142. Действительно ли условие договора об оказании услуг по ведению дела в суде, ставящее размер вознаграждения за оказанные услуги в зависимость от содержания решения суда?
Изначально окружная кассационная практика не усматривала каких-либо оснований для признания недействительным подобного условия договора возмездного оказания юридических услуг (см.
постановления ФАС ВСО от 14.09.1998 NА33-381/98-С2-Ф02-995/98-С2; ФАС ПО от 19.05.1999 NА55-320/98-21)После известного информационного письма Президиума ВАС РФ от 29.09.1999 N48 арбитражная практика резко изменилась. Президиум ВАС РФ указывает: не подлежит удовлетворению требование исполнителя о выплате вознаграждения, если данное требование истец обосновывает условием договора, ставящим размер оплаты услуг в зависимость от решения суда или государственного органа, которое будет принято в будущем. В этом случае размер вознаграждения должен определяться в порядке, предусмотренном ст.424 ГК, с учетом фактически совершенных исполнителем действий (деятельности) (п.2 информационного письма). Впоследствии высшая судебная инстанция неоднократно подтверждала свою позицию (см. постановления Президиума ВАС РФ от 19.12.2000 N3853/00, от 24.07.2001 N921/01, от 21.01.2003 N8095/02, от 02.12.2003 N11406/03).
Окружная практика последовала указанию вышестоящего суда[95]. В числе редких исключений можно указать постановления ФАС УО от 11.05.2004 NФ09-1285/04-ГК, от 16.12.2004 NФ09-1285/04-ГК, от 12.08.2002 NФ09-1872/02-ГК и ФАС ДО от 05.03.2005 NФ03-А51/04-1/4648.
Во всех вышеприведенных судебных актах сложно отыскать какую-либо аргументацию в пользу недействительности условий договоров возмездного оказания юридических услуг, ставящих размер оплаты услуг в зависимость от решения суда. Окружные суды лишь воспроизводят формулу, приведенную в информационном письме Президиума ВАС РФ от 29.09.1999 N48, указывая иногда, что установление оплаты не за совершение исполнителем определенных действий, а за принятие арбитражным судом выгодного для заказчика судебного акта, не соответствует ст.779 ГК, характеру и природе отношений сторон (см.
постановление ФАС ЗСО от 07.02.2001 NА38-2/150-00).Постановление КС РФ от 23.01.2007 N1-П «По делу о проверке конституционности положений пункта 1 статьи779 и пункта 1 статьи781 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобами общества с ограниченной ответственностью «Агентство корпоративной безопасности» и гражданина В.В.Макеева», содержащее аргументацию в пользу выработанной позиции, подтвердило правильность арбитражной практики в рассматриваемом вопросе.
КС РФ начинает свои рассуждения с того, что общественные отношения по поводу оказания юридической помощи находятся во взаимосвязи с реализацией соответствующими субъектами конституционной обязанности государства по обеспечению надлежащих гарантий доступа каждого к правовым услугам и возможности привлечения каждым лицом, заинтересованным в совершении юридически значимых действий, квалифицированных специалистов в области права, – именно поэтому они воплощают в себе публичный интерес, а оказание юридических услуг имеет публично-правовое значение. В то же время суд отмечает, что лица, заинтересованные в получении юридической помощи, вправе самостоятельно решать вопрос о возможности и необходимости заключения договора возмездного оказания правовых услуг, избирая для себя оптимальные формы получения такой помощи и – поскольку иное не установлено Конституцией РФ и законом – путем согласованного волеизъявления сторон определяя взаимоприемлемые условия ее оплаты.
Осветив публично-правовую и частноправовую составляющую отношений, возникающих в связи с реализацией права на судебную защиту, КС РФ отмечает, что законодательное регулирование общественных отношений по оказанию юридической помощи должно осуществляться с соблюдением надлежащего баланса между такими конституционно защищаемыми ценностями, как гарантирование квалифицированной и доступной (в том числе в ряде случаев – бесплатной) юридической помощи, самостоятельность и независимость судебной власти и свобода договорного определения прав и обязанностей сторон в рамках гражданско-правовых отношений по оказанию юридической помощи, включая возможность установления справедливого размера ее оплаты.
Затем высшая судебная инстанция переходит к анализу гражданско-правовых норм, относящихся к договору возмездного оказания услуг: «Давая нормативную дефиницию договора возмездного оказания услуг, федеральный законодатель в пределах предоставленной ему компетенции и с целью определения специфических особенностей данного вида договоров, которые позволяли бы отграничить его от других, в п.1 ст.779 ГК предметом данного договора называет совершение определенных действий или осуществление определенной деятельности исполнителем. Определяя исчерпывающим образом такое существенное условие договора, как его предмет, федеральный законодатель не включил в понятие предмета договора возмездного оказания услуг достижение результата, ради которого он заключается». Отсюда следует весьма неожиданный вывод: «заключая договор возмездного оказания услуг, стороны, будучи свободны в определении цены договора, сроков его исполнения, порядка и размера оплаты, вместе с тем не вправе изменять императивное требование закона о предмете данного договора». По мнению КС РФ, включение в текст договора о возмездном оказании правовых услуг условия о выплате вознаграждения в зависимости от самого факта принятия положительного для истца решения суда «...расходится с основными началами гражданского законодательства, допускающими свободу сторон в определении любых условий договора, если они не противоречат законодательству (п.2 ст.1 ГК), поскольку в данном случае это означает введение иного, не предусмотренного законом предмета договора.
В этой части рассуждения КС РФ представляются совершенно неудовлетворительными и даже опасными для всей системы частного права. В соответствии с п.1 ст.421 ГК граждане и юридические лица свободны в заключении договора. Согласно п.2, 3 ст.421 ГК стороны могут заключить договор, как предусмотренный, так и не предусмотренный законом или иными правовыми актами. Стороны могут заключить договор, в котором содержатся элементы различных договоров, предусмотренных законом или иными правовыми актами (смешанный договор).
Таким образом, несоответствие условия предмету отдельного вида договора вовсе не означает нарушение каких-либо императивных норм закона. Приведем простой пример: стороны заключают договор купли-продажи картины, но прежде чем приступить к исполнению обязанностей, заключают дополнительное соглашение к нему, в соответствии с которым покупатель не перечисляет денежные средства, а передает свой автомобиль в собственность продавца. Руководствуясь позицией, занятой КС РФ, необходимо признать, что дополнительное соглашение противоречит императивной норме ст.454 ГК, предусматривающей обязанность покупателя оплатить вещь. Такое условие окажется недействительным, и суд илиа) признает договор недействительным на основании ст.168 ГК, или
б) признает договор недействительным в части (ст.180 ГК), определив цену картины по правилам ст.424 ГК. Разумеется, такой подход представляется неверным, поскольку к отношениям сторон должны быть применены правила о договоре мены.
По каким соображениям КС РФ подтвердил признанную арбитражной практикой невозможность установления размера оплаты услуг в зависимости от решения суда? Ответ можно получить из следующих рассуждений высшей судебной инстанции: в силу конституционных принципов и норм, в частности принципов свободы договора, доступности правосудия, независимости и самостоятельности судебной власти, состязательности и равноправия сторон, предполагается, что стороны в договоре об оказании правовых услуг, будучи вправе в силу диспозитивного характера гражданско-правового регулирования свободно определять наиболее оптимальные условия оплаты, не могут, однако, обусловливать выплату вознаграждения принятием конкретного судебного решения: в системе действующего правового регулирования, в том числе положений гражданского законодательства, судебное решение не может выступать ни объектом чьих-либо гражданских прав (ст.128 ГК), ни предметом какого-либо гражданско-правового договора (ст.432 ГК).
С позиций гражданского законодательства и этот довод не выдерживает критики.
Судебное решение не выступает в данном случае в качестве предмета договора или объекта чьих-либо прав. Оно представляет собой отлагательное условие, предусмотренное п.1 ст.157 ГК. В то же время КС РФ неслучайно указывает на принцип независимости и самостоятельности судебной власти. Указание на этот принцип встречается в тексте постановления 4 раза! Таким образом, высший судебный орган недвусмысленно намекает на то, что включение в договор оказания юридических услуг вознаграждения в зависимости от исхода судебного дела может повлиять на позицию суда при рассмотрении конкретного дела, что может повлечь вынесение незаконного решения.Едва ли данные опасения можно признать обоснованными. Коррупция, к сожалению, не зависит от условий, которые помещаются в договор об оказании услуг. Отсутствие в договоре условия о вознаграждении, поставленного в зависимость от решения суда, не приведет к тому, что судьи и иные государственные служащие перестанут брать взятки, как, впрочем, и наличие такого условия совсем не означает, что судье непременно что-нибудь да «перепадет» от соответствующего гонорара. Как видим, каких-либо оснований ограничивать стороны в основном принципе частного права – свободе договора – в рассматриваемой ситуации не имеется.