4.3.3. Казахстан
В Казахстане естественные изменения в целом проходили в том же ключе.
База СНОПБ в Степногорске с 1993 года начала медленно приобретать мирные очертания под именем флагмана фарминдустрии АО «Биомедпрепарат» (11).
Тем не менее свои воспоминания об истории возведения гигантского завода биологического оружия, выпущенные в независимом Казахстане в 1994 году, его руководители Э.И.Перов и Г.Н.Лепешкин не снабдили хотя бы глухим упоминанием о военном прошлом. Они ограничились лишь разговорами о внедрении на их предприятии разработок Института микробиологиии им. Кирхенштейна из Вильнюса и Института микробиологии и вирусологии НАН Казахстана (205).Поначалу получалось оптимистично. 13 декабря 1993 года, Казахстан и США подписали соглашение, по которому американцы обязались оказать техническую и финансовую помощь в демонтаже опасных для США установок и предотвращении, таким образом, распространения оружия массового поражения. В рамках звучного проекта «Степногорская инициатива» на превращение завода биологического оружия в крупнейший и передовой фармацевтический центр США выделили 6 млн долларов: половину дало минобороны США, половину — частное лицо. Смысла поначалу никто не понял. Однако частное американское лицо быстро сокрушило коммуникации и систему жизнеобеспечения завода (в первую очередь мощнейшие реакторы) и на этом свою позитивную деятельность завершило. Потом оно начало под видом закупки фармацевтического оборудования стаскивать со всего света технологические отбросы. К концу 2000 года стало ясно, что ничего нового делать американцы не собираются — им просто надо было сокрушить завод биологического оружия (195).
Так погиб 1 млрд долларов, затраченных советской властью на создание мощной биологической угрозы для США, а будущий мирный завод стал кандидатом в банкроты. Некогда могучий завод, связанный воедино энергетическим комплексом, был по совету экспертов разбит на 6 акционерных обществ.
Каждое преследовало свои коммерческие интересы и одно за другим становились в очередь на банкротство. Западные компании по производству биопрепаратов могли больше не волноваться — комбинат в Степногорске с развитой инфраструктурой и большим научно-техническим потенциалом пока не стал их конкурентом на мирном поприще. В 2001 году на завод пришла новая команда менеджеров. Большую часть имущества удалось спасти: что-то было отвоевано при судебном разбирательстве, что-то было выкуплено. Решающей победой стало возвращение энергетического комплекса. Ну а 2 цеха с уникальнейшим ферментационным оборудованием ценой в 150 тысяч долларов вернуть не удалось. Новое руководство вернулось к старым планам создания в Степногорске флагмана фарминдустрии (202). Потом пришла идея биотехнопарка. По-видимому, это надолго.Руководство сельскохозяйственного НИИ на ст. Отар (ДНИСХИ) покинуло его в конце 1991 года (11). Потом настало долгое безвременье. Летом 2003 года пресса сообщила, что американские власти выделили средства на завершение переоснащения института. Демонтаж оставшегося оборудования биологической войны должен был начаться в первом квартале 2004 года.
В настоящее время противочумной институт в Алма-Ате координирует работу 8 противочумных станций в Казахстане. Он назван одним из четырех противочумных центров ВОЗ в Центральной Азии. Численность персонала сократилась здесь вдвое по сравнению с той, что была до 1992 года (11).
Официально военная лаборатория на острове Возрождения была закрыта властями Казахстана 18 января 1992 года (11). После этого полигон практически не охранялся и на острове стали орудовать жители прибрежных поселков. Они разграбили автопарк и жилые помещения, потом очередь дошла до лабораторного комплекса и бараков. Только в 1998 году на остров прибыли казахские геологи, экологи и эпидемиологи, которые убедились, что перед уходом военные захоронили остатки биологического оружия здесь. А сталкеры тем временем продолжали добывать на полигоне цветные металлы, а потом дело дошло и до стройматериалов. Однако в отличие от отходов, вся информация о биологическом оружии была вывезена во время авральной эвакуации. С развалом Советского Союза казахстанские власти делали вид, что надеются получить доступ к секретной информации прежних лет, хранящейся в архивах России, однако каких-либо серьезных официальных данных не сей счет нет.