носит круглые надчеканки с головою Афины или сатира (Б., XXII, 153 слл.) — № 204 в находках этих лет и ряд экземпляров в составе МирмекиЙского клада. Близость между собой всех перечисленных групп по времени, в силу указанных соображений, более чем вероятна. Состав МирмекиЙского клада позволяет установить последовательность выпуска этих групп. Для абсолютной датировки их, однако, мы пока еще не' имеем достаточных данных и можем намечать ее лишь очень приблизительно. Можно думать, что вышеуказанный процесс дегенерации монет с типом головы юного сатира и лука со стрелой на обороте (Б., XX, 74) в маленькие монеты того же типа (Б., XX, 80, 94, 95) завершается в течение второй четверти III в. до н. э., и к концу ее и около середины III в. эти монетки продолжают курсировать лишь в перечеканенном виде типами головы Аполлона и треножника (Б., XXI, 123 слл.), и рядом с ними входят в обращение монеты с головою Аполлона и орла (Б., XXII, 163 слл.). В этих двух группах монет, таким образом, впервые систематически применяется тип головы Аполлона, начиная со II в. приобретающий господствующую роль в пантикапей- ском монетном деле. В течение третьей четверти III в. эти две группы сменяются в обращении вышеуказанными монетами с головой Посейдона и пророй (Б., XXII, 153 сл.) и с головой бородатого сатира и луком со стрелой (Б., XIX, 51; XXII, 161 и XIX, 38), причем последние часто представляют дальнейшие перечеканки монет вышеотмеченного типа (Б., XX, 80). Эти две группы наиболее обильно представлены в Мирмекийском кладе. В значительном количестве встретились монеты малого размера следующих двух групп: 1) голова быка на лицевой стороне и плуг с колосом на оборотной (Б., XXIII, 187 сл.— №№ 70, 117, 251, 259, 261, 273) и 2) голова Афины на лицевой стороне и нос корабля на оборотной (Б., XXII, 175, №№ 12, 14, 85, 123, 128, 256, 271, 281). Относительно этой второй группы мы едва ли ошибемся, если признаем в ней малый номинал к крупным монетам с тем же типом оборота и с головой Посейдона на лицевой стороне (Б., XXII, 153), о которых только что говорилось. Отсутствие их в Мир- мекийском кладе едва ли может послужить серьезным аргументом против этого предположения, так как эти мелкие монеты могли считаться не заслуживающими накопления. Что касается первой группы, то как расположение надписи, так и некоторые моменты в ее типологии, связывающие ее с монетами IV в. и золотыми статерами (голова быка, колос), говорят, казалось бы, за значительно более раннюю дату. Однако, разделять эти две группы значительным промежутком времени и отодвигать их далеко назад не позволяет то обстоятельство, что монеты обеих групп нередко служат материалом для перечеканки в монеты с типом треножника на лицевой стороне и восьмиконечной звезды на оборотной (Б., XXI, 130), которые и по типам, и по распространенной форме передачи городского имени — nANTIKAn(air(dv) — и по фактуре, в тех случаях, когда они не перечеканены, несомненно, принадлежат уже в полной мере II в. Одна монета этого типа также обнаружена в находках 1934 г. (№ 113). К концу III и началу II в., по всей вероятности, принадлежат монеты с типом головы бородатого сатира в плющевом венке на лицевой стороне и рогом изобилия между двумя шапками Диоскуров — на оборотной (Б., XIX, 55, 56), №№ 15, 55, 229, 242 и 278 в находках 1933—1934 ГГ. Они не имеют признаков фактуры, характерных для первой половины и середины III в.; напротив, своим ровным кружком с прямым краем они приближаются к несомненным монетам II в. Форма надписи находит аналогию в серебряных тетрадрахмах с головою Аполлона (Б., XXI, 103), относящихся к концу III в. Не противоречит датировке границей III и II вв. также их плоскостной, сухой, графический стиль. Правда, тип оборотной стороны их — рог изобилия между шапками Диоскуров— совпадает с монетами городов Понта и Пафлагонии,[153] датируемыми Имхо ф-Блум ер ом временем детства Митридата VI. Однако думаю, что здесь мы имеем чисто случайное совпадение, тем более, что есть налицо другие панти- капейские монеты, падающие на эти годы. С другой стороны, Гиль 2 указывает на присутствие этих монет в одном кладе с упоминавшимися нами перечеканками (Б., XXI, 123 сл.), которые мы датировали серединой III в. Однако, поскольку Гиль упоминает о нахождении в том же кладе и серебряных драхм, весь состав клада, поступившего к нему через третьи руки, приходится подвергнуть сомнению. Маленькие монеты с типом головы юного сатира в плющевом венке на лицевой стороне и одних шапок Диоскуров на оборотной (надпись также IIANTI—Б., XX, 81 — в находках этих лет №№ 126, 248 и 254) вне всяких сомнений составляют с рассматриваемыми монетами одну серию. Монеты И в. характеризуются господством головы Аполлона в качестве типа лицевой стороны и типическими признаками фактуры — плоским плотным кружком с ровным прямым краем. Их встретилось довольно значительное количество: в 1933 г. №№ 19 и 41 и в 1934 г. до двух десятков экземпляров (см. список). Преобладают, правда, малые номиналы, преимущественно с типом горита на оборотной стороне (Б., XXI, 114 сл.). Крупным номиналом той же серии (Б., XXI, ИЗ) могла бы быть лишь монета № 109, хотя и в этом случае, в виду неудовлетворительной сохранности, не исключена возможность, что мы имеем одну из носящих также голову Аполлона на лицевой стороне монет митридатовской эпохи. Что рассмотренная серия монет обращалась в середине и второй половине И в. и явилась непосредственной предшественницей выпусков ми тридат овско го времени, свидетельствуется как их общей типологической и фактурной близостью с этими последними, так и нахождением их в кладах монет митридатовской эпохи.1 В правление Митридата города Боспорского царства, Пантикапей, Фанагория и Горгиппия, выпускают одновременно медные и низкопробного серебра монеты одних и тех же типов, различающиеся лишь именами городов. Эта единообразная чеканка, в типах (Дионис, плю- щевыЙ венок, пасущийся олень) отражающая несомненное митридатовское влияние, находит совершенную аналогию в производившихся одновременно с ними в многочисленных городах Понта и Пафлагонии столь же однотипных выпусках городской меди. Эти выпускавшиеся, без сомнения, по предписанию самого Митридата и служившие прямым дополнением к статерам и тетрадрахмам с царским именем2 медные серии городов Пон- тийского царства обстоятельно исследованы Имхоф-Блумером3 и разбиты им на семь последовательных групп, распространяющихся на все время правления Митридата. По аналогии с ними, опираясь на элементы сходства 1 Ср. клад, извлеченный землечерпалкой со дна Керченской бухты, описанный Шкорпилом в рапорте Арх. комиссии от 24 IV1910 г. за № 77. 2 Необходимо обратить внимание на преобладанке в этих сериях крупных номиналов меди (оболов и тетра» халков), непосредственно соприкасающихся по ценности с серебром, и незначительное количество в их среде более мелкой меди. 3 Nunu?m. Ztschr., XLV (1912), стр. 183. 21 в фактуре и типах, можно группировать и серии боспорских городов» Однако на Боспоре такого дробного деления провести нельзя» и отчетливо вырисовываются лишь три группы, падающие соответственно на: 1) последние два десятилетия II в., 2) первую четверть I в. и 3) последнее десятилетие правления Митридата и правление Фарнака. К первой хронологической группе относится среди пантикапейских монет лишь тетрахалк № 178 (типы: бюст Артемиды — олень); впрочем, в виду плохой сохранности, не позволяющей прочесть надпись, эта монета могла бы относиться и к Фанагории, чеканившей монеты с теми же типами» Ту же оговорку в силу неудовлетворительной сохранности приходится позторить и о монетах второй хронологической группы, №№ 102 и 108 (типы: голова Аполлона— треножник с тирсом), тем более, что подобные монеты выпускались одновременно всеми тремя городами Боспорского царства. К несомненно пантикапейским монетам последнего хронологического периода принадлежат №№ 31, 121, 201 и 236 —крупные монеты (оболы) с типом головы Аполлона на лицевой стороне и орла на молнии на оборотной (Б., XXI, 138 сл.). Подобные монеты в Фанагории и Горгиппии не чеканились, быть может, потому, что именно в эти годы, повидимому, особенно широко развивается выпуск администраторами или агентами Митридата в одном из городов Боспорского царства лишенных городского имени, но снабженных различными монограммами медных оболов с типами головы Диониса на лицевой стороне и богато украшенного горита на оборотной (Б., XXIII, 25 сл.).[154] Три монеты этой последней группы мы также имеем в находках (№№ 114, 226 и 255). От времени правления Асандра встретились два медных обола — №№ 146 и 241, а также один тетрахалк, № 38, чеканенных или, вернее, наспех перечеканенных им из митридатовских монет, еще с титулом архонта, и три пантикапейских городских монеты его времени — №№ 164, 174, 240 (ср. также № 25), фрагментированных и очень неудовлетворительной сохранности, в силу чего определяемых больше по признакам фактуры. 1 Такой предложенный Имхоф-Блу мером (Grieck. Miin- zen, стр. 44) взгляд на эти монеты, безусловно, заслуживает предпочтения перед попытками, исходя из преимущественных находок на Тамани, причислять их к городским монетам Фанагории. Совершенно непонятное и неубедительное применение к ним термина „земские монеты” Ж- >е-Делагардом (Зап. Одесск. общ. ист. и древн., , стр. 118, прим. 1) может быть объяснено лишь настойчивым стремлением этого автора в полемике с А. В. Орешниковым, не ограничившись правильным тезисом, что монеты с монограммой из букв В, А, Е не могут принадлежать Митридату VI, доказать, что он и вообще не нуждался в выпуске своей медной монеты. На деле, параллельная чеканка городской и царской медной монеты, как преследующих различные цели, представляет характерную черту боспорского монетного дела в продолжение I в. до н. э. и около начала нашей вры. Монеты различных боспорских царей императорского времени, начиная с нескольких, снабженных монограммой из букв В, А, Е (№№ 208, 213 и 239), и кончая монетами последнего царя Рискупорида VI, не столь многочисленны. Они вкрапливаются на обоих городищах среди другого нумизматического материала, попадаясь преимущественно в верхних слоях, и преобладают только в находках некрополя. Не перечисляю их здесь, отсылая к списку, в котором даны по возможности точные датировки их. Среди встретившихся при раскопках 1934 г. иногородних монет (в 1933 г. таковых не оказалось ни одной) естественно первое место по количеству занимают монеты Фанагории. 5 экземпляров (№№ 77, 175, 186, 264, 274), в том числе три, разделяющие тип лицевой стороны — голову бородатого сатира — с вышеупомянутыми пантикапейскими перечеканками второй половины III в., относятся ко второй половине III — началу II в. до н. э. Типы их оборотных сторон либо те же, что и в Панти- капее — лук и стрела (Б., XXIII, 9 слл.), либо виноградная кисть (Б., XXIII, 22).1 Не оставляет сомнений в своей принадлежности Фанагории, в виду достаточно ясных следов надписи, № 263 — тетрахалк второй хронологической группы времени правления Митридата (см. выше). Рис. 2. Монета Фанагории I в. до н. э. Ко времени Асандра относится № 144 — экземпляр очень хорошей сохранности (рис. 2). Наконец, Мирмекий дал три экземпляра (№№ 243, 253, 289) монет Фанагории, переименованной в Агриппию, датируемых временем около начала нашей эры. Рис. 3. Монета Диоскуриады I в. до н. э. Монеты Диоскуриады представлены тремя экземплярами (№№ 75, 110 и 231), второй прекрасной сохранности (рис. 3), единственно известного типа монет этого города: шапки Диоскуров на лицевой стороне и тирс на оборотной. Выпуск их относится ко временя Митридата. Встретилось 6 экземпляров монет, принадлежащих митридатовской чеканке городов Понта и Пафлагонии. Монеты эти, благодаря присутствию в их среде типов, поддающихся точной датировке, детально и убедительно, как указывалось, классифицированы Имхоф-Блумером. Монеты №№ 26 и 106, две монеты Амиса с типом бюста Артемиды на лицевой стороне и треножника на оборотной относятся к ранней группе этой чеканки (120—111 гг. до н, э.). № 197 — монета Амиса с типом головы Ареса на лицевой стороне и меча на оборотной — входит в состав третьей группы этой чеканки (111—105 гг. до и. э.). № 150 — монета какого-то города Понта или Пафлагонии (точно, в виду неясности имени города, определить нельзя, типы: эгида на лицевой стороне и Ника на оборотной) — принадлежит четвертой группе этой чеканки (105—90 гг.)- Монеты № 94 (Синопа) и № 247 (Амис) представляют тетра- халки с типами головы Зевса на лицевой стороне и орла на молнии на оборотной и принадлежат самой поздней группе, занимающей последнее десятилетие правления Митридата. Это распределение монет по группам заслуживает внимания. Само по себе присутствие среди находок в окрестностях Керчи монет понтиЙских городов митридатовского времени не заключает в себе ничего неожиданного. При обзоре монет, найденных в Ольвии во время раскопок 1926 г., мне приходилось указывать, что на всем северном Черно- морье среди находимых там монет городов малоаэийского побережья монеты митридатовской эпохи количественно резко выступают вперед, свидетельствуя тем самым об оживлении связи с Малой Азией именно в эту эпоху. Но там же я отметил, что в Ольвии, насколько позволяют судить нумизматические материалы из раскопок, в пределах этих монет митридатовской эпохи решительно преобладают монеты более ранних групп, по датировке Имхоф- Блумера относящихся к 111—90 гг. и, напротив, отсутствуют монеты второй половины правления Митридата — времени самих митридатов- ских войн. Это приводит к предположению, что в Ольвии наиболее тесные отношения с Малой Азией установились в период, непосредственно следовавший за экспедицией Диофанта, когда борьба с Римом еще только подготовлялась. Коснувшись там же Керчи, я мог лишь заметить, что недостаточно детальная имеющаяся в литературе регистрация находок митри- датовских монет в Керчи и ее окрестностях не позволяет судить о действительном распределении их по группам. С другой стороны, распространенность в их среде также монет и последней поры правления Митридата вытекает уже из того факта, что монеты архонта Асандра столь же часто, если не чаще, чем из более ранних, оказываются перечеканенными именно из этих последних серий монет понтий- 165 ских городов митридатовского царствования, причем Амис и Синопа особенно часто доставляют материал для этих перечеканою Монетные находки всего трех лет раскопок, конечно, еще недостаточны для окончательного вывода; все же вышеуказанное распределение монет по группам, повидимому, подтверждает мое предположение.1 Интересна монета № 27, представляющая варварское подражание римскому императорскому денарию. Монеты эти часто встречаются в Керчи, на Таманском полуострове и на прилегающей к нему части северо-западного Кавказского побережья. Довольно хороший подбор этих монет в собрании Эрмитажа,[155] [156] дающих ряд последовательных стадий извращения исходного типа, позволяет с некоторой долей вероятности предполагать, что образцом для этих подражаний послужили денарии Септимия Севера с типом Марса Победителя.[157] Этим самым определяется и вероятная дата их — первая половина III в. н. э.[158] В круг иногородних нумизматических материалов входити медный „дельфинчик" (№279), найденный в Мирмекии — насколько мне известно, первый случай находки такового в окрестностях Керчи. Оговорюсь, что вопрос о денежном назначении ольвийских дельфинов далеко нельзя еще считать окончательно решенным,[159] и сведения о находках их за пределами ближайших окрестностей Ольвии могли бы сыграть некоторую роль на пути к его разрешению. Упомянутый дельфин, имеющий обе стороны рельефные и лишенный надписи, принадлежит к четвертой группе (D) принятой мною в каталоге ольвийских монет Эрмитажа классификации дельфинов, группе, отливку которой можно предполагать, начиная с V в. до н. э. Остановлюсь еще на двух номерах, выходящих из общего ряда нумизматических находок. №~ 84 представляет, повидимому, гладкий монетный кружок, который по своей совершенно плоской ив то же время плотной фактуре, вероятнее всего, мог бы принадлежать I в. до н. э. или I в. н. э. При значительной высоте и отчетливости рельефа античных монет стирание их от обращения до такой степени, чтобы всякие следы типа на их поверхности изглаживались, представляется маловероятным; однако, среди римских императорских монет подобные случаи можно наблюдать. Небезинтересно было бы подвергнуть этот кружок обработке по способу Верхаса,[160] позволяющему восстанавливать изображения совершенно стертых монет в тех случаях, когда поверхность их остается гладкой и не разрушена процессом окисленя; этому условию указанный кружок отвечает» Небольшая монета № 173, несмотря на хорошую сравнительно сохранность, представляет загадку. Лицевая сторона ее дает отчетливо видимый профиль головы вправо, и из панти- капейских монет ее скорее всего можно было бы сопоставить с головой Афины на монетах типа Б., XXII, 176, неоднократно встретившихся в раскопках обоих годов. К сожалению, в силу резкого смещения штемпеля влево, левая сторона типа на монете не вышла, и в наличности шлема нет уверенности. В то же время на оборотной стороне виден ряд углублений различной величины и формы, создающих впечатление, что она оттиснута рельефным штемпелем. Наиболее естественно было бы предположить, что монета представляет так наз. случайный „nummus incusus"— результат застревания отчеканенной монеты в верхнем, предназначенном для типа оборотной стороны штемпеле, в силу чего эта застрявшая монета оттискивает на оборотной стороне следующего положенного на наковальню кружка тот же тип лицевой стороны, но во вдавленном виде.2 Такие случайные incusi особенно часто попадаются среди серебряных монет плоской фактуры — римских денариев и монет греческих городов, рано усвоивших римскую технику чеканки, как Мас- силия и Диррахий. В кругу медных монет подобные случаи наблюдаются в императорскую эпоху; в собрании Эрмитажа имеются две таких медных монеты Митри дата VII (№№ 28, 51). Таким образом, среди греческих монет III—II вв. до н. э. это было бы необычным явлением. Добавлю, что малый размер и смещение штемпеля лицевой стороны не позволяют убедиться в том, что оборотная сторона ее представляет точный негатив рельефа лицевой, а этого в виду возникновения подобных случайных „nummi incusi" в процессе работы одной парой штемпелей, необходимо было бы ожидать. В нижеследующем списке монет находок 1932, 1933 и 1934 гг, в целях краткости, во избежание повторения описаний, определения даются путем ссылки на соответствующие изображения в изданиях. Наиболее часто встретятся ссылки на „Общий каталог" Бурачкова, которым, несмотря на изобилие ошибок и неточностей (оговаривать все их невозможно) и бессистемность расположения материала, за отсутствием Corpus’a или более нового атласа монет Черноморья, все еще приходится пользоваться. В графе „Определение монет" имя города помещается лишь в том случае, если монета не принадлежит Пантикапею и не является царской боспорской. Для пантикапеЙ- ских автономных монет в этой графе прямо дается ссылка на Бурачкова, для царских бос- порских — имя царя со следующей затем ссылкой на тип, или датой. Для монет последних боспорских царей, отсутствующих у Бурачкова и вообще в значительной мере еще не изданных, представляющих деградировавшие, т. е. сохранившие внешность прежних золотых статеров, но со времени Тей- рана чеканящиеся уже из чистой меди, статеры, дается точная или приблизительно установленная дата их.
