<<
>>

5. Подлинное бытие и философское образование

Демонстрируя принципы обладания и бытия в повседнев-ной жизни, Э. Фромм удачно анализирует обучение, память, беседу, чтение, власть, веру, любовь. Разделяя многие его вы:во- ды, покажем, как их можно применить в анализе ценностей философского образования.

Философия гуманистична и демократична по самой своей природе: она обращена к человеку и доступна всем, поскольку у каждого из нас есть разум.

Как говорил Л. Фейербах, «не во власти философии наделять умом, она его предполагает...». Однако он быш не точен, когда добавлял: «Она только определяет мой ум. Образование понятий средствами определенной философии. .. есть только развитие заключенного во мне духовного материала, еще неопределенного, но способного ко всяческой определенности» (Фейербах, 1955, с. 63). В действительности же философия имеет большее значение; она не только обнаруживает внутреннее содержание человеческого духа, но и принимает участие в его творении.

С этой точки зрения одна из основных ценностей философского образования заключается в том, чтобы утверждать и раз-вивать самостоятельное мышление студентов, то есть способствовать их самотворению. Философия приглашает к размышлению. Она должна будить мысль, но «не должна брать в плен наш ум сказанным или написанным словом, — последнее всегда убийственно действует на ум...», — считал Л. Фейербах (там же, с. 67) . Никто (даже в рекламе) не смеет «входить в мою голову» без «стука» и моего разрешения, навязывая свои представления.

По замечанию Л. Фейербаха, философ проповедует не немым рыбам, он обращается к мысляшим существам. Однако основного смысла вещи он не дает, он вообще ничего не дает, — «иначе философ в самом деле мог бы создавать философов, что доныне никому не удавалось...» (там же, с. 67) .

Размышление совершается в диалоге, где при столкновении различных мнений рождается истина, как высекается искра.

Если взаимодействие является causa finalis природных вещей, то диалог оказывается оптимальным способом существования философии, классической формой ее бытия. Диалог — суть философии, когда

он есть размышление, устремленное к истине. Философия диалогична . Самовлюбленный монолог оскорбителен для нее.

Размышление предусматривает доказательство. «Для доказательства необходимы два лица; мыслитель раздваивается при доказательстве; он сам себе противоречит, и лишь когда мысль испытала и преодолела это противоречие с самой собой, она оказывается доказанной. Доказывать значит оспаривать» (Фейербах, 1955, с. 73) .

Нередко же студентов учат так, пишет Э. Фромм, чтобы они могли повторить основные идеи автора. Именно в этом смысле студенты «знают» Платона, Аристотеля, Декарта, Спинозу, Лейбница, Канта, Хайдеггера, Сартра. По мнению Э. Фромма, так называемые «отличники» — это учащиеся, которые способны наиболее точно повторить мысли каждого из философов. Они напоминают хорошо информированного гида в каком-нибудь музее, но не владеют умением мысленно беседовать с философа-ми (Фромм, 1990a, с. 43) .

Однако мысль можно передать только посредством мысли, философию — посредством философствования. Или, говоря словами Л. Фейербаха, изложение философии само должно быть философским. Это значит, что рассказывать о философии можно только размышляя. Иначе просто невозможно показать деятельность разума. Тогда на лекциях и семинарах осуществляется «та-инство воскрешения» философского мышления разных времен. Разум преподавателя является «живой водой», а сам он — чудотворцем, который оживляет, воскрешает мысль прошлого.

Между тем многие историко-философские сочинения имеют один и тот же недостаток: схематичность, отсутствие живой мысли и произвольные оценки. Такая история философии превращается в историю. . . без философии, в рутинную науку со своим духом позитивизма.

На наш взгляд, историк философии — это профессионал, «переболевший» теми или иными философскими доктринами и потому способный рассказать о них.

Пишущий о мировой философии должен своим духом «пребыть» в духе, скажем, Платона, Декарта, Канта, Гегеля. В самом деле, как можно аутентично рассказать о Платоне, если мы сами не мыслили, не чувствовали, не переживали реальность в его категориях? Только уловив ин-

теллектуальные «вибрации» другого философского духа, можно о нем поведать.

Думается, критерием адекватного понимания метафизических дискурсов мог бы служить следующий экзистенциальным опыт. Правильное понимание мыслителя означает, во-первык, что из его исходных посылок самостоятельно получены его же выводы; во-вторых, можно указать факторы (теоретические, социальные и др.), обусловившие его постулаты. Понять исследуемую доктрину означает, в-третьих, преодолеть ее, возвыситься над ней в своем духовном развитии. В этом случае величие и ограниченность превзойденной философской системы станут более очевидными.

Можно сказать, что философия занимается постановкой разума у человека. Она не «вливает» в его голову мысли, словно капли лекарства, ведь истина не транслируется. «Мудрость непередаваема», — говорил Сиддхартха, герой одноименной повести Г. Гессе. Передаются слова, образы, знаки, то есть некоторая информация о ней. Поэтому постижение истины — прежде всего личностный процесс, связанный с саморазвитием познающего субъекта; существует момент истины, время ее откровения, которое, правда, может никогда не наступить, если к нему не стремиться.

В самом деле, как можно наделить кого-нибудь мудростью Платона? Здесь никакой исчерпывающий рассказ, например, о его теории идей не поможет. Не поможет и институционализация в виде дипломов самых лучших университетов. Чтобы понять требуемый смысл, нужно возвыситься до философии Платона, если угодно, приобрести его мышление, а для этого необходима самостоятельная работа духа.

Способность понимать другого, его идеи и чувства, во многом предопределяется внутренним состоянием личности. Лишь развивая свою экзистенцию, свои мысли и чувства, можно подниматься до более высоких ступеней человеческого духа.

Научение философии предполагает прежде всего пробуждение разума, а не механическое усвоение тех или иных постулатов. Мы должны начать думать, чтобы увидеть, почувствовать и понять философию. Одухотворение личности есть непременное условие качественного образования.

Философия не является эзотерическим знанием, она может быть понятна всем, кто к ней обращается. Однако ее не следует приземлять, принижать до уровня обыщенного рассудка. Восхождение же к ней требует серьезных усилий. При этом преподаватель занимает позицию Сократа, выступает в роли повивальной бабки, помогающей рождению мысли и истины, то есть владеет искусством майевтики.

Проблема суверенного духа оказывается весьма актуальной, если иметь в виду псевдомышление, столь распространенное среди людей. Э. Фромм демонстрирует его на следующем примере. Предположим, что мы находимся на острове, где встречаем местных рыбаков и дачников-горожан. Мы хотим узнать, какая будет погода: спрашиваем об этом рыбака и двух дачников, про которык знаем, что все они слышали прогноз по радио. Рыыбак, имеющий большой опыт и постоянно заинтересованным в погоде, обдумает все исходные данные (направление ветра, температуру, влажность и др.) и придет к определенному заключению. Вероятно, он вспомнит и прогноз, переданный по радио, соотнесет его с собственным вытводом. Но во всяком случае он скажет нам свое мнение, результат своего размышления.

Первый из спрошенных нами горожан — человек, который в погоде не разбирается; ему это не нужно. Он просто повторит услышанный прогноз. Другой дачник — человек совсем иного плана; он из тех, кто полагает, что прекрасно разбирается в погоде, хотя это далеко от истины. Немного подумав, он сообщает нам «свое» мнение, в точности совпадающее с прогнозом.

Поведение этого человека внешне не отличается от поведения рыбака, но, если разобраться, становится очевидно, что он просто усвоил прогноз. Однако он ощущает потребность иметь собственное мнение и потому забывает, что просто-напросто повторяет чье-то авторитетное утверждение.

Очень может бытть, что он предскажет погоду правильно, а рыбак ошибется, но это сути дела не меняет: правильное мнение такого горожанина не является собственным, каково ошибочное мнение рыбака.

Аналогичные примеры можно наблюдать, изучая мнения людей по любому вопросу, например, в области политики или искусства, считает Э. Фромм (Фромм, 1990б, с. 162—163). Многие не думают, а рационализируют.

Если подобная ситуация характерна для больших масс людей, то она достаточно тревожна. Не говоря о том, что псевдомыслящие легко подвержены манипулированию со стороны определенных институтов и людей, они не способны к подлинно человеческому развитию. Только действительное мышление (и чувствование) делает человека человеком. Только действительно мыслящий и чувствующий субъект способен к настоящему творчеству, тогда как псевдомышление и фальшивые чувства не поднимаются выше псевдотворчества. Вот почему вопрос о воспитании самостоятельного мышления представляет собой нечто большее, чем, скажем, модное течение в современной педагогике. Решение этой проблемы является важнейшим условием гуманистического прогресса общества с целью обеспечения подлинного человеческого бытия.

Разумеется, мышление без знания фактов, определенной информации невозможно. Преподаватель подает не только импульсы для другого мышления, но и предлагает богатое содержание. В свое время Г.В.Ф. Гегель называл предрассудком положение, согласно которому развитие самостоятельного мышления безразлично к содержанию учебного материала. «По общему заблуждению иному кажется, что мысль лишь тогда несет печать самостоятельности, когда она отклоняется от мыслей других людей... Вообще отсюда идет стремление к тому, чтобы у каждого была своя собственная система и что выдумка считается тем оригинальнее и замечательнее, чем более она безвкусна и безумна, потому что именно этим она в большинстве случаев доказывает своеобразие и отличие от мыслей других людей» (Гегель, 1972, с. 423).

Еще одно замечание: философией нельзя пугать. Так, на учебных занятиях, зачетах и экзаменах не должно быть атмосфе-ры страха. Философия — это прежде всего размышление, а мышление есть радость. Бояться философии — значит бояться думать, своей мысли, самого себя. На первый взгляд, это — нелепость . Но ведь действительно многие боятся и не хотят думать. Вероятно, оттого, что не верят в себя, не доверяют своему разуму. Весьма любопытная вещь: люди с удивительной легкостью отдают свою веру кому-то, Другому, но не верят в себя; они страшатся поверить в себя.

Верно, что размышление, выдвигая проблемы, создает внутреннее напряжение, которое подчас бывает просто невыносимым. Однако для преодоления этого дискомфорта нет иного положительного средства, кроме... дальнейшего размышления, приводящего к ответу. Философия предлагает верить в себя, в свой разум и чувства, и тогда человеку откроются истины бытия.

<< | >>
Источник: под ред. д-ра экон. наук О.В. Иншакова. Homo institutius — Человек институциональный : [монография] / под ред. д-ра экон. наук О.В. Иншакова . — Волгоград : Изд-во ВслГУ,2005. — 854 с.. 2005

Еще по теме 5. Подлинное бытие и философское образование: