1. Гунны. Валент и вестготы. Феодосий Великий (375—395 гг. после Р. X.).
Во время правления Валента на Востоке одряхлевшее здание Римской империи испытало такой удар, что последствия его привели империю к постепенному падению. Удар этот нанесли гунны, народ финско-монгольского происхождения.
Они вышли из глубины Азии, из родины своей, степей пустыни Гоби, прошли «Вратами народов» между Уральскими горами и Каспийским морем в Европу и перешли Волгу. То было началом чрезвычайного, всеобщего, имевшего громадное по своим последствиям значение, движения германских племен, которое называется переселением народов. Продолжаясь двести лет, переселение это совершенно изменило политическую карту Европы, так как на месте Западной Римской империи возникли основанные германскими племенами совершенно новые государства, из которых одни просуществовали короткое, другие более продолжительное время.Современные историки Аммиан Марцеллин и гот Иордан (Иор- нанд) описывают гуннов следующим образом.
Гунны страшно дики и по наружности отвратительны. Они имеют крепкие, мускулистые члены и толстую шею. Вся фигура их настолько груба и нескладна, что их можно принять за двуногих животных или за те грубо вытесанные столбы, которыми подпирают мостовые перила. У детей тотчас после их рождения на щеках делают глубокие надрезы для того, чтобы при помощи сплошных рубцов уничтожить вырастание волос, вследствие чего гунны до самой старости остаются безбородыми и крайне безобразными. При такой отвратительной, отталкивающей наружности они настолько дики, что не имеют потребности ни в огне, ни в приготовлении пищи. Пищу их составляют корни диких растений и полусырое мясо первого попавшегося животного, которое они кладут вместо седла на спину лошади и распаривают его скорой ездой. Жилищами гунны пользуются лишь в случае крайней необходимости; они боятся их как могил мертвецов и, постоянно странствуя по горам и долинам, с самый колыбели приучаются переносить и стужу, и
голод, и жажду.
Одежду гунны носят или полотняную, или сшитую из кож лесных мышей, голову покрывают высокой шапкой, а ноги — козьими шкурами. Грубо сшитая обувь стесняет их походку, почему они мало способны к пешему бою; но зато, как бы сросшись со своими крепкими, хотя на вид и невзрачными лошадьми, они отправляют на них все свои дела. Сидя на лошади, гунн покупает и продает, ест и пьет и, что может показаться невероятным фокусом, склонившись на шею быстрого скакуна, предается глубокому сну; даже, если по какому-нибудь важному делу собирается совет, то и на нем он участвует верхом на коне. Битву гунны начинают отвратительным воем; затем с быстротой молнии бросаются они на неприятеля, в то же мгновение умышленно
Валент. С античной монеты.
рассыпаются в разные стороны, также быстро вновь возвращаются, без всякого порядка поражают здесь и там, и прежде чем их заметят, благодаря неимоверной быстроте нападают уже на вал или начинают опустошать неприятельский лагерь. Издали гунны сражаются дротиками, острия которых с редким искусством обделаны костью; на близком же расстоянии они дерутся саблями и в то самое мгновение, когда неприятель старается отклонить удар, накидывают на него аркан и с силой увлекают его за собой. У гуннов никто не обрабатывает землю и
не касается плуга; все они, не имея ни постоянного местопребывания, ни родины, ни законов, ни обязательных обычаев, подобно беглецам, постоянно ведут бродячую, странническую жизнь. Женщины у гуннов живут на телегах и на них ткут свои грубые одежды и воспитывают своих детей. Ни один гунн не в состоянии ответить на вопрос, где он находится. Гунны не соблюдают верности в договорах и, подобно неразумным животным, вряд ли даже имеют какое-либо понятие о правде и несправедливости. Без всякой причины и цели они способны предаваться самым неистовым образом своим страстям и выказывают непостоянство при малейшей надежде, сулящей им что-либо новое.
Гунны до такой степени изменчивы и вспыльчивы, что они способны в один и тот же день, без малейшей обиды их, покинуть своих союзников и точно также без всяких рассуждений вновь примириться с ними.При своем переселении на запад гунны прежде всего столкнулись с аланами между Доном и Волгой. Аланы частью были прогнаны, частью принуждены были пристать к гуннам. Затем гунны напали на ост-и вестготов. Готский король Германрих был разбит страшным неприятелем и сам лишил себя жизни. Те из остготов, которые не были еще покорены гуннами, направились в Паннонию; вестготы же, предводимые Фридигерном, отправили послов к императору Валенту
Феодосий. С античной монеты.
и просили его, не может ли он дать им поля и земли и в благодарность за это предлагали охранять границы империи. Валент, принадлежа как и сами готы, к арианству, дал им позволение поселиться в Мизии. Тогда около 200 000 воинственных вестготов с женами и детьми перешли через Дунай. Но римские сановники Лупицин и Максим обошлись с пришельцами самым бесчеловечным образом. Их принуждали покупать по непомерным ценам съестные припасы и притом часто самого худшего качества. Сначала готы, за неимением наличных денег, платили одеждой, коврами, оружием и другими ценными предметами. Но затем, когда у них истощились все средства, то для утоления голода они даже вынуждены были продавать в рабство своих детей. Когда же в довершение всего Лупицин, пригласив готских князей на обед в Мар- ционополь, обнаружил попытку коварно убить их, то раздражение за нанесенное оскорбление разразилось всеобщим восстанием. Тогда Лупицин поспешно собрал все свои войска, но был разбит и должен был бежать. Дыша мщением, готы двинулись во Фракию, страшно опустошая все на пути своем. Император Валент выступил против них со всем своим войском, но потерпел совершенное поражение при Адрианополе (в 378 году). Две трети римского войска пало на поле битвы; сам Валент, скрывшийся было в хижине простого поселянина, был окружен неприятелями; они подожгли хижину, и Валент погиб в пламени мучительной смертью.
Западноримский император Грациан явился со своими вспомогательными войсками слишком поздно и не мог уже предотвратить ужасного бедствия. Получив известие о смерти своего дяди, Грациан назначил своего полководца Феодосия императором восточных стран. Феодосий, как Траян и Адриан, был родом испанец и, подобно обоим этим государям, отличался сильным характером. С осмотрительностью, но твердостью вел он оборонительную войну против готов. Вместо того, чтобы вступать в открытый бой, он ограничивался удерживаем за собой таких городов, о крепкие стены которых постоянно разбивалась дикая храбрость варваров. В то же время, пользуясь раздорами между отдельными племенами, он завязывал сношения то с тем, то с другим предводителем и даже убедил некоторых из них перейти в римскую службу.
По смерти Фридигерна, самого опасного из готских предводителей, благоразумному Феодосию удалось заключить мирный договор, по которому вестготы за известное ежегодное денежное вознаграждение и наделение их земельными участками во Фракии и Мизии обязывались помогать ему своими войсками. С их помощью Феодосий после умер
щвления Валентиниана II (в 392 году), победил при Аквилее появившихся на западе искателей императорского престола, слабого ритора Евгения и храброго франка Арбогаста, и затем сделался единовластителем всей Римской империи (в 394 году). По утверждении своем на императорском престоле Феодосий издал самые строгие постановления с целью окончательного искоренения язычества. Капища были закрыты и большей частью разрушены, жертвоприношения богам отменены, последователи древней языческой религии объявлены преступниками и беспощадно преследуемы.
Тем не менее смертельная борьба с язычеством продолжалась еще целое столетие. Теперь преследуемые обратились в преследователей. Таким образом положение вещей совершенно изменилось. Как велики были в это время значение христианской церкви и могущество епископов, выразилось поразительным образом при следующем случае. Будучи раздражен за убийство в Фессалониках императорского военачальника и некоторых других должностных лиц, Феодосий под предлогом приглашения на игры приказал собрать в цирк 7000 жителей этого города, окружить их солдатами и всех изрубить. Когда некоторое время спустя император пожелал войти в одну из церквей Милана, то к нему навстречу вышел епископ Амвросий и воспретил входить в церковь, так как руки его были обагрены кровью. В благородном смирении склонился Феодосий перед приговором епископа и наложил на себя восьмимесячное церковное покаяние.