Христианство до четвертого столетия

Во времена Августа значительное большинство образованных лю­дей в Римском государстве в своем философском самомнении относи­лось совершенно равнодушно и безучастно к старинным народным ре­лигиям.

Древнехристианские символы креста, рыбы и доброго пастыря С античной камеи.

Римские орудия пытки.

нового учения в особенности содействовали женщины, так как учение это возвышало женщину из ее недостойного, глубоко приниженного и почти рабского положения до положения мужчины и впервые прида­вало брак)' высокое освящение посредством тесного сближения душ.

В высших сословиях христианство распространялось гораздо мед­леннее. Здесь христианскому учению, с одной стороны, оказывал си­льное противодействие горделивый дух образования, с другой же сто­роны, с восприятием этого учения приходилось расстаться с укоре­нившимся порядком вещей, например с рабством. Наконец, для этих высших классов было в особенности тяжело исполнять требование, по которому исповедующий Христа должен отречься от всех земных благ, от почестей, власти и богатства.

стия в языческих празднествах и в почитании алтарей и храмов, в осо­бенности тех, которые воздвигались в честь обоготворенных импера­торов. Но вто же самое время римляне выказывали необыкновенную враждебность к исповедникам таких религий, например христиан­ской, которые отваживались стать в прямое противоречие с римской религией. Это происходило оттого, что христиане в силу основных начал своей религии обязаны были удаляться от языческих жертво­приношений и празднеств и отстраняться от сношений с язычника­ми. По отношению к христианам не могло быть места никакому со­мнению, ни малейшему колебанию. Главным образом для римлян должно было считаться вполне возмутительной дерзостью со сторо­ны христиан то, что, по их мнению, они одни исповедывали истин­ную веру. То обстоятельство, что христиане выбирали для своих ре­лигиозных собраний ночное время и уединенные места, еще более увеличивало недоверие к ним и подозрительность. Вначале христиан принимали за иудейскую секту и потому относились к ним с такой же ненавистью и с таким же презрением, как и к иудеям. Впоследствии христиан считали опасными для государства, так как они хотели по­ложить конец служению богам, которое считалось одной из сущест­веннейших опор Римского государства.

Подобного ложного взгляда на христианскую религию придержи­вались в особенности лучшие и сильнейшие императоры, например Траян, Марк Аврелий и Деций. Исходя из того мнения, что упрочение главных основ государства составляет прямую их обязан­ность, эти императоры поступали совершенно последовательно, про­тиводействуя всяким стремлениям, которые, казалось, были направ­лены к созданию партий и сообществ, стремившихся выделиться из состава государства. В этом отношении в высшей степени интересной представляется переписка между Траяном и Плинием Младшим, тог­дашним наместником Вифинии.

ли перед ним жертвоприношения возлияниями вина и курением фи­миама и, сверх того, поносили Христа; между тем истых христиан, как уверяют, невозможно к этому принудить. Поэтому, я полагаю, что по­добных лиц можно отпускать на свободу» и т. д.

На это письмо Траян отвечал: «Ты, мой Секунд, совершенно прави­льно поступаешь при розысках о лицах, на которых доносят тебе, как на христиан. В этом отношении не представляется возможности уста­новить какого-либо одного общего правила, которое, так сказать, мог­ло бы служить определенной нормой. Христиан не следует разыски­вать, но когда они будут выданы и изобличены, то их следует под­вергать наказанию. Но те, кто от­речется от принадлежности своей к христианству и докажет это на деле, то есть поклонением нашим богам, должны быть вновь поми­лованы, хотя бы прежде и внуша­ли к себе подозрение. Во всяком случае безымянные доносы о ка­ком бы то ни было преступлении не должны быть принимаемы, так как это может послужить опас­нейшим примером и противоре­чит духу нашего времени».

Ниша с ракой мученика в катакомбах.

стиан, ни жесточайшие истяза­ния, ни самые язвительные оскорбления и насмешки не в со-

Но даже и самые тяжелые го­нения, воздвигаемые против хри­стоянии были задержать победоносного шествия христианства. На­против, выказанная мучениками мужественная преданность вере и восторженная твердость, с которой они шли навстречу смерти, еще больше возбуждали повсюду внимания и участия к христианству и ум­ножали ряды верующих. Уже во времена апостолов в различных мест­ностях Римского государства образовались христианские общины, на­пример в Антиохии (Сирии), в Эфесе, Коринфе, Риме, Александрии; они явились последствиями обширной просветительской деятельно­сти важнейшего из апостолов, П а в л а. В конце второго столетия хрис­тианство, несмотря на все преследования, распространилось по всему Римскому государству. Мы находим христианские общины даже в Гал­лии, Британии и Северной Африке. Среди тысячей мучеников ярко сияют имена Игнатия, епископа Антиохийского, и Симеона, епископа Иерусалимского, умерщвленных при Траяне, И у стина, мученика в Риме, Поликарпа, епископа Смирнского, погибшего при Марке Аврелие, двух юных жен Перпетуи и Фел и цитаты, которые при Септимии Севере были брошены на растерзание львам.

Все блистательнее и блистательнее подтверждались слова одного из

Отцов церкви, Тертулиана (ум. в 270 году), который с торжеством вос­клицает: «Чем больше нас истребляют, тем более мы возрастаем в чис­ле. Кровь мучеников обращается в семена церкви*.

всему государству. Только Ко ста нт ин старались смягчать

Епископ.

каждой политической общине часть общинных доходов должна быть

Но прежде чем язычество окончательно утратило свое значение, христианской церкви пришлось вынести еще раз страшное испыта­ние. То было последнее, но в то же время самое ужасное гонение, кото­рое предпринял Га л е р и й (303—305) и которое распространилось по станций Хлор и его сын Кон- ослаблять в своей провинции Галлии бесчеловечную жестокость импера­торских эдиктов.

Диакон.

Устройство церкви к этому времени уже значительно подви­нулось в своем развитии. Во главе общин стояли епископы, то есть надзиратели. В более значительных общинах, например в Антиохии. Эфесе и Риме, отдельные епископы приобрели выдающееся положе­ние. Среди самих епископов в скором времени епископы Римский. Александрийский, Антиохийский, Константинопольский и Иеруса­лимский стали называться патриархами или митрополи­тами. Признание же приматства (первенствующего значения) достиг­нуто было римскими епископами лишь Львом 1 Великим (440—461)иГр и горнем 1 Великим (590—604) и его преемника­ми Григориями II и III с помощью Бонифация и его влияния при французских мажордомах Карлома- не и Пипине Коротком лишь в вось­мом столетии.

К сожалению, между христиана­ми уже во времена апостолов не было недостатка в жарких спорах, которые происходили вследствие разногласия в понимании основных начал учения о вере и в представле­ниях о личности Христа и нередко вели к самым прискорбным явлени­ям. Уже апостол Павел негодует на тех, кто произвольно объясняет дог­маты и тем самым вносит в общину «разъединение» (Первое послание к коринфянам, 11,18). Впоследствии, когда уже не существовало боль­ше всеми признаваемого авторитета, каким был, например, величай­ший из апостолов Павел, который мог бы окончательно разрешать спорные вопросы, все больше и больше проявлялись прискорбные не­доразумения, нарушавшие общее согласие. Причиной таких прискор­бных раздоров служило еще и то обстоятельство, что спорившие сторо­ны не только не были проникнуты взаимной сердечной терпимостью и желанием прийти к дружелюбному соглашению, а напротив, каждый веровавший по-своему тотчас же клеймился как «еретик», то есть рас-

Никейский собор.

С византийского трехстворчатого складня.

кольник, и подвергался самому страстному преследованию. Здесь не место излагать основания христианских догматов у различных школ, александрийской при Клементин (ум. в 217 году) и Оригене (185—254), и карфагенской при Тертулиане (ум. в 220 году) и Киприа­не, или приводить, насколько отклонялись различные секты, как на­пример эбониты, гностики, манихеи, монтанисты и т. д., от всеми при­знанных постановлений, изложенных в каноне (правило) и заключаю­

щихся в Евангелии и Апостольских посланиях. Мы удовольствуемся тем, что немного долее остановимся на важней­ших теологических спорах первых четы­рех веков.

Отшельник. H⅛Zxs Kostumkunde.

Тотчас после утверждения Констан­тина на императорском престоле произ­вел сильнейшее волнение умов один спорный церковный вопрос. Арий, пресвитер (священник) в Александрии, учил, что Христос, Сын Божий, не пред- вечен, как Бог Отец, а что Он хотя и пре­восходит бесконечно все существа, тем не менее есть создание, то есть существо сотворенное, и поэтому сходен с Богом только по своему существу. Напротив, Афанасий, диакон, а впоследствии епи­скоп Александрийский, отстаивал дог­мат, что Христос так же предвечен и еди­носушен, как и Бог Отец. Этот спор про­извел такое всеобщее возбуждение, что Константин счел нужным самому вме­шаться в это дело. С этой целью он со­брал в 325 году в Н и к е е, в Вифинии, Вселенский собор (Consilium Oecumeni- cum). на который собралось до 300 епископов из всех частей государ­ства. На этом соборе учение тех, кто утверждал, что «было время, ког­да Христа не было», было объявлено еретическим и предано про­клятию (анафеме). Арий был отрешен от сана и удалился в изгнание в Иллирию. Впрочем, арианское учение нашло себе значительное чис­ло последователей между германскими народами: у готов, вандалов и лангобардов'. Равным образом арианство господствовало и на Восто­ке до тех пор, пока Феодосий I при своем вступлении в Константино- ноль (в 380 году), не объявил, что истинными христианами и членами кафолической (вселенской) церкви должны быть признаваемы одни только исповедующие установленный Никейским собором Символ (Символ веры), аркане же должны быть строго наказываемы В то же время Феодосий повелел изгнатьариан из всех церквей Востока и при помощи Константинопольского вселенскою собора (в 381 году) осу­дил их как еретиков.

¹Вестготы были первыми между германцами, кто принял (арианское! христианство Их епископ Улфила (собственно — Фулфгла-Вольфлеин), родившийся в 318 году и Дакии, перевел почти всю Библию на готский язык Отрывки этого переполз. написан­ного на пурпуровом пергаменте серебряными и золотыми буквами (почему он и налип Codex ar⅛cnιcus), являются одним из древнейших памятников письменности и хранят­ся в библиотеке в Упсале.

На Востоке во второй половине третьего столетия появилось мона­шество. Христианство требует от человека послушания, презрения к чувственным наслаждениям, аскетичности и целомудрия, благоговей­ного и молитвенного обращения к Богу «по духу и правде». Поэтому лица, проникнутые таким убеждением, провозгласили удаление от

Св. Антоний. Со статуи XIII столетия.

языческого, столь глубоко разврашенного мира, как особенную заслу­гу и как единственно верный путь к достижению наивысшей степени совершенства и к получению в награду вечного блаженства. И вот не замедлили наступить времена, когда множество людей покинуло горо­да и селения и удалилось в пустыню, чтобы вести там жизнь отшельни­ков (пустынники, анахореты) в строжайшем аскетизме, то есть в воз­держании от всех наслаждений.

Св. Бенедикт. С мозаичного изображения.

Первым христианским отшельни­ком считается Павел Фиванский в Египте (235—340), который во время гонения христиан при Децие бежал в Фиванскую пустыню и в течение 90 лет прожил в пещере. Одежду и пищу до­ставляло ему пальмовое дерево, а жажду его утолял свежий источник. Окрестные христиане стекались к Павлу как на бо­гомолье, чтобы слушать его проповеди. Скоро не замедлила распространиться слава о его святости и о творимых им чу­десах. Примеру Павла Фиванского по­следовал египтянин Антоний (251— 356). Сын богатых родителей, Антоний, лишившись их в ранней молодости и получив в наследство все их состояние, раздал его бедным, а сам удалился в пус­тыню. Скоро вокруг Антония собрались ученики, которые стремились подра­жать ему; они построили себе хижины вблизи его жилища и начали жить по его примеру. Антоний дожил до 105-летне- го возраста. Его ученик П а х о м и й со­брал на одном из островов Нила — Таббене, в Верхнем Египте, еще бо­льшее число отшельников. Они жили или на огороженных местах, или в крытых зданиях и обязаны были подчиняться определенным правилам жизни, которые налагали на них обязанность молиться и работать (за­ниматься садоводством и плетением циновок). По совету Пахомия и женщины, со своей стороны, также соединились между собой для по­добной совместной жизни. Таким образом, Пахомий сделался основа­телем монастырской жизни¹. Мужчины, жившие вместе боль­шими или малыми группами, назывались монахами — отдельно жи­вущие, а женщины — монахинями.

После смерти Пахомия число монахов и монахинь возросло уже до нескольких тысяч. Но многие отшельники, не довольствуясь строго­стью обыкновенной монашеской жизни, избирали себе в жилище про­пасти, могилы, вершины гор, деревья и даже высокие столбы, чему первый пример показал Симеон Столпник^[89][90], нашедший себе по-

878

______________________________ Пятый период (от Августа до Каролингов) дражателей в этом образе жизни в Сирии и Палестине, где столпники (стилиты) существовали до двенадцатого века.

На Запад монашество было перенесено святителями Афанасием в 340 году; устройством же своим оно обязано святому Бенедикту Нурсийскому (480—543). Св. Бенедикт основал в пустыне М о н - те-Кассино образцовый монастырь и установил для монахов определенные правила. Благодаря этим правилам жизнь монахов была устроена так, что умственные занятия их постоянно чередовались с физической работой. Ненарушимый обет обязывал обитателей мона­стыря к перенесению бедности, лишений, целомудрию и послушанию. Большинство монастырей на Западе было устроено по правилам св. Бенедикта. Пока монастыри эти соблюдали устав св. Бенедикта, до тех пор они приносили большую пользу окружавшим жителям. Монахи оказывали гостеприимство и благодеяния бедным, подавали утешение и совет во всех печалях и нуждах и в то же время прилежно занимались различными работами. Они осушали болотистые земли, переписывали книги, учили юношество и занимались мастерствами и искусствами. Некоторые монастыри, как например святого Галлена, Корвейский и другие, в высшей степени прославились как центры наук и рассадники образования.

С течением времени в монастырской жизни на Востоке и Западе проявляется все большее и большее различие. В то время как на Восто­ке монастыри продолжают служить исключительно религиозным це­лям, монастыри на Западе благодаря возрастающему политическому значению римского духовенства постепенно изменяют своему перво­начальному назначению. Богатства, притекавшие в них в виде всевоз­можного рода приношений и вмешательство в мирские дела, вовлека­ли монахов в роскошный образ жизни и действовали на них развраща­ющим образом.

8.