§ 3. Общее заключение

Имеется целый ряд сочинений очень слабых и по своей логической структуре, и по своему содержанию. Имеется целый ряд сочинений более или менее близких к Платону, из которых с большой пользой для истории философии могут быть извлечены ценные моменты, заслуживающие нашего внимания и во многом дополняющие наше представление о подлинном Платоне. Среди них есть такие сочинения, которые привлекают наше внимание своим блеском и глубиной.

Наконец, все эти псевдоплатоновские сочинения увенчивает весьма любопытный трактат, который вследствие своей близости к Платону получает огромное историко-философское значение, хотя в то же самое время отличается своей далекостью от Платона, превосходящей всю псевдоплатоновскую литературу. Это — «Определения». Их историко-философский анализ обнаруживает пестроту представленных определений: от общеупотребительных до безусловно близких к самому Платону. В этом трактате нет терминов, которые отражали бы основные этапы развития платоновской системы. Нет таких терминов, как «единое» (может быть, некоторой заменой является здесь термин «благо»), «число», «ум», «космическая душа» и «космос». Нет таких терминов, как «парадигма», «демиург», «эйдос», «идея», «материя», «подражание», «искусство», «истина», «диалектика». Однако анализ показывает, что целый ряд весьма существенных для Платона терминов рассмотрен в трактате совершенно в платоновском Духе.

Собственно говоря, иной картины от всей этой псевдоплатоновской литературы нельзя было и ожидать. Она ведь растянулась на несколько столетий и отражала самые разнообразные тины и степени философской учености. При условии историко-философского анализа, учитывающего всю эту вполне понятную и естественную пестроту, чтение и изучение псевдоплатоновской литературы приводит к огромному результату, мимо которого не может пройти ни знаток, ни любитель античной философии.